В самом Сердце Стужи. Том III

Глава 1 Эрен

— То есть ты предлагаешь женить Ларса на этой… — Виктор умолк, подбирая слова. — Дочери купца?

Мы только что вернулись из главного зала, в котором прошла встреча с купеческой семьей Морделов, на которой присутствовал и сам глава семейства, и его жена, и единственная дочь Хильда.

— Морделы все сами рассказали, — парировала я, прикрывая дверь в покои и устало опуская плечи. Сидеть с прямой спиной больше часа, толком не шевелясь, оказалось довольно тяжело. — И предоставили все документы, которые подтверждают, что их грамота дозволяет основывать гильдии при поддержке местного лорда. Они даже готовы внести первый взнос самостоятельно, а это двадцать пять серебряных фунтов.

Мой муж выглядел хмуро и задумчиво. Виктор обошел стол и уселся на свое место, устало вытянув ноги. Баронскую цепь, которая все это время висела на его шее, он снял и небрежно бросил на столешницу перед собой, словно это был не символ власти над наделом, который он получил от короля Эдуарда, а просто кусок бесполезного и неудобного железа.

— Я опасаюсь, что они подомнут Ларса и в итоге начнут выкручивать нам руки, — проговорил Виктор, когда я уселась рядом с ним, придвинув поближе свой стул. — А они попробуют, я по глазам этого жулика видел, что он считает нас дураками.

— Но мы же не дураки, — примирительно начала я, опуская пальцы на тыльную сторону ладони супруга. — Если все сделать правильно, этот брак очень поможет и городу, и нам. Без торговой гильдии тяжело вести дела.

Виктор тут же повернул ладонь и, схватив мои пальцы, сжал руку. Но без силы, скорее ласково, просто чтобы мы могли поделиться теплом друг с другом.

— Ты упускаешь один важный момент, — спокойно ответил Виктор, все еще не выпуская мои пальцы. — Эрен, ты вообще подумала о Ларсе?

— В каком смысле? — удивилась я. — Ты в прошлом его командир, а сейчас и его лорд, которому он присягнул на верность. Разве он не должен тебе во всем подчиняться?

— Но не в вопросах же женитьбы, — удивился супруг.

— Не вижу тут никакой проблемы. Этот брак не ущемляет его прав или достоинства, а наоборот, такое сватовство с твоей стороны должно восприниматься как честь. Когда лорд лично женит своего подчиненного… — начала я, но запнулась, нарвавшись на тяжелый взгляд мужа.

Я догадывалась, о чем он думает.

— А твое замужество было для тебя честью? — глухо спросил Виктор.

Я опустила глаза и посмотрела на широкую мужскую ладонь, в которой сейчас утопали мои пальцы.

— Я дочь графа Фиано, — ответила я. — А у дочерей аристократов нет права голоса. По этому вопросу точно.

— Но Ларс не дочь аристократа, а вольный мужчина, который не раз и не два спасал мне жизнь, — ответил Виктор, выпуская мои пальцы из своей хватки, и я поняла, что не такого ответа он от меня ожидал. — Может, согласно традициям я и могу приказать ему жениться на этой Хильде и стать купцом, но чисто по-человечески…

— Это потому что вас вынудили жениться на мне, милорд? Поэтому вы так реагируете? — внезапно спросила я.

Когда я проговорила эту мысль вслух, внутри все будто бы замерзло. Если этот мужчина ответит «да», то я даже и не знала, пройдет ли когда-нибудь это внутреннее оцепенение. Это был сложный, опасный вопрос, ответ на который я не желала знать. Точнее, я не хотела его слышать из уст Виктора Гросса.

Скорее всего, Виктор жалел. Он рассчитывал на жену, а получил в итоге личного писаря и помощника. Для любого мужчины это было бы разочарованием. И теперь, пройдя такой дорогой, он пытался уберечь от подобной судьбы близкого ему человека. Ведь мы оба понимали, что брак с такой девушкой, как Хильда, простым быть не может по определению. Обманчиво робкая на людях, Хильда в свои семнадцать лет уже была напористой, даже хабалистой. И все благодаря соответствующему воспитанию, которое она получила от своей матери.

Захочет ли Ларс жениться на такой девице? Судя по сомнениям моего мужа, принуждать к браку он своего заместителя не будет, даже если это нанесет урон всему наделу. Кроме того, женитьба заставит Ларса отказаться от его текущей должности — нельзя быть одновременно представителем купеческого и воинского сословий, к которому приписывали дружинников. А власть, которой сейчас обладал Ларс, была всего лишь на ступень ниже власти моего мужа. Никто не смел ему дерзить, хамить или даже просто косо смотреть в его сторону. Если он станет купцом, его всё так же буду уважать, но бояться как раньше — уже никогда.

А это ощущение силы и власти было крайне важно для мужчин. И если бы этот вопрос касался моего мужа, то еще были бы возможны какие-то сомнения, то вот в случае Ларса — все было предельно просто и ясно.

— Может, стоит спросить у самого Ларса? — предложила я, так и не дождавшись ответа от Виктора.

Мой муж задумался, после чего тяжело встал из-за стола и пошел ставить чайник на угли. Он постоянно так делал, когда ему нужно было выиграть время для размышлений.

Я так привыкла наблюдать за ним, что стала подмечать малейшие особенности поведения барона. Когда он был сильно задумчив, то расслаблял лицо, отчего его взгляд становился хмурым и каким-то уставшим. Когда он считал — то что-то бормотал на непонятном языке себе под нос, видимо, на сорогском. А когда не хотел отвечать прямо или не знал, что сказать — находил благовидный предлог уйти, сменить тему или заняться каким-нибудь делом. Например, поставить чайник на угли.

— Так не пойдет, это все равно будет давление авторитетом, — ответил муж.

— Я как-то не заметила, чтобы Ларс был слишком с вами учтив, милорд, — возразила я. — Он всегда волен говорить прямо и, честно говоря, я время от времени опасаюсь за его жизнь, ведь этот мужчина позволяет себе крайне дерзкие речи.

— Как раз этим он и ценен, Эрен, — иронично ответил муж, нависая над камином. У него была удивительная привычка, стоять и ждать, пока вскипит чайник. Будто бы от его наблюдения вода быстрее нагреется. — Арчибальд пусть и самостоятелен, но максимум может поджать губы, если чем-то недоволен. Грегор крайне исполнителен, никогда не спорит, делает, что приказано. И только Ларс может высказать мне все прямо в лицо. Это его привилегия, о которой он прекрасно осведомлен.

— Тогда он будет еще более ценен как глава гильдии! Ведь он сможет без страха говорить о проблемах, недостачах и убытках, не опасаясь вашего гнева! — воскликнула я. — Вы представляете, сколь это важно?

— Что? Откровенность? — с усмешкой спросил Виктор, отрывая взгляд от чайника и глядя на меня.

В этих словах был явный подтекст, и я прекрасно понимала, что имел в виду мой муж. Но ответить мне было нечего. Так что я просто проигнорировала его и вернулась к ранее поставленному вопросу.

— Именно. Откровенность. Если только Ларсу такое дозволено, это будет прекрасным качеством для будущего главы торговой гильдии Херцкальта. И если у него возникнут проблемы с Морделами, он не станет их замалчивать! Милорд! Виктор! Согласитесь, вы же опасаетесь, что это семейство перетянет его на свою сторону, так?

После этих моих слов комнату разорвал искренний хохот барона.

— Ларса⁈ Переманить⁈ — на глазах мужчины выступили слезы, так сильно его повеселило мое предположение. — Этого засранца пытались сманить минимум три отряда и пара аристократов за последний год, а он прицепился ко мне, как клещ! Даже если бы я попытался его силой выслать из города, он бы никуда не уехал! Какое там сманить…

Барон покачал головой, уставившись куда-то в стену. Видимо, вспоминал вместе прожитые тяготы и лишения, которые настолько сильно сплотили его с заместителем.

— Но то, что из него получится отличный глава, я все же согласен. Тут ты совершенно права, Эрен, — внезапно сказал барон ровным и спокойным голосом. — Но я все еще не хочу ему приказывать.

— Тогда предлагаю свести их, — ответила я.

— Свести? — удивился муж.

— Когда полный сил мужчина и молодая девушка проводят время вместе, то довольно быстро между ними так или иначе возникнет влечение… — начала я, но запнулась на полуслове.

Наши отношения были прямым опровержением моих слов. Мы с бароном даже спали в одной постели, но он ко мне так ни разу не прикоснулся. Единственный момент, который как-то можно было отнести к физической близости — когда я дрожала от страха в ожидании мерзкой мучительной смерти от отравления. Тогда этот мужчина обнял меня и прижал к себе, согрел и заставил успокоиться. Но едва я пришла в себя, все это тут же прекратилось. Широкая спина барона уже стала для меня символом непреодолимой стены, которую я по незнанию сама же и возвела в самом начале нашего брака.

— То есть ты хочешь запустить эту огромную белобрысую лисицу в наш замок, чтобы она все сделала сама? — уточнил барон.

— Нам все равно надо будет как-то объяснить людям, зачем приходили Морделы. Причем уже в полном составе, — ответила я. — Если мы не объявим о свадьбе в ближайшие пару дней, то пойдут слухи, которые могут заставить их вовсе покинуть город. Милорд, вы должны понимать, что Морделы предают свой цех, ищут вашего покровительства и признают вас победителем. Делают все, лишь бы сохранить свое положение в Херцкальте. Так что да, мы можем чуть сыграть на этом и сделать Хильду работницей в замке.

— Кем? Не на кухню же ее отправишь… — пробормотал Виктор.

— Мы можем сделать ее моей второй служанкой, это весьма почетно, — ответила я. — Состоятельные люди или бедные дворяне часто отправляют дочерей прислуживать благородным дамам, чтобы те получили воспитание и возможность выгодно выйти замуж. И возраст у нее подходящий.

— Служанкой? — усмехнулся Виктор, снимая закипевший чайник. — Эту девушку? Эрен, я вижу, что ты очень старательная и прилежная в плане быта женщина, но Хильда… Я думаю, с нее пылинки сдували. Единственная дочь! А как блестят глаза госпожи Мордел, когда она о ней просто говорит! Даже если мы предложим такой вариант, она никогда не отпустит свою кровиночку работать в замке.

— Отпустит, — возразила я, наблюдая, как муж заваривает себе чай. Это Виктор предпочитал делать сам. — Тут есть не только работа по шитью. Она может помогать мне с покупками на рынке, а еще я бы хотела начать устраивать встречи с женами уважаемых людей и старейшин.

— Они же не дворяне, — удивился мой муж. — А ты дочь графа и баронесса.

— Мы в маленьком городке, а женщина не может жить взаперти, — покачала я головой. — За неимением лучших собеседников, мне стоит начать приглашать влиятельных женщин в замок на совместное шитье хотя бы пару раз месяц. Выслушивать их жалобы, интересоваться делами. Так постоянно делают во Фрамии, хотя в Халдоне это не очень распространено. Милорд, у мужчин свой мир, а у женщин свой. Они почти всегда заняты домашними делами и редко куда-то выходят.

— А Хильда тебе поможет выбрать, кого звать и о чем говорить, — тут же подхватил идею муж.

— Именно, — кивнула я. — Конечно, все это можно сделать и без помощи Морделов, я и так планировала этим заняться, когда на дворе станет теплее. Но это вполне благовидный предлог, который позволит познакомить Ларса и Хильду. Он же и так приставлен ко мне по вашему распоряжению?

Мой невинный вопрос застал мужа врасплох и барон сразу и не нашелся, что мне ответить, но, видимо, я попала в точку.

Я давно заметила, что Арчибальд, Грегор или любой другой человек моего мужа общается со мной, только если я задаю прямой конкретный вопрос. Во всех прочих случаях, когда это возможно, они тут же отправляют за Ларсом.

— Мне казалось, вы неплохо поладили во время поездки в Херцкальт, — ответил Виктор, усаживаясь со стаканом чая на свое место. — Только и всего.

Последнее замечание барона выглядело странно. Будто бы он стыдился того, что приказал своему доверенному лицу приглядывать за молодой женой. Для меня подобное было совершенно обычно — женщину нельзя оставлять одну без присмотра, особенно в замке, полном мужчин — и то, что подобное указание Виктор дал именно Ларсу, а не кому-то пониже статусом, только выставляло моего мужа в лучшем свете. И уж точно никак его не принижало.

— Поэтому сейчас все пойдет буквально своим чередом, — продолжила я доказывать свою точку зрения. — Если я замечу, что Хильда приглянулась Ларсу, я тут же вам об этом сообщу.

— Вы можете так легко понять, что женщина понравилась мужчине? — внезапно спросил барон.

Я на секунду смутилась, ведь и в самом деле, откуда такому опыту взяться у молодой девушки? Мои знания о поведении мужчин проистекали из моих прошлых жизней. Обжигающие взгляды, желание быть ближе, улыбки, комплименты, попытки развеселить глупой шуткой. Временами это может выглядеть просто как невинное общение, но чаще всего достаточно одного взгляда, чтобы понять — любовники эта пара или же будут ими в будущем. Или между ними вовсе ничего нет.

— В этом нет ничего сложного, милорд, — ответила я, пряча глаза. — Все это вполне очевидно и заметить подобное не составляет никакого труда.

Виктор хмыкнул, но больше ничего не сказал — отпил еще чая, а после откланялся, сославшись на то, что у него сегодня еще есть работа. Нужно было разобраться с мукой для поселка охотников, а еще барон назначил несколько встреч. Например, сегодня в замок должен прийти мясник, ведь когда начнутся поставки мяса в тушах или полутушах, это все нужно будет подготовить к производству. Я считала, что с подобной задачей могут справиться и замковые слуги, но Виктор был иного мнения. По его плану все мясо должно было сразу же заезжать на мясницкий двор, а оттуда, уже очищенное и подготовленное к варке — в замок, на четвертый этаж.

Ужин мы сегодня пропустили, так что когда супруг вернулся в покои, я уже собиралась отходить ко сну. Моя обычная рутина с умываниями и переодеваниями давно закончилась, так что сейчас я сидела на краю постели и лениво расчесывала волосы новым гребнем, недавно купленным на рынке во время прогулки с Лили. Нет, моя служанка отлично выполняла свою работу, Лили была старательным и аккуратным дитя, но привычка самой ухаживать за волосами оказалась слишком сильна. Да и сам процесс проглаживания волос гребнем меня банально успокаивал. Это было привычное и неизменное за все десять жизней действие, которое не несло для меня никакой угрозы или лишений. А еще после этого мне обычно лучше спалось.

Массивная фигура барона тенью нырнула за ширму для умывания, и я услышала плеск воды. Судя по всему, мужчина залез в прохладную воду целиком и сейчас активно поливался ковшиком, стараясь смыть с себя грязь этого дня. Это стало для меня столь привычным, столь обыденным, что я даже уже и не задумывалась о чрезвычайной чистоплотности Виктора Гросса, хотя мылся он едва ли не чаще, чем благородные столичные барышни. Наверное, больше чем Виктор Гросс моются только работницы публичных домов и борделей, но делают они это скорее не для удовольствия, а чтобы побыстрее смыть с тела возможную заразу и липкое, гадостное ощущение чужих прикосновений. Во всяком случае, в банную комнату я всегда спешила именно по этой причине.

Когда были затушены большинство свеч, и мы наконец-то улеглись, я почувствовала, как Виктор поворачивается лицом в мою сторону. Замерев, даже перестав дышать от неожиданности, я жадно вслушивалась в происходящее.

Что задумал этот мужчина? Что происходит? Поэтому он сегодня так долго плескался вместо того, чтобы просто быстро ополоснуться?.. Но почему так внезапно⁈

Я постаралась расслабить тело и смягчить взгляд, чтобы не спугнуть внезапную удачу — мне все еще нужна близость с Виктором ради производства наследника, мое положение все еще было шатким, и я не собиралась упускать подвернувшийся шанс — но все равно вздрогнула, когда ладонь мужчины легла на мое плечо.

Виктор замер, будто бы размышляя о том, что делать дальше, я же корила себя за то, что не повернулась к мужу лицом, чтобы не пугаться внезапного прикосновения — вздрогнула я от банальной неожиданности. Но прежде чем я успела что-то сделать, то почувствовала горячее дыхание прямо у своей шеи.

— Эрен, помнишь, днем мы заговорили о нашем браке?

Я не ответила, только мелко кивнула и издала какой-то утвердительный звук, что-то среднее между грубым «м-м-м» и еще более грубым «угу».

— Ты сказала, что у тебя не было выбора и… — мужчина опять притих, а я почувствовала, как его огромная ладонь чуть сильнее сжимает мое плечо.

— Милорд?.. — тихо прошептала я, чуть поворачивая голову, но увидела лишь потолок.

Барон Гросс лежал прямо за мной и сейчас прятался за моим плечом, словно огромный черноглазый кот.

— Я просто хотел сказать, что рад, что король отправил меня именно в поместье графа Фиано. Я получил больше, чем мог даже мечтать.

Еще до того, как я успела открыть рот и спросить, что конкретно этот мужчина имеет в виду, я почувствовала касание к моей шее. Было немного щекотно и чуть жарко; губы барона лишь на мгновение коснулись моей шеи, прямо под затылком, после чего его рука исчезла с моего плеча, а сам барон быстро перевернулся на другой бок.

Я же замерла, погрузившись в тяжелые размышления. «Больше, чем мог даже мечтать»? Что он имел в виду, говоря нечто настолько странное? Ведь я была совершенно бесполезна как жена, скорее, являлась секретарем и советником, третьим командиром отряда Виктора Гросса. Это он хотел мне сказать? Что мы идеальные сообщники или что?

Чем больше я размышляла над словами барона, тем более жестокими они мне казались. Он ничего от меня не хочет и ничего не ждет. Он ласков со мной и заботлив, но как ласков и заботлив бывает хозяин с верной ему лошадью. Так я это чувствовала, так это видела, ведь будь он хоть сколько-нибудь во мне заинтересован, я бы это давно заметила. Я не пустословила днем, когда говорила, что влечение мужчины легко распознать с одного взгляда, в этом я имела огромный опыт.

И только место, где губы этого мужчины коснулись моей шеи, сейчас словно горело огнем, словно безмолвно противоречило всем моим выводам и мыслям, не давая мне уснуть до самого рассвета.