Ущербная луна

Глава 2

Тэллиент дал слово, что в аэропорту О’Хара меня будут ждать билет на самолет и чек, и сдержал обещание.

В ожидании рейса я поискала информацию о новом работодателе в интернете и поняла, почему его имя показалось знакомым. Не Билл Гейтс, конечно, но близко к тому. Тэллиент разработал приложение к компьютерному модему и стал мультимиллионером. Меня-то уж точно мог себе позволить.

После несчастного случая несколько лет назад он стал отшельником и увлекся криптозоологией. Интересно, что подробностей происшествия в интернете не нашлось, и я задумалась, а не воспользовался ли Тэллиент своими познаниями в технике, чтобы скрыть личную тайну. Я его не винила.

Едва выйдя из международного аэропорта имени Луи Армстронга, я сразу же окунулась в жару. Середина октября, а на градуснике небось все тридцать пять. Неудивительно, что волки давно сбежали из Нового Орлеана.

Помимо билета и чека Фрэнк — он настаивал на таком обращении — предоставил мне прокатную машину, номер в отеле на Бурбон-стрит, а также имя и адрес проводника по болотам.

— К такому не грех привыкнуть, — пробормотала я, когда клерк за стойкой прокатной конторы вручил мне ключи от «лексуса».

Вскоре я зарегистрировалась в отеле и бросила сумку на кровать. Роскошь водопровода и простыней продлится, лишь пока я не обустрою оперативную базу. Оставаясь в городе, искать криптида не выйдет. Нужно присутствовать на месте событий и днем, и ночью. Как только я его определю, сразу закажу доставку своего походного снаряжения.

Я подошла к застекленной двери, ведущей в патио. Под ярким солнцем бросался в глаза упадок: потрескавшийся асфальт тротуаров, медленно рушащиеся здания, бездомные, выпрашивающие мелочь у туристов.

На Бурбон-стрит потрясало в том числе и то – а потрясений было немало, – что из окна приличного отеля открывался вид на стрип-клуб на противоположной стороне улицы. Две женщины отплясывали на барной стойке. Когда танец перешел в более развратное действо, а толпа зевак принялась подбадривать танцовщиц, я отвернулась. Я не ханжа, но предпочитаю заниматься сексом в уединении и темноте. Вернее, предпочитала, когда еще им занималась. После Саймона я ни с кем не спала, да и не ощущала нехватки интимной жизни. Но сидя в одиночестве в номере отеля на улице, где секс рекламировали двадцать четыре часа в сутки, я почувствовала себя одновременно обделенной и порочной. Наверное, поиски проводника помогут отвлечься.

***

Я погуглила предоставленный Фрэнком адрес и выехала из Французского квартала на федеральную трассу. Миновала озеро Пончартрейн и въехала в Слиделл: интересное сочетание обычного пригорода и викторианских кирпичных домов. Но у меня не было времени наслаждаться контрастом. Хотелось поскорее решить вопрос с проводником и приступить к работе.

Я проехала мимо всех знакомых и незнакомых заведений быстрого питания и сетевых ресторанов. За рынком повернула налево и покатила мимо новых домов с внедорожниками на подъездных дорожках и бассейнами на задних дворах. Затем пейзаж сменился старыми домами, потом трейлерами и наконец лачугами. Еще один поворот — и болото. Неудивительно, что я много раз слышала истории об аллигаторах на задних дворах. Чего эти люди ожидали, строя дома рядом с их обиталищем?

Я выключила мотор, и меня буквально оглушила тишина. Мобильник в кармане вселял уверенность. Я всегда могла позвонить… кому-нибудь.

Выйдя из «лексуса», я еще раз мысленно поблагодарила Фрэнка. Садясь в машину меньше стандартного четырехдверного седана, я чувствовала себя сельдью в бочке.

Моя мать, тоже довольно высокая, была раздражающе тощей женщиной со льдом в венах и волосами черными, как ее душа. Она терпеть не могла сказки, но все равно настаивала, что меня подменили в колыбели. Всем было невдомек, от кого мне достались светло-зеленые глаза, рыжие волосы и непреодолимое желание играть в софтбол. Моя внешность сделала меня парией еще до того, как поведение окончательно отдалило от семьи.

В нос ударили влажная жара и запахи гниющей растительности и застоявшейся воды. Я вглядывалась в сумрак, силясь разглядеть хоть что-нибудь. Что угодно. Хотя часы на руке показывали, что до заката еще почти час, густая листва древних дубов отбрасывала прохладную тень.

Я не увидела ничего, кроме причала и притока реки, исчезающего за поворотом. На другом берегу испанский мох с сотен кипарисов уходил в болотную траву.

— Есть кто-нибудь? — Сунув руку в карман, я вытащила записку. — Адам Рюэлль?

Единственным ответом был громкий всплеск, отчего я остановилась на полпути к причалу. Как быстро аллигаторы перемещаются по суше?

Не так быстро, как бегаю я. Но что, если это не аллигатор?

Волки двигаются быстро, как и большие кошки, а работая с новыми или прежде неизвестными животными, можно ожидать чего угодно.

Я глубоко вдохнула. Пусть меня и растили нежным цветком, но, прежде чем с головой окунуться в полевые исследования, мы с Саймоном взяли несколько уроков самообороны. Нельзя поспать под открытым небом в десятке штатов и рано или поздно не столкнуться с неприятностями.

Но умение обездвижить человека на двадцать килограммов тяжелее меня никак не пригодится в схватке с диким зверем. О чем я только думала, когда ехала сюда одна без пистолета?

Я фыркнула. Нет у меня пистолета.

Не сводя глаз с текущей реки, я медленно отступила. Тихие всплески приближались. Наверное, стоило сматываться, но не хотелось поворачиваться спиной к тому, что шныряло в глубине под кувшинками.

Я услышала какой-то посторонний звук — не плеск рыбы или воды. Скорее шорох травы, треск веточки под ногой. Я медленно подняла глаза и вгляделась в противоположный берег.

Лишь цветок на качающемся стебле, ярко-красный на фоне зеленовато-голубой воды, — и высокая трава со свистом смыкается за чьим-то телом.

Оно могло принадлежать кому или чему угодно.

— Вот только хвост, — пробормотала я.

Пушистый. Черный. Я склонила голову. Собака? Или кот?

Я подошла к краю причала, чтобы получше разглядеть то, что уже скрылось из вида. Когда волна выплеснулась мне на туфли, я дернулась и тут же поскользнулась.

Размахивая руками, я падала, во все глаза испуганно глядя на двухметрового аллигатора, который уже выжидающе раззявил пасть, но тут кто-то схватил меня и дернул назад. Каблуки громко стукнули по доскам причала, а аллигатор недовольно зашипел.

Я ожидала, что меня отпустят, едва ноги коснутся земли, но мой спаситель и пленитель не разжимал рук.

— Кто вы? — хрипло спросил он.

Казалось, он редко разговаривал, и в его голосе различались южный говор и легкий французский акцент. Никогда ничего подобного не слышала.

— Д-диана, — с трудом выдавила я, потому что вдохнуть было тяжело, а сердце колотилось как сумасшедшее. — Диана Мэлоун.

Вот. Я говорила спокойно, отстраненно и уравновешенно, хотя вовсе себя так не чувствовала.

— Мне нужен проводник по болотам, — продолжила я.

— Здесь проводника нет.

— А мне сказали, что есть.

— Вам солгали. Экскурсии на катерах чуть дальше.

«Каджун», — поняла я, стараясь разобрать слова, произнесенные с этим чарующим акцентом.

Чарующим? Да что со мной такое? Я даже лица его не видела. Наверное, акценты — это мой пунктик.

Я пыталась вспомнить, что мне известно об культуре этого народа. Не слишком много. Каджуны, изначально называвшиеся акадианцами, — это потомки французских переселенцев, прибывшие в Луизиану из Канады. Большинство из них осели к западу от Нового Орлеана и занимались земледелием и рыболовством, но некоторые переехали поближе к Городу-Полумесяцу.

— Эти парни даже дадут вам подержать детеныша аллигатора, — тихо сказал незнакомец.

Я поежилась, вспоминая, как близка была к тому, чтобы аллигатор — отнюдь не детеныш — подержал меня.

— Нет, — выдавила я. — Мне нужен…

Его подбородок врезался мне в макушку; клянусь, мужчина нюхал мои волосы. Я напряглась, пытаясь вспомнить, как меня учили высвобождаться из такого захвата, но прием не шел на ум.

Незнакомец был выше меня, пусть и ненамного, и значительно сильнее. Одной рукой он держал меня так крепко, что я не могла пошевелиться. Я гадала, что он делает второй рукой, но тут его ладонь скользнула по моему бедру.

— Эй!

— Женщина не должна приходить сюда одна, — прошептал он. — Можно увидеть зрелище, не подходящее для глаз.

— Например?

Повисла тишина, нарушаемая лишь жужжанием летающих над водой насекомых. Могла бы поклясться, что услышала смешок, но когда незнакомец вновь заговорил, в его тоне не прозвучало ни намека на шутку.

— Любопытным кошкам следует соблюдать осторожность.

— Это угроза?

— Наблюдение, cher.

Cher? Я еще его лица не видела, а он уже называет меня дорогушей? Вот это да. Или нет?

Я попыталась освободиться или хотя бы повернуться к нему лицом. Стальная хватка усилилась, да так, что не вдохнуть. Мои груди — не большие, но довольно ничего — расплющились под его рукой. Что-то зашевелилось в районе моих ягодиц, и незнакомец меня отпустил, подтолкнув вперед.

Пока я восстанавливала равновесие и разворачивалась, он уже скрылся под сенью деревьев, двигаясь с грацией, напомнившей мне фантомных кошек, о которых я думала как раз перед его появлением.

Белая футболка ярким пятном выделялась в сумеречном свете. Рукава оторваны — из-за жары или чтобы обнажить загорелые руки? На стройных бедрах брюки защитного цвета. Никакой обуви. Темные лохматые волосы доходили до плеч. Лица было не разглядеть.

— Кто вы? — прошептала я.

Он не ответил, а зажег сигарету, держа спичку так, чтобы огонь не осветил ничего, кроме табака. На запястье сидел бронзовый браслет в тон коже. Никогда не обращала внимания на мужские украшения, но в этом случае браслет лишь подчеркивал мужественность своего владельца.

— Видели здесь волков? — попытала счастья я.

Он глубоко затянулся, словно ни о чем другом думать ему не требовалось, как и встречаться с кем-нибудь в этом веке. Но я все равно почувствовала настороженный интерес.

— Может, черного койота? — давила я.

Сама мысль привела меня в возбуждение. Черный койот вполне мог бы помочь мне наконец защитить докторскую.

— Как насчет большой кошки? — продолжила я, когда мужчина, ничего не ответив, затянулся еще раз. — Кугуара?

Он выдохнул дым через ноздри.

— Волки так далеко на юге не водятся.

— А койоты?

— Сейчас да. Завезли, чтобы они охотились на нутрий.

Про этих животных я читала. Крупные грызуны, похожи на бобров, но с крысиными хвостами. Я понадеялась, что койоты побеждают.

— Кошки? — вновь спросила я. — Или медведи?

— Рысь. Несколько медведей. Нечасто встречаются.

Меня всегда восхищало, как легко животные прятались в естественной среде обитания.

— Я слышала, тут люди пропадают. Поговаривают о волке.

— Люди всегда болтают.

— Дыма без огня не бывает, — заметила я.

Кончик сигареты вновь покраснел, когда собеседник сделал очередную затяжку.

— Вы коп?

— Ученый.

Название моей непосредственной профессии только сбивало людей с толку.

Мужчина буркнул и выбросил окурок. Тот зашипел — попал в воду.

— Может, вы станете моим проводником? — Я шагнула вперед. — Вы знакомы с Адамом Рюэллем?

— Нет.

Его голос зачаровывал. Хотелось, чтобы он говорил со мной вечно.

Раздался громкий всплеск, за которым последовал глухой удар по доскам. Я развернулась, помня, что в болотах водятся не только мохнатые хищники, но ничего не увидела.

Равно как и повернувшись обратно к деревьям — ни мужчины, ни зверя.

Черт, я даже окурок найти не смогла.