Вкус волчьих ягод

Глава 22

Дома я долго отмокала в ванной, Егор уехал. Вернее, может он и предполагал, что останется, но я хотела побыть одна. После ванны я заварила чай на травах и уснула в тот же момент, как только коснулась подушки. Проснулась утром оттого, что меня бил сильный озноб. Голова раскалывалась, я еле доползла до тумбочки с лекарствами. Столбик термометра рванул вверх, стоило мне только вставить его в подмышку.

Ничего удивительного в том, что я заболела, не было. Еще бы… в мокрых носках по болотам шастать, плюс физическое и эмоциональное перенапряжение. И вот вам простуда, получите и распишитесь.

Хотя горло не болело, из носа не текло, даже кашля пока не было. Только ломило виски, и слабость была такая, что я еле доползла обратно до постели.

Позвонила на работу и в поликлинику, вызвала врача.

А через час из дремы меня выдернул звук поворачивающегося во входной двери замка. Кто это может быть? Сердце екнуло не то от страха, не то…

Конечно, этом мог быть только Сёма. Мой пока еще муж. У него были ключи, а замки я не сменила. Да и зачем бы? Его вещей тут почти не осталось. Что ему нужно? Интересно. Частенько он сюда заявляется, пока я на работе? Я напрягла память, хоть при высокой температуре это было и непросто, и пыталась сообразить было ли в последнее время что-то не так в квартире? Переставленный стул или непомытая чашка в раковине? Чашки – это Семина болезнь. Мне кажется, за все время, что были с ним знакомы, он ни разу не помыл за собой чашку после чая или кофе, или хотя бы просто убрал ее в посудомойку. Чашка всегда оказывалась в раковине и ждала, пока ее вымою я. Я так к этому привыкла, что даже не замечала… Но вот были ли чашки в последнее время? Хоть убей, не помню.

Тем временем дверь открылась, Сема вошел в квартиру, разулся и прошел на кухню.

Судя потому, что он все делал молча, был уверен, что меня дома нет. Я услышала звук льющейся из крана воды. Что вообще ему надо в моей квартире?

Я села на постели и громко крикнула:

– Сёма, это ты?

В дверях тут же появился Семен. В руках он держал вазу, в которую успел воткнуть букет. Большой букет, штук тридцать крупных роз, наверное. Уже и не помню, когда он в последний раз дарил мне цветы. А такие, наверное, вообще впервые. Или это не мне?

– Ты дома? Рита, что случилось?

– Заболела. А ты что здесь делаешь?

– Да вот… ­ он замялся на несколько секунд, потом протянул мне вазу. – Хотел тебе сюрприз сделать. Думал, придешь вечером домой, а тут цветы.

Я неопределенно пожала плечами, но даже это простое движение, вызвало новую волну головной боли. Я поморщилась и постаралась аккуратно опуститься на подушку.

Семен подошел к кровати, поставил вазу с цветами рядом на тумбочку, потом положил свою руку мне на лоб.

Ладонь у него была сухая и прохладная.

Лицо Семена приобрело озабоченное выражение.

– У тебя очень высокая температура. Ты что-то из таблеток уже пила?

– Да, разжевала аспирин, запить было нечем, – я кивком головы показала на стоящую на полу коробку с лекарствами.

Сёма тут же принялся изображать из себя заботливого мужа. Нашел необходимые лекарства, даже морс клюквенный сварил… Я почти не разговаривала, сейчас у меня не было сил. На выяснение отношений их бы точно не хватило. И в данный момент мне действительно была нужна помощь.

Парацетамол с витамином С, разведенный в стакане с теплой водой начал действовать довольно быстро. Меня перестало трясти, сделалась жарко, на лбу выступил пот. Глаза опять начали закрываться, клонило в сон.

Как сквозь вату донеслась трель дверного звонка. Я хотела сказать Семе, что, наверное, пришел врач. Но муж догадался и сам.

***

Семен открыл дверь и к собственному удивлению обнаружил за ней вовсе не их миловидную участковую терапевтку, а незнакомого парня.

Причем судя по улыбке, сползающей с лица, тот тоже не ожидал увидеть в дверях Семена. Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что с таким радостным лицом этот парень пришел сюда к Маргарите. И они хорошо общаются и, возможно, у них намечаются или уже случились «отношения».

Но Семен решил, так быстро не сдаваться. Не зря же потратился на дорогущий букет. И так отлично сложилась, что жена заболела и не смогла выставить его с букетом за дверь. За дверь Сёме очень не хотелось. У Кати жить надоело, да и сама она надоела. Одно дело флиртовать и заигрывать на работе, скрашивая дежурства адреналиновым сексом где-нибудь в приемном покое за шторкой. И совсем другое, душные и липкие семейные отношения. Катя была навязчива и не очень умна. А кроме того, как-то быстро навесила на него неприятные бытовые традиции. По воскресеньям с ней нужно было обязательно ездить на рынок выбирать мерзкую живую рыбу, которую она потом запекала в духовке. Не то чтобы Сема не любил рыбу, но он привык выбирать ее в теплом супермаркете и желательно сразу филе… Или это вот обязательное выбивание ковров на улице? Что за каменный век, есть же пылесосы…

Семе стало тоскливо и от надоедливой болтливой Кати захотелось домой. Очень тянуло улечься на родной диван и по вечерам смотреть сериалы. И чтобы никто не засорял мозг пустыми разговорами о том, где поставить елку на Новый год и не строил планов поехать в деревню и познакомиться с ее родителями. Ну, какая деревня? Какие родители? Сему передернуло, и он понял, что вот этого красавчика с порога надо срочно выпроваживать. Причем так, чтобы он больше здесь не появлялся.

– Вы что-то хотели от моей жены? – спросил Семен ледяным тоном у незнакомца. – Она на работе…

– У вашей жены? – парень удивленно вскинул бровь, выделяя интонацией последнее слово.

– Да. Если вы пришли именно к Маргарите, то она моя жена и сейчас ее нет дома. Кто вы? Доставка товаров или рекламный агент? Может ей что-то передать?

– Не нужно… – было видно, что парень растерян.

Рита не сказала ему, что замужем? Немного странно, но это даже к лучшему.

Незнакомец развернулся и пошел вниз по лестнице. Семен какое-то время молча смотрел ему в спину, потом закрыл дверь. Он заглянул в спальню. Рита уже уснула. Поправил ей сбившееся оделяло, плотнее задернул шторы и решил, что про приходившего незнакомца ей знать совсем необязательно.