Защитить любой ценой

28 ВАЛЕНТИНА

Прошёл ровно месяц с нашего первого секса. В реальном мире люди наверняка не празднуют такие годовщины. Но для меня отдаться ему и чувствовать себя безопасно и комфортно — это повод отпраздновать.

Когда я просыпаюсь и не нахожу Адриана в постели, я знаю, что он уже работает, поэтому я одеваюсь и придумываю план. Для начала я пишу Каю. Он появляется через несколько минут, но отказывается входить в спальню, поэтому я веду его в комнату, из которой начала делать библиотеку.

Когда я захожу внутрь и закрываю за нами дверь, он выглядит так, словно готов сбежать. Как взрослый человек, проработавший в качестве правой руки моего мужа годы, может быть так напуган, когда мы остаёмся наедине? Знаю, что Адриан может ревновать, но я никогда не прикоснусь к Каю. Они оба теперь это знают.

Он пятится к двери, пока я изучаю обстановку в комнате.

— Мне нужна твоя помощь. Я хочу в честь годовщины приготовить Адриану сегодня особенный ужин. Ты случайно ничего не знаешь о его матери?

Он застывает, поворачивая дверную ручку.

Я смотрю на него, уперев руки в бёдра, и жду, когда он повернётся ко мне, на его лице застыла растерянность.

— Почему ты спрашиваешь о его матери?

— Он не особо о ней распространяется, но я знаю, что у них были особенные отношения. Не знаешь, она готовила ему что-нибудь особенное? Что-нибудь, что навеяло бы счастливые воспоминания.

— Уверен, он будет рад, что бы ты ему ни приготовила.

Мне кажется, что я упускаю что-то в его тоне. Кай отвечает слишком легко и непринуждённо, словно не хочет, чтобы я задавала вопросы. Но это касается вопросов к нему, или он не хочет, чтобы я спрашивала об этом Адриана?

— Почему ты так испугался? Это простая просьба. Могу спросить кого-нибудь другого, если ты не знаешь.

Кай преграждает мне дверь своим большим телом.

— Нет. В этом нет необходимости. Дай мне секунду подумать об этом.

Я дарю ему сладчайшую улыбку.

— Чудесно. Ты мне так этим поможешь.

Чёрт. Мужчины здесь такие нервные. Словно я стала бы задавать Адриану вопросы о его матери, зная, как ему больно говорить о ней. С Андреа куда проще, но она зачастую пропадает на заданиях с командой, поэтому я вижусь с ней не так часто, как с Каем. И он, кажется, недоволен своей новой работой. Не знаю, чего он ожидал. Быть у меня на побегушках и таскать мои коробки наверняка для него не так захватывающе, как работать с Адрианом, но другой опцией была смерть, и я думаю, он должен быть немного более благодарным. Или, может, проще реагировать на мои вопросы.

Проходит несколько минут, но Кай, наконец, отвечает.

— Он говорил, что его мать готовила ему суп в детстве, когда он болел... Не знаю, как произносится или пишется это слово, там слишком много звуков, но когда он объяснял, то сказал, что это традиционный чешский чесночный суп. Они готовят его при похмелье или когда кто-то болеет.

Я сужаю глаза и подхожу к нему.

— Ты ведь не выдумал это, чтобы я перестала задавать вопросы, потому что я с ним так не поступлю?

— Нет, я серьёзно. Мы говорили с ним об этом, когда отходили от вечеринки в бассейне.

Звучит не слишком романтично. Стоп... Я окидываю его изумлённым взглядом.

— Бассейн?

Он указывает пальцем на потолок.

— На крыше.

Меня переполняет восторг. Я люблю плавать.

— Мы можем подняться туда?

— Разве тебе не нужно приготовить праздничный суп?

Он прав, но теперь я не забуду, что здесь есть бассейн.

— Хорошо, я отправлю повара за всем необходимым. Ты можешь пойти и попрожигать что-нибудь взглядом или заняться чем-нибудь ещё.

Его рот кривится.

— Я ничего не прожигаю взглядом.

Я смотрю на губы Кая, которые некоторые сочли бы красивыми, и возвращаюсь к его глазам. Да... верно. Все мужчины в этом доме профессиональные зануды.

К счастью, он выскальзывает из комнаты и больше ничего не говорит. Я достаю телефон из кармана и отправляю повару список покупок. Когда я прошу её о чём-то, она минут пять жалуется, а затем делает то, что я прошу. Только из страха, что я скажу Адриану, что она пренебрегает моими указаниями.

Повар взбесится, когда я скажу ей вычистить кухню для вечера, но подарок для Адриана того стоит. Просто хочу дать ему знать, что для меня значит это время безопасности и эта свобода.

Брожу по библиотеке, пока мне никто не мешает во время ланча. Ещё много чего нужно сделать, но я хочу подготовиться к ужину. Первым делом я посылаю сообщение Адриану с просьбой встретиться со мной за ужином в семь на кухне. Он соглашается, но тут же спрашивает зачем.

Не могу не улыбнуться, когда посылаю ему в ответ лишь эмоджи с поцелуйчиком. Но лучше добраться до кухни прежде, чем он попытается найти меня и заполучить ответы.

На кухне никого, когда я вхожу, а продукты, которые я просила купить, выложены на стойке. Надо отдать ей должное, она хорошо справляется со своей работой. Правда ненавидит меня, но я намерена завоевать её расположение однажды.

Из найденного мною рецепта следует, что это не более чем картофельный суп с чесноком. Выглядит он чудесно, и в рецепте написано, что его готовят при болезнях. В любом случае, мне кажется, Кай прав, и Адриану понравится. Но хотя бы раз мне хочется почувствовать, что я сделала что-то стоящее. Это может показаться мелочью, но я вложилась в эту идею, в мечту увидеть радость на его лице, и я не могу выкинуть это из головы.

Когда суп готов, стоит признать, что он очень вкусно пахнет. Я выкладываю к нему хлеб, вино и салат. У меня уходит несколько минут, чтобы переодеться в белое кружевное платье, которое нравится Адриану, и вернуться на кухню, прежде чем он зайдёт.

Но когда он появляется, чёрт. Адриан словно захватывает всю комнату. Несмотря на беспечность и расслабленность в его движениях, я вижу мощь широких плеч, силу его длинных ног. Адриан – кобра на грани удара, и сегодня я его жертва.

— Спасибо, что пришёл, — скромно говорю я, парализованная тёмной потребностью в его взгляде.

Адриан садится на стул, который я для него выдвинула, а я сажусь рядом с ним на другой.

— В чём дело, ангел?

Я наливаю в чашку немного супа и следом подаю хлеб, вино и салат. Когда я заканчиваю, то поворачиваюсь к нему и ищу на его лице какие-то намеки на реакцию.

— Ангел... — шепчет он. Когда Адриан поднимает на меня взгляд, потребность в нём сменяется чем-то мягким и нежным. — Ты приготовила его для меня?

— Я спросила Кая, и он сказал, что ты как-то раз упомянул этот суп. А мне хотелось приготовить тебе что-нибудь особенное, чтобы ты почувствовал, что о тебе заботятся.

Опускаю подбородок и утыкаюсь взглядом в свою еду, чтобы он не увидел румянец на моих щеках из-за признания. Для него между нами всё иначе, он относится к «нам» совсем не так, как мне хотелось бы. В этом нет ни капли его вины, но мне всё ещё хочется, чтобы он знал, как сильно я ценю его старания относительно нашего соглашения. Ночь за ночью кричать от удовольствия под ним не такая уж и трудная задача.

Он наклоняется и осторожно пробует суп. Я не нахожу себе места. В своей жизни я не слишком часто занималась готовкой, в основном потому, что у меня всегда были повара. Но готовить для кого-то это знак проявления заботы - это возможность накормить их и показать, что они любимы и желанны.

— Очень вкусно. Спасибо, — шепчет он несколько секунд спустя.

И я вновь прячу лицо, чтобы Адриан не увидел, как его похвала на меня влияет. Как это заставляет меня ерзать не только от счастья, но и из-за других чувств.

Когда мы заканчиваем есть, он поворачивается ко мне и притягивает к себе на колени. На стуле итак не слишком удобно сидеть, но Адриан не кажется обременённым этим.

— Я хочу кое-что показать тебе. Пойдёшь со мной?

Я киваю, слезая с его коленей, но он лишь поднимает меня на руки, словно пушинку, и несётся из кухни в коридор. Обнимаю Адриана за шею, пока он перемещает меня и поднимает на несколько лестничных пролётов. Расстояние ничего не значит для его длинных ног, когда он перешагивает две ступени за раз.

Когда мы оказываемся наверху, Адриан толкает открытую дверь бедром, и мы выходим во тьму. Ну, здесь темно по большей части. Когда мы заходим за угол, у меня отвисает челюсть. Передо мной бассейн, о котором говорил Кай, а над ним – потрясающий городской небосклон.

Я двигаюсь, чтобы он отпустил меня, и кидаюсь к стеклянному ограждению.

— Тут так красиво, — мне приходится прокричать это сквозь хлещущий по нам сильный ветер.

— Иди сюда, — шепчет Адриан мне на ухо и вновь притягивает к себе. Без раздумий шагаю к нему.

Я могу часами оставаться в таком положении – когда он обнимает меня, и я чувствую спиной его тепло, наблюдая за тем, как один за другим гаснут сияющие огни города.

— У меня есть ещё кое-что для тебя, ангел.

Я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на него.

— Мне ничего н...

Адриан вновь поднимает меня, на этот раз держась за мою задницу. Я рефлекторно обвиваю ногами его бёдра, широко открывая себя ему. В несколько шагов Адриан добирается до стены у лестницы. В следующую секунду задирает моё платье, разрывает мои трусики на части и врывается в мое тело своим.

Я замираю, и он тоже, давая мне тем самым время приспособиться к его огромному размеру. Но я вижу по напряжённым плечам, что Адриан не будет в этот раз мягок со мной. И я не возражаю. Во мне вспыхивает искра безрассудства, когда я смотрю на здания, как если бы кто-то мог выглянуть в своё окно и увидеть, как мы трахаемся у стены.

— Пожалуйста, — говорю я и впиваюсь пальцами в его затылок, чтобы легонько потянуть Адриана за короткие волосы.

Он вжимается в меня бёдрами, а затем набирает бешеную скорость. Обхватывает руками мою задницу, подтягивая меня к себе, не давая стене оцарапать мою кожу после каждого свирепого удара.

Мне остается только прильнуть к нему и почувствовать, как моё тело растягивается вокруг него, и по нервным окончаниям пробегает волна удовольствия. Я такая влажная, что могу чувствовать смазку на внутренней стороне своих бёдер, на его животе, повсюду. Не знаю, в чём причина, но я откидываю голову на стену и позволяю Адриану сильно и быстро брать меня.

— Пожалуйста, — вновь говорю я, но это больше похоже на мольбу, мантру, гимн, когда я повторяю это слово вновь и вновь. Ветер пожирает каждый слог, но я знаю, что он слышит меня. Он трахает меня быстрее, глубже, почти причиняя мне боль, подталкивая нас обоих к завершению, необходимому моей душе.

Я глубоко вонзаюсь ногтями в кожу его головы. Адриан сбивается со своего ритма, и я понимаю, что он близко. Когда я другой рукой тяну его за волосы и цепляюсь за шею, Адриан вновь толкается в меня. Его член проникает прямо в меня, и это вызывает такой сильный оргазм, что мне не удаётся сделать даже вздох. Меня охватывает дрожь с головы до пят, и, наконец, я ухватываю глубокий глоток воздуха, чувствуя, как он достигает своего завершения.

Как обычно, когда Адриан кончает, он остается внутри меня на несколько мгновений, размягчаясь в моей киске, и, наконец, выскальзывает из неё. Затем он опускает меня на ноги и аккуратно возвращает в меня все вытекающие жидкости.

— Пойдём в постель, ангел. Мне ещё многое нужно тебе сказать об этом подарке.

Я хлопаю глазами от волнения, когда одёргиваю платье.

— Например?

— Не волнуйся. Ты узнаешь мою реакцию, когда мой рот будет между твоих прелестных ножек, а мои губы будут пожирать твою сладкую киску.

Он не дожидается моего ответа, просто поднимает меня на руки и несёт к нашей кровати.