Варрэн-Лин: Сердце Стаи

Глава 3

Динка что есть силы сжала зубы, почувствовав, как в губы ей ткнулась горячая скользкая плоть. Она мотнула головой в сторону, с надеждой бросив по сторонам взгляд. Но Вожака, который мог приструнить Штороса, все еще не было в комнате. А остальные двое демонов расселись на своих кроватях по обе стороны от стоящего посреди комнаты стула, перед которым замерла на коленях Динка, и с интересом наблюдали за происходящим. Динка поймала взгляд серых глаз Хоегарда и с мольбой посмотрела на него, но тот лишь усмехнулся в ответ.

— Не хочешь сосать? — разозлился вдруг Шторос. От его добродушного и расслабленного настроения не осталось и следа. В его зеленых глазах вновь полыхала злоба. Динка ощутила обжигающую боль в коже затылка, и ее голова повернулась лицом к мучителю. Шторос схватил ее за волосы на затылке и вынудил склониться к его отростку.

— Бери в рот, я сказал, — прорычал он, еще больнее сжимая волосы в кулаке.

— Осторожнее, Шторос, — вдруг послышался прохладный голос Тирсвада. — Вдруг она кусается? Вожак наверняка не обрадуется, если ты выйдешь из строя на несколько дней.

— Может сходить вниз и поискать шлюх, — лениво добавил Хоегард. — С ними, по крайней мере, можно не церемониться. А эту ты все равно по-доброму не заставишь, а силой возьмешь — от Вожака попадет. Стоит ли связываться?

Шторос разочарованно рыкнул и с силой отпихнул от себя Динку, признавая правоту товарищей. Динка подхватила брошенный на пол браслет и поспешно ретировалась в угол, радуясь, что и в этот раз все обошлось благополучно. Нет, все-таки ей нужно искать способ улизнуть. Это не люди, хоть и таковыми кажутся, а жестокие и безжалостные звери, которые готовы разорвать ее на клочки в любой момент.

В комнату вошел Вожак, и следом за ним хозяева постоялого двора внесли блюда с едой и кувшины с выпивкой. Демоны, подшучивая друг над другом и смеясь, стали устраиваться вокруг стола. Динка забилась в угол, но глаза от еды отвести не могла, провожая взглядом каждый кусок, который исчезал во рту у Вожака. Она обвела взглядом остальных демонов. Все были поглощены едой. Только Шторос, словно почувствовав ее взгляд, вдруг отвлекся от своей тарелки, посмотрел на нее и с развязной улыбкой подмигнул ей. Динка поспешно зажмурилась.

Демоны наелись и сыто откинулись на спинки стульев. Динка снова украдкой посмотрела на Вожака. Он задумчиво вертел в руках пирожок. Видно было, что есть ему уже не хочется. Динка беззвучно вздохнула. Может попросить его? Разрешил же он ей ехать на крупе, когда она попросила? Может и поесть даст?

Пока ее раздирали голод и страх, соперничая друг с другом, Вожак вдруг задумчиво посмотрел на нее. Динка смущенно опустила глаза, успев, однако заметить, что Вожак сделал в ее сторону приглашающий жест рукой. В отличие от Штороса, Вожак не пытался напугать ее или как-то поглумиться. И Динка с готовностью соскочила со своего места и встала перед ним.

Вожак отломил от пирожка небольшой кусочек и поднес к ее губам. Сердце в груди у Динки жарко заколотилось. Он вспомнил про нее. Он решил ее накормить. В голове всплыла отпечатавшаяся в сознании картинка с Вожаком демонов, завязывающим теплый плащ на ее груди. И горячая волна благодарности к Вожаку захлестнула ее. Динка послушно открыла рот, позволяя ему положить кусочек еды ей на язык и чувствуя губами прикосновение его больших грубых пальцев.

— Думаешь, она не станет кусать руку, которая ее кормит? — с легкой завистью в голосе проговорил Шторос.

— Не знаю, — Вожак пожал плечами, отламывая от пирога еще кусочек. — Люди слишком отличаются от нас. Их сложно понять.

Он снова вложил кусочек еды ей в рот, и его губы вдруг тронула улыбка.

— Нашли себе игрушку, — буркнул Тирсвад, устраиваясь на своей кровати и отворачиваясь к стене. Хоегард вышел из комнаты. А Шторос продолжал жадно смотреть, как Вожак кормит Динку с руки, периодически проходясь языком по своим клыкам.

Вожак кормил Динку до тех пор, пока она не почувствовала, что еще кусочек и ее живот лопнет. А после этого еще дал целую кружку сладкого разбавленного вина. Когда Вожак отпустил ее, Динка, сытая и довольная, свернулась в углу калачиком, чувствуя себя на седьмом небе от счастья. И даже происшествие со Шторосом уже не выглядело таким пугающим. В конце концов, он все-таки не тронул ее. Авторитет Вожака присутствовал в комнате даже тогда, когда его самого здесь не было.

Дверь отворилась и вошел Хоегард, но он был не один.

— Шлюх заказывали? — спросил он громко, входя в комнату. Следом за ним зашли две миловидные девушки чуть постарше Динки.

Шлюх? Динка с любопытством уставилась на девушек, зарывшись в свой плащ по самые глаза. Это слово было ей знакомо. Женщины часто использовали его, переругиваясь между собой. Но Динка знала, что они говорят так со зла, а на самом деле шлюхами друг друга не считают. Подружка шепотом объясняла ей, что шлюха — это продажная женщина. Но что это означает Динке было непонятно. Продажная — это продает что-то?

— Я пас, — брезгливо фыркнул Вожак, отворачиваясь к стене.

— Заказывали, — почти одновременно с ним рыкнул Шторос, звериным броском прыгая к двери и втаскивая в комнату одну из девушек.

Тирсвад заинтересовано приподнялся на локте, но ничего не сказал.

— Я не пойду еще за одной, — сказал ему Хоегард. — Нам одной на двоих хватит?

Тирсвад кивнул, отодвинувшись на своей кровати к стене и призывно похлопав по одеялу. Девушка вошла, мягко покачивая бедрами и ласково улыбаясь, и приблизилась к Тирсваду. Хоегард шагнул за ней следом. Со стороны двери послышался слабый вскрик и Динка быстро посмотрела туда. Шторос времени не терял, он сорвал с девушки одежду и грубо прижал ее к стене. Тут Динка в ужасе поняла, что именно продают эти девушки и что прямо сейчас произойдет в этой комнате. Это было страшно, стыдно и грешно смотреть на такое, но Динка все равно не могла отвести взгляд. Было в этом зрелище что-то… притягательное.

Сама Динка была еще девушкой и ничем подобным не занималась. Брат бы убил ее, если бы узнал, что она осталась наедине с парнем. Но Динка догадывалась чем брат занимался с Маринкой за занавеской, когда среди ночи слышала их вскрики и удары спинки кровати об стену. Теперь же зрелище без всякой занавески при свете свечей разворачивалось прямо у нее на глазах. Она закусила губу и что есть силы сжала край обернутого вокруг ее тела плаща.

Девушка, прижатая к стене, запустила руку под рубаху рыжего демона, помогая ему освободиться от одежды. Следом за рубахой на пол полетели штаны. И Динкиному взору предстала во всей красе его мускулистая спина, сияющую белизну кожи которой подчеркивали разметавшиеся огненные пряди волос, округлые упругие ягодицы, мощные бедра, и рельефные голени, покрытые густой рыжей шерстью. Все-таки он был красив. И пока он не видит, Динка украдкой любовалась его телом.

Шторос подхватил девушку под бедра и с силой впечатал спиной в стену, выбивая из нее жалобный стон. Девушка обвила ногами его талию. А он, вжимая руками ее плечи в стену, начал короткими резкими толчками двигать бедрами навстречу ей. На каждый толчок девушка отвечала протяжным стоном, и Динка не могла понять, почему она не сопротивляется, если демон делает ей больно.

Девушка откинула голову, и Динка увидела ее лицо. Выражение ее лица озадачивало. Как будто ей даже нравилось происходящее. У тех людей, которым причиняют боль, обычно другое выражение на лице. У Штороса выросли клыки, и он впился ими в основание шеи своей жертвы. Но та, лишь негромко вскрикнула и слегка поморщилась от укуса, продолжая стонать и льнуть к своему мучителю.

Динка ощутила, как ее сердце ускоренно бьется, и кровь, словно горячая лава, пульсирующей струей бежит по телу, концентрируясь в стыдном месте между ног. Само собой всплыло воспоминание о том, как Вожак обнюхивал ее, касаясь носом сокровенных частей ее тела. От этих воспоминаний жар во всем теле усилился, но Динка, вопреки желанию распахнуть плащ, только плотнее притянула его к своему телу.

Девушка под Шторосом уже стонала без перерывов, а он яростно двигался, при каждом толчке ударяя ее спиной о стену.

Динка с трудом отвела взгляд от рыжего и посмотрела на кровать, где устроились Тирсвад, Хоегард и третья девушка. Там все происходило более размеренно и спокойно. Девушка тоже была уже раздета. Она стояла, согнувшись и опираясь руками о кровать.

Тирсвад расслабленно лежал на кровати и его торчащий кверху орган покачивался перед лицом девушки. Шлюха наклонилась к нему и, игриво посмотрев в лицо Тирсваду, лизнула его. А затем, обхватив его губами, начала погружать себе в рот. Динка в ужасе зажала свой рот руками. Так вот чего хотел от нее Шторос совсем недавно! Как же той девушке не противно?

Хоегард тем временем пристроился к попе девушки сзади. Динка отчетливо видела его не очень толстый, в сравнении с остальными, но длинный отросток, который он погрузил девушке между ягодиц. Девушка охнула и, не переставая брать в рот и снова выпускать мужской орган Тирсвада, задвигала бедрами, насаживаясь на член Хоегарда, словно на кол. Эта девушка тоже стонала, но из-за того, что рот ее был занят, получалось сдавленное мычание.

Со стороны Штороса раздался душераздирающий рык. Динка в страхе обернулась и увидела, как он, все еще вжимая девушку в стену, конвульсивно подергивает бедрами и вздрагивает всем телом. После этого он разжал руки и отшатнулся. Девушка от неожиданности рухнула на пол прямо на голую попу и охнула. На глазах ее выступили слезы. Но Шторос не дал ей долго отдыхать. Он схватил ее за волосы и поволок за собой к тому стулу, сидя на котором недавно предлагал Динке открыть рот. Он развалился на стуле, притянув девушку между своих ног. И Динка, словно со стороны, увидела ту недавнюю сцену. Однако девушка, в отличие от Динки, и не пыталась сопротивляться. Она встала на колени и покорно открыла рот. Динка видела, как по бедрам ее течет белая густая жидкость, вытекающая из ее лона.

Член у Штороса был маленький и сморщенный. Совсем не такой, какой он показывал ей. Однако он все равно настойчиво сунул его к губам девушки, и она старательно принялась его сосать. И вдруг… Шторос поднял свои изумрудные глаза и в упор посмотрел прямо в глаза Динке. От его взгляда у Динки мороз прошел по коже, и душа ушла в пятки. А еще… Жаркое томление внизу живота и промеж ног, которое она чувствовала все это время, полыхнуло огненным смерчем. Она боялась его и в то же время… Хотела, чтобы он прикоснулся к ней…

Глупая мысль проскользнула в сознании и исчезла. А Динка, глядя на рыжего демона расширенными от ужаса глазами, не могла понять, как ей вообще такое могло прийти в голову.

Губы Штороса изогнулись в улыбке. Но это была не ласковая улыбка счастливого человека, а опасная ухмылка хищника, настигающего свою жертву. Динка зажмурилась и зарылась в плащ с головой, прячась от этого. Но зеленые глаза продолжали светиться перед ее внутренним взором. Динка сжалась в комочек, слушая возню и стоны, и не решаясь больше выглянуть.

Ее мысли переместились на Вожака. Он почему-то отказался от развлечений своих товарищей. Тихо лежал, отвернувшись к стене и, кажется, спал. Хотя сложно спать под такие вопли. Динка все-таки приоткрыла край плаща и посмотрела на спину Вожака. Он не двигался и глубоко дышал. И правда, похоже, спит. Динка чувствовала, как тянет и покалывает соски, как сладко ноет между ног, и от каждого движения там становится влажно и скользко. Она смотрела на широкую спину Вожака, и в голове одно за другим, как в калейдоскопе, мелькали ощущения его языка у нее во рту, его зубов, прикусывающих ее сосок, его носа, скользящего между ее ног, в том самом месте, где сейчас так жарко. Интересно, а какой Вожак без одежды. Динка судорожно вздохнула, пугаясь собственных фантазий. Одна из девушек в это время пронзительно закричала, и Динка неосознанно перевела в ту сторону взгляд. Конечно же, это была девушка Штороса. В этот раз ей, похоже, действительно было больно. Она плакала и вырывалась, стоя на коленях с опущенной к полу грудью и выпяченной попой. А Шторос, ухватив ее за волосы и неестественно выгнув ей шею, с силой вгонял свой снова твердый и налитый член в ее лоно.

— Эй, вы там… — послышался недовольный рык Вожака. И Динка с надеждой подняла голову. — Потише давайте.

Все-таки он не спал. Но в происходящем все равно не участвовал.

«Может быть он не такой?» — мелькнула в Динкиной голове абсурдная мысль и тут же пропала.

Девушка перестала кричать и лишь приглушенно стонала. Тихие же стоны слышались и от второй девушки. Когда Динка снова рискнула выглянуть из своего убежища, все уже закончилось. Шторос расслабленно растекся по стулу. А девушка обмывала влажной тряпкой его член и бедра, споласкивая ткань в глубокой чаше с водой. Ее собственные бедра были испачканы белым до самых колен. Динка с отвращением поморщилась. Вторая девушка также обмывала Хоегарда и Тирсвада. Вскоре они ушли, а демоны погасили свет и разместились по кроватям. Стало тихо, но в комнате все еще витал запах страсти и боли.

Несмотря на усталость, Динка снова не могла уснуть. Картины одна страшнее другой мелькали перед глазами. Ведь демоны делали то же самое и с девушками из ее деревни. С ее подружками: веселой хохотушкой Настёной, серьезной пышечкой Глашей, крутобокой озорной Алькой…

И почему-то именно ее они пощадили, уволокли с собой, но до сих пор не тронули. Она тихонько вздохнула, боясь своей возней разбудить кого-нибудь из чудовищ. Но сон упорно не шел. Она чувствовала себя испуганной, беззащитной, уязвимой. Даже не верилось, что буквально час назад она возвратилась в этот угол и была почти счастлива.

Ее мысли вернулись к Вожаку. Она прислушалась, вычленяя его глубокое дыхание от трех остальных. Его плащ также, как и прошлой ночью валялся на полу у его кровати. Задержав дыхание, Динка ползком на животе преодолела расстояние до плаща, подхватила его и поспешно завернулась, подложив свой собственный плащ снизу на холодный дощатый пол. Теплая тяжесть шерстяной ткани и уже привычный запах успокоили ее, и Динка забылась тревожным сном до утра.

Приход стоял чуть поодаль от жилых домов, на горе. И сейчас, в воскресный полдень, к нему с двух улиц деревеньки тянулись цепочкой опрятно одетые женщины. Мужчин среди прихожан почти не было. В горячую летнюю пору они трудились даже в воскресенье. Три дня назад Ливей вместе с остальными мужчинами деревни ушел на дальний покос на заготовку сена. И, скорее всего, пробудет там еще не меньше трех дней.

Для Динки эти дни были самыми счастливыми днями в году. Если брата дома нет, то никто не будет таскать ее за косу по всему дому за то, что не так посмотрела, не то ответила, недостаточно быстро подбежала на зов. Никто не будет хлестать ее кожаным ремнем при малейшей жалобе Агнесс на Динкину лень и нерасторопность. А у золовки всегда находились поводы пожаловаться на Динку. Никто не ударит тяжелым кулаком внезапно и без видимой на то причины. Просто за то, что не вовремя подвернулась под руку.

И, самое главное, не придется прятаться в подполе, пережидая пока брат не протрезвеет и не перестанет крушить все на своем пути. Динка тяжело вздохнула, вспомнив о том, что счастливое время его отлучки скоро подойдет к концу. Интересно, если ее все-таки возьмет кто-нибудь замуж, то муж будет также обращаться с ней, как и брат?

— ...неблагодарная бестолочь! — болезненная оплеуха и обрывок фразы вернули Динку из размышлений к происходящему вокруг нее. Агнесс, хоть и не зверствовала, как брат, но тоже не упускала случая наградить Динку тумаком или обидным словом.

— Уже девятнадцатый годок пошел, а все, как блаженная, в облаках витает, — пожаловалась золовка своей собеседнице. Динка, не поднимая головы, взглянула на соседку, с которой остановилась поболтать у крыльца прихода Агнесс, и тихо поздоровалась. Женщины не обратили на нее никакого внимания, увлеченные обсуждением свежих сплетен. И Динка, никем не замеченная, проскользнула в дверь прихода и заняла свое обычное место в самом темном углу.

Утром ее разбудили еще до рассвета. Сны, ненадолго возвращающие ее в привычную жизнь, давали небольшую передышку ее измученной страхом и неопределенностью душе. Смахивая, выступившие от воспоминаний слезы, Динка поспешно свернула и поднесла Вожаку его плащ, украдкой наблюдая за выражением его лица. Кажется, он был не против того, что она пользовалась его плащом по ночам. Наученная горьким опытом, Динка умела считывать с лиц малейшие проявления недовольства. И пусть лицо Вожака было ей не так хорошо знакомо, как лицо ее брата, но сейчас именно от него зависела ее жизнь. Поэтому Динка не сводила с него внимательного взгляда, отмечая мельчайшие детали.

Вожак накинул на себя плащ и протянул руку в сторону Динки. Динка догадливо подхватила с пола кожаный браслет, прикрепленный цепочкой к ее ошейнику, и протянула Вожаку. Он покосился на нее, но, ничего не сказав, защелкнул браслет на руке и потянул ее к выходу их комнаты. Остальные демоны ждали их уже с оседланными лошадьми у выхода с постоялого двора.

Вожак запрыгнул в седло и протянул Динке свою большую ладонь. Динка нерешительно протянула руку и коснулась руки Вожака, не зная, как реагировать на такой жест. Ладонь его была теплой, шершавой от огрубевших мозолей у основания пальцев, и твердой, как камень. Вожак быстро сомкнул пальцы вокруг ее запястья, вздернул над землей и, подхватив второй рукой подмышку, усадил себе за спину на круп лошади. Звякнула цепочка ошейника, и Динка судорожно вцепилась в заднюю луку седла, чтобы не свалиться.

После вчерашнего дня на лошади все тело ломило. Утешало только то, что вчера она так наелась перед сном, что кушать до сих пор не хотелось. И еще удалось пополнить запас воды в бурдючке из колодца перед постоялым двором, пока демоны седлали лошадей и готовились к дороге.

Снова она тряслась на заду лошади, размышляя над своим бедственным положением. Смешно вспомнить, как однажды после проповеди, переделав все свои дела, постирав свою тунику с фартуком и свернувшись клубочком на полатях под рогожей в одной нижней рубашонке и коротких мальчишеских штанах, Динка размышляла о том, что было бы, если бы демоны существовали. Тогда она думала о том, что, пожалуй, она бы с удовольствием превратилась в демона и согласилась походить с волчьими клыками в обмен на то, что никто больше не осмелится бить ее.

Взгляд ее снова скользил по широкой спине сидящего перед ней Вожака. А ведь у него был ни один повод, чтобы ударить ее. В тех ситуациях, когда брат давно уже схватился бы за ремень, вожжи, а то и кочергу, Вожак лишь окидывал ее хмурым взглядом. Или он считает себя выше того, чтобы марать руки о такую, как Динка? Но ведь протянул ладонь, чтобы помочь ей забраться на лошадь…

Воспоминания о прикосновении его теплой твердой руки будоражили мысли. И как Динка не убеждала себя в том, что это — дьявольские чудовища, обернувшиеся людьми; волнение, вызванное его прикосновением, не выходило из головы.

К полудню бешеной скачки они достигли пригорода Итара. Из реплик, которыми перебрасывались мужчины, Динка поняла, что за ними снарядили погоню. Демоны собирались затеряться в большом городе, а затем покинуть пределы волости. Они рассчитывали скрыться от преследователей на территории другого лорда. А пока лорды будут выяснять между собой кому преследовать преступников, демоны скроются в Мшишкинских болотах.

После полудня справа от укатанной дороги показалась приютившаяся между полей небольшая деревенька. И демоны свернули туда. Динка надеялась, что они направляются в деревеньку, чтобы передохнуть и поесть. Однако демоны остановились на подъезде к деревне, спешились и начали военный совет.

— Думаю, лучше зайти с севера, — высказался Хоегард, показывая рукой нужное направление. — Там с краю стоит кузница. Кузнеца и его подмастерьев надо нейтрализовать в первую очередь.

— Я уже начинаю сомневаться в успешности наших набегов, — пожаловался Шторос. — Сил совсем не осталось.

Он вытянул руку ладонью вверх и показал товарищам.

— У меня тоже ничего нет, — прорычал Тирсвад, демонстрируя пустую ладонь. — Однако этих кузнецов я и одним мечом уделаю, — добавил он с какой-то жуткой интонацией в голосе.

— Тем более надо сейчас запастись золотом, пока мы совсем не ослабели, — проговорил Хоегард и тоже вытянул руку. Вдруг на его ладони вспыхнул крошечный язычок пламени. Демоны дружно рыкнули и в изумлении уставились на товарища.

Динка открыла рот от удивления. Служитель рассказывал, что демоны обладают сверхъестественными способностями. Но чтобы разжигать огонь прямо на своей ладони!

— Ты… — пробасил Тирсвад.

— Какого? — Шторос схватил Хоегарда за шею и с ненавистью уставился на него. — Откуда у тебя сила? Позавчера ты показывал нам пустую ладонь!

Но Хоегард, похоже, сам не понимал, что происходит, и оторопело смотрел на колеблющийся огонек над своей рукой.

— Не было… Ни капли, — проговорил он растеряно. — А сейчас есть. Совсем чуть-чуть. Но я не пил силу. У нас нет сосуда, откуда можно наполниться! И у меня его нет! — последние слова он, разъярившись, проорал Шторосу прямо в лицо и тоже вцепился тому в глотку. Вожак без предупреждения коротко ударил под дых Шторосу, и сразу же следом в кадык Хоегарду. Пока рухнувшие на землю мужчины пытались отдышаться, он протянул между ними свою ладонь, и на ней расцвел огненный цветок. После этого он обвел тяжелым взглядом своих товарищей. Под его взглядом они стушевались и отвели глаза. А потом все четыре пары глаз устремились на Динку. Динка, все еще сидевшая на крупе лошади, сжалась от такого пристального внимания к себе.

— Значит… — протянул Шторос, поднимаясь с земли, — вы все-таки сумели вытянуть из нее силу?

Вожак с сомнением покачал головой.

— Я не знаю как это произошло. Клянусь! — с жаром воскликнул Хоегард, сверля Динку взглядом. — Я даже не прикоснулся к ней ни разу.

— Ты разговаривал с ней, — проницательно заметил Шторос.

— Ты тоже разговаривал с ней, — огрызнулся Хоегард. — И лапал ее!

— Вот только… — в речи Штороса появились вкрадчивые нотки, и сам он, словно кот на охоте, пригнулся и мягкими пружинящими шагами двинулся в обход товарищей к Динке, не сводя с нее глаз. — Вот только тебе и Вожаку она отвечала, а со мной говорить не захотела. — Его глаза опасно сощурились, а тело сгруппировалось, как для прыжка.

— Довольно! — рыкнул Вожак, опережая Штороса и отталкивая его от лошади, на которой сидела Динка. — Не трогай ее!

— Почему это мне нельзя трогать ее? — рассерженным котом зашипел Шторос, скаля клыки на Вожака.

— Потому что я так сказал! — жестко отрезал Вожак. — С сегодняшнего дня она принадлежит мне, и я запрещаю трогать ее, заговаривать с ней и даже смотреть на нее без моего разрешения.

Динка судорожно выдохнула, почувствовав, что все это время не дышала. Вожак сказал, что она принадлежит ему. Возможно, это не так уж и плохо. Лучше уж принадлежать кому-то одному и знать, чего от него можно ожидать.

— Я разговаривал с ней. Вожак кормил ее и тоже разговаривал. Может быть действительно сила передается через разговоры? — рассуждал сам с собой успокоившийся Хоегард, пока Шторос с Вожаком сверлили друг друга горящими взглядами. — Вожак, что ты думаешь?

— Я думаю, что ты оказался прав. Она прячет силу от страха. Ее нельзя пугать, — отозвался Вожак, переводя изучающий взгляд на Динку и демонстративно поворачиваясь спиной к все еще скалившемуся Шторосу.

Динка совершенно не понимала о чем они говорят. Когда ее впервые называли «сосудом» она очень испугалась того, что они поймут свою ошибку. Но сейчас оказывалось так, что они были правы. О какой силе они говорили? О той, что позволяла им создавать пламя на своей руке? Динка раскрыла свои ладони и посмотрела на них, но, конечно же, никакого пламени там не было.

— Давайте попробуем ее разговорить, — воодушевился Хоегард.

— Да, я тоже хочу вновь ощутить силу в своем теле, — единодушно поддержал его присмиревший Шторос. — Пусть расскажет нам что-нибудь. Уж я, в отличие от вас, сразу почувствую тот момент, когда сила попадает в меня.

— Нет. Сейчас не до этого. С этим мы можем разобраться позже, а сейчас займитесь делом, — не терпящим возражения тоном распорядился Вожак, загораживая Динку своей спиной.

Мужчины переглянулись.

— Все, как обычно? — скучающим тоном осведомился у Вожака Тирсвад, подбрасывая на ладони тяжелый меч.

Вожак кивнул. И после этого трое мужчин бегом бросились в сторону деревни, на ходу вынимая мечи из ножен и превращаясь в рогатых чудовищ. Динка в ужасе зажмурилась, понимая, что и это поселение ждет та же самая участь, что и ее родную деревню.