Великодушные враги (Право на измену)

31

Джонет выбрала себе наряд с особым тщанием. Это было самое красивое из ее платьев. Вернее, самое красивое из тех, в которых можно было сесть в седло. Она улыбнулась, глядя, как Агнес расправляет складки на юбке из золотой парчи, возится с многочисленными нижними юбками и расшитыми жемчугом рукавами из черного бархата.

Конечно, для Джонет все это убранство мало что значило. Самые счастливые часы своей жизни она провела, не имея ничего, кроме мальчишеских штанов и рубашки. Но эту маленькую леди не могло не взволновать долгожданное возвращение сундуков с ее вещами из Уайтстоуна.

Они прибыли как раз вовремя. Ведь именно сегодня она намеревалась вернуть себе Александра. Ну а раз Диана Хэмптон в Эдинбурге, значит, Джонет придется мобилизовать все имеющиеся под рукой средства.

Пока Агнес застегивала крючки и затягивала шнуровку расшитого шелком лифа, ее юная хозяйка стояла в задумчивости, покусывая нижнюю губу и невольно сопоставляя сегодняшнее утро с той памятной ночью в Уайтстоуне, когда ей пришлось натягивать на себя мальчишескую одежку прямо за спиной у Александра.

Она вспоминала то время, счастье и смех, любовь и боль — все, что они пережили вместе. Если Диана думает, что получит Александра, ее ждет большое разочарование. Джонет поставила на карту все, считая, что ей больше нечего терять. Ведь Александр уже объявил при дворе, что собирается обвенчаться с графиней Линтон.

Новость буквально ошеломила Джонет: она то верила, то не верила и чувствовала себя обманутой и взбешенной. Однако сейчас она ощущала только решимость добиться своего. Они с Александром связаны навек. И ей просто-напросто придется найти какой-то способ заставить его признать это. И заставить Роберта принять все, как должное.

Мысль о Роберте заставила Джонет нахмуриться. Со дня ссоры в комнате Элизабет она почти не виделась со своим опекуном и могла лишь строить догадки о том, каким образом его необъяснимое отшельничество связано с таинственным нападением. О роли Александра во всей этой истории тоже оставалось только гадать.

— Готово, госпожа. Вы можете ехать.

— Спасибо, Агнес. Наверное, Дункан вот-вот придет, и мы отправимся в путь.

— Придет-то он придет, а вот знает ли он, что ехать вам всего ничего? До Холируда рукой подать, — заметила служанка, неодобрительно покачивая головой.

— Нет, не знает. Мы сделаем неожиданную остановку. Я же еще не видела королевских садов, понимаешь?

Джонет сосредоточенно прищурилась. Король недавно открыл Холируд для посещения и готовился сделать его своей резиденцией. Оставалось лишь окончательно устранить угрозу со стороны Дугласов. В это утро Александр должен был сопровождать Якова в замок. Все эти ценные сведения добыла для нее Агнес, развязав длинные языки задатком из нескольких жемчужин, споротых с вышедшего из моды чепчика.

Снаружи раздались шаги.

— Ты готова, малышка?

Джонет глубоко вздохнула, хотя в жестком корсете из китового уса сделать это было нелегко.

— Да, Дункан, я готова.

При этом она мысленно перекрестилась, моля Бога, чтобы ее слова оказались правдой.

Небо было сплошь затянуто облаками. Солнце выглянуло лишь на рассвете и снова спряталось, чтобы больше не показываться. Александр посмотрел на небосвод. В скором времени должен был начаться дождь.

Он отошел от остальных и неторопливо направился к круглому пруду, вырытому поодаль от скамей, на которых расположился король со свитой. Позади себя он слышал знакомый серебристый смех Дианы, прозвучавший в ответ на какое-то шутливое замечание короля. Потом в разговор вступила Маргарита. Александр подумал, до чего же легко ему удалось ее успокоить после побега сына. Она почти не задавала вопросов.

Впрочем, тому имелось простое объяснение. Маргарита была без памяти влюблена в молоденького красавчика, за которого недавно вышла замуж, и так увлечена медовым месяцем, что почти не выходила из своих покоев. Многие в открытую смеялись над ее браком с юным Генри Стюартом, но Александр не считал для себя возможным осуждать королеву.

Он рассеянно уставился в пруд, следя за ленивыми движениями перекормленных королевских рыб. Если бы только Джонет была с ним, он мог бы с таким же равнодушием, как эти рыбы, отнестись к окружавшим его придворным дуракам.

— Они ничего не делают. Только плавают кругами и ждут, пока их не выловят на обед. Совсем как некоторые из наших знакомых, n'est-ce pas? [Не правда ли? (фр.).]

— Правда, — согласился Александр, поднимая голову. — Доброе утро, д'Эстен.

— Но вы… вы не похожи на этих рыб, — заметил посол. — Вы не знаете иных границ, кроме тех, что определили сами. Вы сам себе устанавливаете правила. Еще никто не сумел приготовить вас на обед. — Д'Эстен поднял голову. — И все же интересно было бы знать, в каком пруду вы намерены плавать.

— Хотите что-то выудить, д'Эстен?

— Возможно. Чаровница, с которой вы собираетесь связать себя узами брака, — английская подданная. К тому же она знатна и очень богата. Это беспокоит вашего юного монарха, однако он ни в чем не может вам отказать. Меня ваше возвышение тоже беспокоит. Когда-то мы были врагами, месье 'Эпберн, но в последнее время вы действовали со мной заодно. — Он снисходительно улыбнулся. — Не стану от вас скрывать, что я предпочитаю именно такую расстановку сил. Человек, бросающий вызов судьбе, готовый пожертвовать собственной головой… такой человек непременно должен победить. Я мог вас выдать, и вы бы оказались в моей стране и пошли бы на обед червям.

Александр пожал плечами:

— Я решил, что вы из тех, кто больше думает о будущем, чем о прошлом. Я поставил на это, и мы оба выиграли. Может быть, нам стоит забрать свои призы и разойтись?

— Может быть.

Александр сломал ветку и опустил ее в воду, глядя, как рыбы подплывают и с любопытством хватают ее ртом.

— В точности как наш друг Дуглас, не правда ли? При виде приманки просто удержу не знает, — заметил француз с негромким смешком.

Затем он наклонился ближе к Александру.

— А на какую приманку клюнули бы вы? Что могло бы удержать вас в Шотландии? Можете смело сказать мне. Поверьте, д'Эстен умеет держать язык за зубами. Возможно, нам удастся все устроить.

— Я не продаюсь, — ответил Александр. — С этим покончено.

Послышался голос короля. Он громко приветствовал кого-то. Александр обернулся и увидел Джонет, медленно идущую через лужайку ему навстречу в ослепительном наряде из золотой парчи и черного бархата, прекрасную, как видение, с золотисто-каштановыми волосами и громадными зелеными глазами, по которым он, должно быть, обречен тосковать до конца своих дней. И несмотря на всю свою выдержку, он не смог себя заставить отвести от нее взгляд. В последний раз, подумал Александр. Наверное, он никогда ее больше не увидит.

Джонет сделала реверанс королю. Александр не мог сдержать улыбки, следя за тем, как она притворяется, что рада видеть Диану. Из-за истории, которую он изложил королю в день первого появления Джонет при дворе, они с Дианой теперь вынуждены были встретиться как старые подруги. Он опасался и почти ожидал, что девушка выдаст себя, не сумеет сдержать вполне законного негодования. Но она скрыла все свои чувства за светской улыбкой и ответила на «нежный» поцелуй Дианы с медоточивым коварством, заставившим графиню позеленеть от злости. Да, девочка повзрослела, отметил он про себя.

— Каких прекрасных женщин рождает эта скудная земля, — восхищенно проговорил д'Эстен. — Вам следовало отправить ее во Францию. Она стала бы первой красавицей при дворе.

Александр по-прежнему не отрывал глаз от Джонет, жадно впитывал все детали, разглядывая скромный вырез ее девичьего платья, тонкую талию, которую он мог обхватить ладонями. Стоило ему увидеть Джонет, как все его тело заныло от нестерпимого желания заключить ее в объятия.

— Я бы сказал, ее и здесь можно считать первой красавицей, — тихо возразил он.

— Совершенно верно. Говорят, ее дядюшке, досточтимому графу Мьюру, просто проходу не дают жаждущие заполучить ее руку и сердце. Кстати, какие странные истории приходится выслушивать об этом человеке и о постигших его несчастьях! К примеру, это таинственное нападение, о котором я так и не смог раздобыть никаких подробностей. — Д'Эстен сделал многозначительную паузу. — Насколько я понимаю, он не принадлежит к числу ваших друзей?

Король сделал им знак приблизиться.

— Вы все поняли правильно, д'Эстен, — ответил Александр, тщательно сохраняя на лице улыбку. — Но в следующий раз, когда придет охота поудить, советую вам отправиться на речку. Там клев лучше.

Повернувшись спиной к французу, он направился по газону к расположившейся на скамейках королевской свите. Ему хотелось видеть Джонет. Господи, милостивый Боже, как он тосковал по ней! Для него это было новое ощущение, и оно ему не нравилось. Никогда раньше ему не приходилось так страдать из-за женщины. Он уже знал, что чувство пустоты, невосполнимой утраты будет преследовать его всю жизнь.

— О, Александр, взгляни, кто нас навестил, — защебетала Диана, подойдя к нему и взяв его под руку. — Джонет как раз рассказала мне, что наконец-то прибыли сундуки с ее вещами. Разве я тебе не говорила, стоит ей появиться должным образом одетой — и она будет выглядеть бесподобно!

Александр едва удержался от улыбки.

— Я в этом ни минуты не сомневался.

Он мог бы добавить, что Джонет выглядела столь же бесподобно, будучи должным образом раздетой.

Джонет встретилась с ним глазами, и у него захватило дух, сердце учащенно забилось, а по всему телу разлился жар. А ведь он еще не коснулся ее! Но даже стоять рядом с нею было невозможно.

— Кстати, о сундуках, Диана. Если Его Величество нас извинит, давай-ка я отвезу тебя домой. Полагаю, пора укладывать пожитки, а их немало.

Диана схватила намек на лету.

— Да, верно, ужасная досада, но ничего не поделаешь, придется ехать. Ты прав, Алекс. — Она повернулась к Джонет. — Возможно, вы еще об этом не слышали, моя дорогая, но завтра утром мы с Алексом покидаем Эдинбург. Нам, конечно, будет очень не хватать вашего милого общества. Надеюсь, вы когда-нибудь соберетесь нас навестить? Я намерена быть частой гостьей в Шотландии в ближайшем будущем.

Они уезжают… Александр уезжает.

Джонет смотрела на Диану, произнося в ответ дежурные любезности и испытывая сильнейшее желание ударить ее, дабы смахнуть с ее лица эту ослепительную улыбку. Что ей предпринять, чтобы не дать Александру просто взять и уйти? Если он сейчас уйдет, она, наверное, никогда его больше не увидит.

А если увидит, то в качестве мужа Дианы.

Александр между тем разговаривал с королем и прощался с Маргаритой. Времени на раздумья не оставалось.

— Лорд Хэпберн, могу я побеспокоить вас на минуту? Мне нужен ваш совет.

Александр оглянулся. Джонет заставила себя улыбнуться, храбро шагнула вперед и продела руку под его свободный локоть, не дав Диане вымолвить ни слова.

— Я уверена, леди Линтон не станет возражать, если я уведу вас ненадолго. Я хотела кое-что спросить о вашей матери. Раз вы завтра уезжаете, мне вряд ли выпадет другой случай.

Наверное, это прозвучало глупо. Яков и Маргарита изумленно уставились на нее, Дункан выглядел рассерженным, Диана насторожилась.

А Александр смотрел на нее отчужденно и холодно, как на незнакомку. На мгновение она даже подумала, что Элизабет заблуждается насчет его чувств.

— Ну разумеется, госпожа Максвелл. Можете располагать моим временем сколько вам угодно.

Сколько ей угодно. Ей было бы угодно располагать им всю оставшуюся жизнь.

Вдали прогремел гром, поднялся холодный ветер. Дункан многозначительно взглянул на небо.

— У тебя еще будет случай поговорить с Хэпберном в другой раз, Джонет, а сейчас нам пора возвращаться. Начинается гроза. Я знаю, ты не любишь гроз.

Решив не уступать ни пяди завоеванных позиций, Джонет крепче сжала руку Александра. Дункан не сможет увести ее отсюда силой прямо на глазах у короля.

— Да нет, я больше не боюсь гроз, Дункан, — сказала она, улыбаясь Александру. — По правде говоря, теперь они мне даже нравятся.

— Пожалуй, мы могли бы немного прогуляться, — неожиданно вмешался сам Александр. — Не беспокойтесь, Максвелл, я приведу ее назад еще до дождя, обещаю вам. Идемте, госпожа, я буду рад помочь, чем смогу.

Когда они отошли от остальных на почтительное расстояние, он обратился к ней уже совсем другим тоном:

— Ты хоть понимаешь, дурочка, что могла за минуту свести на нет все то, над чем я трудился последние две недели?

Джонет усмехнулась.

— Боишься, что я подпорчу твою репутацию?

— Черт возьми, Джонет, это не шуточки! От мнения двора, от всех этих людей зависит твое будущее!

Она бросила на него насмешливый взгляд.

— Приличия! Благопристойность! Боже, неужели я должна выслушивать все эти проповеди от тебя, Алекс?

— А от кого же еще? Истинную цену доброго имени знает только тот, кто его потерял.

Они пошли дальше в молчании. Джонет ощущала стремительный бег секунд. Ей хотелось высказать так много всего сразу, что она не знала, с чего начать. Выплеснуть гнев и обиду, обвинить его в неверности. В конце концов она выбрала то, что было важнее всего.

— Мне так тебя не хватало, — сказала она жалобно. — Не с кем было повеселиться.

Александр нахмурился, не сводя глаз с тропинки, вьющейся у них под ногами.

— Ты становишься первой красавицей при дворе. Разве ты не счастлива, милая?

— Счастлива? — Она остановилась и посмотрела ему в глаза.

— Не останавливайся, Бога ради, — прошипел он. — Не забывай, мы говорим о моей матери! Кстати, неужели ты не могла придумать что-нибудь более правдоподобное?

— Это все, что я могла придумать в последнюю минуту, — отрезала Джонет. — Я не ожидала услышать, что ты уже завтра намерен сбежать отсюда с женщиной, которая сделала все от нее зависящее, чтобы отправить меня на тот свет!

Александр сильнее сдвинул брови.

— Могу тебя заверить, Джонет, Диана понятия не имела о том, что представляет собой Томас.

— Не смей оправдывать Диану Хэмптон, Алекс. Даже не пытайся. Она отлично знала, что делает.

Он тяжело вздохнул.

— Я не пытаюсь ее оправдывать, милая. Мы с ней объяснились по этому поводу. Я сам ей сказал, что этому нет и не может быть прощения.

— И тем не менее ты говоришь, что собираешься на ней жениться, — Джонет не сводила с него глаз, прекрасно понимая, что боль проступает в них, несмотря на все ее усилия. — Это правда, Алекс? Ты действительно намерен это сделать?

— Да.

Твердая решимость, прозвучавшая в его голосе, ужаснула девушку. У нее нет времени, чтобы заставить его усомниться. Во всяком случае, не здесь.

Они продолжали идти вперед, уже не видя никого из оставшихся на лужайке. Купина вишневых деревьев в цвету совершенно скрыла их от посторонних глаз. Но через несколько минут им предстояло достигнуть дальнего конца сада и повернуть назад. И тогда Александр будет потерян для нее навсегда.

Джонет внезапно остановилась и повернулась к нему лицом.

— Однажды ты мне обещал, что не уедешь, не простившись. Что ж, приходится напомнить тебе об этом. Я хочу проститься по-хорошему. — Она подняла на него глаза. — Наедине, Алекс… в последний раз.

Он бросил на нее быстрый взгляд и сразу же отвернулся.

— Мы уже простились, милая. Один раз в Стептоне, а потом в гостинице. Еще одно прощание ничего хорошего нам не принесет.

— Но я не знала, что это было прощание навсегда, — воскликнула Джонет. — После того, что ты сказал той ночью в гостинице, я думала…

Она запнулась и торопливо перевела дух.

— Ты сказал, что никому не будешь принадлежать, кроме меня. Я тебе поверила, Алекс. Я думала, ты говоришь искренне. Я все еще так думаю!

— Я действительно говорил искренне, Джонет. В то время я надеялся…

Теперь уже Александр запнулся и отвел взгляд.

— Неважно, что я тогда думал, милая. Этому не суждено быть. Нам придется с этим смириться.

Джонет схватила его за руку.

— Что произошло? Из-за чего ты изменил свои планы? Я хочу знать правду. Я имею право знать!

Он взглянул ей прямо в глаза.

— Мьюр вышел на свободу. В тот день я потерял тебя.

Она смотрела на него, не веря своим ушам.

— Ты хочешь сказать, что, если бы Роберту отрубили голову, нам не пришлось бы расставаться?

Александр вздохнул.

— Я не знаю, милая. Клянусь тебе, не знаю. Давай не будем мучить себя разными «если бы». И не будем делать вид, что у нас есть будущее. У нас его нет.

Его слова напомнили ей о том, что говорила Элизабет. С той только разницей, что Джонет не была мертва и не собиралась позволить Александру оставить себя позади, как покойницу.

— Значит, ты считаешь, что нашел простой выход? Как только возникают трудности, ты по привычке даешь стрекача через границу, вместо того чтобы остаться и встретить их лицом к лицу, как подобает мужчине!

Она вскинула голову, дерзким вызовом отвечая на изумление, которое прочла в его глазах.

— Когда женщина одинока и беззащитна, ее нетрудно соблазнить и позабавиться с нею недельку-другую. Диана меня предупреждала, что все сведется к этому. И как ни больно это признать, она была права!

— Это неправда, и ты это знаешь.

— Неужели? Тогда приходи сегодня ночью ко мне. Объясни, что случилось, как и почему. Растолкуй мне так, чтобы я поняла. О Господи, Алекс, уж это ты обязан для меня сделать!

— Нет, черт побери, нет! — Он резко отвернулся. — Джонет, ты не понимаешь, о чем просишь!

— Я прекрасно понимаю, о чем прошу, и ты тоже.

Увидев, что он продолжает молчать, Джонет спросила:

— Неужели меня действительно так легко оставить?

— Легко? — мгновенно обернулся Александр. — Если б ты только знала!

— Ну так скажи мне, Алекс! Помоги мне понять. Но только, ради Бога, не оставляй меня с чувством, что я ничего для тебя не значу!

Александр схватил ее за плечи и, наклонившись, приблизил лицо к ее лицу.

— Однажды я повстречал воспитанницу моего злейшего врага, милую, славную девушку, и такую доверчивую, что она поверила даже мне. Но я обманул эту девушку, провел ее. Я обошел ее, как дурочку, и предал. А потом, к моему великому удивлению, произошло невероятное… Непостижимое и непростительное. Я влюбился в эту девушку. Я влюбился, — повторил он тихо, — и решил уберечь ее от повторения своих ошибок, от горечи собственного опыта, от рокового хода событий, которые сам же и привел в движение. И все это время меня неотступно преследовала одна фраза, оброненная ею: единственное, о чем она будет сожалеть, — так это о том, что наше приключение может погубить меня. Меня! — повторил он с холодной и презрительной усмешкой. — Она беспокоилась обо мне! Что ж, я напомню тебе твои слова, милая, как ты напомнила мне мои. Единственное, о чем мне придется сожалеть, — так это о том, что за эти несколько недель я мог погубить тебя. Только об этом. Да еще о том, что у нас нет больше времени.

Еще секунду он держал ее за плечи, а потом с грустной улыбкой отпустил и отступил на шаг.

— Самый большой подарок, какой я могу преподнести тебе, девочка моя, — это убраться подобру-поздорову из твоей жизни. Поэтому мой ответ: нет, я не стану встречаться с тобой. Мы попрощаемся здесь и сейчас.

Джонет проглотила слезы, комом подступившие к горлу, сама поражаясь тому, что ей хочется одновременно смеяться и плакать. Он ее любит! Никогда раньше он не говорил ей таких слов.

— Да ты спятил! — вскричала она в сердцах. — Ты и вправду думаешь, что после этих слов я вот так легко распрощаюсь с тобой? Скажу «прощай» и вернусь к этим людям, к их любопытным взглядам? Приготовься услышать новость, Александр Хэпберн. Ты придешь ко мне сегодня ночью. А если нет, Богом клянусь, я сейчас к ним вернусь и выложу все как есть. Я устрою такой скандал, что нам обоим больше и носу нельзя будет показать в Шотландии!

К ее угрозе он отнесся довольно хладнокровно.

— Ты не посмеешь, Джонет. Ты не посмеешь хотя бы ради Мьюра. Ты ведь не захочешь его огорчить? Ты его любишь, и, несмотря на то что я не прочь был бы сделать его предметом насмешек двора, мне бы не хотелось, чтобы ты его потеряла, милая.

Джонет подняла брови и изобразила на лице источающую яд улыбку, на которую не способна была бы сама Диана.

— Не посмею? Сейчас увидишь. Я никогда не была лгуньей, Алекс. Я с самого начала собиралась все рассказать Роберту. Но в последнее время он чем-то встревожен… расстроен. Его как будто подменили с тех пор, как он вышел из тюрьмы.

Улыбка исчезла. Джонет помрачнела и опустила взгляд.

— Я надеялась, что вы сумеете узнать друг друга получше и преодолеть свою ненависть. Но полагаю, времени для этого уже не осталось. Я не могу ждать.

Александр бросил на нее пытливый взгляд.

— Не шути, дорогая.

Но Джонет видела, что он не совсем уверен.

Она дерзко уставилась на него в ответ. Может, ей и не удалось выдержать взгляд Александра, но так приятно было стоять на своем!

— А вот посмотрим.

Неожиданно его глаза заискрились смехом, а уголки губ стали подергиваться.

— Не уверен, что мне удастся прийти, — пробормотал Александр. — Могут возникнуть трудности.

— Ты справишься, — ободрила его Джонет.

— А как насчет твоей горничной? Не могу же я заявиться с визитом среди ночи, когда у твоего порога спит сторож!

— Я от нее избавлюсь.

Теперь он уже не пытался сдержать улыбку.

— Звучит зловеще. Так и вижу тело, всплывающее лицом вниз в озере Норлох.

— А что? Неплохая мысль!

Александр шагнул ей навстречу и протянул руку в порыве неудержимого чувства.

— Хорошо, я приду к тебе сегодня, милая. В последний раз. А знаешь, ты стала прямо-таки беспардонной в достижении своих целей.

Джонет ощутила радостный подъем. Так или иначе у них все наладится.

— Это ты верно заметил, Алекс. Я наблюдала за тобой и многому у тебя научилась.

Джонет положила руку ему на плечо и погладила бархат камзола, ощущая, как под ее ладонью сокращаются и вновь расслабляются мускулы.

— У меня был отличный учитель, — добавила она, улыбаясь. — Великий магистр.