В центре чужой Игры

Глава 12. Что водится в тёмном лесу

Солнце давно село. Несмотря на россыпь больших ярких звёзд, лес за стеной был тёмным и мрачным. Свет, лившийся с неба, казалось, застревал на верхушках деревьев и раскрашивал их в серебристые тона, не имея возможности проникнуть дальше. Огни наших костров, маленькие пляшущие точки, терялись в окружающей непроглядной тьме. Да и вокруг них было видно не дальше, чем на пару шагов, что заставляло меня чуть ли не поминутно вскакивать, бежать к лежаку и, отодвигая хвост Бумера, проверять, как там Зар. После… уже и не помню, которого раза, котику это всё надоело, и он включил иллюминацию — по всему его телу разлилось тёплое равномерное мерцание. Этакий фосфоресцирующий зелёный бублик с Зарчиком в центре.

— Ну, что, — хихикнул Сэм, — теперь скакать не будешь?

— Постараюсь, — улыбнулась я.

За границей защитного круга в глубине чащи, судя по звукам, кипела жизнь, вроде бы не обращающая внимания на небольшую кучку людей. А вот у меня быть такой равнодушной к тем, кто там, по ту сторону, не получалось: в ответ на особенно громкий треск или рык я вздрагивала, оборачивалась и до боли в глазах пыталась разглядеть, что скрывается и шумит среди деревьев. Наши соседи, которые люди, уже спали, лишь возле одного из трех горевших костров сидели орк, ведущий и старик, что-то негромко обсуждая. Судя по интонациям, разговор был не очень приятный. Похоже, ведущий продолжает расследование, так ничего и не добившись во время дознания.

Вечером он обозникам самый натуральный допрос устроил: отводил каждого в сторону и спокойно беседовал. У меня, кстати, тогда опять зрение улучшилось (не иначе Зар снова постарался), а вот слух остался на прежнем уровне: видеть — я всё четко видела, но слышала только отдельные слова. Блин горелый, и почему я по губам читать не умею! Всё шло тихо-мирно, разве что за парой исключений. Думаю, и сами догадаетесь, каких. Что Ярич, что Красселта подняли такой гвалт, будто им операцию по смене пола без анестезии делают. А уж, что они говорили при этом! Да пьяные матросы с Игорёшкиного корабля залились бы горячими слезами от зависти. Умник тоже рыдал, но от смеха, и что-то, видимо, записывал в своём блокнотике. Лагерь ещё долго бурлил, как потревоженный улей: шушукались, обсуждали, кричали (отдельные вредные личности!). Ревел мальчишка, получивший подзатыльник от деда. И всё возмущенно на нас косились. А мы что? А мы ничего! Мы сидели у огонька и делали вид, что нас здесь и не стояло, не сидело! Кажется, расследование пока не давало результатов. К ведущему несколько раз подходила знахарка, что-то ему шептала, тот недовольно хмурился. Может, это и странно, но что-то мне подсказывало, что Ярич и Красселта тут ни при чём.

— Шла бы ты лучше спать, я подежурю, — предложил Сэм.

— Не хочется. Да мы и не договорили.

— Не о чем разговаривать, — досадливо отмахнулся мальчишка, — я уже всё решил.

— А ты не говори, ты слушай! — велела я.

Пожалеть я его — пожалела. Острый приступ истерики сняла. Если сюсюкаться дальше, думаю, хуже будет — сам себя ещё больше жалеть начнёт. Значит, надо с переживаний на деловые размышления перевести. В конце концов, не маленький ведь, чтоб нюни разводить.

— Во-первых, что касается твоего невезения. Какие исследования были проведены? Какова репрезентативная выборка совокупности случаев, выделенная для анализа? Какие критерии были выбраны для анализа? Каков процент случаев с положительным результатом? Каковы основные признаки генеральной совокупности, из которой извлечена данная выборка, представлены ли они приблизительно в той же пропорции или с той же частотой, с которой данный признак выступает в этой генеральной совокупности?

Мальчишка сначала широко распахнул глаза от удивления, а потом начал хохотать.

— Хватит, — простонал он, схватившись за живот. — Ты, прям, как мой папочка на лекции!

А я что? А я ничего! Хватит, так хватит!

— Другими словами, я могу сделать вывод, продолжила я, — что все твоё фатальное невезение не более чем наветы недоброжелателей и совпадения. Не перебивай! Если кого-то надо в чём-то убедить, то можно подогнать под схему любые имеющиеся факты. А если не очень вписываются, то и подкорректировать как надо. И ты поверишь, не только в неудачи, но и подтвердишь, что этот оранжевый огонь на поленьях на самом деле зелёный или серо-буро-малиновый.

— А что у вас бывает такой огонь?

— Нет, не бывает, — улыбнулась я, — так у нас в шутку называют непонятный цвет. Я думаю, тебе стоит забыть эти глупости про неудачи.

— Как бы хуже не было!

— Тогда проанализируй все случаи, но не сейчас, а когда будет время. Ты же учёный.

— Ага, учёный, — фыркнул паренёк, — сбежал, так и не доучившись.

— Ещё успеешь.

Тут, отвлекая нас от разговора, на небе взошли три местные луны — три сестры. Такую потрясающую лесенку дураков я никогда не видела: первой выходит старшая сестра — Эрл'лария, сине-голубая, огромная, почти в треть неба (чем-то на Землю похожа!); за ней торопится-спешит младшая сестричка — Сантеро, серебристо-серая, крохотная; последней неторопливо вышагивает третья сестра — Варто, желто-коричневая, аккуратная, где-то вполовину мельче старшенькой. И каждая луна окрашивает ночь в свои цвета, делая нашу поляну похожей на яркую мозаику. Стало светло — ну как, книжку, конечно, не почитаешь, но видно хорошо. Правда, это касалось только места стоянки. А вот всё вокруг оставалось чёрным и мрачным, между деревьев не проскальзывало даже крохотного лучика. Странно, да? Вроде не дебри, днём, по крайней мере, просветы были. Да и в прошлую ночь лесок был светлым, дружелюбным. Здесь что, аномалия какая-то?

— Сэм, что это с лесом такое?

— Боюсь ничего хорошего, надеюсь, пронесёт.

— И что это?

— Давай о другом поговорим, это не стоит упоминать, накликать можно.

— Хорошо. Тогда вернёмся к нашему перечислению: во-первых было, теперь во-вторых, ты в нашей "семейке" (ну, мы так обозникам представились) теперь единственный мужчина. Задумайся о том, как я одна справлюсь с раненым "мужем", с ребёнком, и тем более с подкинутой, тобой между прочим, наглой заразой.

— О да, — засмеялся Сэм, — один на один с Бумером тебя оставлять с моей стороны просто свинство!

— Точно.

— Я ведь зачем его взял: думал, от меня неприятности, от него неприятности, и они друг друга нейтрализуют.

— Типа, клин клином вышибают? — спросила я, думая, что придётся пояснять.

Но мальчик понял, кивнул — либо моя способность сработала как надо, либо у них есть похожая поговорка.

— Нет, дружок, Бумер вряд ли поможет, разве что неприятность в квадрате получится. Тут плюс на минус надо.

— Плюс на минус? — задумался паренёк. — То есть мне надо найти кого-то, наделённого удачей. А это мысль. Только где его найдешь…

— Может, и найдём, не расстраивайся раньше времени, — я растрепала волосы на его макушке и продолжила. — В-третьих, ты же сам хотел перевести какой-то документ, а как ты это сделаешь, если сейчас трусливо сбежишь.

— Я не трус!

Ага, повелся! Все мальчишки одинаковы!

— А как в вашем мире называется тот, кто бежит от опасностей? — насмешливо поинтересовалась я.

— Я ж о вас забочусь! — возмутился паренёк.

— О нас ты сможешь позаботиться, только оставшись! Как я поняла, в этом мире трудностей и опасностей хоть отбавляй. А как ты сможешь нам помочь, если геройски сбежишь?

— Да, останусь я, останусь, — улыбнулся Сэм, — ты только потом не пожалей.

— Не буду! — пообещала я.

Вот это точно не буду: по мне, лучше сожалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал.

Когда стражники ушли, Эйри метнулся к двери и застыл там, внимательно прислушиваясь. Меня уже некоторое время терзают смутные подозрения — проверить их что ли? Я подобрался поближе, делая вид, что тоже интересуюсь, происходящим в коридоре, подождал маленько, и как схватил его…

— Ты что делаешь, зараза малолетняя? В конец обнаглел?! Чуть самый главный для эльфа орган не оторвал! — зашипел эльф, поворачиваясь ко мне и делая страшные глаза, в которых, тем не менее, прыгали задорные лингрятки[34]. Да какое там прыгали! Скакали как безумные, отталкивали друг друга, чтобы выбраться на первый план и показать мне язык. — Придётся на правах отца привить тебе нормы поведения! — заявил он, хватаясь за ремень, скрепляющий на талии изящную длинную, до середины бедра, зеленую рубашку.

— Не трожь меня! — я отскочил подальше: смех смехом, но кто его знает.

— Это я тебя трогаю?! — "изумился" Эйри. — А кто только что меня за важную основополагающую часть тела хватал?!

— Фу, какая недотрога — даже ушки не потрогать! — пропел я.

Губы парня растянулись в ехидной насмешке:

— Что, "сынок", никак догадался? Я думал, ты раньше поймешь!

Лингрята из его глаз не исчезли, но из-за вытянутого вертикального зрачка я их больше не замечал. Он сделал несколько шагов вперёд.

— Не подходи, собака злобная! — хихикнул я, пятясь назад.

— Нет, ты меня обижаешь! — надул губы парень. — Какая я тебе собака!

— Прости, друг, — повинился я, — совсем забыл — ты ж хомячок!

— Оскорбление за оскорблением! — усмехнулся тот. — Я, вообще-то, побольше буду!

— Неужели, целая крыса?! — восхитился я.

— Ещё больше, тебе примерно по пояс.

— Ух ты, крыса-мутант! — воскликнул я, еле увернувшись от летящей в мою голову подушки.

Только хотел запустить снаряд обратно, как "эльф" сделал предостерегающий жест, снова вернувшись к двери:

— Тихо, Ильсан, все вопросы потом. И надень, в конце концов, обувь, вдруг срочно уходить придётся.

— Что там, Сей? — спросил я, вытаскивая из-под кровати свои ботинки.

— Остальных будят, комнату Неор обыскивают, — сообщил парень и добавил, показав мне кулак. — И не забывай, для всех я — Эйрифисейнталь.

Вдруг Сей… Эйри метнулся к своей кровати и плюхнулся на нее.

— Что? Опасность? — подскочил я.

— Опасность, и ещё какая!

— Ну, — нетерпеливо протянул я. — Эльфы?

— Хуже.

— Стражники?

— Ещё хуже!

— Кто?

— Неор! И что ещё хуже…

— Разве бывает хуже? — округлил глаза я.

— Бывает, — вздохнул эльф. — Это пэри Эра'стуар в слезах. И раз ты её приволок, то и успокаивать сам будешь!

— Вот уж не думал, Сей… прости, Эйри, что ты такой гад! Я ж не умею их успокаивать!

— Я, пожалуй, пойду послушаю, что стража там нарыла, — с этими словами парень проскочил мимо открывшей дверь девушки и скрылся в коридоре.

За болтовней мы и не заметили, как почти все пространство между деревьями затянуло густой пепельной дымкой. Она уже полностью поглотила дорогу, и казалось, что вокруг только лес и туман, который медленно, но неумолимо полз к нам, словно хищный зверь, выкидывая вперёд длинные гибкие щупальца. И в этом мареве что-то скреблось, выло, рычало, царапалось. И не хотелось даже думать, что за зверюшки могут скрываться там. Даже моё улучшенное зрение не позволяло видеть сквозь этот сумрак. Я непроизвольно придвинулась ближе к Сэму. Мглистые лапы ткнулись в охранное поле, несколько раз с силой его толкнули — защитная стенка заколыхалась, несколько раз мигнула, нас секунду её часть исчезала, но быстро восстановилась. Сэм резко вскочил на ноги, выхватил из костра горящую головню и, метнувшись, ткнул огнём в пробравшийся внутрь заграждения сгусток тумана. Тот увернулся и, выпустив длинное щупальце, попытался достать мальчишку, но, коснувшись вовремя подставленного факела, противно завизжал и быстро втянул конечность. Тварь предприняла ещё несколько попыток атаки, а её товарки вовсю раскачивали защиту. Казалось, что вся стена покрыта пепельной полупрозрачной плёнкой. Я замерла на месте, не в силах сдвинуться, даже закричать. Нет, я не испугалась, я хотела придти на помощь Сэму, но меня что-то будто сковало. В груди снова появилось знакомое жжение, но в этот раз оно не помогало, а, наоборот, оттягивало силы. Зарчик, что ж ты делаешь? Зачем?

Хищник понял, что с парнем ему не сладить, и, сделав ложный выпад, заставивший мальчика отшатнуться и упасть, метнулся ко мне. Тень быстро скользила по земле, она была уже так близко, что я могла увидеть мелкие завихрения воздуха в сером призрачном сгустке и даже почувствовала её голод и радостное предвкушение, и словно бы слышала гул множества голосов "еда-сила-жизнь-вкусно". Промелькнувший перед моим лицом всполох огня отсёк тварь, затем подоспевшие Ретан и Центур вместе с поднявшимся Сэмом отогнали её к оградительному контуру, зажали в клещи, быстрыми ударами факелов дробя на мелкие кусочки, которые немедленно прижигались. Чем тоньше становился кусок тумана на нашей половине, тем свободнее я себя чувствовала, даже сумела вскочить на ноги и вооружиться горящей веткой. Когда тварь окончательно исчезла, ведущий кинулся к ближайшему металлическому стрежню защиты и, приложив ключ, что-то зашептал.

— Дополнительные силы вливает, — пояснил Сэм, обнимая меня, — не бойся, хайтаррасс[35] больше не прорвётся. А быстро он тебя подчинил, не думал, что ты такая слабенькая. Хорошо, что остальные спят: чем больше хайт народу подчинит, тем ему легче на сознание других влиять. Ещё три-четыре человека захватил, и у остальных не было бы шансов, даже орк бы не выстоял, а у них врожденный иммунитет к такому воздействию. Надо амулет тебе какой-нибудь защитный купить, пригодится — силу не только хайты могут вытягивать.

Да у меня тут свои вытягиватели есть, — тоскливо подумала я, — без всяких хайтов справляются прекрасно. Зачем ему столько энергии?

— Странно, — задумчиво произнёс подошедший Центур, — для укрепления стены всего один заряд понадобился вместо обычных пяти. Словно кто-то уже влил энергии в защиту практически полностью.

Так вот куда моя сила пошла! Прости, Зар, что плохо о тебе подумала — ты оказывается всех нас спас. А почему Бумер не вмешался?

Видимо, последнюю фразу я произнесла вслух, так как услышала ответ Ретана:

— Нечисть против хайтаррасса бессильна, так что Бумер очень даже мудро поступил, не вмешиваясь. Всё равно бы не помог, а тварь бы подпитал. Вот что, идите-ка вы спать.

— Думаешь, я усну, с таким соседом за стеной? — фыркнула я.

— А тебе помогу, — заявил Умник, болтавшийся неизвестно где полночи.

— Что значит, неизвестно где? — возмутился моим мыслям тот. — Ты ложись давай, а я тебе сказочки расскажу.

— "Сосед" нас больше не побеспокоит, — ведущий повесил ключ на ремень, — я же уже сказал, защита на максимуме.

— А…

— Люди вас тоже не тронут. Мы с Ретаном подежурим, все будет в порядке.

— Пошли, — вмешался Сэм, уводя меня, — тебе, действительно, надо отдохнуть, укус хайта даром не проходит.

— Так он же меня не задел.

— А этим тварям не обязательно задевать жертву, достаточно просто в глаза посмотреть, чтобы жертва и двинуться не смогла. Тебя скоро трясти начнёт, озноб жуткий появится. Лучше заснуть, сны, конечно, не из приятных будут, но так быстрее от последствий можно избавиться. Иначе, слабость надолго может затянуться.

Мальчишка чуть ли не силой заставил меня устроиться рядом с Заром и Бумером. Последний лизнул меня в щеку и погладил пушистым хвостом.

Но какой-то момент не давал мне расслабиться.

— Я подежурю, не бойся, — словно прочитал мои мысли Сэм.

Но беспокойство не проходило. Что-то ещё забыто, какая-то мелочь…

Я улеглась на спину, уставившись в спокойное безмятежное небо.

— Небо! — аж подскочила я.

— Что небо? — не понял Сэмми.

— По краям стенка, а сверху ничего нет!

— Не бойся, — успокаивающе погладил меня по плечу мальчик, — там просто подсветки нет, а защита на порядок выше. Так что, если у тебя нет пеплофобии, то полный порядок.

— Пеплофобии?

— Там любой предмет, пересекающий границу, моментально сгорит, и хайт тоже.

— А почему тогда и стены такими же не сделать? — поинтересовалась я.

— В целях безопасности для людей, ведь действие поля одинаковое с обеих сторон. Вдруг, кто спьяну натолкнётся и сгорит.

— Ух ты! — восхитился Умник. — Какой потрясный способ лечения алкогольной зависимости: раз и к рюмке больше ни прикоснёшься!

— Ни к чему другому тоже! — хихикнула я, укладываясь обратно. — Умник, ты обещал рассказать, где был!

— А я всегда своё слово держу — слушай.

Прихожу я, значит, домой ночью, пьяный, в помаде, рубаха расстегнута, галстук на спине, из-под брюк торчат женские трусы.

Жена открывает дверь и спрашивает:

— Что, думаешь домой пущу?

А я ей отвечаю:

— Отойди, дура! Я за гитарой!

— Что с тобой? — обеспокоенно склонился ко мне Сэм, видимо, решил, что это от приступа меня на ха-ха пробило. Пришлось пересказать, чтоб совсем дурой не прослыть.

— Ещё хочешь? Это я про местных анекдот сочинил!

— Давай! — воскликнула я.

А ведь, действительно, не так страшно становится.

Разговаривают Ретан с Яричем:

— Этой ночью я с хайтаррассом столкнулся, — говорит Ярич.

— И что? — спрашивает Ретан.

— Что, что! Узнал, откуда выделяется адреналин.

— А теперь спи! — велел Умник.

Сил уже не было, и я заснула, последнее, что помню, как Сэм закрывает меня одеялом.

— Ильсан! — девушка бросилась ко мне на грудь, под этим напором я не устоял и вместе с ней шлёпнулся на кровать. Сел, если кто не понял! Дальнейшее вспоминается как в страшном сне. На первой минуте рева я мужественно утешал Неор; на десятой — пытался вставить хоть слово; на шестнадцатой — мужественно терпел; на двадцатой первой — чуть не заплакал сам (и вовсе не от жалости к Неор!); на двадцать пятой — раздумывал, сколько надо времени, чтобы на моей рубашке не осталось сухих мест; на двадцать девятой — догадался, что в родне девушки водились итсы[36], так как отцепить девушку никак не получалось; на тридцатой первой — мысленно обругал убийцу последними словами за его ошибку (не мог девку от парня что ли отличить, гад!); на тридцать восьмой — понял, что ещё пара минут, и убийце можно больше не беспокоиться: одной Княжной и так станет меньше. Но тут на моё счастье вернулся Эйри. Парень, видимо, увидев в моих глазах бесконечную любовь к нему, на всякий случай отскочил в сторону, справедливо полагая, что я собираюсь вручить ему переходящий сопливый приз.

Усевшись на безопасном расстоянии, эльф (лучше я и мысленно его так звать буду, чтобы не сбиться и не проболтаться) пригрозил:

— Если не прекратишь реветь, отключу ил'яхзи, и эльфы не только поймут, что ты не их Княжна, но и увидят твоё опухшее от слёз личико!

Мама дорогая, как всё оказывается просто! Да, мне ещё учиться и учиться…

— Неор, — продолжил Эйри, — почему на Алейстале твое платье, а на тебе его костюм.

— Мы так играли, — девушка предприняла новую попытку зареветь, но Эйри был настороже.

— Иллюзию отключу! Или ты со мной говоришь, или со стражниками и Найвэном.

— Лучше с тобой. Ладно, я не буду реветь, — шмыгнула носом девчонка. — Но мы, действительно, просто играли: он как будто Княжна, а я охранник. Он так здорово меня изображал, мне даже немного стыдно стало. Потом улегся на мою кровать и заснул, устал, наверное. Я его будила-будила, но Алейсталь не проснулся. Тогда и я легла спать, а магический светильник отключать не стала, только слегка яркость уменьшила. Проснулась от шороха, по комнате кто-то ходил — какая-то тёмная фигура в плаще. Я испугалась, закрылась одеялом с головой. Когда этот ушёл через окно, я выглянула, увидела нож, закричала и попыталась убежать, но упала, — Неор снова всхлипнула и попыталась уткнуть свой нос в мою любимую рубашку.

Ух ты, я похоже телепортацию освоил! А как иначе можно объяснить моё почти мгновенное перемещение на подоконник?

— Сейчас стражники допрашивают остальных жильцов, но эльфы все спали и ничего не видели и не слышали. Жильцы с других этажей тоже спали, но не так крепко. И всё равно никто никакого мужчины в плаще не заметил.

— А нож чей? — спросил я.

— Нож с кухни. Следов никаких не нашли. Пока основная версия — это ограбление. Здесь в окрестностях есть банда.

— Молодцы, придумали, на кого убийство списать, — фыркнул я. — А туарру стражники как объясняют? Кстати, Неор, что-нибудь пропало?

— Нет, из моих вещей нет, а вещи Стальчика командир проверил, там тоже всё на месте.

— Да, я с Найвэном говорил, он хочет продолжить путь сразу, как закончатся допросы, что Княжна важнее, нельзя её отставлять в опасном месте.

— Что будет с телом Алейсталя? — спросил я.

— Найвэн проведёт обряд. Если опустить детали и говорильню, то тело сожгут, закопают под определённым деревом, в зависимости от рода. Если дерево далеко от дома, с него срывают ветку, из которой потом маги вырастят новое дерево. Так что на эльфийской территории будьте осторожны с растениями, как бы это не оказалось местным кладбищем.

Перед отъездом снова встал вопрос, с кем ехать Княжне. Я думал, что желающих опять не найдётся, а нет ошибся. Свои услуги предложил Пайвэ, причём настойчиво так. Неор аж от него шарахнулась:

— Не поеду с ним, он мне не нравится, я с Имаром сяду.

И правильно, ну этого спесивого выскочку к аражам. Да и темнит он что-то, вроде и не врёт напрямую, но выкручивается знатно — так разговор повернёт, что сам забудешь, о чем спрашивал. А не он ли Алейсталя из ревности шлёпнул? Правда, Сейфи в это не верит, а Найвэн вообще велел держаться от Пайвэ подальше.

Проснулась рано утром от громких криков и ругани. Да, что опять такое случилось?! К счастью, после вчерашнего сильных последствий не осталось — так лёгкая слабость, да виски немного давит. После водных процедур (а водичка в роднике класс, прохладная!) почувствовала себя почти как новенькая. А теперь на разборки со свежими силами и нервами.

— Сэм, буквально в двух предложениях объясни, чего все орут?

— В двух? Пожалуйста, — усмехнулся мальчик. — Мелкий паршивец Стакс подсыпал яд в молоко, а утром сбежал, закрыв поле снаружи. И мы теперь здесь заперты!

— Он не собирался вас травить, — возразила знахарка. — Мальчик просто пошутил, — шепотом добавила она.

— Пошутил? — едко переспросила я. — То есть у вас отравление шуткой считается? Может, пацану ещё и медаль за это вручить?!

— Нет, вы не так поняли, — пожилая женщина схватилась за сердце. — Это не яд был.

— Врешшшшь! Отррряфффа! — зашипел на неё Бумер.

— Это не отравление. Стакс хотел вам слабительное подсыпать, чтобы, как он сказал, "технари побегали", но перепутал порошки.

— Слабительное? И это, по-вашему, его оправдывает? Ладно, мы с Сэмом, может, и побегали бы, а младенец, а раненый? Их это ваше слабительное и убить могло!

— Поверьте, такого больше не повторится, — вмешался дед Стакса. — Он всё понял!

— Точно! — сарказмом воскликнула я. — И, видимо, от раскаяния и запер нас всех здесь. А с учетом того, что у раненых каждая минута на счету, просто акт милосердия получается. Добрый милый мальчик!

— Кончай ерничать! — попросил Сэм.

— А я ещё и не начинала! Они моего сына тут травят, а я молчи?

— Мальчишка виноват, — вмешался ведущий, — никто не спорит. И я, и Тарланна уже провели со Стакси беседу. Мальчик, действительно, осознал, что натворил. А сбежал, видимо, испугавшись наказания.

— Или решил на родственничков страху нагнать своим отсутствием, чтобы, когда его найдут, бабуля и дедуля так обрадовались, что не стали бы его ругать.

— Может и так. Но запирать нас он явно не хотел, иначе ключ бы на видном месте не оставил. Вот только малец не знал, как им пользоваться. Нам надо просто достать ключ, и всё!

— Интересно как? — ядовито спросила Красселта.

— Просто — у нас лингрэ есть, он сможет достать.

— Бумер, ты где? — позвала я.

— Здесссссь, — упал мне на плечи пушистый воротник, лизнув в одну щёку и хлопнув по другой хвостом.

— Как там Зар?

— Хоррррошшо!

— Ключ достать сможешь?

— Могу, — меланхолично протянул лингрэ.

— Так достань! — велел Центур.

— Бе-е-е! — ответила эта чёрная зараза, успев отдернуть хвост от возмездия в виде моей руки.

Тут все наперебой начали Бумера уговаривать. Тот надулся от гордости, причем в прямом смысле этого слова — пришлось стряхнуть эту лохматую громадину, которая распушилась и начала царственно прогуливаться мимо нас. Точку в этом спектакле поставила Тарланна, заявив:

— Крынка сметаны!

— Замуррчательно! — откликнулся Бумер, тут же материализовавшись на той стороне защитного поля. Он подцепил когтем повязку от ключа и шмякнулся вместе с ним снова мне на шею.

— Убью гада! — заорала я, пытаясь сдернуть цеплючую бестию.

Это родео Бумеру, явно, пришлось по душе, и он, вцепившись в меня всеми когтями, выкрикивал:

— Уррря! Вперрррёд!

— Сметану не дам! — пригрозила знахарка.

— На, — кот кинул в неё ключом, — злюка!

Центур перехватил ключ в воздухе и, сопровождаемый толпой зрителей, отправился к оградительному контуру. Но тот на все попытки его отключить никак не реагировал: защитное поле как стояло, так и осталось стоять, даже цвет не изменило.

— Стакс, похоже, переустановил код доступа, — после раздумий выдал ведущий.

— И что это значит? — спросила я.

— А это значит, — ответили мне с той стороны стенки, — что вы здесь заперррты! Можем помочь найти этого Стакса!

Увидев тех, кто предлагает помощь, я непроизвольно шарахнулась назад, метнулась к лежаку и прижала Зара к груди. Хотелось сбежать, куда подальше, только отсюда не выбраться. Чёрт, там же Сэм! Я вернулась обратно, встала рядом с мальчишкой.

— Не бойся, женщина, — усмехнулся урс, — мы не воруем детей! Мы наемники. Можем стать вашей охраной, если хорошо заплатите.

— Если я правильно понял, — вздохнул ведущий, — мы вас нанимаем, вы находите Стакса и выпускаете нас, а если нет…

— То мы других работодателей поищем, — фыркнул один из четверых котяр.

— И где, нарф тебя задери, твоя знаменитая удача, а, Ильсан? — со вздохом поинтересовался Эйри. — Мы только-только до границы с Синей зоной добрались, а у нас третий труп за три дня!

— И заметь, — перебил эльфа я, — это не наши с тобой трупы. Так что удача в чистом виде.

— Если и дальше всё пойдёт такими же темпами, то очень скоро у Княжны не останется охраны, а Найвэн обзаведётся приличным веником.

— Он кого-то подозревает?

— Конечно, нас с тобой.

— Почему?

— С остальными он давно знаком, а нас первый раз в жизни видит. Хотя обо мне он слышал.

— О каком тебе?

— Разумеется, об Эйрифисейнтале. В общем, мне пришлось сказать Найвэну всю правду.

— Всю? — поверил я, как же. — Что же именно ты сказал?

— Правду! Что ты мой сын!

— Что?! — воскликнул я, подбирая с пола упавшую челюсть.

— Найвэн ещё в первый день понял, что ты полукровка, но пока всё было спокойно, не особо интересовался этим вопросом. Но после первой смерти его мне задал. Надо же было что-то говорить. А тут ты со своими шутками. Удачно, кстати, получилось. Он про Эйри слышал, что тот наемник, много путешествует, частенько живёт в землях людей. Наличие ребёнка его не удивило. Правда, пришлось придумать причину, куда мы едем. А Княжну мы с тобой случайно встретили и спасли.

— Неор не подозревают?

— Да, вроде нет. Проверить точно не смогут, им запрещено снимать с неё иллюзию. А вот отец настоящей Альсарианнэль это вполне может сделать. Так что нам надо либо найти убийцу, либо сбежать до того, как прибудем в Таиндэ.

— А куда мы с тобой едем, ну, по легенде? Вдруг меня спросят.

— Это просто: едем знакомиться с твоим дедушкой.

— Ой, как здорово, — хихикнул я и бросился эльфу на шею. — Папочка, а кто мой дедушка — эльф или хомячок?

— Очень знать хочешь? — рассмеялся "папочка".

— Ага!

— А я вот думаю, рассказывать тебе о своей второй ипостаси, или нет.

— Ты же обещал! — сделав умильную рожицу, заявил я.

— Сэм, — вдруг вспомнила я, — ты же говорил, что в любой момент можешь поле открыть.

Да! Вот что с людьми безвыходные ситуации делают: вчера они Сэма разорвать были готовы, сейчас же уставились, как умирающие в пустыне на бутылку воды.

— Нет, — помотал головой мальчишка, — открыть не могу, а вот выйти сам — да.

— Точно, — обрадовался Ярич, — из-за него всё — вот пусть идёт и ищет этого малолетнего идиота.

А вот урсам это не понравилось: они, явно, планировали разжиться за наш счёт.

— Я его одного не пущу, — заявила я, глядя на недовольные лица урсов.

— Тогда пусть Бертан платит и Тарланна, — не успокаивался Ярич, — раз их внучок такую глупость учудил.

— Я согласна, но только пополам с тобой, — огрызнулась знахарка, — думаешь, я не знаю, что это ты Стакси на "такую глупость" подбил.

Не слушая дальнейшую перебранку, я отвела Сэма в сторону и спросила:

— Ты точно открыть не можешь?

— Открыть точно не могу!

— А провести кого-то с собой?

— Нет, — поспешно сказал мальчик.

— Интересно, с чего это у меня такое чувство, что ты мне лапшу на уши вешаешь? — саркастично протянула я.

— Что я делаю? — удивился Сэм.

— Обманываешь! Это у нас образное выражение такое.

— У нас тоже есть такое, образное! Шаграл полировать, — рассмеялся паренёк и добавил, увидев мою усмешку. — Шаграл — это минерал такой, и прибор, соответственно, который на нём работает. С помощью него можно выяснить правду или нет тебе говорят. А вот если камень в шаграле отполировать, тогда прибор сбоить начинает.

— Вот и не полируй мне шаграл! — фыркнула я. — Значит, провести сможешь?

— Да, но только одного.

— Тогда я с тобой пойду, одного с котами я тебя не пущу.

— Ты что? — запротестовал Сэм. — А как же Зар и Ай? Ты их одних оставишь?

— О них знахарка позаботится, если хочет, чтобы мы её внука нашли. Или, — я придумала другой выход, — пусть одни коты идут.

— Боюсь, Стакс им не поверит, попытается сбежать. А лишнего времени у нас нет. Я пойду!

— Хорошо — иди! — решила я. — Только…

Что же мне делать: идти с Сэмом самой; не говорить остальным про то, что Сэм может ещё одного человека вывести, и пусть одни коты идут; или отправить с Сэмом Ретана или Центура?