Во власти чувств

Глава 24

— А как бы ты поступил на моем месте? — Ее глаза чернели все больше и больше. — Чего требует твоя гордость?

— Ты моя пара. И в этом случае гордость ничего не значит.

Она вышла из автомобиля. Лукас оставался сидеть, пока она не обогнула машину и не открыла его дверь. Руки, обхватившие его лицо, были горячими, полными жизни.

— Лжец, — прошептала она. — Гордость — это все. Иначе мы ничем не отличаемся от них.

Выбравшись из машины, Лукас крепко обнял дрожащую Сашу.

— Я сделаю это.

Понимает ли она, что он только что вырвал из груди сердце и положил к ее ногам?

— Я не могу с тобой так поступить, — покачала она головой.

— Выхода нет, котенок. Когда все закончится, ты подключишься ко мне. Больше никакой борьбы. Твое нежелание — единственное, что сдерживает наши узы. Как только ты потянешься ко мне, они сформируются окончательно.

Рывком высвободившись из его рук, Саша сказала:

— Нет.

— Да.

— А что будет со Стаей без тебя? Об этом ты подумал? — Ее глаза были чернее ночи. — Если я соединюсь с тобой, ты протянешь от силы пару месяцев — я высосу тебя досуха. Не проси тебя убивать.

— Вон достаточно силен, чтобы возглавить Стаю, пока Кит не подрастет.

Выбора все равно не оставалось.

— Нет, Лукас. Нет. — Ее всю трясло.

— Иначе я просто не отпущу тебя в ПсиНет.

В голосе прозвенела сталь — пусть Саша вспомнит о его угрозе отправить ее в отключку. Когда дело касалось его пары, Лукас забывал о цивилизованности.

— Обещай.

Она лишь молча покачала головой.

— Котенок, обещай.

Развернувшись, она бросилась в дом. Лукас не пошел за ней, вместо этого дождался, когда из леса выскользнет Вон.

— Она права. Ты нужен Стае.

— А мне нужна она. — Одна дорогая ему женщина уже умерла у него на глазах. Больше он этого не допустит. — Если она погибнет, я все равно что умру вместе с ней.

Понимая, что не до конца восстановила силы, истощенные слежкой за Генри, Саша решила отложить все до следующего вечера. Так у нее оставалось время, чтобы изучить сознание вера, которое она должна скопировать. Рина вызвалась ей помочь — девушка идеально соответствовала портрету жертвы.

По крайней мере, этим Саша объяснила себе отсрочку, но на самом деле ей хотелось — как бы это ни было эгоистично — провести еще одну ночь с любимым мужчиной. В постели, под покровом темноты, именно она первая потянулась к Лукасу.

Он был диким и злым, едва сдерживал ярость. Но его руки двигались удивительно нежно, он касался ее с таким обожанием, какого Саша раньше и представить не могла. Она уснула в его объятиях, в тишине и безопасности. Поэтому она не сразу поверила в реальность своего кошмара.

— Помогите! — Крик рвался из глубины женского сознания. — Пожалуйста, помогите!

Содрогнувшись от этого безграничного отчаяния, Саша потянулась к ней, чтобы успокоить, но та тут же отпрянула, словно обжегшись.

— Нет!

— Позволь тебе помочь, — попросила Саша, мысленно рыдая по женщине, чьего лица она не могла видеть.

— Ты Пси! — Голос сочился яростью, но под ней пульсировала агония.

— Я не такая, как он. — Саша протянула тонкую целительную нить. В ответ ее накрыло волной невероятной боли, но она не отступила. — Ты очень сильная.

— Я плакала, — прошептала та, перестав сопротивляться, словно доверилась Саше — единственному голосу в окружавшей ее мгле. — Я умоляла его прекратить.

Саша попыталась хоть как-то залатать ее изодранную в клочья гордость:

— Ты выжила, не пустив его в свой разум. Ты не сломалась. Это очень важно.

— Не знаю, сколько я еще выдержу.

— Мы идем за тобой. Дождись.

— Ты не из Стаи. От тебя пахнет кошками.

— Мы объединились против врага.

Сашу ужасало, как сильно повреждена психика девушки. Однако то, что она так и не позволила убийце добраться до своего сознания, свидетельствовало о чрезвычайной силе воли.

— Мы идем за тобой, Бренна. Идем.

— Быстрее. — Голос угасал. — Прошу, быстрее.

Саша проснулась совсем разбитая. Она понимала, что дальше тянуть нельзя.

— Сейчас, — сказала она Лукасу, обнаружив его в гостиной вместе с Хоуком, лейтенантами и еще двумя незнакомыми ей мужчинами. Она не удивилась, увидев здесь волков — веры готовились к войне против Пси.

— Мы должны сделать это сейчас. Мы не можем и дальше оставлять его наедине с Бренной.

Она была на грани истерики.

Лукас велел всем выйти. Они молча послушались, лишь Хоук задержался:

— Через сколько начнем, чтобы я передал Лоуренам?

Саша взглянула на часы.

— Через пять минут.

— Позвоню Джаду.

Она кивнула.

— Мы не допустим, чтобы ты погибла, сладенькая. — Прикоснувшись на миг к ее щеке, Хоук вышел.

Надежда была роскошью, которой Саша не могла себе позволить. Встретившись взглядом с Лукасом, она подошла к нему.

— Ты не обязан быть моим якорем, — в который раз повторила она, почти умоляя его.

— Обязан. Потому что я — твой. — Он вложил в поцелуй всю гамму испытываемых им чувств.

— Давай уже начнем, — прошептала она, не в силах и дальше это выносить. Если она задумается над тем, что собирается делать, то никогда не решится — просто оставит Бренну ее палачу, чтобы тот изнасиловал ей мозг, а затем выбросил. Одно то, что ей в голову вообще пришла мысль об отступлении, вызывало страх за ее душу.

Она ощутила, как разум Лукаса открывается перед ней. Пусть он и не Пси, выглядело это так, словно он опускал щиты. Саше не было необходимости полностью забираться в его разум — нужно лишь наладить простейшую связь, чтобы сразу передавать ему информацию из ПсиНет и «чуять» его на психическом уровне.

А еще его «запах» усилит впечатление от модели сознания, которую Саша создаст, подражая тому, что увидела в мыслях Рины. Разум веров устроен совсем иначе, чем Пси, их практически не спутать. Но, возможно, Саше удастся достаточно долго обманывать убийцу, чтобы узнать, кто он.

— Не рискуй понапрасну.

Саша кивнула. Ей в любом случае придется выпасть из Сети, но куда лучше, если при этом она не раскроет своих эмпатических способностей. Это убережет других таких же, как она… если они вообще существуют.

— Не стану, если он клюнет на приманку. Но если он окажется слишком осторожен, придется предложить ему более интересную жертву.

В глазах Лукаса вспыхнул протест, но он не стал спорить. Ее альфа начинал понимать, что она не потерпит приказов.

— Только вернись ко мне, Саша. Обещай, что подключишься ко мне.

В голове зазвенел крик Бренны, умоляющей ее поспешить.

— Обещаю.

Наклонившись, она прижалась к губам Лукаса, жалея, что у них нет еще одной минуты, часа, вечности…

— Спасибо, что научил меня жить.

Лукас обхватил ее за шею, и в его глазах загорелся звериный голод.

— Если и в самом деле хочешь меня отблагодарить, останься в живых. Сдержи слово.

Подключись ко мне.

Саша заставила себя кивнуть.

— Пора начинать.

Она повела его к дивану. Лукас сел, растянувшись на сиденье. Не говоря ни слова, Саша забралась к нему на колени, обхватила руками и опустила на плечо голову.

Она слышала, как под серой тонкой футболкой стучит его сердце, струится по венам жизнь. Как он мог требовать, чтобы она украла это у него? Как мог оставить свою Стаю без вожака? Саша не стоит такой жертвы, она одна из тех, кто потерял свою человечность еще столетие назад.

— Готова? — Он нежно погладил ее по распущенным волосам.

Она никогда не будет готова к тому, чтобы убить их обоих. Но альтернатива еще хуже.

— Да. Джад и Сиенна атакуют через минуту.

Глубоко вдохнув, она закрыла глаза и нашла его.

Пламя Лукаса было жарким и сияющим. Он впускал ее в свой разум, но она не могла войти, не могла вынести то, что увидела бы внутри — его эмоции грозили ее уничтожить. Поэтому она устроилась в самом верхнем слое, передавая Лукасу чуточку себя — не так много, чтобы изменить обоих, но достаточно, чтобы преобразовать их психическую связь.

Убаюкиваемая его сердцебиением, Саша мысленно распахнула глаза. Она все еще находилась за своими щитами, в полной безопасности. У нее был шанс отступить, и все осталось бы по-прежнему.

В голове раздались крики Бренны.

Нет, она ни за что не сдастся.

Сперва она убедилась, что ее подлинная радужно-сверкающая звезда надежно укрыта. Затем повредила внешний щит так, чтобы разлом выглядел случайным. В чем-то ее план был даже примитивен — для кардинала Э-Пси, гения многослойной защиты, умеющего легко подсоединяться к разуму веров и копировать их сознание.

Прошлой ночью Саша наконец-то догадалась, что умение общаться с верами на ментальном уровне — часть ее дара. Само понятие эмпатии подразумевало, что она не способна намеренно причинить кому-то вред, даже проникнув в его мозг. А значит, избавившись от эмпатов, Пси убили свою совесть.

— Это ради нас, — мысленно сказала она. Ради тех Э-Пси, кто погиб во время обучения, кто сошел с ума из-за Безмолвия, кто считал себя неправильным, хороня свой дар.

После долгих лет, когда Саша считала себя ущербной, она словно вырвалась на свободу, могла быть кем только пожелает. И пусть об этом знают лишь веры, этого хватит. Более чем. Потому что они запомнят ее. В отличие от Пси, они не избавляются от тех, кто «не соответствует норме».

Создав трещину в своих щитах, она позволила своему пропитанному запахом Лукаса сознанию просочиться наружу и слепила из него образ по подобию Рины. Мятежная, упрямая, преданная, независимая и чувственная — именно такие женщины привлекали убийцу, и Саша очень тщательно подошла к сотворению приманки.

Большинство Пси не увидели бы в ней ничего необычного. Кое-кто обратил бы внимание, но заметив звезду кардинала, списал бы все странности на какой-нибудь редкий талант. И только Пси, которому доводилось препарировать разум вера, понял бы, что перед ним.

Однако в ее плане слишком много допущений.

Саша решительно выбросила из головы мысли о провале. Надо довериться судьбе — убийца просто не сумеет устоять перед такой добычей.

Разместив приманку, сама Саша тут же проскользнула сквозь потайной ход в своих внешних щитах и оказалась в звездном просторе ПсиНет — трюк вроде того, что она использовала при слежке за Генри, только куда более опасный.

Сегодня она осталась прикована к своим щитам, потому что иначе не смогла бы поддерживать связь с Лукасом или подпитывать иллюзию. Когда же она следила за Генри Скоттом, то поместила здесь лишь свой отпечаток, в то время как ее сущность путешествовала по Сети. В каком-то смысле тогда Саша разделила тело и разум.

Что-то подобное происходило всякий раз, когда она выходила в ПсиНет. Но так как тело все же нуждалось в психических ресурсах, Саша отправляла в Сеть лишь часть себя. Эта часть в ПсиНет будто становилась отдельным индивидом, словно Саша себя клонировала. У таких путешествий имелось слабое место — кто-нибудь мог нащупать лазейку в ее сознание, — но опасность была настолько незначительна, что большинство Пси об этом не тревожились.

Та часть Саши, что находилась извне сейчас, связывалась с самой глубиной ее мозга напрямую. Чтобы создать иллюзию, будто ее вообще нет в Сети, Саше надо быть снаружи и при этом сохранять контакт со своим разумом. Если кто-то нападет на нее здесь, он может получить беспрепятственный доступ в ее подсознание — к самым укромным его уголкам.

Однако Саша не могла думать еще и об этом — ей и так хватало проблем. «Запах» приманки уже растекался по каналам ПсиНет. Оставалось лишь ждать и наблюдать. Ее, затаившуюся возле самой себя, практически невозможно было заметить — это настолько опасный маневр, что большинству Пси и в голову бы не пришло, что кто-то на такое решится. Но Саше, чтобы увидеть лицо убийцы, надо находиться вне своих щитов.

Даже если она не узнает его, сумеет вычислить по базе данных ПсиНет. Пока ее радужный разум скрыт, Саша может пользоваться ресурсами Сети.

Мимо продрейфовали два разума — от них явно исходило любопытство, но они так и не остановились. Саша уловила обрывки разговора, который они не потрудились закодировать, и в нем несколько раз прозвучало слово «кардинал». Созданная ею иллюзия была необычной, но все же не настолько странной, чтобы вызывать вопросы у нормальных Пси. Во многом Саша полагалась на присущее им высокомерие, заставлявшее думать, что веры абсолютно безвредны и их не стоит рассматривать как потенциального врага.

От этого маленького успеха Саша несколько расслабилась и почувствовала почти непреодолимое искушение на миг вернуться под щиты и дотянуться до сознания Лукаса ментальным поцелуем. Тоскуя по прикосновениям, она знала, что ее любимый не станет возражать против такой ласки, даже несмотря на свой чересчур независимый характер.

Он принадлежал ей так же, как она принадлежит ему.

Однако с ее стороны будет чистой воды эгоизмом подвергать его такой опасности. Из-за треснутых щитов Пси могут через нее добраться до Лукаса. А он не должен умереть. Саша этого не допустит.

Ее внешний щит, который на самом деле был не щитом, а маячком — еще один из ее секретов, — что-то засек. Встрепенувшись, Саша взглянула на гостя. Вот черт! И почему она сразу не подумала о вероятности этой встречи?

«Саша».

«Мама, прости, что не ответила на твой звонок — я была очень занята», — отозвалась она с помощью обычной телепатии, словно на самом деле ее нет в ПсиНет. Оставалось лишь надеяться, что мать слишком сосредоточилась на поисках убийцы или волне возмущения, поднятой Лоуренами, чтобы расспрашивать, чем именно занимается Саша.

«Один из твоих щитов треснул. Исправь это, пока никто не заметил и не попытался подкинуть тебе вирус».

Ну конечно, прежде всего Никита переживает из-за вирусов.

«Спасибо».

«И с твоим сознанием что-то странное. Возможно, тебе стоит заглянуть в Медицинский Центр».

От страха и предательства перехватило горло. Никита ведь знала, что не так с дочерью, видела, какой она была прежде, чем повзрослела достаточно, чтобы закрыть свой разум. И все же давала совет, который наверняка приведет к ее разоблачению. Неужели заподозрила, что Саша свернула с пути Пси?

«Думаешь, в этом есть необходимость?», — спросила Саша. Впрочем, это было меньшей из ее проблем.

«Как главу семейной группы Дункан меня уведомили, что ты пропускаешь регулярные медосмотры с тех пор, как достигла совершеннолетия. — Интонации Никиты не изменились, но Саше показалась, она расслышала в голосе той предупреждение. — Думаю, благоразумнее пройти сканирование самой, чем в результате внеплановой проверки».

Саша едва не дрогнула от облегчения. Что бы там Никита ни замышляла, она не пыталась сдать дочь в Реабилитационный Центр. Уже хорошо.

«Я займусь этим при первой же возможности».

«Кстати, ты уже несколько дней не отчитывалась по Дарк-Ривер… — Никита вдруг замолчала. — Мне надо идти. Что-то произошло с двумя главными каналами коммуникации. Уже наблюдаются серьезные перебои в передаче информации».

На этом Никита исчезла так же быстро, как появилась.

Ощутив, с каким трудом стали передаваться данные по Сети, Саша вздохнула с облегчением. Джад и Сиенна справились. Теперь каждый Пси в этом районе наверняка устремился к местам аварии, чтобы взглянуть, что можно сделать прежде, чем начнется полный хаос.

Скорее всего, поломку уже исправляют, но в любом случае последствия будут ощущаться еще несколько часов. Вряд ли в этой неразберихе кто-то обратит внимание на ее странный вид… кроме одного опасного Пси.

Впрочем, все эти мысли таились в секретной части ее сознания — сверкающей радуге, скрывающейся за нерушимыми стенами. За их же пределами она выглядела холодной и отстраненной, чтобы не выдать себя даже тем, кто на первый взгляд кажется безобидным.

Тут она содрогнулась от шелеста жестокости. Все ее чувства завопили, и Саша почувствовала, как в глубине горла зарождается рык — альфа-личность Лукаса давала о себе знать. Так не должно было случиться, но все же случилось, и Саше приходилось срочно с этим что-то делать. Спохватившись, она направила его гнев в свою приманку, дополняя образ, проглядывающий из треснутых щитов. Эти женщины наверняка были способны на гнев. Гнев сродни страсти.

Ее раса пыталась вытравить гнев, ярость и ненависть, не понимая, что их рождает глубочайшая любовь, невероятное стремление защищать. Лукас злился, что она подвергает себя опасности, что она может пострадать. В эмоциях нет ничего плохого. Нет ничего чище их.

А сейчас к ней медленно приближалось нечто, бывшее полной их противоположностью. Оно сочилось подлостью вроде той, что присуща шакалам и стервятникам. Наверняка большинство Пси даже не понимали, отчего им вдруг становится неуютно рядом с этим на вид нормальным разумом, ведь они не способны распознать зло, даже если оно возникнет прямо перед ними. Саша только теперь поняла, как удобно ему было прятаться среди них.

Внезапно гнилостный запах ненависти перестал расползаться, а затем совсем исчез. Саша нахмурилась. Неужели маньяка спугнули? Секундой позже она уловила другое знакомое присутствие и едва не выругалась. Звезда Советника Энрике пылала так, что ее было видно за милю. Неудивительно, что убийца сбежал.

От отчаяния она чуть не застонала. Внутри нее что-то выпустило когти, и ощущение показалось ей потрясающим — в этот момент ей хотелось порвать Энрике на части, ведь его вмешательство могло стоить Бренне жизни.

Добравшись до Саши, он не стал начинать с ней разговор, словно не видя ее присутствия в Сети. Вместо этого принялся невероятно тщательно изучать треснутый щит. Саша даже испугалась, не распознает ли он ее уловку.

Она бы заподозрила, что Энрике и есть убийца, не знай наверняка, что он не испытывает эмоций. Вообще никаких. Он был самым ледяным существом изо всех, кого она только встречала — даже для Пси. Ее дар эмпата на него не реагировал. Это объясняло, почему в его присутствии ей всегда становилось немного не по себе.

Мать тоже была холодной и замкнутой, но Сашины чувства улавливали легчайшую эмоциональную связь с ней, как и с любыми другими Пси. Раса могла глубоко похоронить в себе эмоции, но не убить их окончательно. Однако Энрике… ничто не указывало на то, что он вообще способен чувствовать.

«Саша». — Вежливый телепатический привет.

Она натянула свою маску.

«Сэр».

«Твой щит треснут».

«Благодарю вас, сэр. Я знаю и уже приступила к его восстановлению. Ничего важного».

Зачем советнику утруждать себя подобными замечаниями? Мать еще можно было понять: Никита заботилась о том, чтобы тайна Саши не выплыла наружу — это пошатнуло бы ее положение.

Как ей вообще позволили жить? Не проще ли было избавиться от нее сразу же, как только проявился ее изъян? Или даже Пси не способны убить своих детей? Тут она вспомнила о Марли и Тоби, и любая надежда угасла.

«Саша, оказывается, у тебя очень нестандартный образ мышления».