Звёздная кошка. Часть 2

ГЛАВА 52. Лучшее лекарство от пыток

Выйдя из «кротовой норы», принадлежащей Мрайскому территориальному округу, Ласло отправил Борцу шифрованное сообщение. Оно гласило: «Есть Масима Ван-Крос и сведения по галактидам. Если хочешь, чтобы я доставил её живой, срочно шли подмогу. На хвосте погоня. Четвёрка быстроходных рейдеров. Не могу определить марку. Похоже, вадсайдская разработка. Чёрт! Из норы только что вывалилась „Миссия — АА/001“ и два „Эджери-28S NM“. Так что поспеши!»

В ответе Борца говорилось, что в Мрайский территориальный округ пришло эскадренное пополнение, которое не успело далеко уйти от «кротовой норы» и Ласло, получив координаты, поспешил навстречу своим.

«Призрак» был хорош, но всё же уступал вадсайдским рейдерам в скорости и маневренности. Средних размеров, с зализанными обводами, без малейшего признака устройств на корпусе они походили на уменьшенные копии корабля Сеятеля.

Поравнявшись с «призраком» Ласло, рейдеры подошли совсем близко. Это могло означать только одно, они готовились выпустить десантные боты с роботами на борту, которые сядут ему на корпус и будут пробиваться внутрь.

«Ладно, парни, вы сами напросились!» — буркнул Ласло и подключился к оружейному комплексу. «Малурон» и Федька его не подвели — серия прицельных выстрелов и преследователи разошлись в стороны.

Один из рейдеров получил полновесный заряд из бортовой пушки и вышел из игры. «Yes! — возликовал Ласло. — Вы, вадсайдцы, шустрые ребята, но шкура у вас непрочная, не то что у старых добрых эджери! Не обижайся, Фёдор, твои родственнички, дай им волю, живо поджарят нам задницу. И вообще, они это не ты».

Картинка на обзорном экране с быстро растущей тушей «Миссии — АА/001», которую сопровождали два тяжёлых крейсера, подпортила ему настроение. Это были более чем серьёзные противники. «Миссия — АА/001» относилась к классу суперлинкоров и одним своим выстрелом могла развеять крохотный «призрак» на атомы. Пока Ласло прикидывал, как ему выкрутиться из создавшегося положения, пришёл запрос на сеанс связи, и он облегчённо выдохнул, когда на заставке появился помпезный герб империи Ррнайд. На выручку ему пришёл не кто-нибудь, а сам император Ягмир-раами-Дарирр, причём собственной персоной.

Притянутый посадочным лучом, «призрак» улёгся на стапели императорского корабля и Ласло, выбравшись наружу, увидел Фапивату — не ту чернокожую синеглазую девушку, какой она была во время их последней встречи, а ту темноглазую смуглянку, какой она была раньше.

Ирида встречала его одна и он, подойдя, без раздумий сначала обнял её, а затем поцеловал.

И что-то такое было в его лице, что девушка не стала протестовать и вырываться из его объятий.

— Ну что, туго тебе пришлось? Ничего, Романович, ты справишься!

— Решила поддержать меня, как бывший командир? — вопросил Ласло с прохладцей в голосе.

— Почему бывший? — усмехнулась Ирида. — Считаю, что достаточно набегалась за тобой с предложением развода. Не хочешь, не надо.

— Ты это серьёзно? — слегка отстранившись, Ласло пытливо глянул на поднятое к нему лицо девушки.

— Серьёзней не бывает, — со вздохом ответила она. — Всё, Романович, привыкай к мысли, что отныне придётся отчитываться что делал и где шлялся. Ну что, может, прямо сейчас и начнём?

— Не выйдет, не хочу в тюрьму за разглашение государственной тайны.

— Да плевать на твою государственную тайну! Скажи, что случилось с тобой…

Прижав Ириду к себе, Ласло с нежностью чмокнул её в макушку.

— Как-нибудь потом. Лучше расскажи, как ты сама здесь очутилась.

— Император РРнайд прибыл на Рокайдо с деловым визитом, и был настолько любезен, что согласился на обратном пути подбросить меня в твоё управление. Короче, чистейшей воды шантаж. Кто же откажет одной из Нобусов в такой пустяковой просьбе?

— Кто сдал тебе, где именно я нахожусь?

— Естественно, Ватро Нобус. Кто же ещё?

— Действительно, кто же ещё, — Ласло укоризненно покачал головой. — Дождётесь, господа хорошие, что однажды всю вашу семейку возьмут за причинное место, если по-прежнему будете совать свой нос туда, куда не следует.

— Ха! — Ирида насмешливо посмотрела на него. — Пока не иссякнут запасы рокайдия, семейству Нобусов нечего опасаться, — сказала она и взяла его под руку. — Идём, император ждёт тебя. Он мне тут рассказывал, как героически ты спасал его во время предвыборной компании.

— Если император так считает, то кто я такой чтобы спорить с ним?

Припомнив, как давно это было Ласло ностальгически вздохнул и покосился на ушко Ириды — там, заключённый в тонкую оправу из модифицированного золота, блестел кармил, редчайший драгоценный камень. «Да! Кажется, в будущем меня ждут большие проблемы с подарками», — озабоченно подумал он, но поймал любящий, всё понимающий взгляд девушки и у него отлегло от сердца. Тепло её чувства было для него, как костёр зимней порой. Вот только вместе с чувствительностью к его окоченевшему сердцу вернулись боль и… злоба пополам с тревогой.

— Ну-ка, погоди! Я на минутку!

Ведомый дурным предчувствием Ласло бросился обратно. Стапели, где он оставил свой «призрак», были пусты. Масима Ван-Крос всё же не зря работала во Внешней разведке. Как только возникла возможность побега, она выбралась из изолятора.

Императорские рейдеры, пустившиеся в погоню, обнаружили брошенный «призрак», но Масимы Ван-Крос на его борту не было. И всё же Ласло был рад, что у него хотя бы сохранилась информация, полученная на базе галактидов.

Борца, прибывшего с подкреплением, не пустили в апартаменты императора Ррнайд и он, сидя в приёмной, был вынужден слушать, как его сотрудник о чём-то оживлённо беседует с бывшим господином комиссаром. Судя по басовитым смешкам, доносящимся из полуоткрытых дверей, весело было им обоим.

Когда Ласло вышел к нему, Борц сразу понял, что с ним что-то не так, хотя внешне он был спокоен и дружески его поприветствовал.

Ягмир, который вышел вслед за землянином, подтвердил его опасения. Улучив момент, он подал знак, который у разведчиков означал, что дела плохи и нужна срочная медицинская помощь.

С надлежащей случаю миной Борц поблагодарил императора за спасение своего сотрудника и, пожимая ему руку, выразительно глянул, давая понять, что принял информацию к сведению. Поэтому в родное управление землянин прибыл в бессознательном состоянии. На время полёта его заперли в изоляторе — Борц осторожничал, не зная, чего от него ожидать. На заданиях случалось всякое и бывали случаи, когда разведчики, находясь в неадекватном состоянии, нападали на своих же товарищей или пытались покончить с собой.

Ирида, которая летела вместе с ними, не оспаривала действий Борца. Как опытный полицейский, она сразу же заметила, что Ласло не в себе — его выдавала подавленность и другие специфические признаки, свойственные жертвам насилия, которых она по роду своей деятельности повидала немало. «Пытки. И в них участвовала женщина», — пришла она к выводу ещё на борту императорского флагмана. Она подметила, что Ласло вздрагивал от её внезапных прикосновений.

Медицинская бригада, ожидающая их прибытия, сразу же отвезла землянина в психиатрический блок госпиталя, где врачи взяли его в оборот, стремясь выяснить, насколько он пострадал во время задания и пригоден ли вообще к дальнейшей службе.

Мотивируя тем что она жена, Ирида поселилась в гостевом корпусе при госпитале и не отходила от Ласло, пока длилось лечение.

После обследований и процедур они гуляли по парку, где царствовала золотая осень, и, стараясь сблизиться, рассказывали друг другу о себе. Ирида поведала о своей юношеской любви к Закори Варпевасу и более взрослых чувствах к Ритси Кавдори. После чего рассказала о непростых взаимоотношениях, которые сложились у неё с семьями Фапиват, Нобусов и Саро, родственниками её родной матери Улии Саро.

Платя доверием за доверие, Ласло рассказал об отце, своих детских переживаниях и путанной жизни с криминальной окраской на родной планете, а затем о том, как он встретил Аэлиту и как они летали вдвоём, добывая средства для пропитания и её института. Наконец решившись, он открыл Ириде свою главную тайну. Он рассказал ей о зерне хаоса и всём том, что было связано с ним, включая его последнюю миссию. Правда, в общих чертах, не вдаваясь в подробности.

— А я всё гадала, почему налицо психологические признаки пытки, а теле нет ни единого следа. Обычно, как ни лечи, а шрамы остаются. Едва видимые, но они есть и сходят не скоро. А тут времени прошло всего ничего, — сказала девушка и с тревогой заглянула ему в лицо. — Прости! Зря я это брякнула, слишком ещё рано…

— Ничего! Я же не штатский, чтобы ни с того ни сего забиться в истерике, — Ласло улыбнулся. — А я всё думал, чего ты так внимательно меня изучаешь.

Ирида смерила его насмешливым взглядом.

— Будто ты отставал! Надеюсь, своим пылом мы не слишком избаловали персонал гостиницы. А то они как ни сунутся к нам, так всё не вовремя.

Ласло засмеялся и прижал её к себе.

— Извини, если достал, но сама понимаешь, хотелось убедиться, что всё в порядке после пытки.

— В полном порядке! — успокоила его девушка. — Так что можешь продолжать в том же духе. Обиженных точно не будет.

— Господи! Ирида, ты — моё лучшее лекарство! Вот скажи, какого чёрта мы столько лет ходили вокруг да около?

— Видимо потому, что всё это время кто-то не мог разобраться со своими ба… многочисленными женщинами, — последовал сдержанный ответ.

Под недоверчивое хмыканье Ласло взялся уверять девушку, что всегда любил только её одну. Поняв, что от слов мало проку, он замолчал и перешёл к делу.

Это был самый долгий поцелуй в их коротенькой совместной жизни.

— Вот теперь попробуй скажи, что я солгал тебе о своих чувствах, — сказал Ласло с самодовольным видом.

— Похоже, что нет, — не сразу отозвалась Ирида, не спуская глаз с его лица.

Затем она притянула его голову к себе и ответила таким страстным поцелуем, что он застонал, жалея, что они в парке, а не в её номере.

— Ласло, угомонись! — задыхаясь, воскликнула девушка, когда он прижал её к стволу дерева и задрал юбку. — Да что б тебя!.. — не решаясь на болевой приём, она с силой пихнула его в грудь. — Прекрати! Может, тебе плевать, но лично я не хочу радовать общественность нашими сексуальными игрищами!

— Забыл, что ты теперь знаменитость, и забота о папарацци у тебя на первом месте.

Рассерженный Ласло резко повернулся и зашагал прочь.

— Романович!.. Стой, паразит! — Ирида забежала вперёд и, обняв, прижалась к нему. — Ласло, я люблю тебя. — Она разжала руки и отступила. — Вот теперь иди, куда шёл.

Не находя слов, Ласло заключил её в объятия.

— Прости! — пробормотал он.

После приснопамятной прогулки процесс излечения пошёл значительно быстрей. Счастье и покой, даруемые любовью девушки, сгладили психологический надлом в душе землянина. После трехмесячного курса лечения врачи дали добро на выписку, и они перебрались в небольшой особняк, выходящий окнами на Рум, крупнейшую реку планеты Мрайя.

Во время месячного отпуска, данного ему для окончательного выздоровления, Ласло, ощущающий себя молодожёном, был бы полностью счастлив, если бы не тревога за сына. Как могла Ирида старалась ему помочь и первым делом связалась по 3-D с Торией Нобус. Она попросила свою рокайдианскую бабку выяснить, нет ли каких-нибудь вестей от мальчика или от звёздной кошки. Затем она обратилась к леди Мариен.

Огаташ через жену сообщил, что ничем не может помочь, поскольку у него нет сведений об интересующих её лицах. Порадовало Ириду лишь длиннющее звуковое письмо, полученное от Фанечки с Чириком. Сорнои сообщали, что скучают и не простят им, если они не приедут к ним в гости.

Через две недели после ответа леди Мариен позвонил Ватро Нобус и, смерив парочку холодным взглядом, проговорил глядя исключительно на дочь: «Передай своему инопланетнику, что Фапиваты получили сообщение, что его сын жив и здоров. Оно пришло в имение Ойдо Варпеваса. Больше там ничего не говорится и от кого оно тоже не указано». Помолчав, Ватро Нобус добавил, что выиграл выборы на пост конрайро. Неизвестно, что он этим хотел сказать, но радостное восклицание Ириды: «Папа, я тебя поздравляю!» вызвало у него тяжёлый вздох и рокайдианец, не прощаясь, отключился.

Письмо от Аэлиты принёс Рид, который появился у них вместе с Ирвингом. Когда выяснилось, что Ласло ничего не пригрезилось и он действительно слышал голоса сына и звёздной кошки, он победно глянул на Ирвинга. Но директора Внешней разведки было не так просто припереть к стенке. Он заявил, что гиперпространство по-прежнему недоступно для организованных сигналов, а всякой мистикой он не интересуется — мол, ему и так хватает по жизни всякого бреда. Тем не менее Ирвинг потребовал, чтобы Ласло подробно изложил все обстоятельства, при которых состоялся загадочный сеанс связи, и при этом пообещал сдать его в лапы эскулапов, если он будет небрежен и что-нибудь утаит, пусть даже по недомыслию. Тон у Ирвинга был шутливый, но это не значило, что он в случае чего не выполнит свою угрозу.

Рид почти сразу ушёл по своим делам. Как к нему попало письмо Аэлиты, он так и не сказал, а потом было уже поздно спрашивать, звёздный кот улетел с Мрайи.

Основной разговор с директором Внешней разведки у Ласло состоялся на следующий день, в здании управления. Из осторожных замечаний Ирвинга он понял, что тот предполагал такой исход дела, когда посылал его на задание.

— Перестань, Марио! Я не ребёнок, знаю на что подписался. В конце концов, я жив и это самое главное.

Чтобы унять заглазную боль, Ласло помассировал переносицу. В последнее время у него часто болела голова, причём беспричинно. Он рассказал, всё что произошло во время его миссии к галактидам, а затем добавил, что их необходимо уничтожить.

— С чего вдруг такой далеко идущий вывод? — поинтересовался Ирвинг.

— Как сказал Корто Мидаф, они не терпят соседства других рас, а подтверждением тому Масима Ван-Крос, — ответил помрачневший Ласло. — После пытки она утверждала, что находилась под влиянием так называемой внутренней советчицы, и не ответственна за содеянное ею. Вот только внедрённая психологическая матрица вызывает подспудное отторжение и тот, кто находится под её влиянием, чувствует себя не в своей тарелке и это ощущается. У Масимы ван-Крос всё по-другому. На мой вопрос осознавала ли она себя во время пытки, она ответила утвердительно. К тому же, пока у меня была возможность, я наблюдал за ней во время пытки. Так вот, разрывая меня на части, она не ощущала ни малейшего дискомфорта и даже больше, ей это нравилось. Очень нравилось. Значит, в ней нет ничего чужого. Это специально обособленная часть её собственного «я». Зачем, думаю, нет особой нужды рассказывать. Изначально галактиды ярко выраженные ксенофобы и желание убить чужого действует у них на уровне инстинкта.

— Серьёзное обвинение и на мой взгляд довольно шаткое, — заявил Борц, который до этого не вмешивался в их разговор.

Ласло вместе с креслом повернулся к своему непосредственному начальнику и другу.

— Кардо, я видел воспоминания Масимы и могу понять, почему ты её полюбил. Ты знал её как вполне нормального человека, пусть со своими недостатками, но у кого их нет? Беда в том, что настоящая Масима далеко не то, что ты видел. Пойми, на самом деле она чрезвычайно умна, коварна и беспощадна до садизма. Не знаю, все ли галактиды такие или это её личный комплекс, вызванный исковерканным геномом, но, как говорится, из песни слов не выкинешь.

Не соглашаясь, Борц покачал головой.

— Ты не учёл того, что Масима с младенчества находится под воздействием навязанной ей психоматрицы и воспринимает её как часть себя. Потому ты не увидел признаков отторжения.

Ища поддержки, он посмотрел на Ирвинга, который с отсутствующим видом мерил шагами его кабинет.

— Марио, что ты скажешь?

— Что я скажу? — задумчиво протянул Ирвинг и, прекратив изображать из себя маятник, сел в кресло. — Скажу, что вы оба пристрастны и, следовательно, не правы. После случившегося Ласло ненавидит Ван-Крос и оттого сгущает краски, а ты её любишь и соответственно не хочешь видеть очевидного. Увы, Кардо! Относительно Масимы вынужден тебя огорчить. Наша учёная братия всё же успела поковыряться в её мозгах и их выводы мало чем разнятся с выводами нашего юного друга, — Ирвинг в упор посмотрел на Ласло. — Теперь в чём заключается неправота Романовича. Вместе с твоей любовью Масимой он возненавидел всех галактидов и не разглядел возможностей, которые несла ему встреча с Аргтуром. Ведь так?

— Не представляю, о чём это ты, — ответил насторожившийся Ласло и после некоторых размышлений добавил: — Аргтур никаких предложений не делал, лишь обрадовался, что может запродать меня за кругленькую сумму.

— Ты плохо проработал задание и, вообще, не видишь дальше собственного носа, — жёстко сказал Ирвинг и, спохватившись, сбавил тон. — Прости! Понимаю, тебе пришлось нелегко, но я посылал тебя не за тем, чтобы Ван-Крос сняла с тебя шкуру. Твоей основной задачей было разведать обстановку у галактидов, для чего я сдал тебе Аргтура, со всеми его потрохами. Кстати, тебе не приходило в голову, зачем Ван-Крос устроила тебе пытку? Совершенно бессмысленную, как ни посмотри.

— Хочешь сказать, что это сделано намеренно? Чтобы вызвать у меня ненависть к галактидам? Конечно, не исключено, но не слишком ли изощрённый ход? Да и зачем? В конце концов, кто я такой? — засомневался Ласло.

— Действительно, кто ты такой? Всего лишь любимчик зерна хаоса, которое с завидной регулярностью воскрешает тебя.

Ирвинг смерил землянина долгим немигающим взглядом, и он почувствовал себя отличником, который завалил ответственный экзамен. Приятель исчез, с ним разговаривал директор Внешней разведки.

— А если хорошенечко подумать и в придачу к заднице задействовать голову? — спросил он.

— Сэр, у меня была мысль, что это неспроста, но я не доехал, что это как-то связано с Аргтуром.

— Я давал тебе материалы исследований по галактидам на Мейрабе?

— Да, сэр!

— Как думаешь, зачем? — спросил Ирвинг обманчиво спокойным тоном. — Что-нибудь привлекло твоё внимание?.. Все демоны хаоса! Романович, у тебя звание рейд-мастера, а соображалка на уровне стажёра! — рявкнул он, выйдя из себя. — Будь ты хорошим разведчиком, тебе не нужна была бы моя подсказка! Ведь ты столько раз таскался на Мейраб и встречался с Аргтуром!.. Ну!.. Нет? Совсем ничего? Первозданная пустота в голове или есть надежда?

— Похоже, что Аргтур отличается от всех прочих королев, — неуверенно проговорил Ласло, чтобы только не молчать; ему казалось, что еще немного и его мозги закипят от напряжения. — О чёрт! Как я сразу не доехал! — обрадовался он. — У галактид Аргтура нет фобии к чужим. Сколько себя помню, там всегда была куча народа со всего Содружества.

— Дальше-то что? — подстегнул его Ирвинг.

— А это значит, что Аргтур находится в конфронтации с другими галактидами, — уверенно проговорил Ласло и, поразмыслив, добавил: — Он будет искать контакты с нами. Правда, не знаю рискнёт ли он связаться со мной, после того что устроила Ван-Крос.

— Ну это уже кое-что, похожее на работу разведчика. Теперь посмотри, что ты привёз с базы галактидов.

На экране настольного ридера высветилась карта месторасположения Ульев галактид, созданная на основе сетки линий связи, и Ласло присвистнул от удивления.

— Судя по тому, что Улья Аргтура нет на картах, определённо это его подарок, — заключил он и вопросительно глянул на Ирвинга. — Я по-прежнему в деле?

— Да, — кивнул тот и велел ему убираться к жене, догуливать последний день отпуска.

Когда они остались вдвоём, чрезвычайно довольный Ирвинг сообщил Борцу, что переводит Ласло в штат Центрального управления и забирает его с собой — мол, нужно подготовиться, если Аргтур действительно ищет себе союзников.

— Не боишься, что Романович уйдёт? Он и раньше не слишком горел желанием служить у нас, а ты пихаешь его в центральный аппарат, — поинтересовался Борц, перед тем как они отправились на обед.

— Не думаю, что он слиняет, — отозвался Ирвинг. — Конечно, Ласло не из тех, кто идёт на поводу у людей и событий. Он из тех, кто их создаёт. Но после всего случившегося вряд ли он уйдёт из Внешней разведки. Во всяком случае, пока не прижмёт галактидов, которых он люто ненавидит. И поскольку это случится не скоро, у него будет масса времени, чтобы поучаствовать в аппаратных играх, а там, глядишь, он войдёт во вкус.

— Понятно. Парню крупно не повезло, — вздохнул Борц. Укоризненно глядя на друга, он добавил: — Между прочим, это было рискованно. Психологическое давление могло не лучшим образом сказаться на Романовиче.

— Или вытащить его из пыточной ямы, — возразил Ирвинг, одновременно просматривая информационные файлы, поступившие по секретной линии. — Главное, Кардо, это вовремя дать человеку нужную установку, тогда ему будет некогда ковыряться в своих болячках.

— Интересно, как скоро Ласло догадается, куда ты его толкаешь? — будто про себя сказал Борц, натягивая безупречно белые перчатки.

— Не знаю, что ты имеешь в виду, — уклонился Ирвинг от ответа. — И даже знать не хочу, — упредил он следующий вопрос и направился к вешалке с одеждой.

Надев кожаный тёмно-синий плащ, он застегнул широкий пояс, выгодно подчёркивающий его постройневшую талию, и улыбнулся своему отражению. «Модель, да и только», — подумал он, лучась самодовольством. И в самом деле из зеркала на него смотрел самоуверенный подтянутый мужчина, одетый и причёсанный по последней моде.

«Пижон!» — усмехнулся Борц и, отогнав приятеля, придирчиво оглядел свой девственно белый наряд. «Подумаешь, я тоже неплохо выгляжу», — пришёл он к выводу.

Ирвинг, глядя на товарища, сразу же вспомнил недавнюю театральную постановку, на которую его затащила Фаустина. «Вылитый Демонический Паяц!» — фыркнул он про себя и вздохнул, жалея о потерянном времени. Он терпеть не мог, когда молодые режиссёры в угоду публике переделывали классические вещи.

На улице к друзьям пристал попрошайка — спившийся тип в грязных лохмотьях, от которого за версту несло перегаром и немытым телом — и Ирвинг, пока они шли к ресторану, всё возмущался работой мрайской полиции, мол, дуболомы ни за что получают свои деньги, если в приличном районе нет спасения от деклассированных элементов. Андре, который неслышно крался за ними, угорал от смеха. Увлёкшись кривляньем, он едва не угодил под выстрел лучевого «вапри-25», который пробивал даже знаменитый вадсайдский комбинезон.

Вовремя отскочив, Андре с уважительной миной козырнул Борцу, который учуял его, невзирая на режим невидимости. Внутрь ресторана он не пошёл — при всём своём зазнайстве мнемосы отличались трезвым складом ума и попусту не пёрли на рожон.

«Интересно, что ему здесь нужно?» — задумчиво произнёс Ирвинг, когда они сели за стол. Борц любезно улыбнулся подошедшей девушке-официантке и, дождавшись, когда она отойдёт, спросил имеет ли он в виду кого-то конкретного или говорит о типе, который прикинулся попрошайкой. Ирвинг насмешливо фыркнул и ответил, что из всех мнемосов, с которыми он знаком, только один любит изображать из себя клоуна. «Тогда спроси Романовича, — сказал Борц, изучая меню. — Скорей всего, это он привёл за собой „хвост“, значит, должен знать, что ему здесь нужно». Ирвинг ответил, что так и сделает и они подозвали официантку. «Милая, принесите то же, что обычно, только в двойном экземпляре», — сказал Борц тоном завсегдатая. К заказу он добавил бутылку своего любимого вина и местное пиво для Ирвинга. Терпкое, с солидным градусом оно нравилось завсегдатаям ресторана, правда, он не учёл того, что его подают в подогретом виде.

— Тьфу! Тёплое до омерзения, — скривился Ирвинг и потянулся к бутылке с вином.

— Ты же не любишь прокисшие ягоды, — напомнил ему Борц.

— Разве у меня есть выбор? И вообще, ради друга на что только не пойдёшь.

С отвращением на лице Ирвинг опустошил бокал и вновь наполнил его до краёв.

Пока начальство сибаритствовало, поглощая деликатесы в лучшем ресторане Мрайи, Ласло, доведённый до полного изнеможения, блаженствовал в объятиях Ириды. В преддверии разлуки она устроила ему в постели настоящий чувственный фейерверк.

Он ещё не знал о планах Ирвинга забрать его в Центральное управление. По требованию Тории Нобус девушка возвращалась на Рокайдо, чтобы принять участие в государственных мероприятиях, посвящённых новому конрайро.

Когда Ласло начал уговаривать её остаться, хотя бы ещё на недельку, она тяжко вздохнула и, спихнув его, отправилась в ванну. Но он и там составил ей компанию.

— Ладно, больше не буду тебя доставать, — пообещал Ласло, видя, что она не намерена отказываться от поездки.

— Вот и умница! Значит понимаешь, что отказать Тории Нобус невозможно, — проговорила Ирида, прислонившись затылком к его груди. — Романович, тебе же завтра на работу, а мне рано утром в космопорт. Как смотришь на то, чтобы немного поспать? — предложила она.

В её голосе прозвучала усталость, близкая к раздражению, и Ласло, выбравшись из ванной, взял полотенце. «Прости, что-то я совсем вымоталась», — полусонно пробормотала девушка, пока он её вытирал. Она попыталась отобрать у него фен, но он сам высушил ей волосы и, завернув в сухую простыню, отнёс в спальню.

— Спи, — сказал Ласло и укрыл её одеялом.

— А ты? — спросила Ирида, не отпуская его руку.

— Нужно кое-что проработать перед тем как явиться в управление, — ответил Ласло и про себя добавил: — «Чтобы снова не выглядеть идиотом в глазах Ирвинга».

Ирида улыбнулась, не открывая глаз.

— Какое рвение! Везёт же шпионам с кадрами.

— Спи, давай! Хватит болтать.

Когда Ласло был в дверях, его застал негромкий голос девушки:

— Романович, отчего-то меня не покидает чувство, что я тебе навязалась.

— Глупости! — он усмехнулся. — Как бы то ни было, теперь мы квиты. Наконец ты понимаешь, что я ощущал, когда при куче народа признавался тебе в любви, а ты смотрела на меня как на пустынную гадюку.

— Пустынную гадюку? — Ирида прищурилась. — Ишь, даже ознакомился с фауной Рокайдо, — проворчала она и будто невзначай её рука соскользнула с кровати.

— Исключительно только с гадами, чтобы чувствовать себя своим в твоей семейке, — пояснил Ласло и, поймав летящий в него снаряд, вернулся обратно. — Не ходи босиком, а то простудишься, — сказал он и с видом заботливой няньки водворил тапок на место.

— Ты мне не ответил, — напомнила Ирида.

— Тебя какой ответ устроит: просто поцелуй на ночь или со всем, что к нему прилагается? — осведомился Ласло и она с головой нырнула под одеяло.

— Никакой! Пошёл вон! — донёсся приглушённый голос. — Я спать хочу!

— О женщины! Непостоянство ваше имя! Вот скажи, зачем требовать от меня ответа и при этом сразу же гнать вон, когда я даже не успел открыть рот?

Ласло потянул за край одеяла и расплылся в улыбке — уставшая, взлохмаченная, без капли макияжа на лице Ирида показалась ему необычайно родной и близкой.

— Просто очаровашка! Ну-ка, подвинься! Раз перебила мне рабочее настроение, буду объясняться тебе в любви, до полного исчезновения твоих сомнений.

— Может, обойдёшься словами? У меня голова болит и настроение исключительно поспать, — жалобно протянула девушка и попыталась отобрать у него одеяло.

— Э нет! — Ласло снял халат. — Как показала практика, женщины словам не верят. К тому же у тебя был выбор: сон или я.

Вопреки своим словам он лёг на спину и закрыл глаза. В награду за своё воздержание он получил поцелуй, в котором было больше нежности, чем страсти.

Служанка разбудила их в половине четвёртого. Когда на небе появились первые проблески зари, они уже стояли у орбитального лифта. Ласло не стал подниматься в космопорт, расположенный на орбите, его поджимало время. Ирвинг позвонил, когда они летели в такси, и предупредил, чтобы он не опаздывал на службу. Поскольку тон у него был директорский, Ласло понял, что просить об отсрочке бесполезно.

— Прощай, Романович! Удачи тебе!

Ирида протянула ему руку. Вид у неё был хмурый, и держалась она отчуждённо — будто у них ничего не было, и они по-прежнему друг другу чужие. Не понимая, что случилось, Ласло хотел её обнять, но она поспешно отступила.

— Давай обойдёмся без нежностей, — сдержанно проговорила девушка и нетерпеливо глянула в сторону орбитального лифта. — Да, имей в виду, я тебя не неволю, ты по-прежнему свободен.

Чтобы справиться с собой, Ласло на мгновение прикрыл глаза. Не подозревая о том, она ударила его по самому больному месту. «Нет! Это всё детство! Ирида это не родители, она меня не бросит! Просто есть причина, по которой она так себя ведёт. Думай, если не хочешь её потерять!» — приказал он себе.

— Эй, Фапивата! — негромко позвал он. — Я тоже хочу, чтобы ты кое-что знала. Для меня наш брак никогда не был фиктивным. Я уже говорил Ватро Нобусу и теперь скажу тебе, ты именно та женщина, которая мне нужна. Причём нужна на всю оставшуюся жизнь, чтобы вместе в горе и радости и только смерть разлучит нас, как говорится у нас на Земле. Так что тебе решать, будем мы вместе или нет.

На лице девушки промелькнуло замешательство, а затем вновь легла тень отчуждения.

— Нам было хорошо вдвоём, но давай не будем спешить.

— В чём дело, Ирида? — не отступал Ласло и взял её за руки.

— Я тебе верю, — сказала она и решительно добавила: — Вот только есть одно «но». Вспомни наш разговор на Рокайдо. Да, такая, как сейчас, я тебя устраиваю, да только это видимость. Я не потомок землян, к великому сожалению, а коренная рокайдианка. И это всё меняет, причём кардинально. Не так ли? — она усмехнулась. — Забыл, что я ксенобиолог? Уж что-то, а ксенофобию я чую за версту. Так что не думаю, что ты сможешь принять меня такой, какая я есть на самом деле.

Чтобы проверить её правоту, Ласло вызвал в памяти образ чернокожей рокайдианской принцессы, и девушка, по-своему расценив выражение, появившееся на его лице, аккуратно высвободилась из его рук.

— О том и речь, — чуть слышно сказала она.

Тем временем перед глазами Ласло возник образ чернокожей красавицы, какой Ирида была на вечере, а затем воображение повело его дальше и он, представив её в постели, расплылся в довольной ухмылке.

— Прости, Фапивата, но у тебя устаревшая информация. Кажется, мой наглый организм, презрев ксенофобию, жаждет вас обеих.

Ирида смерила его придирчивым взглядом, а после ткнула кулаком в живот.

— Да что б тебя, паразит! Вообразил себе, что две — это лучше, чем одна?

— Ну да! — сознался Ласло и распахнул объятия. — Мир?

— Ладно, потом поговорим, мне пора, да и тебе тоже.

Торопливо поцеловав его, девушка бросилась к кабине орбитального лифта, которая вот-вот должна была закрыться и уехать.

Шагая к причальной мачте такси, Ласло ещё раз проверил себя, но обмана не было. Четыре месяца совместной жизни сделали своё дело, ему действительно было всё равно, в каком облике предстанет Ирида. Волновало его другое. «Вопрос в том, как часто мы будем видеться, если Ватро Нобус упрётся и будет пытаться нас развести», — озабоченно подумал он.

Чувство опасности, обострённое годами работы в разведке, и Федька спасли ему жизнь. Во всяком случае, на этот раз без участия зерна хаоса. Выстрелом ему опалило волосы, но Ласло успел откатиться за кабинку вызова такси. Ориентируясь на данные, транслируемые вадсайдским телепатом, он открыл прицельный огонь. Новенький «вапри-24» тоже не подвёл хозяина. Нападающие затаились или убрались прочь.

Судя по маркировочной ленте оружия, промахов не было, и Ласло выглянул из укрытия. Масима Ван-Крос истекала кровью, «вапри-24» был более чем серьёзным оружием, от него спасал только вадсадский комбинезон, который, по сути, был полноценным скафандром высшей степени защиты.

Доверившись интуиции, Ласло короткими перебежками направился к женщине.

— Зачем вы вернулись? — спросил он, склонившись над ней.

Масима Ван-Крос открыла мутные от боли глаза.

— Здесь… мой… дом, — выдавила она, давясь пузырящейся алой кровью, и потеряла сознание.

Полицейские попытались взять Ласло в оборот, но липовое удостоверение сотрудника аппарата президента Мрайи пригасило их сыскной пыл. Также он не дал забрать Масиму Ван-Крос врачам скорой помощи. Под его бдительным присмотром они спешно стабилизировали состояние тяжело раненой женщины, и вскоре её погрузили в приземлившийся флайер госслужбы. По дороге Ласло связался с начальством и доложил в подробностях, что произошло, и по прибытии на место их встречала спецгруппа, которая занималась особо опасными преступниками.

При виде бедственного положения женщины, которую он любил всю свою жизнь, лицо Борца превратилось в маску — маску, страшную своей решимостью идти до конца. И только угроза Ирвинга убить Масиму, если он к ней подойдёт, заставила его опомниться. Ласло, готовый броситься наперерез товарищу, которого оперативники спецгруппы взяли на прицел, почувствовал, что его бьёт мелкая дрожь. Ухватив Борца за локоть, он потащил его за собой. Когда они оказались в центральном холле, тот вырвался из его хватки и зашагал сам.

Приотставший Ирвинг догнал их у кабинета.

— Кардо, она выживет. Не настолько она плоха, как кажется, — сказал он сочувственным тоном и сжал плечо друга.

Борц ему не ответил. Стоя на коленях, он с отрешённым видом глядел на статую Атума и его губы шевелились в беззвучной молитве.

«С такими-то ранами? Это вряд ли. У этой суки полгруди разворочено», — холодно подумал Ласло. После того, что Ван-Крос с ним сделала, он не ощущал и тени раскаяния.

В ожидании дальнейшего развития событий он сел в кресло и у него потемнело перед глазами.

Головная боль, предвестница видений, на этот раз разродилась серий картин, главной участницей которых была Ирида. Поняв, что происходит Ласло сорвался с места и пулей вылетел из кабинета. Ирвинг и Борц, выпавший из своей апатии, бросились следом за ним. Когда они поняли, куда он направляется, они тревожно переглянулись и в их руках появилось оружие. Не удовольствовавшись этим, Борц на ходу вызвал подкрепление к тюремной больнице, где находилась Масима Ван-Крос.

Как и в случае первого побега путь шпионки галактидов был усеян трупами. «Убью гадину!» — прорычал Ирвинг и помчался какими-то нечеловечески длинными прыжками. Он догнал Ласло и первым ворвался в палату — естественно, она была пуста, если не считать мёртвого доктора с почти отвалившейся головой и медсестры с громадной дырой в спине. На полу валялись приспособления, создающие видимость ранений. Мрайя не относилась к развитым мирам и обмануть местных врачей Ван-Крос не составило особого труда.

«Следственную бригаду!» — рявкнул Ирвинг, когда появился капитан, возглавляющий оперативный отряд, и связался с Борцем, который не последовал за ним и остался там, где им встретился первый труп. «Что у тебя? Есть след? Кардо, мать твою!.. Понял! Сейчас буду!»

Ласло так и не вошёл в палату. Слепо глядя перед собой, он замер у её двери, а затем повернул обратно. Он бежал, не видя перед собой никого и ничего — его вёл дар, доставшийся ему от общих с мнемосами предков.

Незримая нить, что связывала его с Ван-Крос, была едва ощутимой и Ласло молил бога только обо одном: чтобы она не прервалась. Ведь тварь, что прикидывалась человеком, на этот раз вознамерилась устроить ему пытку, куда страшней, чем первая.

Бесшумной поступью Ирвинг и Борц неслись за своим младшим товарищем и поглядывали на сцены, рисуемые молекулярным псом, где нет-нет да мелькал призрачный силуэт бегущей женщины. Они всё больше убеждались, что землянин ведёт их в правильном направлении. Вскоре они оказались в захламлённом полутёмном коридоре. Дверь распахнулась и все трое вывалились в узкий переулок — совершенно пустой, на первый взгляд, но тут Ирвинг поднял голову и заметил такси. «Быстрей!» — рявкнул он и Борц, вскинув руку, выстрелил вслед быстро удаляющейся машине.

Такси накренилось и, падая, закувыркалось в воздухе, но система безопасности не дала ему разбиться. Когда они примчались к месту приземления, салон уже опустел.

Зная, что пощады не будет, Масима неслась со всех ног. Осенний воздух, превратившийся в вязкую субстанцию, рвал пересохшее горло и лёгкие, но она не сбавляла темпа. Связь была двухсторонней и страх перед неотступным преследователем придавал ей силы.

Вскоре погоня переместилась в парк. Когда среди деревьев замелькал стремительный волчий силуэт, в её сердце вспыхнула искорка надежды. Собрав все силы, она бросилась к зверю и, покатившись по земле, завизжала так, как умеют визжать только насмерть перепуганные женщины. Волк гигантским прыжком перемахнул через неё и зарычал, преграждая путь Ласло, но тот вскинул руку с оружием, причём с таким видом, что было ясно, он ни перед чем не остановится.

К счастью Ирвинг успел вовремя. Оттолкнув землянина, он догнал шпионку галактидов, которая снова бросилась бежать и после короткой борьбы вкатил ей дозу нейролептиков. Когда Ван-Крос обмякла, потеряв сознание, он повернулся и мрачно глянул на своих подчинённых. Ласло ответил ему вызывающим взглядом, но всё же убрал оружие. Крупный светло-серый волчара тоже перестал скалиться и, опустив голову, потрусил к ближайшему дереву. Спустя минуту оттуда донёсся голос Борца, который просил дать ему что-нибудь из одежды. Один из подоспевших оперативников отнёс ему комплект запасной формы, которая имелась в любом отряде, куда входили морфы.

— А теперь рассказывай! — приказал Ирвинг.

— Возмездие Бурнало. Операция «Смилс», планета Кшансе. Я видел Лейдена Брайтона. «Ледяная стрела». Он захватил пассажирский лайнер, на котором находится Ирида, — отрывисто доложил Ласло.

— Понятно! — Ирвинг нырнул в приземлившуюся авиетку. — Ждёшь особого приглашения или хочешь, чтобы Борц упёк тебя в камеру? — осведомился он с нетерпением.

Авиетка взмыла в воздух, как только Ласло сел рядом с ним.

— Сэр, разрешите участвовать в освобождении заложников, — сказал он официальным тоном.

— Не разрешаю, — последовал ответ.

— Почему? — взорвался Ласло. — Марио, что бы ты сделал на моём месте, если бы там была Латисса?

— Будешь орать на старших по званию, отправлю в кутузку, — спокойно отозвался Ирвинг и, смерив его насмешливым взглядом, добавил: — Фапивату освободят без твоего героического участия. В конце концов, ты у меня не единственный оперативник и даже не из лучших. Так что заткнись и вместо члена лучше подумай головой. Может, что дельное родишь. Например, почему Ван-Крос стакнулась с террористами, а не использовала своих дамочек с хитиновым экзоскелетом.

— Возможно, они не воспринимают её как свою, — буркнул Ласло.

— Не принято. Обоснуй!

— Какой ещё «обоснуй»! Я же говорил, что галактиды жуткие ксенофобы! Они даже своих генно-модифицированных подружек не переносят. Доказательства? А вот тебе доказательства! Что ты там говорил насчёт Аргтура и его банды? Так вот, насколько я припоминаю, даже его галактиды, все из себя такие толерантные, едва терпели Ван-Крос. Если бы ты видел с каким презрением они на неё поглядывали, ты бы не требовал от меня доказательств. Уверен, что это были рейдеры Аргтура и гнались они не столько за мной, сколько за Ван-Крос. Зуб даю, его она тоже предала.

— А вот это уже кое-что, над чем стоит подумать!

— Марио!.. Бесчувственная ты скотина! Скажешь ты, наконец, что там творится?! Наши успели перехватить террористов или они ушли в гиперпространство? — воскликнул Ласло.

— Дела идут своим ходом, — рассеяно ответил Ирвинг, просматривая информацию на ридере авиетки. — Наши наседают, террористы отстреливаются. Твоя рокайдианская принцесса тоже не бездействует. Если судить по связь-перехватам, она пытается наладить контакт с террористами. Главное, чтобы наша доблестная мадам полицейская не пошла в рукопашную, а то Брайтон может её пристрелить, ведь он тот ещё мерзавец.

— Господи! — простонал Ласло и закрыл глаза.

— Да ладно тебе истерить! Если Атум будет милостив, то всё устаканится. Тем более что Ватро Нобус уже послал террористам сообщение, что готов заплатить за дочь любую сумму. Конечно, в разумных пределах.

Не отрывая глаз от экрана ридера, Ирвинг потянулся за стаканчиком шокофе, который появился в углублении панели.

— Да, кстати! Чуть не забыл! Я катаю тебя не просто так, ты переведён в Центральное управление. Поскольку нам по пути, заодно сэкономлю на твоих суточных и проезде.

— Крохобор! — буркнул Ласло и тоже нажал на кнопку автомата с шокофе.

Поскольку изображение на экране авиетки было для него зашифровано и виделось бессмысленным мельтешением, то он закрыл глаза и попытался устроить принудительный сеанс ясновидения — чтобы узнать, как там дела у Ириды. Но, как оно частенько случается, когда чего-то очень хочешь, то именно этого и не получаешь.

— Как думаешь, зачем Ван-Крос устроила это представление? — спросил Ласло.

— Не тупи! Ты мог что-нибудь заподозрить, если бы поднялся на орбиту.

— Да, чего только в жизни не случается! Знала бы она, что ты уже проделал её работу, могла бы сидеть тихо и не светиться.