Я. Хочу. Тебя.

33 Глава 33

– Ой, мамочки!

Я закрываю лицо руками, как только мы поднимаемся по ступеням, а Арман толкает металлическую дверь.

Запах гари тут же бьет в нос.

Начинает раздирать горло.

Огонь виден даже сюда, хоть до кухни нужно еще пройти по коридору. Вырывается языками с вспышками пламени.

Что я натворила???

– Здесь будь, – Арман просто опускает меня на ноги.

Без всякого выражения. Вернее, его прочесть невозможно.

– Нет, я помогу, – дергаю головой. – В конце концов это же я…

– Ниииика!

Не дает договорить.

Только вздыхает и толкает меня вперед.

С грохотом захлопывает тяжелую дверь. И я даже слышу, как проворачивается в замке ключ!

Ну вот.

Он таки меня запер. Все решил по- своему.

И мне остается только нервно расхаживать взад-вперед по крохотной площадке перед ступенями, прислушиваясь к тому, что происходит там, за дверью.

Хоть бы он не решил геройствовать, а таки вызвал пожарных!

Мало того, что огонь, так еще и явно слышно, что там взрывается что-то!

А если весь дом взлетит на воздух?!!! Ох…..

Бессильно опускаюсь на пол. Просто сползаю спиной по стене.

Так и представляю, как от огромного почти дворца остаются одни дымящиеся черные руины!

Как я могла такое натворить? Ну как? Я же всегда предельно аккуратна!

Тем более, учитывая, что я будущий врач! Я должна учитывать каждую мелочь!

А тут…

Все вылетело из головы.

Хотя я вроде же отвернула регулятор огня на плите! Значит, недостаточно, не до конца!

Хочется самой себе надать почещин.

А еще выломать эту дверь и заставить Армана сбежать на воздух, вызвав пожарную охрану.

Потому что теперь, кроме усилившегося грохота, до меня долетают его маты. И даже не знаю, что из этого громче! А, значит, он и правда решил тушить пожар сам!

Ну все, Ника. Теперь, кроме руин, на тебе будет еще и труп. Смерть человека!

Но дверь распахивается, и я тут же подскакиваю.

Он глыбой останавливается в проходе.

Огромный. Весь перепачканный гарью.

На плечах багровеют ожоги.

– Все закончилось?

Сама себе не верю. Перед глазами до сих пор стоят жуткие придуманные мной картины.

– Безопасно, – кивает все с тем же нечитаемым бесстрастным выражением лица. – Пошли.

Подхватывает на руки и уверенно несет вперед.

Даже не верится, что только что он грохотал руганью не хуже взрывов. Совершенно спокоен. Невозмутим. Или мне только так кажется? А сейчас последует какое-нибудь страшное наказание? На меня обрушится его жуткая ярость?

– Арман. Я хочу посмотреть…

Шепчу, когда он проносит меня мимо двери кухни.

Только коротко кивает, разворачиваясь к месту моего преступления.

И мне хочется закрыть глаза ладонями от стыда.

От красивой кухни, мечты любой хозяйки, и правда остались одни руины. Все почернело. Окно вылетело. Мебели не осталось. Только едкий дым и черные ошметки.

– Боже… Мне дико стыдно… Так стыдно… Арман…

– С кулинарией, я так понял, сложилось слабовато, – хмыкает Арман, будто ничего и не случилось. – Нет, я слышал, что стряпня некоторых женщин способна убить. Даже ел такую. Но чтобы тааааак масштабно! Такое вижу в первый раз!

– Арман…

Черт! Мне хочется провалиться сквозь землю.

– Я…

– Я понял уже. Ты и кухня несовместимы. Придется заказывать еду на дом, если хотим остаться в живых. Зато с тем, чтобы держать мужика в тонусе, ты справилась на сто баллов! Все правильно, Нииика. Мужику расслабляться нельзя. Даже с такой женщиной. В любой момент может грянуть опасность. Ты расслабиться точно не дашь. Круче любой тренировки!

– Арман…

Боже! Он что? Даже сейчас об этом думает? Ненормальный!

Но его руки уже мнут мою грудь. Сжимают так, что я подбираюсь. Скручиват пальцами соски, вышибая из легких последний воздух.

Цепляюсь за его плечи сильнее.

Во всем теле начинает покалывать. От прикосновений. Таких жадных. Таких уверенных. Голодных, будто и не было между нами только что ничего. Задыхаюсь, глядя в его лицо. В расширенные зрачки. На раздувающиеся дико ноздри.

Не могу даже пошевелиться, чтобы оттолкнуть его руки, которые нагло скользят уже ниже. Обхватывают живот, вызывая внизу множество мурашек. Раздвигают складки, жадно растирая уже запульсировавший и потвердевший узлок клитора.

И только судорожно выдыхаю стон прямо в его горло, когда его жесткие губы впиваются в мои.

Он таранит меня языком, высекая искры из глаз.

Сама не замечаю, как распахиваю ноги. Обвиваю его бедра. Вся дергаюсь и дрожу. Вся внутри вспыхиваю маленькими взрывами, когда его пальцы сжимают и отпускают клитор. Бьют по припухшим, до боли чувствительным складочкам.

Прямо так. На ходу. Он несет меня и терзает. Ласкает. Заставляет голову кружиться. Непристойно, порочно стонать прямо в его рот, пока толкается языком чуть не в самое горло.

– Моя, – хрипит Арман, швыряя меня на постель.

Нависает сверху.

Не дает сдвинуть ноги. Распахивает бедра так широко, что я вся оказываюсь у него на виду. Под его пронзающим, голодным взглядом, которым смотрит прямо туда.

– Моя девочка. Уже такая мокрая, – проводит пальцем сверху вниз, от бешенно пульсирующего клитора до самого входа.

И я уже сама изгибаюсь ему навстречу. Прогибаюсь в спине, задрожав. Чуть не ору, когда его пальцы отпускают.

– Такой огненной я еще не встречал. Во всех смыслах, – хрипит Арман, прижимая меня своим телом. – Я же говорил. Мы с тобой идеально сойдемся!

– Иди ко мне…

В его глазах мелькает что-то черное. Совершенно дикое, когда он вдруг обрушивается на мои губы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Совсем иначе. Так, как еще никогда не прикасался.

Он будто поглощает меня.

Наполняет своим неистовством, жадно вбиваясь в самое горло.

Подчиняет полностью.

Насаждает свою власть.

И неумолимо отравляет чм-то, от чего все мое тело пронзает крупная дрожь.

Будто собой самим наполняет.

Своим голодом, от которого суставы сводит судорогой, а сердце начинает нестись в бешеной скачке. Своей бешеной силой, только теперь направленной на лютое. Беспощадное. Неотвратимое насыщение этого голода, этой запредельной страсти.

­– Моя, – рычит, на миг отрываясь.

Окидывая меня взглядом, от которого я начинаю полыхать. Кажется, сейчас от моей кожи реально начнет исходить дым и гарь. Потому что внутри бушует пожар. Дикое необузданное пламя. Сама стихия.

– Твою мать, Ника, – обхватывает мои плечи.

Яростно прижимает к себе , так грязно ругаясь сплошным хрипом, что у меня краснеют даже кончики ногтей.

– Чуть не сорвался. Забыл.

Его тело впечатано в меня. Врезано. Бьется жадными дикими ударами.

Кажется, сейчас перекатывающиеся у моей кожи расплавленной сталью его мышцы, просто взорвутся и лопнут. Его трясет ничуть не меньше, чем меня.

– Сожрать, – снова поднимает взгляд. Прижимает свое лицо к моему вплопную.

– Сожрать тебя хочу. Вбить в себя так, что ничего между нами не осталось. Кости пробить и вовнутрь забиться.

Мне страшно. Страшно от его дикого взгляда. От его слов. Это на грани безумия.

Так страшно, что внутри все холодеет. Но тело бьет волнами дрожи совсем от другого. Кажется, его безумие передается и мне. Будто он таки вбил его прямо в меня. Под кожу.

– Ты моя нежная…

Шепчет, скользя губами по щекам. Спускаясь по шее. Чуть прикусывая жадно бьющуюся на шее жилку, от чего сама уже стону. Распахиваю ноги еще шире. Зарываюсь пальцами в его волосы, даже не замечая, как начинаю тянуть их на себя. Царапать кожу головы, от чего он начинает тихонько рычать.

– Моя хрупкая…

Его губы скользят по плечам.

Обводят круги вокруг сосков.

И внутри , между ног, взрывается жаркий узел.

– Блядь, Никаааааа, – он не останавливается.

Целует ниже. По ребрам. По животу.

Только не дает сдвинуть ноги. Наоборот, раздвигает их еще шире. Фиксирует бедром. Придавливает. Не дает мне даже дернуться.

Щекочет жесткой порослью волос разбухшие губки. Прижимает клитор.

А меня взрывает снова и снова.

Дикими судорогами оргазма.

– Это пиздец, – хрипло бьет голосом прямо мне в живот.

Обхватывает обеими руками груди, продолжая целовать у самой кромки лобка.

Чуть прикусывая нежную, до одури, до потери сознания чувствительную кожу.

– Я же почти не прикасался. А ты…

Он снова рычит, втягивая мою кожу губами.

А меня накрывает новым оргазмом. Бешеной силы.

Такой, что я снова бесстыдно ору, прокусывая до крови губы.

Судорожно впиваюсь пальцами в его волосы.

Чувствуя, как то, что грохочет внутри Армана, смешивается с дикими судорогами, выворачивающими мое лоно.

Теряя весь контроль.

Взрываясь каждым миллиметром тела. Внутри и снаружи.

До искр из глаз. До боли во всем теле.

Извиваюсь и ору, почти взлетая над постелью. Спина изгибается дугой так, что сейчас меня проломит надвое.

Но мне все равно.

Я тону. Я захлебываюсь в этом жаре. В этих безумных искрах, что пронзают все мое тело насквозь!

Содрогаюсь под его дикое рычание. Под ставшим совершенно бешеным взглядом черных углей-глаз. Пока просто не теряю сознание. Не проваливаюсь в темноту, так и продолжая внутри дрожать и судорожно сокращаться.

– Какая ты чувственная. Какая ты чувствительная, моя девочка…

Первое, что чувствую, когда тяжелые веки начинаю с дрожью приоткрываться.

Арман лежит рядом. На боку. Зарывается в мои волосы руками.

Его лицо по-прежнему перекошено. Как от боли. В глазах все тот же огонь. Способный спалить не одну кухню. А меня так точно. Или уже спалил?

– Я почти не прикасался. А ты… Ты даже так способна биться в оргазме…

Черт!

Понимаю.

Его накрыло страстью в сто раз сильнее, чем меня.

А я… Я одна получила удовольствие!

Между ног все покалывает. Слегка тянет. Саднит.

Но…

Это нечестно. Неправильно, что он останется без наслаждения после того, как подарил мне его целый ураган.

Осторожно, неуверенно тянусь рукой.

Обхватываю его толстый член, что тут же начинает толчками в тугих венах биться мне в ладонь. Он совсем не помещается мне в руку. И правда, совсем огромный. Очень странно, как вообще смог поместиться в моем теле!

Арман полурычит-полустонет, сжимая мой затылок почти до боли. Прикрывает глаза, жадно, шумно вдыхая воздух у моих волос. Сжимает челюсть так, что я слышу, как скрипят его зубы.

Черт!

Я не умею… Совсем не умею. Даже близко не представляю, что делать дальше!

А он мне совсем не помогает.

Будто позволяет самой найти подход. Или так показывает, что не станет давить и принуждать к чему-то?

Неумело сжимаю еще сильнее. Это не просто орган. Кажется, он живет своей отдельной жизнью под моими руками. Набухая, наливаясь тяжестью еще сильнее. Становится совсем каменным. Вырастает вширь прямо в моей неумелой ладони.

Вожу рукой вверх-вниз, напряженно всматриваясь в лицо Армана.

Он со свистом выдыхает воздух. Ноздри раздуваются. Грудь ходит ходуном.

Провожу рукой по его бедру, не останавливая движений сжатой ладошкой.

Его губы передергиваются. Как-то мучительно изгибаются.

Пытаюсь потянуть на себя. Раздвигаю ноги еще сильнее.

Ничего не понимаю.

Он же чуствует. Он даже запах мой чует. Когда распахиваюсь перед ним. Я вижу.

Но только хрипло рычит в ответ. Не сдвигаясь с места.

– Арман…

Что мне делать? Прямо так вот сказать, чтобы взял меня? Чтобы вошел и получил свое удовольствие? Я же вижу. Его сейчас взорвет!

Открываю рот и тут же захлопываю. Несколько раз. Сама с шумом выдыхаю сквозь зубы воздух.

Нет. Я не могу этого сказать. Выдавить из себя.

Ведь это… Слишком. Слишком неприлично. Порочно. Распущенно. Даже после всего, что между нами было!

Осторожно забрасываю ногу на его бедро. Начинаю скользить по нему. Глажу ногой. Веду бедром, чувствуя, как от соприкосновения наших тел высекаются искры.

Поднимаю ногу выше, продолжая ласкать его там. Ускоряю темп, теперь легонько щекоча его бедро пальцами ног.

И его срывает. Вмиг. Как-то совсем безумно.

– Твою мать, Ника!

Резко перхватывает мою руку. Заваливается сверху. Сжимает мое бедро так, что, кажется, кость сейчас захрустит.

– Где ты научилась так соблазнять? М? А такая невинная?

– Но… Тебе же надо… Арман… Я готова. Готова дать тебе…

– Блядь, я что? Просил приносить себя в жертву?

Опять рычит. Сжимает кулак так, что вены на предплечье вздуваются.

– Просто… Ты ведь не закончил…

Черт, ну а теперь чем я его так разозлила? Чем вывела из себя?

– Ты ведь хочешь…

– Хочу, Никккккка. Пиздец, как хочу, – его руки снова обхватывают мою грудь. Сжимают до легкой, но такой сладостной, такой блаженной боли. Скользят вниз. К животу, заставляя задыхаться.

– Ты даже не представляешь. Как хочу. Но рано. Пока рано. Ты еще не готова к моему напору.

– Но…

Хочу сказать, что я потерплю, но осекаюсь под его полным ярости взглядом.

А еще меня пронзает насквозь, когда он с таким диким голодом смотрит на мои губы.

Так? Он хочет, чтобы я…?

Ох, нет. К такому я точно не готова! Особенно морально! Но Арман явно не тот, кто будет оставаться неудовлетворенным!

– Тогда…

Я снова тянусь рукой. Обхватываю налитую кровью головку.

– Не так, Ника.

Он сжимает мою ладонь крепче. Скользит вниз, до самого основания и снова сжимает.

– Блядь, ты таки срываешь все планки, – хрипит.

И я сама не заметила, как он оказался надо мной.

Обхватил руками грудь, выкручивая соски.

Сминая, гладя, и снова сжимая до головокружения. Царапая самые верхушки, прошибая волной жара всю насквозь.

Сжал обе груди с силой.

Вбился в ложбинку своим огромным членом.

С хрипом, запрокинув голову, начал толкаться. Жадно. Безумно. Набирая скорость. Ударяя разбухшей головкой с капельками влаги прямо мне в подбородок.

Застонал сквозь стиснутые зубы, выплескивая мне на шею свое семя.

Почти упал сверху, продолжая пронзать черными глазами. В которых совсем не утихла страсть. Наоборот. Кажется, она набрала обороты. Засверкала безумием. Жадной одержимостью.

А мне все равно.

Меня снова трясет.

И пронзает весь позвоночник, пока он продолжает сжимать и выкручивать мои соски. Когда обрушивается на них жадными губами.

А вся моя шея залита его спермой. Даже на лице ее белые брызги.

И ноги так же разведены. И внутри до дикости пульсирует. Горит. Снова начинает выкручивать дикими спазмами.

И мне не стыдно в этот момент. Ни капельки. Мне сладко. Так сладко, что хочется, чтобы это не прекращалось. Длилось вечно.

Меня накрывает с головой. Лавиной. Цунами. Пронзает грудь и лоно от нее вниз насквозь.

И я снова кричу, а он накрывает мои губы. Глотает каждый крик и бесстыдный стон, что рвется прямо из живота. Отбивается в его горло, пока я мечусь под его огромным телом. Расцарапываю его плечи в кровь.