В ад и обратно

ГЛАВА 20

ЗОИ

Не то чтобы я никогда раньше не выходила из ночного клуба, но всегда с завязанными глазами. Я могла только ощущать окружающий мир.

— Ты собираешься это есть? — Спросил Чезаре, указывая на бутерброд с колбасой в моей руке. — Мы почти на месте.

Я надулась. Я все ещё была немного голодна и не хотела заставлять его ждать, поэтому схватила его. Но в тот момент, когда я села в машину, я просто не смогла его переварить.

— Ты хочешь показать своему кумиру, что ты ела на завтрак? — Поддразнивает Чезаре. — Люди улыбаются, когда их дразнят, Зои, — говорит он, жалобно качая головой.

Прошло так много времени с тех пор, как кто-то пытался дразнить меня или отпускать шутки в моём присутствии. Не то чтобы я не знала, как реагировать, просто Чезаре удивляет меня. Он такой лёгкий и непринуждённый. Он так отличается от своего брата. Их взгляды на моду также сильно отличаются. Один предпочитает одеваться так, будто солнце садится на пляже, в то время как другой выбирает стиль, напоминающий беззвёздную ночь.

— Я нервничаю. Это...

— Я могу это съесть, — пожимает он плечами. — Ты говорила о Вирджилио, и я не успел толком поесть. Если ты не возражаешь, — он щёлкает пальцами по колбасе.

Вместо того чтобы отдать ему всё целиком, я разламываю бутерброд пополам и протягиваю ему меньшую часть. Он усмехается:

— Как тебе не стыдно, эгоистичная леди. — Взяв его, он тяжело вздыхает: — Мне очень жаль, через что тебе пришлось пройти. — В его глазах светится беспокойство. — Я знаю, это немного по сравнению со всем, что ты пережила, но, по крайней мере, это начало чего-то нового, — тепло улыбается он.

— Спасибо, — бормочу я, и его сочувствие заставляет меня чувствовать себя неловко.

Он кивает, словно понимая, что я делаю, а затем отводит взгляд в сторону. После этого он облокачивается на свою сторону машины и смотрит в окно.

Мы оба сидим на заднем сиденье автомобиля. Впереди нас тощий водитель, а на пассажирском сиденье — телохранитель. Я повторяю его действия: облокачиваюсь на свою сторону машины и смотрю в окно.

У меня такое ощущение, будто я вхожу в кондитерскую. Я кружусь на месте, раскинув руки в стороны, и вдыхаю острый аромат новых тканей. От вида всех этих цветов у меня буквально вырастают крылья.

Мы наконец-то здесь. Магазин тканей Валери Мур — это именно то, о чём я мечтала, хотя некоторые разделы с тканями кажутся пустыми. Возможно, это связано с тем, что, как говорилось в рекламе, она собирается продавать. Интересно, почему?

— Здравствуйте? — Раздаётся голос у меня за спиной, пугая меня. Я перестаю кружиться, и у меня кружится голова, но я чувствую себя совершенно счастливой. Я поворачиваюсь лицом к источнику голоса, и моё сердце замирает.

Я почти теряю равновесие, но Чезаре спасает меня, схватив за предплечье и с усмешкой удерживая на месте.

— Спасибо, — шепчу я ему, но мой взгляд прикован к Валери Мур, которая выходит из-за прилавка, скрывавшего её присутствие, когда мы вошли. — Это Валери, — выдыхаю я. — Это действительно она, она в магазине! — Мой голос дрожит, и я чувствую, как задыхаюсь от волнения.

Сказать, что я была в восторге, это не сказать ничего. Я потеряла дар речи.

Я подбежала к ней, но потом вспомнила, что нужно успокоиться, потому что хочу, чтобы она увидела во мне... взрослую?

— Мисс Мур, — я остановилась перед ней, — я Зои, Зои... — Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить свою фамилию, потому что я не произносила её много лет. — Грей, я Зои Грей, я ваша самая большая поклонница. Я выиграла ваш конкурс в Милане пятнадцать лет назад... — Я запнулась, и она вопросительно посмотрела на меня.

Она постарела. Её чёрные как смоль волосы стали немного длиннее, а в уголках глаз появились крошечные морщинки. Кроме того, она похудела и, что удивительно, на ней была надета простая белая футболка и облегающие синие джинсы.

— Зои Грей, — она моргнула, — та самая?

Я кивнула, и слёзы застилали мне глаза.

— Да... — выдохнула я.

— Боже мой, — сказала она, смахивая собственные слёзы. — Что... Как... — Она сократила расстояние и заключила меня в объятия.

Я крепко обнимаю её, не в силах сдержать слёзы.

Она мягко отстраняется от меня и с грустью улыбается.

— Ты жива, — говорит она, обращаясь ко мне. Затем, с улыбкой глядя на Чезаре, она добавляет: — И ты, должно быть, Вирджилио. Наконец-то ты нашёл её.

Моё лицо вытягивается от удивления, и я качаю головой.

— Он не... — говорю я, нервно смеясь. — Ты встречалась с Вирджилио? — Она не могла этого сделать, потому что Вирджилио мёртв. И как она вообще могла вспомнить его имя после стольких лет?

— Я Чезаре, — говорит Чезаре, подходя ближе и протягивая руку для рукопожатия. Валери лишь смотрит на него, словно не в силах отвести взгляд.

— Такое поразительное сходство, — говорит она, пожимая мне руку. — Извините, — добавляет она с усмешкой. — Я никогда не забуду его лицо, — фыркает она. — А вы так похожи на него, — кивает она сама себе и убирает руку. — Он приходил ко мне, расспрашивал о тебе, Зои. Он так отчаянно хотел тебя найти. Я сказала ему, что ты так и не объявилась и что власти считают, что ты, возможно, мертва.

Я поворачиваюсь к Чезаре, и его лицо наполняется тревогой при этом открытии, точно так же, как в тот момент, когда я впервые заговорила о Вирджилио. Я знаю, что он чуткий человек. Я вижу это по его сочувственному взгляду. Возможно, его реакция связана с тем, что он искренне переживает за Вирджилио, и теперь мы оба осознаем, насколько они похожи.

Валери продолжает, не обращая внимания на реакцию Чезаре:

— Это просто невероятно, что этот человек не потерял надежду найти тебя после стольких месяцев. Он был так решителен, так уверен, что ты всё ещё где-то там.

Когда я слушаю её, мои глаза наполняются слезами, и известие о непоколебимой надежде Вирджилио глубоко меня трогает.

— Удивительно, как похожи вы оба, за исключением глаз. В его взгляде было какое-то... напряжение и огонь. Этот огонь вдохновил меня на создание коллекции «Противоположное в движении».

— Ты создала коллекцию, вдохновлённая Вирджилио? — Я подхожу ближе.

— Вдохновлённая вами обоими, — с улыбкой говорит она. — Это была одна из моих самых личных коллекций, но она так и не достигла того успеха, на который я рассчитывала. — Жестом она приглашает нас следовать за ней и ведёт нас в заднюю комнату, где хранит свои архивы.

Валери открывает большое пыльное портфолио и раскладывает несколько эскизов и образцов тканей. Коллекция прекрасна и трогательна, она отражает суть нашей трагической истории.

— Это была дань уважения вашей стойкости и его преданности, — объясняет Валери. — Сочетание зимних нарядов с летними цветами, сочетание ночи и дня, солнца и луны. Как будто всё противоположное имеет смысл только вместе. — Она переворачивает страницу. Большинство нарядов выполнены в стиле омбре…

— Когда он пришёл искать тебя, я сразу поняла, что что-то случилось. Я делала всё, что могла, чтобы помочь полиции, но через некоторое время они сдались. Но этот мальчик, — она хихикает, словно вспоминая что-то, — этот мальчик никогда не сдавался.

Мои слёзы медленно стекают по щекам, а в голове царит туман.

Вирджилио жив! Он вернулся, чтобы найти меня, но, к сожалению, уже слишком поздно. Братва похитила меня, лишив нас шанса на лучшую жизнь.

— Я сделала всё, что могла, — продолжает Валери, — но люди слишком быстро изменились.

— Меня похитила Братва и продала в секс-рабство, — шепчу я, словно Вирджилио был рядом и мог меня услышать. Я знаю, как это разозлило бы его, и я достаточно хорошо его знаю, чтобы понимать, что он винил себя в произошедшем.

Я не хочу этого. Я не хочу, чтобы он когда-либо чувствовал, что сделал для меня недостаточно. Я просто с рождения была обречена на жестокость.

Я хочу, чтобы Вирджилио знал, что я жива.

Валери нежно сжимает мою руку, и в её глазах читается сочувствие, которое невозможно передать словами. Затем она начинает перелистывать страницы альбома, показывая один яркий наряд за другим, их цвета и узоры создают ощущение гармонии. Это действительно напоминает мне о нас обоих: о Вирджилио и обо мне. То, как Валери смогла объединить эту тему, очень похоже на нашу дружбу.

Мы подходим друг другу. Две разные вещи, которые просто идеально сочетаются друг с другом.

— Я пришла сюда, чтобы купить ткани в твоём магазине, потому что мой новый... — Я чуть не сказала «владелец», но быстро прикусила язык. — Моему спасителю нужны костюмы, — говорю я, оглядываясь по сторонам. Я смотрю на эскизы, и в горле у меня встаёт ком. — Я всегда мечтала стать модельером, — признаюсь я. — Но после всего, что случилось, у меня так и не было возможности заняться этим.

Валери смотрит на меня с разочарованием и сочувствием.

— Я всегда надеялась, что ты приедешь на Неделю моды в Милан, — говорит она. — У тебя такой огромный потенциал.

Мои глаза загораются надеждой.

— Я хочу создать нечто большее, чем костюмы, — произношу я, перелистывая ещё одну страницу альбома, не осознавая, когда и как взяла его у неё.

— Что? — Спрашивает она.

— Я хочу сделать что-то для Вирджилио, — выдыхаю я, всё ещё дрожа от силы эмоций, которые я так старательно пытаюсь подавить. — Я хочу почтить его память, и, возможно, — я всхлипываю, — если он где-то жив, он сможет увидеть это как огненный знак.

— Это было бы замечательно, — улыбается она, нежно поглаживая меня по спине. — Твоя история вдохновила бы миллионы.

— Мне нужна твоя помощь, — бормочу я. — Я не смогу сделать это в одиночку, и я не могу...

— Я ничем не могу тебе помочь, — она отступает от меня, опустив взгляд на блестящую поверхность стола. — Я утратила способность фантазировать. Я словно оказалась в бездне.

— Это не имеет значения, — я пытаюсь вспомнить хоть что-то, что могло бы помочь мне в моём деле. — Я чувствую, что жизнь возвращает мне это. Я хочу это сделать. Пожалуйста, помоги мне, ты была для меня примером всю мою жизнь.

Валери вздыхает, качает головой и откашливается.

— Я бы с радостью, Зои, но я уже не так влиятельна, как раньше. Моя значимость в индустрии моды снизилась, и у меня нет спонсорской поддержки, необходимой для моего дебюта на модной сцене. Когда я создавала эту коллекцию, у меня был спонсор, который видел во мне художника, а не просто источник дохода. Мы создали совместное предприятие, и договорились, что если коллекция, вдохновлённая вашей историей, достигнет пятисот тысяч проданных экземпляров одежды, я буду получать пятьдесят процентов от выручки вместо десяти. Это было более десяти лет назад, и наш контракт истекает через шесть месяцев. Мы и близко не подошли к этой цифре.

— Нет никаких шансов? — Моя надежда медленно угасает.

Валери печально качает головой.

— Я сдалась, это невозможно.

Я киваю, пытаясь скрыть своё разочарование.

— Всё равно спасибо тебе, Валери, — тихо говорю я. — Я действительно ценю всё, что ты сделала для нас с Вирджилио.

Она понимающе улыбается, словно видит меня насквозь:

— Никогда не отказывайся от огненного знака. В мире много таких потерянных девушек, как ты, и для каждой найдётся свой такой огненный знак.

«Огненный знак» — это звучит скорее как название книги, чем как модная коллекция.

Однако я всегда говорила, что хочу рассказывать истории через свои дизайны.