Замуж за принца любой ценой

17. Принц Ауэгды

Йоана не было уже две недели. Адель казалось, за это время все воспоминания улягутся, она успокоится и перестанет думать о нем… по крайней мере, перестанет думать постоянно. Но время шло, и становилось только хуже.

Почти невозможно становилось.

Мысль о том, что он может не вернуться вовсе — пугала до дрожи, едва ли не до истерики.

Что такого было между ними, что она не может забыть? Что такого особенного было в этом Йоане?

Он трижды помогал ей. Последний раз совсем уж невероятно — выхватил ее из-под ног кабана. Интересно, если бы тогда ее спас Рон, она бы тоже в него влюбилась? Или дело не в этом?

Но ведь в тот раз Рон тоже был рядом. Но Рон был увлечен кабаном, а не ей. Даже в какое-то мгновение показалось, Рон был бы не против избавиться от навязанной жены. Рон не плохой человек, но…

Нет будущего. Йоан всегда понимал это.

«Если честно, — говорил он, — был просто огромный соблазн уйти в сторону. Сбежать, пока это не зашло слишком далеко. И забыть. И ты бы забыла… Но, похоже, мне уже никуда не деться?»

Он тоже видел сны и знал, к чему это приведет. Смерть. Он же не самоубийца. Даже Эленор говорила об этом. Говорила, что свадьба без любви — далеко не худший вариант. Адель понимала, конечно… Но не думать о нем не могла.

И все эти две недели Рон честно пытался завоевать ее сердце.

Действительно честно, после той прогулки у реки. Без всякой магии. Он больше не давил на нее и не пытался торопить. И это подкупало.

Немного лестно было думать, что это она так повлияла не него. Ее сила и стойкость. Адель, конечно, понимала, что все не так просто и однозначно, но Роналд действительно изменился. По крайней мере, так казалось со стороны.

Они гуляли вместе почти каждый день. И вдвоем, но чаще вместе с принцессой. Так Адель даже больше нравилось, она могла чувствовать себя в безопасности, и Рон, кажется, понимал это. Болтали о разных пустяках, о детстве, о братьях и сестрах, родных и двоюродных, родственниках, почти не касаясь Йоана, Адель рассказывала об Уинке, где Рон никогда не был, он о разных местах, где успел побывать, о турнирах, в которых успел поучавствовать.

Легко… она даже смеялась.

Но все равно старалась понадежнее отгородиться от него. На всякий случай.

Скоро они все поедут в Леруик на турнир. Сюда приедут Броди, Тандри и Моры. Тавиш приедет. И потом они все отправятся дальше к Локхартам. Олстеры — морем, Иннсы и Харалты другим, ближним путем через Облачный перевал. Тандри тоже могли бы морем, сразу на север, но, видимо, им есть что обсудить с королем.

Тавиш. Адель понимала, что до ужаса хочет скорее его увидеть. Поговорить. Тавиш всегда мог поддержать и подсказать, как старший брат.

Когда на дозорной башне затрубил рог, возвещая о приближении гостей, Адель бросилась вниз со всех ног, и по лестнице на башню, чтобы лучше видеть.

Но Эленор успела первой. Она стояла, вцепившись побелевшими пальцами в зубцы крепостной стены, вытянувшись, вглядываясь вдаль. Из ворот уже выехали встречать, Адель видела Роналда, лорда-канцлера Хектора и десяток гвардейцев. Король, по традиции, ждал во дворце.

— Знамена Ауэгды, — в отчаянье шепнула Эленор. — Это за мной.

Черная тень на алом фоне.

Правители Ауэгды не могли похвастаться личной силой или особым даром, как потомки Больших домов Олгершира, но могли призывать из тени особых существ. Повелители теней.

По белым щекам Эленор текли слезы.

— Они приехали перед самым турниром, так что должны остаться и посмотреть. А, может быть, даже поучаствовать, — попыталась Адель. — Еще есть время.

— Они не останутся, — Эленор покачала головой. — И даже если останутся, Йоан все равно не успеет. Отец приказал не выпускать его с Терсо, пока все не закончится, я только вчера узнала. У нас не получится без него.

— Не вернется?

Вдруг накатившая тоска… и одновременно злость. Как вышло, что все держится на нем? Адель действительно не единственный повод для необдуманных поступков. Есть еще сестра, и только боги знают, что еще. И расплачиваться за все тоже ему? Если все выйдет наружу и если хоть половина из того, что она слышала о повелителях теней правда, с Йоана просто снимут шкуру. Он даже не сын короля официально, чтобы это как-то могло его защитить.

Там, вдалеке, Роналд уже подъехал к ауэгдцам.

— Можно нам поговорить? — Адель набралась смелости и потянула Эленор в сторону.

Так, чтобы никто не слышал, без свидетелей.

Эленор послушно пошла за ней.

— Что вы задумали с Йоаном? Я тоже уже успела влезть в это дело. Может быть, могу что-то сделать?

— Ты? — Эленор искренне удивилась. — Нет, Адель. Йоан может найти нужных людей, договориться, чтобы мне помогли тайком выбраться из замка. Мы думали, это лучше всего сделать в Леруике, там много чужих, гостей, замок будет кишить людьми, и у отца не будет столько возможности расставить стражу. Оттуда легче сбежать. Йоан может отвести взгляды, чтобы никто не заметил моего отсутствия как можно дольше. И самое главное, он может скрыть следы, чтобы гончие не нашли нас.

Адель слушала и понимала, как холодеют руки.

Конечно, она знала, что Йоан помогает им, но не думала, что настолько.

Хотелось спросить: «А что же в это время будет делать твой оруженосец? Геройски обнимать тебя?» Хотя, конечно, сравнивать возможности Йоана и этого мальчика просто невозможно. Ни силы, ни денег, ни связей.

— Может быть, твой брат сможет помочь нам? — тихо сказала Эленор. — Если успеет приехать. Я знаю, что Йоан говорил с ним.

— Нет, — твердо сказала Адель. — И знаешь что, я сверну шею любому, кто попытается втянуть Тавиша в это дело. Хоть тебе, хоть Йоану, не смотря ни на что. Это слишком опасно. Я слишком люблю своего брата, чтобы позволить ему так рисковать.

Она представила, как черные тени полосуют стальными когтями Тавиша, и содрогнулась.

Глаза Эленор стали огромные, полные ужаса, губы дрогнули.

— Йоан сказал, что все будет хорошо.

— Для тебя? Или для него?

— Я думала… я думала — для всех. Он говорил: «не сомневайся». Он ведь знает, что делает. Ты бы видела, Адель, на какие чудеса он способен! Я так надеялась, что он успеет приехать. Он всегда помогал мне. Я надеялась, что из Ауэгды приедут позже, после осенних штормов, тогда будет время. Но теперь времени нет. А теперь… Я не выйду за него замуж!

Эленор закрыла руками лицо, громко всхлипнула, прислонилась спиной к стене и медленно сползла на пол, села, обхватив колени руками.

— Я не поеду с ними! Я не выйду за него замуж, Адель! Нет! — она плакала. — Лучше умереть! Лучше я прыгну с башни на камни!

Адель зажмурилась на мгновение, стараясь взять себя в руки.

— Ты даже не видела его, — сказала она. — Вдруг все не так плохо?

— Нет! — Эленор отчаянно замотала головой. — Нет!

— Ну, хватит… — Адель присела рядом, погладила принцессу по плечу. Вдруг почувствовала себя такой взрослой рядом с ней. — Не плачь. Мы что-нибудь придумаем. Для начала, попробуем потянуть время.

Принц Валерио решил приехать за невестой лично. Уже само это было удивительно.

Высокий, смуглый, тонкий, словно натянутая струна. Черные глаза и черные кудри до плеч, крупный тонкий нос. Если Роналд был похож на хищного зверя, то Валерио — на птицу. Движения обманчиво плавные. Ослепительно белые зубы и улыбка, от которой бросало в дрожь, и даже не сказать в чем дело.

Адель видела издалека, как принцесса разговаривает с ним — не поднимая глаз, стиснув перед собой пальцы.

А вот Роналд, ничуть не смущаясь, глядел Валерио прямо в глаза, и, Адель готова была поклясться, без зазрения совести давил аурой в полную силу. Отгораживаться ментально Валерио явно умел плохо, его сила не в этом, поэтому пытался отгородиться физически, отойти подальше. Но в целом держался очень стойко.

Нужно потянуть время. Адель даже показалось, она знает, как это можно устроить.

Ей даже показалось, этот принц не такой уж серьезный противник, с ним можно договориться…

Пока не увидела танец теней на пиру.

Валерио сидел по левую руку от короля, рядом с принцессой. Адель сидела чуть дальше, она ведь не жена, а только невеста принца, и еще не имеет никаких прав. Она видела, как Валерио склоняется к Эленор, что-то тихо говорит ей, улыбается. Принцесса очень напряжена, напугана, и, кажется, вообще плохо понимает, что происходит. Почти ничего ест и не пьет, глядя перед собой.

Адель отыскала глазами Шона. Он стоял за спиной Доунана, его оруженосец… подливал вино и прислуживал за столом, но больше смотрел на Эленор, чем на своего господина, Дон даже пару раз прикрикнул на парня, чтобы тот не зевали не стоял столбом. С белым каменным лицом. Казалось, Шон был готов прямо сейчас броситься и придушить принца Валерио. Слишком явно. Если кто-то заметит…

Но дело даже не Шоне.

Танец поразил Адель.

Нет, сначала все как обычно — лучшие олгерширские барды, песни, берущие за душу, изящные танцы… Но потом вдруг, как-то неожиданно, музыка стала чужой. Более ритмичной, чужая флейта подхватила мелодию и увела ее в сторону, виолу сменил ребаб. И вдруг все стихло. Танцовщицы спешно покинули зал. Неожиданно стало темно, не смотря на то, что в окна светило солнце. Словно опустилась тень. Тихий стук барабанов…

Многие за столом еще не обращали внимание, увлеченные едой или беседой.

Потом, почти незаметно, появились черные танцовщицы с факелами, почти обнаженные, блики огней скользили по их гибким телам. Девушки, словно танцующие тени. Они двигались по кругу, завораживающе, потом все быстрее, и быстрее. Музыка становилась громче. И вдруг оборвалась на высокой ноте.

И тогда в круге появились тени. Они словно отделились от ног танцовщиц, выползли в центр и поднялись. Тени были непохожи на девушек, скорее на чудовищ, огромных, с огромными лапами и огромными, словно ножи когтями. Полупрозрачные. Тени начали свой танец под звук барабанов.

Адель показалось, она уже где-то видела… Во сне? Те чудовища, которые держали Йоана? Только здесь бесплотные тени, а те казались вполне материальными… но очертания те же… Или просто похожи?

Люди за столами замерли. Всегда такой шумный зал погрузился в тишину. Все наблюдали не отрываясь.

Никакой опасности, — понимала Адель. Сейчас, на пиру, ничего не может произойти, только танец. Но все знали, что эти тени способны убивать. Не видели, конечно, Ауэгда слишком далеко, но слышали рассказы…

Валерио улыбался, гордо, как победитель.

И лишь когда тени исчезли, факелы погасли и в окна снова хлынул дневной свет, люди вздохнули с облегчением. Танцовщицы поклонились, их черные тела блестели от пота.

Пир продолжался.

Еще три дня.

Завтра охота, потом уладят оставшиеся дела, и Валерио увезет Эленор с собой.

Принцесса рыдала в подушку ночами. Гвардейцы охраняли ее и сделать ничего было нельзя. Даже если сбежать — это чистое безумие, тени пойдут по следу.

Адель понимала, что сделать что-то не в ее силах.

Пока, выйдя поздно вечером подышать воздухом, не встретила Шона во дворе. Он сидел на ступенях, хмуро полируя лезвие меча. Хотела было пройти мимо, но задержалась. Шон поднял на нее глаза. И было в его взгляде что-то такое, даже в полумраке, что Адель вздрогнула. Смерть в его глазах.

Подошла.

— Как ты? — тихо спросила она.

Шон скрипнул зубами, втянул воздух, словно собираясь с силами.

— Я не позволю им увести Лене, — глухо сказал он.

— Не позволишь? — удивилась она. — Что ты можешь сделать?

— Я убью его. Этого принца. Завтра на охоте. Я смогу, Ваша Светлость, правда! — он словно испугался, что ему могут не поверить. — Моя бабка была из Локхартов, у меня хватит сил! Я убью его, и Лене никто никуда не увезет.

Бабка из Локхартов! Да еще из какой-нибудь боковой ветви, наверняка.

Против теней, против Доунана Локхарта, в конце концов! Да Дон прирежет оруженосца собственной рукой, если поймет, что тот задумал.

— Ты понимаешь, что это глупо? — Адель села рядом, не зная, как вести себя и что сказать. — Даже если у тебя получится, то тебя повесят, или убьют там же, на месте. Зачем? Думаешь, Эленор будет рада твоей смерти? Кому от этого будет легче?

— Она будет рада остаться дома, — Шон упрямо поджал губы. — Я не позволю ее забрать. Не стану стоять в стороне. Я уже все решил, Ваша Светлость.

— Ты решил? А она? Эленор знает?

Он покачал головой.

И вдруг испугался. Дернулся, вскочил на ноги.

— Вы донесете на меня, Ваша Светлость?

Адель глубоко вдохнула. Выдохнула.

— Нет. Я обещала помогать принцессе. Но, уверена, это не совсем та помощь, которую она надеется получить. Сядь. Давай подумаем вместе.