В самом Сердце Стужи. Том III

Глава 7 Виктор

Спалось мне так крепко, что я даже не услышал, как Грегор стучится в дверь — он никогда не заходил в барские покои, ведь рядом со мной спала Эрен.

Обычно я спал достаточно чутко, чтобы среагировать на первое же тихое «тук» и, выскользнув из кровати, подойти к двери и отослать оруженосца. Это была привычка, выработанная еще оригинальным Виктором Гроссом, а после — закрепленная и мной во время последнего рейда на северные земли.

Но в это раннее утро я проснулся не от стука в дверь, а от того, что меня за плечо тормошит собственная жена.

— Виктор! — Эрен громко шептала вместо того, чтобы говорить в полный голос, видимо, чтобы не испугать меня. Сейчас девушка склонилась надо мной, а ее черные кудри щекотали мне лицо. — Вам пора! Грегор уже заходил!

Я совершенно не чувствовал левое плечо и все что ниже локтя, будто бы у меня вовсе не было конечности. Рука намертво затекла за ночь и сейчас лежала вытянутой куда-то на половину Эрен, видимо, моя жена использовала ее в качестве подушки. Так что вместо того, чтобы приподняться на локте и хотя бы попытаться сесть, я обнял склонившуюся надо мной Эрен правой рукой за талию и повалил ее обратно на постель, прижав к себе.

Совсем как накануне, когда я поднял ее на руки, Эрен тихонечко взвизгнула, но опять совершенно не сопротивлялась. Прижалась ко мне и в миг пригрелась, словно мышонок, сложив руки перед собой и упираясь ладонями мне в грудь.

— Может к демонам турнир? — спросил я, пытаясь согнуть левую руку в локте, чтобы еще крепче обнять жену.

— Люди долго готовились к этому выезду, — возразила Эрен. — Не пропадать же трудам.

— Им платят жалование вне зависимости от того, работают они или бездельничают, — ответил я.

— И вы потратили на материалы, мишени и походные припасы почти полсотни серебряных монет, — тут же напомнила моя жена.

— А вот это уже обиднее. Но все еще не критично.

— Тогда подумайте о том, что вы выставите себя пустословом, — продолжила наседать жена, хотя ее тело говорило мне совершенно иное. Я чувствовал легкое касание пальцев Эрен к своей коже, ощущал, как все сильнее и сильнее расслабляются плечи девушки, будто бы в ее теле скоро вовсе не останется костей, и она вот-вот превратится в мягкую ростовую подушку для обнимания.

Эрен не хотела, чтобы я уходил. Господи, не знаю, это мне так повезло, или это местный бог Алдир вложил в мою дурную голову эту гениальную мысль, но как же я рад, что подумал о том, каково ей будет, если сразу после нашей первой ночи я уеду на неделю месить грязь на учениях!

Стараясь не переломать жене половину ребер, я крепко обнял прижимающуюся ко мне девушку, после чего быстро поцеловал в широкий лоб. Мгновение, и в полутьме спальни я уже вижу блеск двух серых глаз, в которых начинает разгораться нехороший для меня огонь.

Если я прямо сейчас не встану, то меня просто отсюда уже не выпустят, вот что говорил этот взгляд.

— Думаю, мне пора, — хрипло проговорил я, неотрывно глядя в серые глаза своей жены.

— Определенно пора, — эхом ответила Эрен.

Как только я расцепил кольцо объятий, почти все напряжение куда-то мигом исчезло. Я опустил ноги на холодный каменный пол, пошарил стопами в поисках ночных башмаков. Эрен тоже встала с кровати, видимо, намереваясь помочь мне со сборами. Судя по шуму, который доносился со двора, я уже конкретно опаздывал.

Жена помогла мне одеться, после чего я вышел из покоев в арсенал, где меня уже давненько ждал Грегор. Доспех лег на тело почти непривычно — за последние недели у меня не было поводов надевать даже кольчугу, ведь все, кто мне был нужен, сами приходили в замок, так что чувствовал я себя немного странно.

При этом черная броня ощущалась как что-то немного подзабытое, но в тоже время хорошо знакомое. Как старая зимняя куртка, которую ты не носил несколько сезонов, или растянутая домашняя майка, затерявшаяся в углу полки. Все же, это тело провело почти десяток лет закованным в железо, и было бы странно, если бы броня за столь короткий промежуток мирного времени стала вызывать у меня отторжение.

Когда мы вышли во двор, весь отряд уже был в сборе. Три телеги: одна с припасами, две другие со всяким инвентарем, начиная от лопат и топоров, и заканчивая веревками для ограды и тряпичными флажками. Из конюшни вывели почти всех лошадей, так что внутренний двор сейчас полнился ржанием, покрикиваниями бойцов и лязгом железа.

— Отряд! — рявкнул я со ступеней замка, погружаясь в свою старую роль командира наемников. — Готовность три минуты! Проверить снаряжение!

Услышав мой голос, дружина тут же пришла в движение. Бойцы, сбившиеся до этого в компании по двое-трое, стали расходиться к своим лошадям, назначенные возницами — в последний раз проверяли колеса и оси телег, надежно ли запряжены мулы. За всем этим движением молча наблюдал Арчибальд, а Ларс же наоборот, перемещался между бойцами, находя одно-два слова для каждого.

Когда отряд наконец-то построился в колонну, конюх подвел моего коня прямо к ступеням замка, а Грегор — подал черный шлем с плюмажем. И уже готовясь натянуть его на голову, я услышал за спиной короткое:

— Милорд!

Эрен стояла вместе с Лили буквально в нескольких шагах от меня, в дверях главного входа. Моя жена куталась в длинный плащ, видимо, чтобы скрыть сорочку или небрежно надетое платье, а ее волосы выглядели растрепано. У нее было совсем немного времени, но она все же вышла меня провожать.

Я остановился, после чего подошел к девушке.

— Очень надеюсь, что неделя пролетит быстро, — шепнула Эрен, подходя ко мне совсем близко.

— У вас достаточно дел, чтобы занять себя, — ответил я. — Должны пригнать волов с юга, а еще я подготовил для вас запасные прописи и…

Закончить я не успел. Совсем как пару недель назад, Эрен схватила меня за край нагрудника и потянула к себе. Если бы я не хотел, то даже не шелохнулся бы с места — жена могла просто повиснуть на моей броне без каких-либо неудобств для меня — но я наклонился так быстро, как только мог. Все, как и в тот раз, когда я вернулся из поселка охотников. Только вместо быстрого стыдливого чмока в щечку, который я получил в нашей комнате, сейчас Эрен наградила меня долгим горячим поцелуем на глазах у всей дружины. Ну, точнее, они видели только мою сгорбившуюся спину в плаще, ведь я целиком закрывал Эрен ото всех, но то, как быстро отпрыгнула в сторону Лили, и при этом залилась краской, вполне явно свидетельствовало о том, что же в текущий момент происходит между бароном и баронессой.

— Какие же глупости вы иногда говорите, — с легким придыханием сказала Эрен, все еще держа меня за край брони. — Какие у меня могут быть дела в ваше отсутствие? Я буду занята лишь мыслями о вас, Виктор.

— Ты слишком жестока, Эрен.

— Не более чем вы того заслуживаете, — ответила жена, напоследок сверкнув на меня своим стальным взглядом. — Но ведь в ожидании суть жизни жены солдата, так?

Мне нечего было на это ответить, так что я просто еще раз поцеловал ее на прощание. Отпуская край черного нагрудника, кончики ее пальцев скользнули по броне, словно она пыталась прикоснуться ко мне в последний раз перед отбытием. Но больше откладывать выдвижение было нельзя.

Более не глядя на девушку, я отвернулся, натянул на голову шлем, запрыгнул в седло.

— Отряд! Вперед! — гаркнул я.

— Выдвигаемся! — повторил команду Ларс.

В городе оставалось всего несколько моих человек, а мастеровым, которые формировали ополчение, были даны соответствующие указания на случай нападения. Оставался в Херцкальте и Арчибальд — он был важнее здесь, чем на тренировочном турнире. И только Арчи я мог доверить охрану Эрен в мое отсутствие.

Уже светало, город проснулся. Немногочисленные жители высыпали на улицы, чтобы проводить отряд, а у самых северных ворот я с удивлением увидел тучную фигуру верхом на муле.

— Препозитор! — удивился я, когда понял, что передо мной именно жрец Алдира, хотя других таких толстяков вряд ли можно было найти до самого Патрино.

— Барон! — воскликнул розовощекий белокурый жрец, приветственно поднимая руку.

Пропуская колонну, в которую вытянулся отряд, я поравнялся с мулом жреца и остановил коня рядом.

— Если вы не против, то я бы хотел присоединиться к вам, — с улыбкой сообщил жрец.

— Отчего вы приняли такое внезапное решение? — спросил я. — Насколько я знаю, жрецов на поле боя не заманишь. Даже на потешное.

— Эпоха боевых сакраторов и целителей-девотусов и вправду ушла, Храм более не поощряет боевых жрецов, — опять улыбнулся Петер. — Но не могу же я игнорировать глас Господень? Я чувствую, что Алдир зовет меня, так кто я такой, чтобы противиться воле Его?

— Алдир приказал вам отправиться со мной на учения? — поднял я бровь.

— Ох, барон, если кто-то заявляет, что Господь шепчет ему на ухо, то такому человеку место не в бою, а в доме призрения, ибо ему требуется помощь и уход, — рассмеялся Петер. — И такому человеку уж точно не стоит давать в руки ничего режущего или острого! Я же говорю, что чувствую, что должен отправиться с вами, только и всего. В вашем отряде найдется место для одного толстого жреца?

Я еще раз посмотрел на мула, через круп которого были переброшены туго набитые седельные сумки. Кроме того, животное тащило еще и пару бочонков литров по десять каждый, подозреваю, с вином и пивом. Короче говоря, Петер подготовился и взял все самое необходимое для него: еду и питье.

Отказать этому хитрецу я просто не мог. Тренировка тренировкой, но всегда есть риск получить травму, даже во время договорного боя. А тут жрец, способный исцелять касанием и молитвой, сам желает отправиться вместе с нами в поле! Конечно же, я должен взять его с собой!

Так наш отряд пополнился тем самым «толстым жрецом», как сам себя назвал Петер, а настроение парней, которые были не слишком-то и рады покидать обжитую казарму и уезжать от своих подружек на целую неделю в поле, заметно улучшилось. Мы же с Петером коротали время за беседами, ведь богословы — это в первую очередь философы, а с философами всегда есть о чем поговорить.

— У вас крайне интересный взгляд на жизнь, барон, — внезапно выдал Петер после очередного раунда нашей беседы, которую пришлось прервать из-за обеда и дневного привала. — Вы точно были наемником?

— С вами едут почти три десятка свидетелей, препозитор, — улыбнулся я.

За месяцы общения с одной лишь Эрен я стал позволять себе лишнего. Говорить слишком сложно и на темы, которые если и поднимались в этом мире и в этой эпохе, то где-нибудь на дебатах священнослужителей или в закрытых аристократических клубах. И от образованного Петера это не укрылось.

— Все равно, я крайне рад тому, что принял ваше приглашение и отправился в Херцкальт, — продолжил жрец. — И мир, который я ощущаю в этом месте, я не чувствовал нигде раньше.

— Вы мне льстите, — глухо ответил я.

— Да нет, — возразил Петер. — Вы знали, что община гудит, словно разворошенный улей? Даже ко мне за советом люди приходили, что им делать, а ведь пахарь редко просит у бога совета о том, как ему возделывать землю.

— И что же спрашивали? — спросил я.

— Всякое, — уклончиво ответил Петер, глядя перед собой. — Но вы должны знать, милорд Гросс, что люди все видят и все помнят. То, что вы дали в этом году столько земли под пахоту, да еще и пообещали помочь волами, а податей взымете как в прошлом году за меньшие земли и урожаи… Это дело богоугодное.

— Стяжательство богоугодно? — с улыбкой спросил я.

— А причем тут к вашей милости и возможности людям сытнее кормить свои семьи и своих детей стяжательство? — удивился жрец.

— Так все эти дела ради будущих прибылей, — прямо ответил я. — И если общинники или даже крепостные будут к вам приходить за ответом, то так им и отвечайте. Лорд Гросс просто хочет подзаработать.

— Но милорд! Как так⁈ Вы же сказали этим людям, что не поднимите налоги! — возмутился Петер.

Толстые гладкие щеки жреца вспыхнули от недовольства, а сам служитель Алдира с силой сжал поводья своего мула. И пусть из-за разницы в росте животных он ехал сейчас ниже меня на полторы головы, но я помнил, что жрец обладал достаточной силой, чтобы схватить меня за ногу и вытащить из седла без каких-либо проблем. Может, в этом и был замысел его бога? Как он сказал, боевые жрецы, они же сакраторы, нынче не в почете? А вот из Петера вполне бы получился каноничный боевой жрец. Который может приложить и Словом Божьим, и каким-нибудь ударно-дробящим оружием. Нужно будет спросить у Эрен, кто это такие, сакраторы. Если у меня получится сделать из Петера капеллана для моего отряда… Ох, боевой дух моих орлов взлетит в небеса, а просто сам факт наличия такого жреца в отряде станет сдерживающей силой для потенциальных недоброжелателей.

— А я и не подниму, — примирительно кивнул я. — Барон Гросс человек слова, это тоже можете рассказывать прихожанам. Но ведь чем богаче надел, тем богаче и его лорд, разве не так? И это работает, даже если собирать меньше налогов с пахарей. Все равно излишки пойдут на продажу, а на вырученные деньги будут закуплены другие товары, которые пройдут через внутренний двор замка на южных воротах. И с них будут уплачены торговые пошлины, которые пойдут уже в мою казну. В итоге я все равно получу свое. Просто не напрямую от своих пахарей, а из рук купцов, которые захотят с ними торговать.

Петер на секунду завис, осмысливая сказанные мной слова. Потом посмотрел на меня, потом — вперед, потом — опять на меня. Он был достаточно подкован в вопросах торговли, ведь его родители были успешными магнатами этой эпохи — держали большое свиноводческое хозяйство, а это серьезные деньги. И грамотный Петер точно помогал им в делах, когда учился в своих семинариях и после, когда ждал назначения на приход.

— Я все больше и больше убеждаюсь, что мой приезд в Херцкальт был большой удачей, — наконец-то сказал жрец, не желая больше развивать финансовую тему. — И я услышал ваши слова, милорд. Не беспокойтесь, теперь я смогу утешить тревоги людей не только словом Господним, но и тем, что вы рассказали мне сейчас.

— Надеюсь, вам они поверят охотнее, — кисло сообщил я, оглядываясь по сторонам. Сейчас отряд вынырнул из очередной лесополосы и приближался к устью речушки, на которой летом планировалось поставить мельницу. — Потому что, сколько бы я не объяснял свою выгоду общинникам и старейшинам, они все ищут подвох.

— Он и вправду мерещится, — ответил жрец. — Просто крестьяне не могут принять тот факт, что вы позволяете им обогатиться первее себя. Это против природы людской.

— Вы невысокого мнения о людях, — усмехнулся я.

— Творения Алдира несовершенны и в этом наша суть, — философски изрек Петер. — Но именно своим несовершенством мы радуем Создателя.

За такими беседами незаметно пролетел день, а на утро следующего мы уже достигли выбранной для турнира площадки: обширный ровный луг без камней или молодой поросли. Глинистая почва после зимы еще была достаточно промерзшей, чтобы не превратиться в месиво, а рядом была река и лес, если бы нам потребовались материалы.

Ларс дал команду вставать лагерем, после чего начался первый этап нашей тренировки: возведение лагеря в условиях военного похода.

Каждому была определена своя роль. Кто-то отправился на опушку валить лес, другие бойцы взялись за лопаты. Я, следуя стройбатовской привычке, тоже записался в землекопы. Махать топором мне было непривычно, все же, я рос городским и с дровами дел особо не имел.

Петер с удивлением наблюдал, как я сбрасываю с помощью Грегора свой доспех и облачаюсь в легкую куртку, а после иду выбирать себе лопату из общей кучи инструмента.

— Милорд! — жрец сполз со своего мула и уже спешил ко мне. — Что происходит⁈ На нас напали⁈

— Нет, — ответил я, прикидывая, откуда мы с парнями начнем копать, чтобы поставить первые колья для ограды нашего временного форта. — А что такое?

— Но почему вы внезапно взялись за инструмент⁈ — ужаснулся Петер. — Вы же барон!

— Здесь я командир, — ответил я под одобрительный галдеж дружинников, которые с интересом наблюдали за реакцией препозитора. — А командир отряда Гросса показывает всё своим примером. Верно, парни?

— Да! Да! — донеслись со всех сторон одобрительные крики.

— Давайте, мужики! Копаем отсюда и до обеда! — я поднял лопату, словно меч, указывая направление, в котором мы будем двигаться к светлому будущему. — К ужину надо поставить основные колья частокола и разметить площадку для боев. Работаем!

Три десятка глоток хором выкрикнули «работаем!», после чего будущее место нашего турнирного лагеря пришло в хаотичное движение, а мы сами стали похожи на муравьев, если бы кто-то наблюдал за лугом с высоты птичьего полета. И только Петер остался на своем месте, с удивлением наблюдая за моей массивной фигурой, которая умело размахивала лопатой наравне с другими бойцами.

Не знаю, что там подумал жрец, но в итоге даже он втянулся в лагерную жизнь и занял ту позицию, которая подходила ему больше всего. Петер вызвался быть дежурным по котлу, чтобы те, кто мог копать или валить лес не отвлекались на готовку.

Так начался первый день наших масштабных учений, во время которых мы планировали отработать не только боевые, но и строительные навыки.

Ведь каждый, кто в итоге стал моим дружинником, выжил во время рейда на север только благодаря моим безумным навыкам землекопа, приобретенным в стройбате. И эти мужчины прекрасно это помнили.