Во власти чувств

Глава 23

Глядя в звездные глаза девушки, Саше хотелось сказать, чтобы та дала волю своей злости и боли. Прятать их за стеной Безмолвия — все равно что медленно умирать. Она на своем опыте в этом убедилась.

— В прошлом у нас уже было несколько… инцидентов. Совет решил, что предпочтительнее отсечь нашу ветвь с генеалогического древа. — Джад перевел взгляд на Марли. — Некровным представителям семьи предложили выбор: отправиться на реабилитацию или отказаться от любых связей с нами.

Саша поняла подтекст — такой душераздирающий, что она на какое-то время потеряла дар речи. Биологическая мать Марли отвергла своего ребенка, отправила ее на пытки. Невероятное предательство, которому не найдут оправдания веры или люди. И Саша тоже — она больше не Пси, если вообще когда-либо ею была.

— Так каким же образом вы уцелели?

Лукас поднес ее руку к своим губам для нежного поцелуя. Саша знала: это не затем, чтобы пометить ее перед остальными — просто ласковый и в чем-то даже неосознанный жест, выражающий любовь к своей паре. Но его заметили все Пси. И очень ему удивились.

— Саша говорила, что разорвав связь с ПсиНет, выжить невозможно.

— Мы тоже так думали, — начал Уокер. — Когда решились на побег, то выбрали территорию Сноу-Данс из-за репутации волков. Пси считают их дикими животными, убивающими всех без разбору. Однако мы, когда Совет дал нам время уладить дела, провели небольшое расследование. И поняли, что веры, скорее всего, не тронут Тоби и Марли.

Саша вдруг нахмурилась:

— Вряд ли малышам стоит это слушать.

Их страх был практически осязаем.

— Я тоже это говорил, — согласился Хоук. Уголок его рта чуть подергивался. — Мы не обсуждаем подобные дела при щенках.

— Думаешь, мы поручим их твоим заботам? — спросил Джад.

— Сиенна, уведи детей, — велел Хоук.

К Сашиному удивлению та послушно поднялась и взяла Тоби за руку.

— Марли, иди сюда.

Девочка подняла голову, чтобы взглянуть на отца. После некоторой паузы Уокер кивнул. Марли почти что подбежала к Сиенне и уцепилась за ее свободную руку. Похоже, за несколько месяцев, что они прожили здесь, дети привыкли к прикосновениям, а взрослым приходилось идти им навстречу. Ни один нормальный Пси не позволил бы себе подобной мягкости, но Лоуренов сложно было назвать нормальными.

— Я делаю это ради Тоби и Марли, а не для тебя, — вызывающе сказала Сиенна Хоуку.

Альфа отсалютовал ей.

— Боже упаси, если ты когда-нибудь сделаешь то, о чем я прошу.

— Я имею право знать, что происходит. — Сиенна обернулась на мужчин. — Я не ребенок.

— Не уходи далеко.

По голосу Уокера нельзя было понять, что он думает о ее переходе на «темную сторону» и выполнении приказов Хоука.

Все молчали, пока за детьми не закрылась дверь. И тогда начался разговор о смерти.

— Значит, вы собирались умереть, — сказала Саша.

— Конечно, — кивнул Уокер. — Но мы хотели дать шанс Тоби и Марли. Они достаточно юные, чтобы привыкнуть к новой жизни, и разум у них очень гибкий. Мы надеялись, они сумеют как-то пережить разрыв с ПсиНет, что их мозг сам найдет способ уцелеть. Вероятность была очень мала, но это в любом случае лучше того, что ждало их в Реабилитационном Центре.

— А Сиенна?

— Тогда ей было шестнадцать. — Глаза Уокера казались настолько бесстрастными, что Саша только сейчас поняла, что они такого же зеленого цвета, как и у Марли. — Мы допускали, что волки сочтут ее угрозой и решат устранить.

— И все же взяли с собой? — резко, будто кнутом хлестнул, спросил Лукас. — Ребенка — на практически верную смерть?

Не знай Саша, что Джад — Пси, решила бы, что он гневно скрипнул зубами.

— У нас не оказалось выбора, — сказал он. — Сиенна все равно предпочла бы смерть реабилитации. Если бы мы ее не взяли, она сама бы за нами отправилась.

Саша потянулась к Лукасу той потаенной частью своего сознания, которую уже начинала понимать.

— Они правы, — сказала она. — Реабилитация хуже смерти, хуже всего, что ты можешь представить.

Лукас позволил ей успокоить себя, окружить своей любовью.

— И почему же вы их не убили? — спросил он Хоука.

— Мы же не идиоты — было очевидно, что они пришли за смертью от рук веров. — Он стиснул кулаки. — Мы взяли их в заложники, чтобы потребовать выкуп.

— И тогда мы сообщили, что выкуп за нас заплатит Совет, и рассказали, почему он это сделает, — продолжил Джад. — Это поставило Хоука в крайне невыгодное положение. Он не мог оставить на своей территории пятерых Пси, связанных с ПсиНет, и в то же время — так как у него все же была совесть — не мог передать нас в Реабилитационный Центр. Поэтому он приказал нам разорвать связь.

— Мы знали, что тем, кого пощадят волки, все равно придется это сделать, — добавил Уокер. — Когда Советники поняли бы, что мы бежали, они попытались бы уничтожить нас через ПсиНет. Перебежчиков они не потерпели бы.

Джад повернулся к Саше, и она вдруг поняла, что он невероятно, просто идеально красив.

— Это Сиенна придумала.

Он сидел прямо, с такой же строгой выправкой, как и его брат.

— Что придумала?

Саша восхищалась Лоуренами. Дети почти адаптировались к новой жизни, даже начали перенимать повадки веров. Джад и Уокер, слишком долго прожив во лжи, оставались верны своим привычкам. У них не было Сашиной способности, вынуждавшей открываться эмоциям.

И наконец Сиенна — она фактически оказалась на перепутье из-за того, что в свои шестнадцать почти завершила обучение, став еще одним винтиком в механизме Пси.

— Нашу личную ПсиНет, — ответил Уокер, встречаясь с Сашей взглядом. — Она предложила, чтобы мы выпадали из Сети один за другим, с промежутком в доли секунды.

— Так, словно их потрошат волки.

Синие глаза Хоука казались холоднее арктического льда. Саша с трудом сдержала порыв протянуть к нему руку — он, скорее всего, откусил бы ее. Женщина, которая свяжется с этим зверем, должна быть или очень храброй, или очень глупой.

— Точно, — кивнул Уокер. — А еще это исключило бы любую попытку запереть нас в ПсиНет. Как только мы обрывали связь, тут же цеплялись к члену семьи. Первым должен был стать кто-то достаточно сильный, чтобы выжить без поддержки остальных и затем удержать контакт.

— Сиенна? — предположила Саша.

— Нет. Она кардинал, но пока не очень хорошо контролирует свои способности. Мы выбрали Джада. — Уокер посмотрела на брата. — Я был последним — сперва надо было направить детей.

Саша догадалась, что Джад, раз ему назначили эту роль, скорее всего, практически не уступал силой кардиналам.

— Значит, получилось? — Сердце подпрыгнуло к самому горлу.

— Да. Мы создали замкнутую сеть, которая постоянно подпитывается импульсами, вырабатываемыми внутри нее.

Саша ощутила внезапный прилив надежды:

— И может?..

Уокер заговорил прежде, чем она высказала отчаянный вопрос:

— Нет, Саша. Мне очень жаль. — Слова вышли куда мягче, чем она ожидала от Пси. — Чтобы наша сеть функционировала, мы должны держать ее закрытой. Учитывая, что в ней три незрелых разума, у нас с Джадом уходят на это все силы. Сиенна еще не недостаточно взрослая, чтобы помогать нам сдерживать инстинктивные попытки Тоби и Марли вернуться в ПсиНет.

— Как только вы откроетесь, — прошептала она, — они потянутся к ПсиНет.

Уокер кивнул.

— Они не могут это контролировать. Мы ведь рождаемся такими — с этой необходимостью быть частью сети. Мы с Джадом уже достаточно опытны, чтобы сдерживать себя, но даже у Сиенны постоянно возникают проблемы. Мы не можем впустить тебя, рискуя потерять их.

— Я понимаю.

Лукас подвинулся к ней ближе.

— Дети прежде всего.

В его голосе не было осуждения — он сам поступил бы точно так же. Однако Саша чувствовала его разочарование, вызванное стремлением ее спасти. И она знала также, что Лукас не задумываясь пожертвовал бы всем семейством Лоуренов ради нее. Это даже немного пугало — быть настолько любимой.

— Верно, — кивнули оба Пси.

— И все же, — начал Джад, — мы сумеем организовать нужную вам диверсию. Сиенна и я — мы телепаты со… скажем так, необычными способностями. И мы нашли способ пробраться в ПсиНет через разум какого-нибудь слабого Пси. Через него мы сумеем заблокировать пару основных каналов связи. Действовать придется довольно грубо — масштабы саботажа в первую очередь зависят от коэффициента способностей используемого разума, а выбранный нами парень едва дотягивает до четырех с половиной.

Саша поняла: речь идет о контроле разума, деле противозаконном и аморальном.

— В таком случае мы ничем не будем лучше их.

Джад, мельком взглянув на Хоука, продолжил:

— Мы всего лишь воспользуемся его привязкой к ПсиНет. Вряд ли будет так уж интересно копаться в одурманенных наркотиками мозгах нашего добровольца. В общем, выбор за тобой.

Саша оказалась перед непростым этическим выбором: ради соблюдения одного закона нарушить другой, спасти Бренну — и вторгнуться в чужой разум. Определиться ей помогла темная аура, которую она разглядела вокруг Хоука. С каждой секундой, что его волчица проводила в руках врага, он страдал все сильнее, сердце альфы рвали когти вины и горя.

— Добровольца?

— Деньги решают все. Его даже не волнует, на что он подписывается.

Хоук кивком велел Джаду продолжать.

— Каналы заблокируются максимум на минуту — мы не можем рисковать, чтобы кто-то вышел на нас. И по этой же причине никто из нас не может сыграть твою роль — как только они догадаются, что мы живы, за нами начнется охота.

— Минуты вполне хватит. К тому же какое-то время в ПсиНет будет паника. — Нахмурившись, Саша принялась размышлять вслух: — Убийца должен заметить странную, с отпечатком веров, природу моего дара прежде, чем остальные успокоятся и обратят на меня внимание. Впрочем, даже в этом случае они вряд ли сразу поймут, что со мной не так — мало кто из Пси близко общался с верами. Так что, думаю, здесь нечего опасаться.

Разве что все покатится к чертям, и первыми ее заметят Советники.

Саша сжала руку Лукаса — от страха все внутри переворачивалось. Ей не хотелось умирать, не хотелось покидать этого мужчину, которого она нашла после двадцати шести лет одиночества. Но она не могла позволить себе даже нескольких дней любви, потому что тогда на ее совести оказалась бы смерть Бренны. Ее мать виновна в творящемся кошмаре, и потому Саша обязана спасти хотя бы одну жизнь.

Даже если никто не спасет ее собственную.

От подобной несправедливости разрывалось сердце — подарить ей это блаженство только затем, чтобы почти сразу же отобрать? Хотя, конечно, ей никогда и не суждено было испытать счастье. Ее разум, отравленный ядом Безмолвия, начал разрушаться задолго до того, как она встретила своего леопарда.

— Котенок, — мурлыкнул Лукас ей на ухо. — Не мучай себя.

Прежде чем она успела ответить, он сделал то, что еще пару дней назад шокировало бы ее до глубины души — одним движением притянул к себе на колени. Мимолетное проявление силы напомнило Саше о том, насколько они разные и что она уже не успеет узнать его мир ближе.

Не испытывая ни малейшего желания сопротивляться, Саша положила голову ему на плечо и втянула его запах. Пусть Лукас пытался ее остановить, но она знала, что все равно это сделает. Смерти не избежать — Саша может выбрать лишь, как ей уйти. А значит, оставшееся ей время она проведет во власти чувств, будет наслаждаться прикосновениями и смехом.

— Хотя убийцу не привлекают мужчины, мы с Уокером думали, как бы привести твой план в исполнение, раз уж мы все равно вне ПсиНет, — рассказывал Джад, глядя, как Саша млеет в руках Лукаса. — К несчастью, в таком случае Советники узнают, что кто-то из нас все еще жив.

— А значит, заподозрят, что и остальные — тоже, — договорила Саша. — Я понимаю, Джад. Не вините себя за то, что прежде всего думаете о детях. Я бы сделала то же самое.

— Пси не чувствуют вины, — холодно ответил Джад.

Несмотря на напряженность ситуации, Саше захотелось улыбнуться:

— Ну конечно.

Лукас поцеловал ее в кончик носа. Из-за игривости жеста Саша не смогла и дальше скрывать улыбку.

— А моя Пси чувствует. — Глаза Лукаса блестели смехом, но руки сжимали ее слишком крепко.

Хоук, не отрываясь, смотрел на них двоих:

— И мы ее не потеряем.

Лукас встретился с ним взглядом. Саша не понимала, как отчаянно хищные веры защищают свою пару, она не понимала, что завладела им так, как никто другой.

— Нет, не потеряем.

— Они не хотят понять, что без ПсиНет мне не выжить, — покачала Саша головой. — Скажите им.

— Она права, — согласился Уокер. — Саша должна подключиться к другой сети сразу же, как только выйдет из ПсиНет. Иначе в считанные минуты она умрет от своего рода психического голода.

— И даже если каким-то образом нам удастся все организовать, ей придется сидеть под замком, как Тоби и Сиенне, — продолжил Джад. — Мы с Уокером можем замаскироваться, чтобы выходить в большой мир, но глаза кардинала ничем не скроешь.

— Она не станет прятаться. — Лукас не собирался хоронить Сашу — она и так слишком долго провела взаперти. — Моя пара должна быть рядом со мной.

— Тогда Совет найдет способ избавиться от нее, — подытожил факты Уокер.

— С этим мы разберемся, — сказал Хоук, и было очевидно, что он говорит сразу и за волков, и за леопардов. — Ваше дело — придумать, как вытащить Сашу из ПсиНет живой.

По комнате растеклась полная тишина. Лукас поглаживал Саше спину и думал о том, как запугать Советников настолько, чтобы те и думать о ней забыли. Пусть они не испытывают чувств, но смерти боятся все.

Джад уставился в пустоту. Уокер сделал то же самое. Лукас почувствовал, как волосы на загривке поднимаются дыбом — эти двое принялись очень активно мысленно общаться друг с другом. Словно догадавшись о его дискомфорте, Саша прижалась еще ближе и обняла его за шею. Лукас позволил себе ощутить вес ее тела, ее тепло, жизнь, раствориться в радости того, что нашел свою пару. И ни за что на свете он не собирался ее терять.

— Возможность есть, — сказал Уокер.

Все тут же посмотрели на него.

— Сиенна пытается убедить нас, что наши разумы просто нуждаются в нейронных импульсах — не обязательно от Пси.

— Проблема в том, что мы не можем это проверить, кроме как на практике. — Джад будто продолжал спорить с Сиеной даже во время разговора.

Саша сморщила лоб:

— Как же я могу присоединиться к кому-то, кроме Пси?

— Должно получиться с верами. По определенным причинам нам кажется, что человеческий разум совсем не подойдет.

Лукас сжал Сашу так крепко, что она ойкнула.

— Прости, котенок, — пробормотал он, полностью сосредоточившись на словах Уокера. — Мы сумеем это организовать?

— Нет, конечно же нет. — Саша выпрямилась, заправляя прядь волос за ухо. — Как можно наладить взаимную связь без телепатии? Ведь все, абсолютно все Пси рождаются с этим навыком, пусть даже на минимальном уровне.

Зверь Лукаса учуял в ней глубочайшее отчаяние — словно она что-то скрывала.

— Саша, пусть они договорят.

— Зачем? — всхлипнула она. — Чтобы они убедили нас в невозможном?

— Тсссс. — Лукас погладил ее по щеке костяшками пальцев. — Ты так торопишься со мной расстаться?

Почему она не пытается сражаться за каждый лишний день с ним?

Ее звездные глаза почернели от боли. С тихим стоном Саша закрыла лицо руками.

— Я не выдержу, если получу надежду, а затем ее потеряю.

Ему хотелось бы забрать ее муку, хотелось бы, чтобы это он был эмпатом, а не его хрупкая Пси.

— Сиенна уверена, что все получится. — Зеленые глаза Уокера, не отрываясь, следили за ладонью Лукаса, поглаживающей Сашин затылок. — Она думает, что брачные узы веров — это нечто сродни нашей Пси-связи. Они не дадут Саше умереть, когда она выйдет из Сети.

Саша вскинула голову:

— Считаете, я об этом не думала?

— Что? — зарычал Лукас. — И ты ничего мне не сказала?

Пантера чуть не оскалила клыки.

— Спроси у них почему. — Еще никогда Саша не выглядела столь разъяренной. — Потому что один разум просто не сумеет обеспечить нужное количество импульсов. И для тебя это будет равносильно медленной смерти вместе со мной.

— Да, — кивнул Уокер. — Наша семейная сеть действует так же, как ПсиНет, только в меньших масштабах — эти импульсы каким-то образом накапливаются. Но все мы Пси и отдаем так же, как и забираем, так что это объясняет кумулятивный эффект. В Сашином же случае такого не будет. Чтобы восполнить возникающий дефицит, ей придется присоединиться к кому-то еще. Понадобится три или четыре разума, чтобы обеспечить нужное количество импульсов. Тогда она никого не истощит.

— Невозможно. — Саша подалась вперед, впечатав ладони в стол. — Да, я согласна, что брачные узы веров — все равно что наша психическая связь, но разве я могу быть парой сразу двум леопардам?

— Не можешь, — зарычал Лукас прежде, чем успел взять себя в руки. — Ты только моя. И точка.

Саша прищурилась:

— Я в курсе, ваше величество. Просто указываю Уокеру на его просчеты. На то, что я все равно не смогу присоединиться к кому-то, кроме тебя.

Зверю Лукаса была ненавистна одна лишь мысль, что Саша будет принадлежать кому-то еще, но он знал, что наступит себе на горло, если только так и можно ее спасти. Сейчас он впервые осознал глубину своих чувств.

— Еще идеи есть? — поинтересовался Хоук.

Тишина.

Волк поднялся.

— Тогда готовимся к войне.

Саша спорила с Лукасом всю дорогу до дома.

— Ты позволишь погибнуть сотням людей, лишь бы я протянула на пару дней дольше?

— Один час с тобой стоит для меня дороже тысячи жизней.

— А как же Джулиан и Роман? Кит? Рина? Ты хочешь потерять их всех?

Ее слова рвали ему сердце.

— Они не умрут.

— Да черта с два! — выругалась Саша — знак того, что она была в отчаянии. — Если Совет примет решение уничтожить твою Стаю, им всем конец, пусть даже на это уйдут годы.

— Так ты хочешь, чтобы я сложил руки и позволил тебе покончить с собой? — выкрикнул Лукас так гневно, что Саша отшатнулась, будто он ударил ее.

— Нет. Я хочу, чтобы ты помог мне спасти чужую жизнь. Я хочу, чтобы ты вернул мне честь.

— И когда это ты ее потеряла? — Он хмуро свел брови.

— Когда узнала, что мать покрывает убийцу, — откровенно призналась она.

Он попытался взять ее за руку, но Саша ее отдернула.

— Нет! Этот фокус не пройдет.

— Тебе не обойтись без нашей помощи, — напомнил Лукас. — А за моей спиной никто помогать не станет.

Стая знала, что тогда он лично их выпотрошит, порвет на такие мелкие клочки, что хоронить будет нечего. Он не из тех, кто играет по правилам, когда его людям что-то угрожает. А если дело касается его женщины? Ради нее он перевернет весь мир.

— Может, и обойтись, — прошептала она. — Может, я сама справлюсь. Мои щиты падают один за другим — совсем скоро меня разоблачат. Они придут за мной через несколько дней, и тогда мне придется выйти из Сети, чтобы не попасть на реабилитацию.

— Ты все равно это сделаешь, со мной или без меня, — понял Лукас.

Машина остановилась во дворе их убежища.