Я. Хочу. Тебя.

13 Глава 13

– Не дури, – шиплю, стискивая его локоть.

Я что? Слишком сильно по голове его приложил, что не соображает? Так он к такому привычный, по идее, должен быть!

Или наоборот? Слишком слабо?

Так и хочется приложить еще раз!

Кем бы он ни был, и что бы ни было у нас в прошлом, а девчонка и младенец, который может и не родиться, ни в чем не виноваты! Женщины вообще к мужским раскладам отношения не должны иметь!

– Что ты сделаешь? М? Ну что? В больницу ее сейчас привезут. Но ты же не один засветился. Волк, он тоже в твоей акции участвовал. Посмотрят документы. Увидят, чья жена. И ни хрена никто ее лечить не будет. Наоборот. Тянуть станут. Чтобы не только ты, а еще и он подтянулся. А там вас обоих и грохнут. И девчонка кровью истечет.

– Не так просто, – кривит губы в усмешке.

– Бля, Рома! Я что? Сказал, что тебя просто грохнуть? Или ты сам? Отстреливаясь или кулаками размахивая, будешь разбираться, от чего у нее там кровь пошла? Давно акушером-гинекологом стал? Девушка…

Перевожу взгляд на красивую, но явно перепуганную медсестричку.

Красивая. Юная. Губки пухлые. Сочные. И грудь.

Пуговичка так натянута, что прямо сейчас отлетит.

И дышит. Часто. Губы нервно облизывает. Но, блядь, хоть нервно, но край, как сексуально!

А все равно.

Ни хрена внутри не дергается.

Не возникает даже самого слабого желания обхватить ее тонкую талию и прижать к себе. Вкус распробовать. В губы вонзиться.

До хруста сжимаю кулаки.

Куда ускользнула? Где теперь бегает? И, главное, – с кем?

Аж зубы скрипят, так челюсти сжимаю.

Уже бы поймал.

Уже пожирал бы.

Изучал бы сладкий ротик языком. Все точки бы пробовал, которые не успел.

И что?

Сам! Сам даю ей сбежать! С каждой секундой позволяю оказаться все дальше и дальше!

– Ее перевозить можно? Время есть?

Сглатываю. Мысленно сам херачу себя кулаком по кумполу. Возвращаюсь в реальность, в которой бледная, как бумага девчонка, истекает кровью.

Внутренний зверь рычит и явно хочет изнутри разодрать меня на ошметки.

Не понимает, как можно упускать свою добычу.

А она моя.

Пальцы горят, моментально ощутив прикосновения в нежной коже. Блядь… Какая же она гладкая. Бархатная. Кажется, начинаю дуреть. Рычать. Еще немного, и остановлю на хрен машину. Понесусь прямо в лесок. Найду. Зубами вцеплюсь. И не выпущу.

Стискиваю кулаки еще сильнее.

Чтобы не поднести сейчас руку к лицу.

Не вдохнуть на полную мощность ее запах.

А то и правда. Реально сорвет на хрен. Ничего уже не остановит.

– В ближайшее время нужно доставить в операционную, – перепуганно лепечет девчонка в халатике. – Состояние критическое. Перевозки запрещены. Однозначно. Срочно нужно. Иначе не спасем.

С каким-то диким ужасом переводит глаза с меня на Романа и обратно.

Руки тонкие трястись начинают.

Мы что? Такие ужасные, что ли? С каких пор?

Что вдруг от нас шарахаются? А некоторые так вообще сбегают?!

Не, ну он-то понятно. Но я?

Когда мне хоть раз женщина отказывала?

Такого даже и не вспомню.

С того самого момента, как я ими интересоваться начал.

Сами на член запрыгивали. Даже делать ничего не приходилось. Чуть не дрались. Даже смешно наблюдать за этой хренью было. Так что вдруг сегодня? Звезды хреново встали? Меркурий не в тот дом залетел?

Так я это исправлю! В нужную сторону выгну.

– Сам все слышишь, – бурчу Градову. Аж зло берет. В кого он такой упертый? Непрошибаемый.

– Не жена она. По фамилии не пробьют. А в деньгах проблемы не будет.

Бля.

Откидываюсь назад, рассматривая уже по-другому бледную девчонку.

Маленькая. Крошечная совсем.

Губы побледнели.

Охренеть.

Много одноразовых баб видел. Ни хрена на такую не похожа.

Так какого хрена вдруг не жена? А ребенка носит?

Четкая граница должна быть.

Одних ты тупо трахаешь, с другой семью и детей создаешь.

Какую бы дичь мы ни творили, а дети и женщина твоя – это святое.

Если шлюха, то на хрена ребенка заделал? А если нет, то почему не сделал своей?

Или они там вообще на все законы насрали?

Хотя… Чего ждать от того, кто плюнул на собственную семью?

Сам такой. С такими и водится. Обо все, что свято, ноги вытирают. Сапогами прохаживаются. Чего я ждал от паршивой овцы?

– Там семья такая… Отец… В общем, проблема там у них с Волком. Он и так чуть не сдох, когда ее забирал.

Все равно не понимаю.

Хоть из автомата тебя прошивают.

Если женщина твоя, ты оглядываться на такую хрень не станешь.

Или ни хрена ты не мужик.

А если не мужик, на хрена от него тогда рожать?

– Ладно. Ваши дела. Меня не касается. Но ты лучше из машины выйди, когда приедем. Я разберусь. И нет, Градов. Должен за это ты мне не будешь, – поясняю сразу, глядя на то, как адским пламенем вспыхнули его глаза.

– Давай, девочка. Звони. Пусть готовят операционную. Скажи, Багиров Арман приказал.

Не обращаю внимания на то, как дергается Ромка. Пресекаю все, что скажет резким взмахом руки.

А вот девчонка дергается еще сильнее. Не только руки. Сама вся прямо дрожать начинает. Как будто лихорадка ее лупит.

– Каминского вызвоню сейчас. Он лучший в своем деле. Вот вертолет свой и приспособишь. Обратно его доставить. Есть у нас время, чтобы профессор из столицы прилетел?

Девчонка только кивает.

Вижу, как прикусывает дрожащие губы.

Бля.

С каких пор наша фамилия звучит так, как будто дьявола вызвали и он тут уже серой размахнулся или чем там от них тхнет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Тебя зовут-то как?

– Ла… Лариса…

– Давай, Лариса, ты дрожать сейчас перестанешь. Я что? Похож на того, кто тебя собирается сожрать?

– Н… Нет…

Лепечет. Глаза прячет. Лицо отворачивает.

– Ну вот и делай свое дело. Представь, что нас нет рядом в этой машине. Если все нормально пройдет, сможешь до конца жизни не работать. Давай. И перестань уже трястись!

Тру лицо.

Сам не понимаю. Какого черта?

Мог бы сейчас наслаждаться обществом малышки. А вместо этого еду хрен знает куда. Занимаюсь тем, что мне сто лет на хрен не нужно.

Но Волка помню.

Хороший боец. Во всех смыслах.

Хотя мы и по разные стороны баррикад в свое время оказались.

Кадык бы ему в глотку впечатать.

На хрена девчонку, да еще беременную, в клуб притащил? Ей что? От вида мужиков потных и в кровищи хорошо должно было стать? О чем вообще думал? И где, на хрен, шляется сейчас?

Не лез бы. Не вмешивался.

Только девчонку жалко.

Совсем хрупкая. Тонкая. Прозрачная.

– Что за дела такие? На хрена женщину свою бросил?

Шиплю.

Она хоть и без сознания, но хрен знает. Может, что-то и слышит.

– Семья ее. Покоя им не дает. В войнушку поиграть решили. Пришлось Волку сорваться. Им плевать. Наверное, даже рады будут, если ребенка потеряет.

– Это что за семья?

Подбираюсь.

Мало у нас таких.

Кто зубами вцепиться, а свое не отдаст. Тем более, чтобы войну развязать. По пальцам пересчитаю. Значит, нашего круга, выходит, у него женщина?

Высоко взлететь захотел.

Он хоть и боец хороший, а не того полета.

А кто залетает слишком сильно, тому хреново. Очень хреново после разбиваться.

– Аслановы, – пожимает плечами.

– Охренеть. Выходит, это их младшая дочь? Альбина? Которая якобы пропала?

Они всех на уши подняли. Чтобы ее найти. А вот , оказывается, что.

Понятно теперь. В доме, любом, и найти могли. Пришлось в клуб тащить. Где точно никто искать не будет.

Непростые люди. Очень непростые. На хрена лезть на рожон? Будто других баб мало.

Они ж Волку башку свернут и его же яйцами рот напихают.

– Я смотрю, тебе никак спокойно не живется, Градов. Не успел из одной передряги из-за девки вылезти, как в новую ввязался. Или ты думаешь. Они тебе попустят? Все знают, что Волк твоя правая рука. А, значит, ты в курсе. С тебя же спросят.

– Я что? – рычит. Подбирается так весь, будто реально второй раунд боя готов сейчас прямо здесь устроить. – Твоего совета спрашивал? Ты вообще лишний в этой машине. И дело, на хрен, не твое. Вот ни разу.

Только мне его рычание ни хрена неинтересно.

Подхватываю за талию девочку в халате.

У которой так руки задрожали, что, даже шприц, который уже набрала, из пальцев выронила. И бледная, как смерть стала. Походу, сама сейчас в обморок на хрен, грохнется.

– Ларисочка, – втискиваю поближе, усаживая себе на колени.

– Ты ведь девочка умная. По глазам вижу.

Точно сейчас две в обмороке у нас под ногами будут. Так сердце у нее колотится, что самой надо укол делать. От тахикардии.

И почему-то от того, как глажу ее по голове, только еще сильнее бледнеет. Напрягается. Глазищи так распахивает, как будто я ей это голову свернуть сейчас собрался.

– Ты просто сейчас забудешь все, что слышала, да? Девушка у нас безымянная. Без фамилии. Просто обычной девчонке, никому неизвестной, стало вдруг плохо. Ну, а я случайно нарисовался. Мимо проходил. Вот и решил вместе поехать. И помочь. Так ведь все и было, верно ведь?

Перепуганно кивает.

Кажется, сейчас халатик свой разорвет, так пальцами в него вцепилась.

Могу понять.

Аслановы, если вдруг слух до них дойдет, с землей смешают.

Тут и здоровый бы мужик кучу наложил бы на ее месте.

– Детка…

Не успеваю найти слова, как Багиров перетягивает полуобморочную девчонку к себе.

– Ты ведь медик в первую очередь, так?

Судорожно кивает. Кажется, забыла, как дышать уже. Пиздец.

Походу, у Романа талант. Вляпываться так, что не разгребешь. Или ему жизнь скучной кажется? Адреналина на боях не хватает?

– Значит, что у тебя на первом месте? Правильно, – кивает, хоть девчонка онемела. Даже не пищит.

– На первом месте жизнь человеку спасти. Ну, и ребенку. Ребенку – тем более. Да? А если кто узнает, ты не только жизнь не спасешь. А совсем загубишь. Этот ребенок не родится, если ее родня хотя бы заподозрит, что девочка здесь. Ты ведь понимаешь. Сама же девушка. Мать будущая. Ну, а я… Я за твой плохой слух и отвратную память так отблагодарю, что клинику себе собственную купишь. Или дом на Багамах. Да? Мы договорились?

Кивает, судорожно хватая распахнутым ртом воздух.

Дрожит, а сползает с колен.

Опять наклоняется над девчонкой. Набирает шприц.

Радует, что руки хотя бы уже не дрожат. В обморок, похоже, хлопаться передумала.

Может, зря мы разговоры тут растрепали?

Лучше гнать машину на хрен из города?

В свою клинику завезти… А эту Ларису… Хм… При другой клинике оставить. На пару лет круглосуточных дежурств С проживанием прямо в клинике и под хорошей охраной. Ну а что? Вариант. Только времени, походу, на это не остается… Иначе хрен бы пришлось уговаривать.

– Я не скажу. Никому.

Выдыхает наконец девчонка, так на нас и не глядя.

– Не из-за вас. И не ради денег. Ради ребенка. И не надо мне ничего.

Только качаем одновременно головами с Багировым. Неужели такие еще остались?

В любом случае надо будет к ней людей приставить. До того времени, пока Асламова не будет подальше отсюда . А Волку башку открутить. Но это уже не мое дело. И так не пойму, с каких херов полез?

– Надо, - похлопываю по уже переставшей дрожать руке. – Всем надо. Мы умеем и спрашивать за косяки и благодарить как следует.

– Не все можно купить, – бормочет еле слышно, но не разобрать нельзя. Даже распрямляется. Гордо выпячивает грудь.

Но спорить с девчонкой нет ни времени, ни настроя.

Я вообще, в принципе, спорить не привык, тем более, с девчонками. Будет, как сказал. А споры только воздух зря сотрясают и полезным чем-то заниматься мешают.

Да и машина уже влетает во двор больницы.