Вселенная навсегда

Глава 25

Отвечать более конкретно или объяснять, что она имела в виду этой фразой, Астрид не стала. А вскоре я проснулась. Какое-то время лежала, бездумно глядя в потолок, и пыталась утрясти в голове события своего сна… Сна ли? Как же все это сложно и непонятно!

Коротко застонав, резко села на кровати и запустила обе ладони в волосы. Потянула, чувствуя легкую боль у корней. Значит, сейчас я в реальности. Да и отсутствие Астрид указывало на это. Впрочем, могу ли я доверять теперь своим ощущениям, тому, что вижу и слышу? Как понять, где заканчивается реальность и начинается иллюзия?

На глаза попался поднос с нетронутым ужином, который вчера принес кто-то из парней. Кажется, Тристан. А может, и Лу. Или вовсе Рейн. Занятая поиском истины в своих воспоминаниях, я даже не обратила внимания, и уж тем более мне было совсем не до еды. Да и сейчас не хотелось.

Подтянув ноги к себе, я крепко зажмурилась, сжав виски ладонями. Я не могу себе позволить вариться в этом постоянно, должна разобраться во всем раз и навсегда, чтобы жить дальше. Сказала бы «спокойно», но будем честны: это мне не грозит.

Барьер, все дело в барьере. Что значит «там не только мое прошлое»? А чье же? Мое? Но какой смысл его тоже отделять, если это было защитной реакцией организма? К тому же я прекрасно помнила свою жизнь на Земле. Ну ладно, допустим, за всеми событиями здесь те воспоминания несколько поблекли, но, если как следует напрячься, я вспомню и родителей, и друзей, и школу, и работу официанткой. И не только как факт, что это было, но и отдельные эпизоды. Обычная спокойная жизнь, ничего примечательного и уж тем более ничего такого, что стоило бы вырезать напрочь, иначе остались бы пробелы, разве нет?

Но чем больше я об этом думала, тем больше мое прошлое начинало отдавать некой фальшью, словно оно было лишь ширмой для чего-то. А что, если Астрид права? Точнее, не Астрид, а… Ну неспроста же во сне прозвучала эта фраза? Тогда что это, попытка подсознания докричаться до меня, показать истинное положение вещей? Почему так сложно?!

Поднос с едой, на который я невольно бросила взгляд, слетел со столика и врезался в противоположную стену, смявшись как клочок фольги. На полу и стене осталось некрасивое пятно от размазавшейся еды. Паучки-уборщики тут же принялись за работу, устраняя последствия моей несдержанности.

Рейн говорил, что после полученных травм силы могут отзываться неохотно, не сразу. Но, похоже, они уже полностью со мной. Тело восстановлено, чего не скажешь о разуме.

А может, никакой Аси все же не было? Точнее, она как раз есть, жила на Земле, пока в результате несчастного случая не умерла. А я всегда была Астрид, которая, вырвавшись на свободу, ни на миг не забывала о близняшке и вполне могла наведаться к ней, следить за ее жизнью со стороны? Тогда ни о каком переселении душ не может быть и речи, и этот вариант со всех сторон звучал логично.

Или же переселение все же произошло. Но кто сказал, что я была нормальной? Созданная искусственно, тем же способом, что и Астрид, напичканная еще в утробе тем, что и сестра. Просто у нее это вылилось в сверхъестественные способности, а я выбраковка. Мне досталось лишь безумие. И, запирая за барьером воспоминания Астрид, я заперла заодно и все плохое, что было также и во мне? Разделила все на светлое и темное, трусливо оставив себе лишь «светлую» часть, веря, что я такой всегда и была.

Вспомнилась та запись, которую показал мне Рейн. Вчера я не обратила внимания, но сейчас, прокрутив ее снова в голове, выцепила свою фразу: «Астрид. Всегда Астрид». Дело, пожалуй, даже не в словах, а в интонации. Усталая обреченность, но на тот момент ни капли удивления, словно это все объясняло. Что, машхараза?! Я знала Астрид в прошлом? Тогда вписывается и финальная фраза, в которой слышны нотки сожаления: «Астрид, я уже здесь, вместе с тобой». Я определенно знала, кто она, еще до того, как оказалась в ее теле, так, что ли?!

– Это не может быть правдой! – крикнула я в голос, не в силах держать все в себе.

И, с трудом сдержав рванувшую из меня силу, ударила несколько раз кулаком в стену над изголовьем кровати. Боль немного отрезвила, и я, тяжело дыша, несколько секунд просто смотрела на сбитые костяшки пальцев, которые затягивались прямо на глазах.

На корабле Стефана Астрид говорила мне, что я стала для нее тем человеком, который дарил надежду. Позволял прикоснуться к чему-то чистому, светлому, к нормальной жизни, представить, что она часть ее. Я тогда удивилась таким ее реакциям, но и только. Казалось само собой разумеющимся, что Астрид имела в виду общие сведения, известные ей, – что где-то есть сестра, не подозревающая о своем отношении к лабораториям. Позже меня посетила мысль, что наемница могла раздобыть видеозаписи со мной. И только сейчас я поняла смысл фразы.

Астрид определенно виделась со мной раньше. Именно потому я знаю ее так хорошо, что сумела создать ее образ. На одних чужих воспоминаниях, которых у меня в доступе не так много, этого не построить. Да и манера разговора… Астрид ни с кем так не говорила, ни перед кем настолько не открывалась и никому не стремилась помочь.

Резко выдохнув, я помотала головой. Так можно до чего угодно додуматься. Но в одном мысли Астрид и Рейна совпадали: нужно убрать барьер.

Я слабо представляла, как это сделать. Но ведь барьер – это лишь определение спрятанных вглубь сознания воспоминаний. И стоит просто потянуться к ним, попытаться выцепить, вспомнить, в конце концов.

Знакомый «удар кувалдой» дал понять, что я на верном пути. Где-то на краю сознания шевельнулась опасливая мысль, что так можно сжечь свой мозг, доделать то, что не удалось Стефану с его установками. Но остановиться уже не могла, даже если бы хотела. Либо я докопаюсь до правды, либо все равно постепенно сойду с ума, не зная, что реально, а что я трактую в свою пользу, замещая реальность придуманными образами.

Сначала воспоминания ускользали, даруя лишь боль, я никак не могла уцепить ни одно из них за хвост. Но в какой-то момент все они хлынули на меня сплошным шквалом, выбивая из колеи, открывая мне совсем иной вариант моего прошлого… в котором также была и Астрид. Всегда Астрид.