В постели дьяволом

05

Этого я и боялась! Все получилось слишком быстро, гладко. В чем-то обязательно должен быть подвох. И вот, пожалуйста! Илья не хочет давать развод. Но почему?!

Я не понимаю его мотивы. Нас ничто не связывает. Свидетельство о браке — всего лишь бумажка, которая была нужна ему для того, чтобы выиграть конкурс.

— Это что? Документы?

Илья показывает на папку, что я принесла с собой. Я так ошеломлена, что не могу ничего сказать, только киваю. Он берет ее со стола, открывает и бегло просматривает бумаги.

— Заявление и пошлина? И все? — Он смотрит на меня поверх очков.

— Свидетельство о браке у тебя, — отвечаю я, едва шевеля губами.

— Я его потерял. Нужно заказывать дубликат. А заявление я не подпишу, пока ты не оформишь отказ от имущественных прав.

— Ты с ума сошел? Мне ничего от тебя не нужно!

— А мне нужна бумага, что тебе ничего не нужно, — спокойно возражает Илья. — И как же тридцать дней на размышления?

— Ты издеваешься, — осеняет меня. — Издеваешься, да? Но что плохого я тебе сделала, Илья? Тебе нужно было свидетельство о браке, ты его получил…

— А ты получила вознаграждение. Мне не нужен развод, меня все устраивает. Может, вернешь деньги?

Такой суммы у меня нет. Ахарат дал мне карту на свадебные расходы, но ему на телефон приходит отчет о любой покупке. Я не могу снять деньги, не поставив его в известность, на что их потрачу.

— Что, нет? — усмехается Илья. — Тогда будем разводиться по закону, без блата и договоренностей.

Он швыряет папку на стол, она сбивает чашку прямо мне на колени, и остатки кофе выплескиваются на подол платья.

— Черт! — вырывается у меня. — Что ты наделал!

Платье светлое, и пятно от кофе не скрыть. Как я поеду домой в таком виде?

— Не обожглась?

Илья вдруг оказывается рядом, и я слышу испуг в его голосе.

— Нет, кофе остыл.

— Прости.

Откуда-то в его руке появляется платок, им он пытается вытереть пятно. Инстинкты срабатывают быстрее, чем я успеваю подумать, что делаю.

— Не трогай! — Я перехожу на визг и отталкиваю Илью. — Не смей меня лапать!

Он тут же отстраняется и смотрит на меня так, что я готова провалиться сквозь землю от стыда. Но не могу же я объяснить ему, почему так реагирую! И дело вовсе не в законах шариата. Просто… просто…

— Прости, я не хотел, — извиняется Илья снова. — Я могу все исправить.

— Постираешь платье? — огрызаюсь я. — Или купишь новое? Где у тебя ванная?

Надо хотя бы замыть пятно, чтобы оно не бросалось в глаза.

— Не надо застирывать, — говорит он. — Будет только хуже. В доме есть срочная химчистка, я оплачу… А если пятно не выведут, то куплю тебе новое платье.

Надо же, какой благородный! Лучше бы заявление подписал, да в ЗАГС сходил.

Впрочем, не вижу причин отказываться от предложения.

— А во что мне переодеться? — спрашиваю я.

— Я дам… халат.

В ванной комнате до меня доходит, что я раздеваюсь в квартире малознакомого мужчины. Если Ахарат узнает, он меня убьет. Для несмываемого позора хватит и факта, что я пришла к мужчине в гости и провела какое-то время с ним наедине.

Но как он узнает? Мадина уверена, что я у подруги.

И тут, как назло, в сумочке звонит телефон. Мама! Я не отвечаю, под дверью ждет Илья. Снимаю платье, плотно запахиваю длинный тяжелый халат, обматываюсь поясом и выхожу.

— Вот… — протягиваю платье Илье. — А это точно удобно?

— Тебе звонят, — замечает он, забирая платье.

— Да, мама… Я отвечу?

Он кивает и отходит в сторону — сворачивает платье и убирает его в пакет. Интересно, он сам пойдет в химчистку или вызовет оттуда мастера?

— Привет, мам, — говорю я в трубку. — Прости, не могла ответить сразу. Я в примерочной.

Вижу, как Илья оглядывается через плечо, чувствую на себе его насмешливый взгляд.

— Да, да… Хожу по магазинам. Почему ничего не покупаю? Выбираю. Хочется чего-то необычного. Да, успею. Помню. Обязательно. Как там мальчики? Ахарат?

Мама просто соскучилась и беспокоится, справлюсь ли я с покупками. Кажется, после моей болезни она не верит, что я способна хоть что-то сделать самостоятельно.

— Тетя Мадина? Да, она здесь. В кафе, рядом. Ой, мам, она устала, пьет чай с пирожными. А я примеряю платья. Да, обязательно передам привет. Прости, я не могу долго говорить. Созвонимся вечером.

— А ты лгунья, — замечает Илья, когда я заканчиваю разговор.

— Не лезь, — прошу я. — Тебе этого не понять, да и не надо понимать. Подпиши заявление, сходи со мной в ЗАГС. Все!

— Я сказал, на каких условиях ты получишь развод, — отрезает он. — Я оставлю тебя, схожу в химчистку.

Значит, все же сам. Отлично.

Набираю номер Мадины, едва за Ильей закрывается дверь.

— Тетя Мадина, мне мама звонила, — сладко щебечу я. — Я ей сказала, что вы рядом с магазином, в кафе. Перезвоните ей, успокойте, пожалуйста. А со мной все в порядке. Я с подружкой платье выбираю.

У нас с ней договоренность. Подозреваю, что у Мадины в Москве свои дела, в которые ей не хочется никого посвящать. Иначе она не согласилась бы так легко отпускать меня одну.

Ильи все нет. Я отношу на кухню чашки, мою их, вытираю то, что пролилось на пол. Осматриваюсь с интересом, но ничего особенного в квартире Ильи не нахожу. Обычная холостяцкая квартира, не обжитая, холодная. Панорамное окно притягивает меня, как магнит. Мне и страшно подойти ближе, и хочется. Знаю, что нет опасности, просто боюсь высоты.

Шаг за шагом подбираюсь к окну. Замираю, как суслик, посреди гостиной — и снова шаг. Все же страшно. Тогда я закрываю глаза, вытягиваю руки и иду вперед, пока пальцы не касаются стекла. Ну же, трусиха, посмотри…

Вид завораживает. Я не успеваю толком ничего рассмотреть, только успокаиваюсь, что от падения в пропасть меня защищает толстое стекло, — и слышу смешок за спиной.

Илья вернулся? Пугаюсь, дергаюсь, меня ведет на стекло, при акрофобии так бывает — человека тянет вниз, когда он на краю. Мне кажется, что стекло сейчас лопнет, и я упаду вниз. От головокружения падаю на колени.

— Тамила! — Илья снова рядом. — Тебе плохо?

Я пытаюсь встать, но не могу. И глаза не могу открыть, мне нехорошо. Чувствую, как Илья поднимает меня и куда-то несет.

— Тами! Тамила! — Опустив меня на диван, он похлопывает по щеке.

Я заставляю себя открыть глаза.

— Все в порядке. Прости…

— Ты высоты боишься? — догадывается он. — Зачем тогда к окну подошла?

— Любопытство, — признаюсь я.

— Воды?

— Да, пожалуйста.

Илья опускает рулонные шторы и включает свет.

— Что-нибудь еще? — интересуется он, когда я возвращаю ему стакан. — Сказали, что платье будет готово в течение часа.

— Да. Подпиши заявление…

— Нет.

Его решительный отказ — полная противоположность тому, как он заботится обо мне.

— Илья, пересмотри условия, — прошу я. — Ты же знаешь, что мне ничего не нужно. У меня нет времени разводиться по правилам. Да, я договорилась, что нам оформят справку…

— Нет, — перебивает он снова.

— Пожалуйста… — Когда нужно, я умею быть девочкой. И даже слезинку уроню — одинокую. — Илья, пожалуйста. У меня строгие родители, они не знают о браке. Я опозорю семью, если правда откроется. Давай разведемся, и я навсегда исчезну из твоей жизни.

У Ильи тяжелый взгляд. Навряд ли его тронула моя речь. Я отворачиваюсь и прикрываю лицо рукой, потому что слезы, и правда, брызнули из глаз. Настоящие, искренние. Похоже, уговаривать его бесполезно. Придется начинать процесс развода официально и сообщать Ахарату, что знакомство с будущими родственниками откладывается.

— Я подумаю, — внезапно произносит Илья. — Возможно, если ты выполнишь мое условие…

— Какое условие? — Я быстро вытираю слезы. — Чего ты хочешь?

— Тебя, — отвечает он.

И его взгляд абсолютно серьезен.

