Во власти чувств

Глава 19

— На тебя распространяется право на прикосновение, — сказал Вон, почти прижимаясь губами к ее яремной вене, и вдруг осторожно прикусил кожу. — Ты из Стаи.

Это было последним, что Саша ожидала от него услышать.

Мерси накрыла ладонью ее стиснутый кулак.

— А мы не позволяем кому-то из Стаи умирать без боя.

У Саши защипало глаза от слез.

— Вы не понимаете!..

Уткнувшийся носом в ее шею Вон медленно поднял голову, слегка куснув на прощание ухо, и, выпрямившись, положил руки ей на плечи.

— Мы понимаем, что ты считаешь ПсиНет всемогущей. Потому что тебе всю жизнь это внушали. — Он подвинулся, чтобы опереться на стол рядом с ней. — Но теперь правила изменились.

— Какие правила? — спросила Саша, до боли разочарованная их нежеланием видеть правду. — Советники всесильны. И смертельно опасны.

— Но они не знают ничего о таких, как ты, — парировала Мерси.

Саша перевела взгляд на нее:

— Я всего лишь неправильная Пси.

— Да неужели?

Вон легонько провел пальцами по ее щеке. Саша вздрогнула, не зная, как ей реагировать. Она не раз видела, как леопарды дотрагиваются друг до друга, но никогда не думала, что то же самое ждет и ее. И что это мимолетное выражение привязанности будет исходить от опаснейших стражей.

— А может, лучше назвать тебя уникальной?

С Сашиного языка уже был готов сорваться горький ответ, как вдруг она, нахмурившись, вспомнила о секретных семейных файлах, которые стащила из архива, но до сих пор так и не открыла.

— Мне надо подумать, — пробормотала она, замыкаясь в своем разуме.

Стражи не произнесли больше ни слова. Просто находились рядом, охраняя, пока она листала страницы Пси-записей. Спустя какое-то время на кухню проскользнула Тамсин и принялась за выпечку. Краешком сознания Саша уловила ее тоску по Джулиану и Роману. Прошлой ночью Лукас рассказал, куда на самом деле их увезли, доверяя Саше больше, чем она самой себе. Тамсин не могла — не имела права — уехать со своими детьми: в случае кровопролития без целительницы не обойтись.

Даже не осознавая, что делает, Саша собрала всю едкую грусть Тамсин и втянула ее в себя. Как и раньше, чужие переживания камнем легли ей на сердце, но она знала, что справится. Откуда-то у нее брались силы, чтобы нейтрализовать любые негативные эмоции.

Она понятия не имела, как долго просидела вот так, пока ее не выдернул из состояния транса поцелуй в шею. Только один мужчина имел над ней подобную власть. Моргнув, она обернулась, обнаружив за спиной Лукаса. С каменным выражением на лице он вздернул ее на ноги.

— Ты что делаешь? — В его глазах плескалось бешенство.

— Проверяю кое-какую информацию, которую украла, когда взламывала ПсиНет.

Почему он так злится?

Шрамы на его щеке проступили особенно ярко.

— Я же велел тебе оставаться здесь.

— И я никуда не делась. — Саша тоже стала заводиться. — Что с тобой вообще такое?

Ответом ей был лишь тихий рык, от которого каждый волосок на теле поднялся дыбом.

Только теперь она ощутила в комнате чужое присутствие. Вон, Мерси, Тамсин, а еще Дориан и Клей. Тихие, словно хищники, они продолжали заниматься каждый своим делом, но Саша знала, что они прислушиваются к их спору.

— Лукас… — начала она, собираясь попросить его перенести разговор в более уединенное место.

— Я же вполне ясно велел, чтобы ты держалась подальше от ПсиНет. — Каждое слово звенело от ярости.

— Я туда и не лезла! Я не совсем еще безмозглая дура! — Все, с нее хватит. — Ты ждешь, что я буду сидеть здесь и… и печь печенье, пока тебя нет? — Уловив легкий всплеск веселья на другом конце кухни, она повернулась, чтобы сказать: — Без обид, Тамсин.

— Знаю, милая. Ты не из тех, кто увлекается кулинарией. — Целительница выложила на противень несколько шоколадных фигурок.

— Ты должна была отдыхать и копить силы. И не вздумай сказать, что не тратила остатки своей Пси-энергии. — Лукас обхватил ее за шею, притягивая к себе.

Он был очень осторожен, но Саша обратила внимание, насколько властным получился этот жест.

— Отпусти меня.

Может, он и альфа, но она — кардинал.

Он ничего ей не ответил, вместо этого поинтересовался у стражей:

— Какого черта вы позволили ей нарушить мой приказ?

Саша пнула Лукаса по голени. Он даже не поморщился, лишь предупредил с лаской в голосе:

— И за это ты тоже ответишь.

Вот теперь Саша взорвалась. Может, кардинал из нее и никудышный, но в свое время она научилась одной маленькой хитрости, о которой знало не так много людей. Силой сознания она толкнула Лукаса Хантера так, что он, не успев моргнуть, отлетел на пару футов.

Все замерли.

Саша сообразила, что она только что напала на альфу хищных веров. Впрочем, он это заслужил — Лукас вел себя как полный неандерталец. Встретив взгляд, в котором сейчас было куда больше от зверя, чем от человека, она подбоченилась, стараясь сделать вид, что телекинетический удар ни капельки ее не истощил.

— Все еще хочешь поиграть? — Язвительная насмешка, которой она никогда не позволила бы себе до того, как стала проводить столько времени с верами.

— О да, котенок, хочу. — Лукас стремительно шагнул к ней; в его эмоциях смешались возбуждение и азарт от брошенного ему вызова.

Саша была готова. Использовав последние силы, она почти по-кошачьи запрыгнула на стол за своей спиной. Ее Пси-разум наблюдал за движениями леопардов, и теперь тело скопировало их изящество и грацию. Лукас распахнул глаза, обнаружив, что она сидит посреди столешницы.

— Да ты жульничаешь.

— Бедняжка, — уколола Саша.

— Иди сюда. — Лукас с трудом сдерживал улыбку.

— А ты будешь вести себя прилично?

— Нет.

Ее губы дрогнули. Чувствуя, что глупо сидеть на столе теперь, когда Лукас за ней больше не гоняется, Саша спрыгнула на пол прямо перед ним. Он снова властно обхватил ее за шею, но на этот раз жест выражал не злость, а чувственность. От поцелуя она вся — до кончиков ногтей — вспыхнула.

Когда Лукас наконец поднял голову, Саша воспользовалась моментом, чтобы отдышаться.

— Вы вообще что-нибудь слышали о личной жизни? — спросила она, зная, как ярко алеют ее щеки. Она больше не могла сдерживать физические реакции своего тела. Этот щит пал прошлой ночью.

Тамсин фыркнула:

— Ну прости уж, такое не пропустишь даже при большом желании.

Саша выскользнула из-под руки Лукаса, который, впрочем, тут же последовал за ней, когда она подошла к кухонной стойке и встала перед Тамсин.

— Ты это о чем?

Та закатила глаза:

— Хищные самцы во время брачного танца становятся невероятными собственниками и напрочь забывают о том, что неплохо бы уединиться.

Саша порылась в своем словаре терминологии веров, но этого понятия не нашла.

— Брачного танца?

Мерси присвистнула. Дориан вздрогнул. Тамсин неожиданно заинтересовалась тестом. Вон и Клей таинственным образом испарились.

Лукас за ее спиной будто окаменел.

— Думаю, нам лучше обсудить это наверху.

— О, значит, теперь ты захотел приватности? — пробормотала Саша.

Он сгреб ее на руки, и прежде чем она успела набрать в грудь воздуха и возмутиться, помчался вверх по лестнице. Пару мгновений спустя он бросил ее на кровать и сам улегся рядом.

— Ну уж нет. — Покачав головой, Саша попыталась отодвинуться.

Он закинул на нее ногу:

— И не вздумай снова использовать свои трюки, котенок.

Как раз в этот момент она волной Пси-энергии спихнула с себя его ногу. В следующий миг Лукас снова придавил ее к матрасу.

— И это мы тоже обсудим, — пригрозил он, хотя судя по интонациям, он скорее забавлялся, чем злился.

Саша прищурилась:

— Да стоит мне захотеть, и я превращу твой мозг в желе.

— А кто тогда будет вылизывать тебя до оргазма?

Ее тело будто превратилось в пылающий факел.

— Ты не должен говорить такие вещи.

— Почему нет?

Он раздвинул полы ее белой блузки — Саша только теперь осознала, что Лукас уже успел расстегнуть все пуговицы.

Длинные мужские пальцы нашли грудь, прикрытую бюстгальтером, и потянули за сосок.

— Лукас. — Скорее стон, чем слово.

— Брачный танец — это когда два леопарда навеки связывают свои жизни.

Он накрыл грудь всей ладонью.

Саша распахнула глаза — огонь, который разжег в ней Лукас, задуло ледяным ужасом.

— А что случится, если кто-то из них умрет?

— Тогда тот, кто останется в живых, больше ни с кем не заведет серьезных отношений.

Он властно потянул ткань лифчика вниз, чтобы добраться до распаленной плоти.

— Лукас, не надо. — Саша пыталась выбраться из-под него, но он ее не отпускал. — Ты не можешь. Я вряд ли доживу до конца недели.

— Никуда ты не денешься. — Его голос еще никогда не звучал так властно, глаза стали совершенно звериными. — Ты моя.

Именно этих слов Саша ждала всю жизнь… Но она не могла их принять.

— У меня что, нет выбора?

— Ты сделала его, когда пригласила меня в свои сны, в свой разум. — Он нежно укусил ее за губу. — И еще раз — когда пустила в свое тело.

Ни при каких условиях Саша не могла обречь Лукаса на жизнь, полную одиночества.

— Я отказываюсь в этом участвовать.

— Куда ты денешься. — Опустив голову, он обхватил губами сосок.

Сашины пальцы зарылись в пышную гриву его волос.

— Прекрати.

Что-то довольно пробормотав, Лукас просунул руку ей между ног. Даже сквозь ткань Саша чувствовала тепло ладони.

Она потянула его за волосы, и он было приподнял голову — как оказалось, лишь затем, чтобы уделить внимание другой груди. Бюстгальтер он стаскивать не стал, лизнул сосок прямо сквозь ткань, поглаживая при этом живот. От остроты ощущений все мысли разлетелись. Но Саша должна была говорить, должна была объяснить ему.

— Ты меня не знаешь, — прошептала она.

Он поднял голову:

— Я всю тебя знаю.

— Нет, Лукас. Я не вер, я Пси. Я — это прежде всего мой разум.

— Лгунишка, — ущипнул он ее за влажный сосок.

Саша вздрогнула, на мгновение превратившись в существо из одной лишь плоти.

— Ты такое же животное, как и я, — хрипло зашептал он ей на ухо. — Такая же страстная, голодная, жаждущая.

Она затрясла головой, потрясенная и силой его слов, и своей зависимостью от его прикосновений.

— Я могу убить тебя одной мыслью.

Он потерся подбородком о ее грудь.

— В самом деле, котенок?

Вот так легко он и выиграл их битву. Лукас был дороже ей собственной жизни.

— Не надо, — сказала Саша. — Остановись, пока не слишком поздно.

— Это невозможно остановить. Я убью любого, кто только попытается.

Глядя в его кошачьи глаза, Саша не сомневалась, что он говорит искренне. Она знала, что должна помешать ему связать себя с женщиной, которая сломлена настолько, что даже не уверена, Пси она или уже нет.

День спустя Саша сидела в гостиной, пытаясь изобрести новые аргументы, чтобы убедить Лукаса в правильности своего плана. Беда в том, что ей так и не удалось придумать, чем же отвлечь всю ПсиНет, чтобы убийца рискнул проявить себя и напасть на Сашу. Она весь день ломала над этим голову, но единственным выходом казался банальный «теракт».

Если до завтра она ничего не сообразит, придется действовать наугад — Бренне и так уже досталось. Хорошо еще, Никита или Энрике не пытались выйти на связь — должно быть, были сами заняты поисками убийцы.

Лукас весь день то появлялся, то исчезал — наверное, готовил пути отхода на тот случай, если им не удастся спасти волчицу. Сейчас он стоял возле окна, глядя в ночь. В мягком свете лампы его кожа сияла золотом.

— Так что за информацию ты украла? — спросил он, оборачиваясь через плечо. За сегодня он перекинулся с Сашей разве что парой слов, но вот касался ее при любой возможности.

Свернувшись калачиком на краешке дивана, она с опаской уставилась на него, словно газель на льва. Лукас не человек или Пси. Он хищник, который решил, что теперь она принадлежит ему. А это значит, Саше надо оставить его прежде, чем она убьет их обоих.

Даже если Лукас не позволит ей прибегнуть к ее плану, наемники Совета все равно набросятся на нее сразу же, как только щиты дадут слабину. Они уже сейчас шли трещинами. Спастись ей не удастся, но вот уберечь Лукаса — вполне. Она ни за что не обречет его на жизнь в одиночестве, как бы ей ни было при этом больно.

— Архивы моей семьи.

Кто-то замер на пороге кухни. Тонкая фигурка Тамсин в сопровождении широкоплечего Нейта.

— Надеюсь, мы не помешали?

— Вовсе нет, — быстро отозвалась Саша, чувствуя облегчение от их присутствия. Оно было совсем не лишним, учитывая, что она с трудом сдерживалась, чтобы не поддаться Лукасу. — Я рассказывала, что украла в ПсиНет информацию о своей семье.

Лукас покинул свой пост у окна и направился к дивану. Он не отрывал глаз от Нейта, следя за каждым его движением, и Саша почувствовала, как воздух сгущается от ревности. Чуть раньше Тамсин, воспользовавшись очередным исчезновением вожака, предупредила Сашу, что во время брачного танца леопарды могут потерять голову и наброситься на каждого, в ком почувствуют угрозу.

Она попросила Сашу не оспаривать притязания Лукаса, потому что в такие моменты стычки с альфа-самцом ни к чему хорошему не приведут. Саша прекрасно понимала, зачем целительница дает ей такой совет, но последовать ему не могла, потому что это означало бы унылую одинокую жизнь для мужчины, которого она обожает.

Впрочем, она позволила Лукасу опуститься рядом с ней на диван, закинуть ее ноги себе на колени и начать массировать ей ступни.

— И зачем же тебе ее красть? — Нахмурившись, Нейт уселся от Саши как можно дальше. Тамсин устроилась у него на коленях, обвив руками за шею.

— Бумажные записи давным-давно погибли во время пожара. — Сашу это крайне разочаровывало, она всегда подозревала, что нашла бы в архивах многое, чего не знала. — В ПсиНет должна была храниться копия, но нам сообщили, что файлы каким-то образом оказались повреждены.

Пальцы Лукаса сжались вокруг ее щиколотки — он пытался привлечь ее внимание.

— Это и в самом деле так?

— Нет. — Она встретилась с ним взглядом. — Там все — вся наша многовековая история.

Богатейший архив, зачем-то спрятанный от глаз тех, кто имел на него права. Что еще скрывал Совет? К чему еще ограничили доступ?

— И что же ты узнала? — поинтересовалась Тамсин, сворачиваясь калачиком на коленях у Нейта. Саша поразилась, насколько это движение получилось кошачье-чувственным. Рассудительность и практичность целительницы иногда заставляли забыть о том, что она тоже леопард.

— Сперва ничего необычного. Пока не добралась до записей о своей прабабушке, Айя.

Саша вдруг поняла, что неосознанно прильнула к Лукасу, едва не оказавшись у него на коленях. Одну руку он закинул на спинку дивана, другой продолжал поглаживать ее голень.

— На ее файле стоит красная метка.

— И что это значит?

Нейт потер Тамсин шею, и та, казалось, вот-вот растечется от удовольствия.

Сашу удивляла такая степень доверия. Ни одна Пси никогда не открылась бы, не оставила бы себя уязвимой перед столь крупным мужчиной. А вот Тамсин даже не задумывалась. И Саша тоже — когда позволяла Лукасу делать с ней все, что ему вздумается. Эти мужчины вполне могли поддаться тем же разрушительным эмоциям, что в свое время заставляли ее народ калечить собственных детей, и в то же время они, в отличие от Пси, были способны на невероятную нежность.

— Я таких никогда не встречала.

Саша отвела взгляд от парочки напротив и заметила, как пристально наблюдает за ней Лукас, словно знает, о чем она думает.

— Должно быть, Генри и Шошанна Скотт поставили ее сами. Вряд ли моя мать разрешила бы им копаться в наших личных записях.

За незанавешенным окном качнулась ветка, отбрасывая тень на стену. И Саша вдруг поняла, что сидит на коленях у Лукаса, одной рукой обнимающего ее за талию, а другой — ритмично ласкающего ей бедро. Ей стоило бы испугаться того, как сильно она в нем нуждается — так, что это срывает ментальные блоки, которые она поставила, чтобы держаться от него подальше. Вместо этого ей захотелось прижаться к мускулистому телу еще крепче, впитывая его тепло.

— Котенок… — Резкие собственнические нотки исчезли из хриплого шепота, ласкающего ей ухо. Словно ее тихая капитуляция успокоила Лукаса. — Так что за красная метка?

— Я не уверена, но кажется, это как-то связано с Пси-способностями. — Опустив голову ему на грудь, она поделилась самым жутким: — Когда я увидела метку, снова перебрала все файлы. И нашла еще одну такую же.

Тишина.

— На моем.

Саша в ужасе вспомнила, как Энрике все это время преследовал ее. Кто-то знал или догадывался о ее изъяне. Кто-то ждал, когда она совершит ошибку. Вполне может оказаться, что это Энрике играет за обе стороны, используя в своих целях и Никиту, и Генри.

— У тебя есть какие-то предположения, почему могли выделить тебя и твою прабабушку? — Голос Лукаса снова зазвучал резко.

Расстегнув верхнюю пуговицу на его рубашке, Саша положила руку поверх яростно стучащего сердца. Почти сразу она почувствовала, как он берет эмоции под контроль. Ее больше не удивляло, что она умеет успокаивать своего мужчину — это все часть магии веров.

— Тогда мы использовали другую систему обозначений. Айя квалифицировалась как Э-Пси. Сейчас такого понятия больше нет.

Тамсин сосредоточенно свела брови:

— Ты что-нибудь еще нашла?

— Айя родилась в тысяча девятьсот семьдесят третьем. Протокол «Безмолвие» вступил в силу в тысяча девятьсот семьдесят девятом, когда ей было шесть лет. Все дети младше семи попали под программу.

Саша даже представить не могла, каково было девчушке, которую заставляли отказаться от всего, что она только-только научилась ценить.

— И скольких же они потеряли? — тихо спросила Тамсин — как целительница она сразу оценила масштабы бедствия.

— Не знаю. Цифры тщательно скрывались, но все знают, что смертность была колоссальна. Мало кто из того поколения выжил.

Лукас перебирал ее волосы, которые успел расплести, пока Саша вела свой рассказ.

— Но Айя справилась.

— Да. В файле упоминается, что ее мать, Мика, была едва ли не главной противницей «Безмолвия». Сперва я даже подумала, что именно этим объясняется метка, но там были и другие странности. При рождении коэффициент Э-Пси составил восемь и три, а после завершения программы — всего лишь шесть и два, причем класс способностей больше не указывался.

В душе Саша оплакивала двух незнакомых ей женщин. Что же испытывала Мика, наблюдая, как в дочери (а ведь имя Айя на ее языке означало «любовь») напрочь выжигают все эмоции?

— Прости, не совсем поняла, — выпрямилась Тамсин.

Саша заставила себя вынырнуть из ужасов прошлого.

— Все Пси делятся на группы соответственно их способностям. Например, моя мать классифицируется как Т-Пси, коэффициент девять и один — это значит, что основной ее талант лежит в области телепатии. Как и у большинства Пси, у нее есть и другие навыки, правда, их коэффициент ниже двух.

Саша сделала паузу, чтобы убедиться, что все ее поняли.

— Продолжай, — кивнула Тамсин.

— Еще есть Тк-Пси.

— Телекинетики, — догадался Нейт.

— Верно. И М-Пси — медики, которые способны просканировать человеческое тело и определить источник болезни. Они чаще остальных контактируют с прочими расами. Есть и другие способности. Телепатия настолько распространена, что разделяется на несколько более узких областей.

Например, ее мать способна заразить разум смертельным вирусом, а Мин ЛеБон — мастер психической атаки.

— М-Пси также встречаются весьма часто. Куда реже — психометрия, телекинез с умением телепортироваться или трансмутация — способность изменять материальную форму других объектов. Самые уникальные среди нас — Я-Пси.

Ладонь Лукаса пробралась ей под блузку и легла на спину, такая горячая, что будто оставляла клеймо, от которого Саше не хотелось избавляться. Однако ей надо изо всех сил сопротивляться ему. Не говоря уж об остальных.

Леопарды объединились против нее. Никто из них не желал ей рассказывать, каков последний этап брачного танца, чтобы Саша смогла как-то помешать его завершению. Их альфа выбрал ее, и они не собирались давать ей ни единого шанса ускользнуть. Даже Вон отказался, хотя она всячески пыталась убедить его, что этим спасет Лукасу жизнь. Они не понимали, насколько всесильна ПсиНет. Ей невозможно противостоять.