Замужество за мужество

Глава 13

Через два дня моя месть была готова. Но для ее демонстрации нужен был дневной свет. Боюсь, что при свечах картина бы не произвела должного эффекта. Поэтому накануне я пристала к мужу с вопросом:

– Тай, я, конечно, понимаю, что ты зарабатываешь деньги. Но у нас запасов минимум на неделю хватит. Не пора ли устроить выходной?

– Моя красавица жена соскучилась по своему муженьку? – усмехнулся он в ответ.

– Дело даже не в том, соскучилась я или нет, – покачала головой. – Мы с тобой женаты почти месяц, а я до сих пор ничего не знаю про собственного мужа. Вечером ты приходишь слишком уставший, чтобы приставать к тебе с расспросами. В обед торопишься, да и с утра расспрашивать несподручно. Говоришь, что я буду готова к полноценному супружеству, когда соглашусь сплясать для тебя голышом на столе, но сам даже пальцем не пошевелишь, чтобы разбудить во мне это желание.

– Ворчунья! – с этими словами он притянул меня к себе, и, прижав голову к груди, погладил по волосам. – Хорошо, завтра устроим выходной.

Утром по привычке я проснулась рано. Только вставать не стала, давая мужу выспаться. Хоть и с местью, но выходной же! Отдых ему, право, не помешает. Вон, какие тени залегли под глазами. Вроде бы и кормить хорошо стараюсь, но он как-то осунулся. Подложив руку под голову повернулась к Таю лицом и начала его разглядывать. И пришла к удивительному выводу, что мой муж красавец! Он всегда, несмотря ни на что, был для меня привлекателен. Но тщательный осмотр подсказал, что многие бы дамы согласились со мной в этой оценке.

Самыми привлекательными в его лице для меня были его желтые глаза. Я вначале думала, что это просто приятное воспоминание о Гере. Да друг детства уже где-то начал теряться в глубинах памяти. Ни через десять, ни через двадцать лет он не пришел за мной. Хотя, вру, еще два года впереди. Только я его не дождалась. Вышла замуж за другого.

И этот другой сейчас мирно спал рядом, с расслабленным лицом и легкой улыбкой на красивых губах. Тонкий аристократический нос совсем не походил на носы, которые были у крестьян. Он прямо-таки намекал на благородное происхождение. Может мой муж бастард? Иначе, чем объяснить его манеры, грамотную речь и хороший вкус в одежде?

Тай слегка сморщился, дернул носом и резко открыл глаза.

– Ами, ты меня напугала! – произнес он слега хриплым ото сна голосом.

– Я такая страшная? – возмутилась я от неожиданности.

– Нет, – он погладил кончиками пальцев по моей щеке, развернувшись всем телом ко мне. – Моя жена самая красивая из всех живущих женщин, по крайней мере, для меня. Просто я не привык, когда на меня во сне кто-то пристально смотрит, привык всегда быть начеку. Поэтому крепко уснуть могу лишь рядом с тобой, зная, что ты сохранишь мой сон.

С этими словами он притянул меня, устроив голову на своей груди. Я обняла его свободной рукой. И мы выпали на некоторое время из реальности, просто наслаждаясь близостью друг друга. И нужно признаться, что такого приятного утра в моей жизни еще не было. И если моя месть удастся, то возможно, такие моменты будут повторяться чаще.

Наконец он выпустил меня из объятий и со вздохом:

– Хоть и выходной, все равно вставать надо! – сел на краю кровати. – Был бы господином, мне бы сейчас слуги завтрак в постель принесли.

– А умываться? – фыркнула я. Вот никогда в моей голове не рождались такие мечты, хотя я и была госпожой в свое время.

– И умыли бы! – коварно улыбнулся муж.

– Тогда ты бы не господином был, а тяжело больным! – скривилась я в ответ.

– Да? – его бровь трагически изогнулась. – Нет, больным быть я не хочу.

И с этими словами он встал и пошлепал босыми ногами к умывальнику. А я вдруг поняла, что мне сейчас придется вставать в одной тонкой рубашке, которая просвечивает на свету. Обычно мы ложились спать, задув свечи. А утром я вставала или вперед него, или тогда, когда он выбегал на двор по нужде. Сегодня же муж умылся, и, сев на лавку, с улыбкой стал наблюдать за мной.

Я встала, и, скрыв румянец на щеках под распущенными волосами, подошла к лавке, на которой была разложена моя одежда. Нарочно медленно, стала одеваться. Кофта, юбка, задрала подол и медленно начала натягивать чулок на одну ногу. Наградой мне послужил сдавленный стон. Когда же я взялась за второй чулок, Тай с фразой:

– Я сейчас! – пулей вылетел во двор. Надеюсь, что я все-таки не настолько страшна?

Я умылась, привычно накрыла на стол и вышла на крыльцо, звать Тая завтракать. Муж с каким-то остервенением колол дрова.

– Пойдем, стол накрыт! – одновременно удивилась, понимая, что запас колотых дров вполне достаточен.

– Иду! – буркнул в ответ он, насаживая на топор очередную чурку. Затем приподнял ее и резко опустил на другой чурбан. Я невольно залюбовалась игрой мускулов. И пусть сегодня он был одет, все же эта гармоничная работа завораживала взгляд.

Расколов очередную порцию, муж воткнул топор в бревно, вытер пот со лба рукавом и подошел ко мне:

– Что ж, хозяюшка, пойдем завтракать! – при этом широко улыбнулся, а я невольно залюбовалась ямочками на его щеках. И вдруг поняла, что не знаю, сколько мужу лет. Что лицо у него молодое, заметила еще в храме во время брачной церемонии. Но вот абсолютно седые волосы вводили в сомнение.

Он приобнял меня за талию, подталкивая к дверям, но я притормозила, чтобы задать вопрос:

–Тай, а сколько тебе лет?

– Хочешь быстрее от меня избавиться? – недовольно прищурился мужчина.

– Нет, не хочу. Ты мне еще слишком много должен, – развернулась к нему лицом и покачала в ответ головой. – Но должна же я удовлетворить свое любопытство. Вдруг ты на десять лет меня моложе, а пытаешься командовать пожилой женой?

Он внимательно посмотрел в мои глаза:

– Нет, мне точно не пятнадцать! – при этом как-то странно фыркнул. Но потом все-таки добавил:

– Может и не похоже, но мне двадцать восемь. Удовлетворена?

– Вполне, – пожала плечами. – Просто в сомнение ввели твои седые волосы.

– Однажды я полностью выгорел магически, – как-то небрежно обронил он. – Это следствие того случая, о котором я уже упоминал.

Я точно знала, что магическое выгорание без своевременной помощи означает смерть человека. Ради кого или чего он так рисковал? И каким образом остался жив? Спросить я не рискнула, надеясь, что сам об этом расскажет. И он не обманул ожиданий:

– Я это сделал ради девочки, которую любил больше жизни. Она умирала. Поэтому и отдал всего себя без остатка.

Я грустно усмехнулась:

– Я почти ей завидую. Наверное, никто и никогда меня не сможет так полюбить.

– Это ты зря! – снова улыбнулся Тай в ответ. – Каждый человек достоин такой любви. И кто знает, что нас ждет впереди?

На этой позитивной ноте мы вошли в комнату. Стол был накрыт к завтраку. А в центре стояла картина, которая сейчас была занавешена тряпицей. Возможно, после этого разговора было не лучшей идеей ее демонстрировать, но кто же знал, что все так обернется?

– Это что такое? – округлил глаза муж.

– Это? – я вопросительно вздернула брови. – Это мой сюрприз.

Тай медленно подошел к столу, затем обошел его, пытаясь заглянуть под покрывало. В итоге ничего не увидел и, тяжело вздохнув, предложил:

– Давай, показывай!

– Только, чур, не обижаться! – решила я на всякий случай обезопасить саму себя.

– Ами, не тяни кота за хвост! – на эту реплику первым отреагировал наш пылевик, удивленно длинно мявкнув. – Хорошо, я не обижусь!

Тай последнюю фразу произнес, махнув рукой в сторону кота. Я резко выдохнула и сдернула покрывало. Мужчина застыл, неверующе разглядывая изображение. А посмотреть там было на что.

На дубовом столе, судя по позе, танцевал голый мужчина. К зрителям он стоял спиной, поэтому самые пикантные подробности были скрыты. Я бы могла и передом нарисовать, просто некоторых частей тела в живую не видела ни разу, поэтому имела слишком схематичное представление. Для портрета это не подходило. А ягодицы у нас у всех одинаковые. На портрете они были такими красивыми, мускулистыми. Одна рука мужчины была поднята вверх и заведена немного в сторону к голове, вторая располагалось параллельно полу. Голова была повернута в сторону и немного наклонена вперед. И было непонятно, то ли мужчина сильно ссутулился, танцуя, то ли это фигура такая. А лицо точно подсказывало, что это никто иной, как мой благоверный муж.

Тай сначала совершенно растерялся. Затем подошел поближе, рассматривая изображение. А потом сел на лавку, запрокинул назад голову и расхохотался.

Я же, коварно улыбнувшись, проворковала:

– Дорогой, как ты думаешь, можно такой портрет повесить в передний угол?

– Ами, ты мне льстишь или издеваешься? – вмиг посерьезнел он. – На модель я совсем не тяну. Хотя, нужно признать, что нарисовано хорошо. Но если мое хм… изображение будет висеть в переднем углу и на всеобщее обозрение, мне будет несколько неловко.

– Я просто захотела, чтобы ты побывал моей шкуре, когда предлагал станцевать на столе в голом виде. Почему ты решил, что мне будет все казаться нормальным?

Тай, ничего не ответив, вмиг оказался рядом и, неожиданно подхватив меня на руки, посадил к себе на колени:

– Дурочка ты моя! Я ж совсем не имел в виду, что ты должна будешь залезть на этот треклятый стол. Просто хотел донести до тебя доступным языком, когда ты будешь готова перешагнуть черту невозврата.

Я обвила руками его шею и заглянула в невероятные желтые глаза:

– Может, я уже готова? Только как до тебя это донести?

Он вдруг широко и счастливо улыбнулся и сказал:

– Теперь понесу я! – и с невероятной легкостью встал вместе со мной и пошл в направлении кровати.

Я ж замерла в предвкушении, уткнувшись носом в его шею.

Потрясающее чувство, оказывается, когда тебя несут на руках! И не просто несут, а периодически прижимают к себе как самую драгоценную ношу. При этом сердце ухает куда-то вниз и сначала замирает, а потом начинает биться с удвоенной силой. А бабочки? Эти бабочки начали крутиться не только в животе, а казалось, что летают внутри всего моего тела.

Я даже пожалела, что у нас всего одна комната в доме. Если бы Тай нес меня по длинному коридору какого-нибудь замка, у меня было бы чуть больше времени успокоиться и принять то, что сейчас должно произойти. Хотя, я сама же его на это толкнула. А так он в два шага казался возле кровати и опустил меня на нее, нависнув сверху.

– Ами, ты понимаешь, что обратного пути не будет? И еще один шаг, и я уже не смогу остановиться?

Я в ответ лишь грустно усмехнулась:

– Дорогой, если ты думаешь, что такой портрет можно нарисовать за полчаса, то ты ошибаешься. Я неделю над ним работала. Следовательно, неделю жила в предвкушении всего того, что сейчас произойдет.

Муж со словами:

– Надеюсь, ты после этого меня не возненавидишь! – лег рядом и очень осторожно прикоснулся к моим губам, словно еще одна бабочка вырвалась на волю и коснулась меня крылом. Мне этого показалась мало. Я вскинула руки и, обняв его за шею, притянула ближе к себе. Тай, почувствовав благодатный отклик, прильнул к моим губам сильнее.

Сначала он полностью захватил мой рот, приласкав его языком. А затем переключился на нижнюю губу, предлагая мне включиться в эту удивительную игру. Толком целоваться я не умела, поэтому поддержала, как могла. Когда перестало хватать воздуха, мой рот отпустили и стали прокладывать обжигающую дорожку от закрытых век к щекам, шее и ниже. Я даже не заметила, как рука мужа оказалась под моей рубашкой и начала поглаживать грудь. Немного испугалась этого действия. Всегда же было запретно давать прикасаться другим, особенно мужчинам. Но потом сама же себя успокоила, что это муж и ему можно трогать везде, даже там… И не успела подумать, как ладонь Тая заскользила вверх по ноге к самому сокровенному.

Оказывается, я даже не поняла, как оказалась абсолютно голой. Это было как-то неправильно, он-то был одет. Поэтому потянулась к завязкам на его одежде, неловко в них путаясь. Тогда он одни резким движением скинул с себя рубаху, штаны отправились следом. Через мгновение рядом со мной уже было великолепное обнаженное тело с рельефными мышцами, которые перекатывались под горячей кожей, согласно его порывам и движениям.

– Ами, девочка моя! – тихо шептал он, то ли успокаивая, то ли возбуждая. А я уже вся горела и понимала, что мне надо еще, еще и еще… А во чего «еще», пока не знала. И когда я протестующе застонала, буквально вжимаясь в его тело, и потерлась о ладонь, которая путешествовала между моих ног, Тай развел мои ноги шире и устроился между ними.

– Прости, любимая! Но без боли первого раза не бывает! – с этими словами резко ворвался в меня. Читала я, знала. Только одно дело знать, другое чувствовать. Все возбуждение резко спало. Мне стало тяжело и неуютно под его большим телом. Муж не шевелился, давая привыкнуть к тем странным ощущениям, которые появились. А затем начал все сначала. Нежные поцелуи, ласки разгоряченной кожи и снова этот шепот:

– Любимая!

А я не знала, что делать. Хотелось и таять от его прикосновений, и запомнить эти минуты, когда он, наконец-то, признался мне в любви. Я не была маленькой капризной девочкой, и на тот момент понимала, что он влюблен в меня как минимум. Только девочки любят ушами. И как это приятно слышать в первый раз!

Боль потихоньку стихла. Мужчина попробовал осторожно пошевелиться. И я решила, что взорвусь от того фейерверка чувств, которые пробудились во мне. Огненная спираль закручивалась все сильнее и сильнее, бабочки уже отчаянно махали крыльями, чтобы не сгореть в этом огне страсти. На секунду мне показалось, что все стихло. Но нет, дальше произошел взрыв чувств, который унес меня в неведомые до этого дали.

– Тай, любимый! – я ответила ему взаимностью не только на деле, но и на словах.

А он с полным блаженством на лице еще раз нежно поцеловал меня, и вдруг совершенно неожиданно прошептал:

– Уголек! Мой уголек, Ами…

***

3 года назад

– Добрый день, провидица! – Тайгер постарался соблюдать примитивные правила приличия. В пьяном угаре, в котором он провел последние дни, о приличиях думалось в последнюю очередь.

– Добрый, коли не шутишь. Что привело тебя в мое скромное жилище? -отозвалась Марта, сверкнув в ответ глазами.

Что-то дернуло наследника, и он, сам не зная зачем, решил сострить:

– А мне говорили, что ты все знаешь наперед. Только твой вопрос ставит под сомнение эти слухи.

– Слухи разные бывают. Собака лает, ветер носит, – усмехнулась провидица. – Я знаю все твои проблемы, наследник. Но не знаю, какую из них ты решил преодолеть, придя ко мне.

Тайгер сначала поджал губы, но потом решил, что раз уж пришел к ней, нужно быть откровенным до конца:

– Магия, почему у меня не проснулась магия, хотя я уже перешагнул порог совершеннолетия?

– А ты уверен, что она тебе нужна? Возможно, боги решили таким образом оградить народ от бесчинств, которые ты творишь, ваше высочество? – женщина пожала плечами.

Мужчина чуть не потерял над собой контроль, но собравшись с силами, все-таки успокоился. Древнюю старуху он мог прибить одним пальцем. Только кому будет от этого прок? Его уязвленному самолюбию?

Она тем временем достала потемневший от времени хрустальный шар, освободив его от ветхой тряпицы. Положила на холодную поверхность узловатые пальцы, и, увидев что-то в мареве, начала свой рассказ.

– Наследник, в твоем сердце горит обида на маленькую, ни в чем не повинную девочку. Ей ты отдал всю магию, из-за нее не можешь восстановиться. И только она сможет тебе помочь, – с этими словами старуха покачала головой, словно пытаясь постичь какой-то тайный смысл.

– Я искал ее. Долго искал. И не для того, чтобы вернуть магию, – подтвердил слова провидицы Тайгер. – Я ее искренне любил. Да только ничего не знаю, кроме имени. Ее зовут Ами. Но сколько женщин носит такие же имена в нашем мире?

– Чем ты готов пожертвовать, чтобы ее разыскать? – мутные глаза марты просветлели, и горя потусторонним огнем, впились в лицо мужчины.

– Я могу отдать, все золото, которое есть в моем распоряжении! – тряхнул мужчина головой и развел в стороны руки, в подтверждение своих слов.

– Ты не понял, Тайгер Грозманн, – усмехнулась в ответ она. – Мне от тебя ничего не нужно. Дни мои сочтены, а молодость вернуть не под силу никому. Чем ты готов пожертвовать в твоей жизни?

– Еще вчера я был готов с этой самой жизнью распрощаться. Поэтому ничего мне не жалко. Только не хотелось бы покрыть позором имя отца, – не отводя глаз от лица старухи, уверенно ответил он.

– С позором ты уже опоздал. Дурная слава вперед тебя бежит, – обидно расхохоталась Марта. И не дав ему вставить не слова, продолжила:

– Готов ты отдать три года своей жизни за то, чтобы встретиться с этой девушкой?

– Да хоть пять, – пожал наследник плечами. – Если только будет реальный результат.

– Молодежь, – со вздохом покачала она головой. – Только в старости начинаем ценить каждый прожитый день. Тогда слушай внимательно. Ты на три года должен отправиться в странствие по нашим четырем государствам. Один, без слуг и денег. В образе бродяги. Отцу скажешь, что перед престолонаследием решил совершить паломничество по святым местам. Ему это не понравиться, но помешать он не сможет. Никто не хочет гневить богов. На исходе третьего года, где это произойдет, сказать не могу, так как не знаю, к тебе выдут люди и скажут, что ты должен без промедления жениться. Невестой будет твоя Ами. Что делать с этим предложением, решать тебе. И останешься ли ты жив после свадьбы, гарантировать не могу.

– Вот так все просто? – наследник даже не поверил. – Я безрезультатно искал ее несколько лет. А тут сама придет и выйдет за меня замуж?

– Просто не будет! – усмехнулась старуха. – Если тебе кажется, что бродяжничать три года не так уж и сложно, то боги дадут тебе еще одно испытание. На тебя будет наложено проклятье, как только ты ступишь на эту тропу. И снять его можно будет лишь…

С этими словами провидица упала. Тайгер склонился над ней и понял, что женщина больше не дышит. Закрыв покойнице глаза, позвал своих охранников и велел устроить Марте достойные похороны. А сам вскочил на коня и направил его к замку. Ему нужно было очень о многом подумать.