Внеплановое отцовство для двоих (СИ)

Глава 13

Золотов.

Встреча застает врасплох.

Поднимаю взгляд с асфальта, обнаруживаю у торговой палатки Ивана. Мальчик стоит, склонив голову набок и прищурив один глаз от солнца.

Мне резко расхотелось слушать, а тем более вникать в мелочи про организацию благотворительного мероприятия, но и жажда общения с Иваном не прослеживается.

Я удивлен и в меньшей степени взволнован. После суда мир стал для меня другим. И все же поздороваться надо.

— Привет, дружище! — поднимаю руку.

Иллария, что шла со мной, вынужденно останавливается.

— Кто он? — спрашивает женщина.

— Сын… в смысле ребенок, который может быть моим…

Она вздрагивает.

— Чудесное дитя. Симпатичный мальчик, как же он похож на маму! Одно лицо!

Между нами с Валентиновой ничего нет, кроме общего дела, но мне приятно от ее восторженного отношения к Ивану.

— Считаешь? А мне кажется, что и мои черты прослеживаются.

Снова шагаю.

К Ивану подбегает Дима и протягивает какую-то ветку.

— Я незаинтересованное лицо, — сбавляет тон Иллария и говорит полушепотом, — не вижу сходств, к сожалению. Но мое сердце учащается всякий раз, когда я размышляю о суде. Плохое предчувствие. Интуиция подсказывает, что Нина подала иск не от страха к бывшему мужу. Ее кто-то подкупил. Очень влиятельный человек покровительствует Нине и хочет убрать тебя с дороги тем самым, может и Демида. А прокурор просто пешка. Не забывай, много лет она посвятила службе влиятельным людям. Представить страшно, сколько у нее за это время накопилось знакомств.

— Вряд ли, — морщусь. — Нина завязала с помощью олигархам.

— Я бы не была столь уверенной. Вдруг ее кто-то тайно проплачивает? — дотрагивается до моей руки, — взгляни, там Нина стоит отвернутая спиной. Она слышала крик сына, но специально нас не замечает. Нина не хочет тебя видеть. Почему? Стыдно, наверное…

Иван подбегает ко мне, чуть запыхавшись, протягивает маленькую ручонку.

Дима ждет братика на дистанции.

Иван отходит на шаг и молча задирает голову, не сводя глаз с Валентиной. Это затягивается в неловкую паузу, которую Иллария выдержать не в силах.

— Мальчик, перестань так странно на меня смотреть, — с еле скрываемым изумлением выпаливает.

Сорванец, хмыкнув, переводит внимание на меня.

— Мы будем есть сладкую вату, мама нам ее уже покупает. А ты любишь вату?

— Не фанат, но…

Запал к деловой прогулке, предложенной Илларией, теряю. Все равно мысли не будут работать правильно, зная, что где-то поблизости гуляет Нина.

Наскучив ждать нормальный ответ, Иван разворачивается и вприпрыжку возвращается к Диме. Хлопает его по плечу. И вот они уже вдвоем бегут к маме. А я все стою как вкопанный.

— Иллария, нам нужно перенести встречу, — уверенно говорю женщине и вижу, как ее глаза наполняются разочарованием. — Вызову тебе такси, — достаю телефон, открываю приложение.

— Что ж… — шмыгает носом.

Она очень и очень расстроилась, понимаю. Но мои границы насчет нейтральных отношений Иллария знает. Я не давал ложных надежд, чтобы питать иллюзии. До этого дня не замечал в женщине особых эмоций. Сейчас же она едва не плачет, быстрым шагом удаляется к выходу из парка.

Я иду к Семенихиным.

Наблюдаю, как Нина раздает слипшуюся вату с химическим желтым красителем мальчишкам, а те чуть не прыгают от удовольствия.

Особых привилегий, оттого что подошел, не получаю. Дети полностью отвлекаются на вату, Нина не оглядывается.

Тактично кашляю.

Женщина на секунду замирает, но вскоре оттаивает, напряженно выпрямляет осанку. Все же оборачивает с таким видом…м…словно я смерд, а она богиня. Долго взгляд на мне не задерживает, ищет кого-то.

— Ты один?

— Да.

— Уф… — ее черты меняются на милые, присущие Нине. — Максим, вот так встреча, — улыбается.

— Какими судьбами?

Нина не успевает ответить. В разговор вступает Иван:

— Мама суп невкусный сварила и сказала, если съедим, то поедем в парк. Мы и съели!

На щеках Нины вспыхивает легкий румянец.

— О бытовых трудностях Максиму Леонидовичу знать необязательно.

Эта троица звонко смеется, а мне вдруг становится тепло. Необъяснимое ощущение.

Парк не рассчитан на активные развлечения. Он для пеших прогулок. Имеется здесь лишь большое Чертово колесо. А я вроде как сам назвался в компанию.

— Может, прокатимся? — киваю на аттракцион.

— Почему бы и нет? — подхватывает Нина. — Мы за любую инициативу, если она добрая!

Оплачиваю билеты. Усаживаемся в кабину. Она неторопливо поднимает нас вверх и поскрипывает, вызывая у меня массу подозрений.

Иван, поджав коленки, взбирается на сиденье, перекидывается и завороженно любуется высотой, пока Нина держит его за резинку штанов.

Кабины тут для суровых детей — незастекленные.

На лице Ниночки ни грамма волнения, а лишь умиротворение.

У меня подрагивает левое веко от вот этой «техники безопасности». А если допустить, что Иван и Дима на сто процентов мои родные дети? Что бы я сделал с Ниной за беспечность? Она не приказывает ребенку сесть правильно.

Дима, к слову, уместился с другой стороны от Нины и держится за ее коленку.

— Дядя Максим, — котенком мурлычет он, — а как поживает Павел? Вернулся уже из курорта?

Я даже не сразу соображаю, о ком Дима спрашивает! Но все же память не подводит.

— Да, с ним полный порядок. Он дома у меня. Живет и в ус не дует.

— Спасибо вам! — хлопает в ладоши.

Дима искренне улыбается, но радость мальчонки длится недолго. Иван садится, как положено, разворачиваясь к нам.

— Димка, ну что ты такой доверчивый. Съел дядя Максим твоего карпа. Я не хотел тебе говорить, но и не хочу, чтобы ты зря надеялся. Вспомни то утро, когда мама не дала нам съесть рыбу на завтрак. Потому что это был Павел.

Хм… в упор смотрю на этого мелкого задиру.

Я считал, что наши отношения с Иваном постепенно стали перетекать в стадию доверительных особенного после разговора по душам незадолго до заварухи с Павлом. Я был неправ…

Иван сдает меня без всякого угрызения совести.

Дима застывает как маленькая ледышка, но вскоре у него трясется нижняя губа и подбородок от расстройства.

— Ваня! — фыркает Нина. — Зачем ты такое говоришь, будто не знаешь, как Дима отреагирует.

Укор Ниночки не помогает. Через секунду Дима ревет громко, с надрывом. Кулачками потирает глаза.

Чувствую себя отвратно. Я только что убил детскую веру в добро и свет.

Дима ноет.

Нина пытается его унять и не оглохнуть от его визга, а Иван очень серьезно для мальчика семи лет смотрит на меня в ответ.

Думаю, он каким-то внутренним чутьем решил, что я набиваюсь четвертым в их семейку, заревновал и скорее выставил меня ужасным монстром.

Чертово колесо переваливает пиковую точку высоты, которую все благополучно пропустили, и движется на спуск.

— Прекрати истерику! — громко заявляю, привлекаю внимание расстроенного Димы. — Твой брат ошибся. Карп жив, это я тебе гарантирую. В то утро я действительно жарил рыбу. Треску, убитую и замороженную не мной. Павел сейчас отдыхает с девочками у меня в квартире, а ты горюешь по пустякам.

— П-правда?..

Нет. Но что я могу еще ответить, когда на меня смотрит дрожащий Дима, глазами полными надежд? Словно я волшебник или божество…

— Конечно, если хочешь, заглядывай в гости.

Наверное, я пилю сук и рою себе яму, однако слова сами вылетают.

И прогулка пошла коту под хвост. Нина старается разрядить обстановку, но я все равно никак не могу попрощаться с ролью главного злодея. Еще немного побродив, подвожу Семенихиных к дому.

Утром понедельника по договоренности с Ниной снова падаю за руль. В этот ответственный для меня день счел нужным быть крайне сосредоточенным. Повторный тест ДНК должен пройти под моим чутким контролем, а результаты оказаться правдивыми.

Сложно представить себя отцом. Отцом для мелких Семенихиных тем более! У них уже сформировался характер, своя личность.

Я могу попытаться найти ключи к мальчишкам, а заодно к их красивой маме. Или стать Воскресным папой и приезжать иногда, особо не вникая в жизнь сыновей. Или же совсем не приезжать, а откупаться деньгами, регулярно пополняя банковский счет Нины. До конца безучастным, как того просила Ниночка, я бы не хотел оставаться. Только в случае, если дети не мои…

Я пока не решил, какой вариант мне будет выгодным во всех смыслах.

Радует, что не нужно киснуть в пробке. Нина живет в ипотечной долине, откуда ни свет ни заря трудовой класс тянется в центр на работу.

Никому не придет в голову строить свой маршрут наоборот. Кроме меня.

Так что противоположная сторона дороги свободна.

Позади на второй машине сопровождает Сильвестр. Мордоворот лишним не будет.

Въезжаю во двор к Нине, двигаюсь медленно.

Вдруг из-за тополя, что растет у соседнего от нужного подъезда, резко выбегает мужчина. Прямо мне под колеса. Жму педаль тормоза, ударяю от злости кулаком по сигналу.

Я чудом не сбиваю человека. Незнакомец в темном спортивном костюме. На его лицо надвинут капюшон. Мужчина делает пару шагов к моей машине и внезапно падает на капот.

— Аааа! Помогите! Он сшиб меня! Сшиб! — орет во всю глотку. Чем вызывает интерес и жажду кульминации.

Видеорегистратор включен и все записывает. Подергавшись, весьма убедительно падает на землю.

Сильвестр звонит.

— Что прикажете делать?

— Не вмешивайся, — отвечаю. — Сам разберусь с этим клоуном.

Опускаю стекло.

— Эй, симулянт, поднимайся! — предупреждаю. — У меня работает регистратор, так что развода на деньги не будет!

В ответ тишина.

Нина с детьми должна с минуты на минуту выйти из подъезда. Если мальчики увидят это недоразумение, то я, вообще, стану для них дьяволом.

Раздражаюсь.

— Ну же убирайся! Я начинаю терять чувство юмора!

Не выдержав, покидаю авто. Шагаю к этому кретину, завалившемуся на живот. С противоположной стороны двора кто-то хочет выехать, но я перегородил путь.

Стягиваю с головы упавшего капюшон. Мужчина в себе или нет?

— Ага! — рывком задирает морду. — К Нинке моей клинья подбиваешь?

Он псих. И как я не догадался раньше? Смотрю на него как на убогого.

— Семенихин, — цежу сквозь зубы, — какого черта ты творишь?

Но Алексей не отвечает на мой вопрос с плохо скрываемым негодованием. У Семенихина на уме совсем другое. Он целехонький встает, отряхаясь.

— Нинка моя женщина. У нас семья. Мы любим друг друга, просто сейчас кризис в отношениях.

— О… формулировка-то какая, Семенихин. Где ты выучил незнакомые слова?

Алексей зверьем рычит и неожиданно набрасывается на меня.

Только он не дерется, а прижимается ко мне. Ощупывает мой торс руками через ткань темно-серого пиджака. Я не надел куртку рассчитывая, что недоразумение быстро улажу, но кто бы знал, что наткнусь на Семенихина!

Он смотрит пристально. У него стеклянный взгляд. Алексей похож на безумца.

— Зря ты сунулся к Нинке, адвокат!

— Отвали! Перестань меня лапать! — отталкиваю его. — Если пожелаю, ты никогда больше не увидишь Нину. Я всегда получаю то, что хочу!

— Нинка моя жена. Забудь ее, — пятится, но сохраняет равновесие.

На странные выпады Алексея реагирует Сильвестр, выходит из авто. Охранник скручивает мужчину и насильно волочит за дом.

Тот случайный водитель, что собирался выехать со двора да я не дал, не пытается торопить, напротив, затих. Любопытно притаился и во все глаза глядит.

Растирая правый кулак, возвращается Сильвестр.

Выпускаем зеваку на старенькой иномарке и едва успеваем подъехать обратно, как из дома выплывает главная звезда этого необычайного конфликта.

На ней черные джинсы свободного кроя, белая футболка, ослепляющая стразами, и косуха. Опять же алые губы и творческий хаос из локонов на голове. Судя по всему, настроение у Нины не деловое, а вольное с легким оттенком бойкости.

Я не успел даже поздороваться, но вижу на лице Нины шок.

Следом показываются мальчики, наряженные в одинаковые спортивные костюмы красного цвета и кожаные курточки.

— Доброе утро, Нин, — приветствую, рассаживая детей.

Нина вроде кивает, но понятно — она не согласна. Убедившись, что мальчишки в машине, а двери надежно заперты, Ниночка разворачивается и произносит:

— Максим Леонидович, у меня форточки в квартире постоянно открыты, пришлось уводить сыновей второй раз чистить зубы, лишь бы они не услышали склоку между тобой и Семенихиным.

— Твой психованный муж как саранча выскочил из кустов.

— Вычислил, где я живу…столько времени прошло, а он никак не успокоится.

— Тебя это пугает?

Нина мотает головой.

— Нет, скорее злит, наверное.

Открываю для Ниночки дверь. Усаживаюсь за руль. Мчим в лабораторию, выбранную мной.

Там работают настоящие профессионалы, они не допустят ошибок.

На входе в здание, облицованное былым керамогранитом, я выбрасываю из мыслей утренний скандал и включаю режим наблюдения за Семенихиными.

Ниночка кажется немного раздраженной, оттого часто хмурит брови и почти не улыбается. Она боится разоблачения или считает несколько унизительным повторный ДНК тест?

А вот мелкие хулиганы трусят. Думают, что внутри злой доктор будет ставить им болезненные уколы. Жмутся к матери поближе.

Все-таки Дима воспринимался мной как маменькин сынок, романтичный и плаксивый. Но что же случилось с грозой Иваном? Он тоже не прочь спрятаться под юбку Нины, если юбка была бы.

Или же я оцениваю мальчиков необъективно. Им всего лишь семь лет.

— Без паники ребятня и слезопролитий, — объявляю, пока не зашли. — Никаких иголок не будет. Вам просто проведут ватной палочкой по внутренней стороне щеки.

Шагаем в лабораторию. Нас там ждут.

Сама процедура занимает мизерное время, мальчишки толком не успевают испугаться. Они уже делали такой тест, но с чего-то решили, что на том, куда приглашала мама, будет все легко и безопасно.

А на моем обязательно наступит кошмар, граничащий со средневековыми пытками!

Этот миф я успешно разрушил.

Результаты сделают в сжатые сроки — через семь дней.

Покидаем лабораторию в позитивном настрое, тем более Нина обещала мороженое. Всем.

Заезжаем в магазин, покупаем сладость. Договариваемся постоять на улице, погода позволяет.

— Может, угостим мороженкой Павла? Ему скучно одному, — робко предлагает Дима.

— Еще как весело! — пытаюсь переубедить.

— Скучно.

Ниночка наклоняется к сыну.

— Карп живет у Максима Леонидовича, и мы не можем так просто прийти к нему домой. Он пригласить должен.

— Так Павел тоже соскучился, он приглашает.

— Ах, не Павел пригласить должен, а Максим Леонидович.

Тот вздыхает.

Тем временем мы продолжаем наслаждаться мороженым.

Нина выбрала фруктовый лед продолговатой формы. Смотрю, как Ниночка облизывает лакомство, что-то рассказывая Ивану, и понимаю, насколько у меня испорченные мысли. Черт… Никогда прежде я не завидовал фруктовому льду. Хотел бы я оказаться на месте льда сейчас. Только не здесь, а в какой-нибудь спальне с приглушенным светом.

— Это можно устроить, — говорю я.

Настолько погрузился в мир фантазий с обнаженной Ниной в главной роли, что выпалил вслух, чем тут же пользуется скромный, когда это выгодно Дима.

— Ух, все-таки поедем к Павлу! — восклицает и взмахивает рукой держащей эскимо. Половина мороженого предательски шлепается на асфальт. — М…м…ма-ма!…

А второй братец хохочет. Нелегко Ниночке приходится с такими ребятками.

К новому приему Семенихиных я был готов. Потрудился.

— Ныть сегодня никто не будет! — вновь беру командование. — Все по местам. Павел нас заждался! А Диме купим другое мороженое.

Иван бежит к своей дверце.

— У Димки горло заболит и слипнется жо…

— Ну-ка замолчи! — шикает Нина.

Под впечатлением везу троицу к себе в квартиру. Заваливаемся в парадную.

— Добрый день, — Семенихины хором приветствуют угрюмого консьержа. Я его уже сегодня видел. Но за того отвечает женский голос, летящий откуда-то со стороны.

— Здравствуйте!

Оборачиваюсь и замечаю, как в уголке Иллария напряженно подскакивает с дивана при виде нас. Ко мне явилась? Если так, то я не звал. Не люблю гостей без предупреждения.

Иван дергает маму, вынуждая Нину склониться, и что-то шепчет ей на ухо.