Академия для наследников

Глава 6

Глава 6

– Вот и водные пожаловали! – только и успел сказать дед, как я увидела отделяющуюся от Эвангелиона тьму. Я дернулась в его сторону, но была остановлена взглядом Далиона, предупредившего, что этого делать не стоит.

Ласотар заслонил собой водного повелителя, выйдя на шаг вперед и спокойно глядя на некроманта. Между ними, казалось, затрещал сам воздух. Я понимала, что если сейчас Гейл не сдержит свое желание защитить меня от Ласотара, темные демоны снова окажутся в опале. Но совершенно не представляла, что сделать, чтобы Гейл остановился.

– Милый! – позвала Эвангелиона госпожа Ревения, но безуспешно: некромант продолжал наступать на Ласотара, и перед ним расходились все стоящие на пути демоны. Помощь пришла внезапно.

У меня резко закружилась голова, рука сама собой попыталась найти опору.

– Армина! – воскликнула Эсиора, но сознание стремительно стало покидать меня. Я успела заметить обернувшегося Гейла, с тревогой смотрящего на меня, когда поняла, что именно произошло. Это связанная со мной душа мага решила внести коррективы в торжество. Цериус овладел моим сознанием как раз в тот момент, когда Гейл оказался рядом, подхватывая на руки. Я провалилась в очередное видение.

Мне жарко. Мне чудовищно жарко, и совсем нет сил на то, чтобы выбраться из той ловушки, в которую я угодила из–за Дюрэя. Кто бы мог подумать: всего лишь согласилась пройтись по шумному человеческому городу, а в итоге оказалась застигнутой врасплох позорным предложением превратиться в королевскую любовницу. Почему не послушала Ласотара? Почему ушла на земли людей в одиночку? Теперь расплачиваюсь за собственную глупость. Наивная! Наивная и глупая девчонка! Как же он теперь проживет без тебя?..

…Мысли путаются, и я чувствую, как силы почти оставили меня. Руки иссохли настолько, что уже не чувствуют связывающих пут. Беспощадное солнце выжигает саму мою сущность. Как это грустно. Я отхожу в иной мир, далеко за океан забвения, в туманную страну. Прости, Ласотар… Я оказалась настолько самонадеянна, что не подумала о тебе, хотя должна была делать это в первую очередь. Моя душа рвется на куски, потому что истончается последняя связь с тобой. Как же это больно – вырывать любовь из останавливающегося сердца. Ласотар! Прости меня…

…Сколько времени прошло с тех пор, как я здесь оказалась? Туманная страна не такая темная, как о ней думают. Здесь рождаются и сюда возвращаются души умерших демонов, чтобы пройти круг очищения и вновь вернуться на дикие земли. Я тоскую по Ласотару, и это чувство съедает меня изнутри – возможно, поэтому меня все еще не хотят допускать к перерождению. Когда же я осознаю свои ошибки? Когда, наконец, пойму что должна жить ради него и для него?..

…Крик новорожденного младенца. Это ведь мой крик – моя возрожденная душа снова здесь! Ласотар! Жив ли ты еще, милый? Пожалуйста, дождись меня, и я обещаю никогда больше не делать глупостей. Туманная земля наконец–то отпустила меня, но сейчас я засну и очнусь лишь тогда, когда ты снова меня поцелуешь. Как хочу я быть с тобой. Как хочу снова вдохнуть запах твоих волос. Как мечтаю оказаться в крепких объятиях!..

..Незнакомый женский голос что–то воркует мне сверху. Это колыбельная, значит, поет ее моя милая мамочка. Я плохо слышу, но второй голос, внезапно раздающийся в комнате, заставляет меня вздрогнуть и съежиться. Он властный, никому не подчиняющийся…потерянный. Я поневоле прислушиваюсь к нему, хоть и слишком мала еще, чтобы понять, о чем говорят эти двое. Нет, это не папа, точно не он. Кто же ты, незнакомец?

– Ты уже придумала имя малышке, Патина?

– Да, господин Ласотар. Мы с Аином жили всегда в любви. И девочка наша стала ее плодом. Пусть же и имя станет соответствующим. Рожденная в любви – Аини…

Я выдохнула воздух из легких вместе с гортанным стоном и принялась кашлять, попутно осознавая, что нахожусь в чьих–то объятиях. Открыть глаза и обнаружить себя на руках у Гейла, которому предоставили место самого правителя светлых земель, было настоящим счастьем. Переживания в его глазах я бы не вынесла.

– Цериус, – хрипло пробормотала я, желая как можно быстрее успокоить некроманта.

– Видение? – брови Эвангелиона взлетели вверх, но в следующую минуту он взял себя в руки и обратился к присутствующим:

– Дар Армины – осуществлять взаимодействие с нашим миром и иной стороной. Она медиум, и в данный момент связана с душой человеческого мага Времени Цериуса Проториуса, у которого остались на нашей земле незавершенные дела. В Академии Магии мы практиковались в этом направлении, поэтому обморок – сопутствующий атрибут общения с миром духов. Сейчас она вне опасности, – а дальше он понизил голос и обратился уже ко мне. – Ты меня напугала, птичка…как же ты меня напугала.

– Зато предотвратила стычку с Ласотаром, – слабо улыбнулась я, совершенно не заботясь о том, что тесные объятия могут привлечь излишнее внимание. С Гейлом мне было так тепло и хорошо, что совершенно не хотелось отделяться от него.

– Чего хотел Цериус? – услышав имя недоброжелателя, нахмурился Гейл.

– Помоги дойти до Ласотара, пожалуйста, – попросила я. – Это было послание для него.

Гейл аккуратно поднялся с трона, придерживая меня за руку, и я обозрела собравшихся вокруг демонов. Дедушка и бабушка стояли, держась за руки, и я испытала огромное облегчение, что Эсиора больше не сторонится родственников, а начинает постепенно вливаться в их ряды. Веймана с Армандином, похоже, успокаивали остальных светлых, которые по привычке ринулись защищать обретенную недавно соотечественницу. И только Армунна прожигала нас со спутником сердитым взглядом: еще бы, это она сейчас мечтала оказаться на моем месте!

– Гейл? – пользуясь тем, что сейчас нас никто не слушает, подала голос я. – Тебе знакомо выражение «полуночная соловушка»?

– Нет, – задумавшись, ответил некромант. – А почему ты спрашиваешь? Это было в видении?

– Да нет, – расслабилась я: лгать он бы никогда не стал. Кажется, я догадывалась, кто решил подшутить над Армунной, представившись чужим именем. Впрочем, возможно, шуткой это и не было. – Просто в голове откуда–то взялась эта фраза. Пойдем к Ласотару. У меня к нему разговор.

Водники нашлись ближе к середине зала: они стояли, переговариваясь, и развлекали себя дегустацией напитков, выставленных дедом в качестве извинений за неожиданный обморок внучки. Когда же толпа у трона расступилась, показывая нас с Гейлом, все они, словно ожидали этого, неестественно выпрямились, обступая голубоволосого правителя. Пока пропадала у деда в библиотеке, узнала, что главного водника звали Аковадис. К нему–то я и обратилась.

– Господин Аковадис, разрешите мне поговорить с вашим первым советником. Видение, посетившее меня, касалось его прежней жизни и невесты.

– О чем вы? – не дожидаясь ответа правителя, выступил из–за остальных водников Ласотар. Кажется, сам Аковадис нисколько не оскорбился подобной дерзости: видимо, первый советник с лихвой искупал свою порывистость исправным служением государству. Напротив: повелитель Воды смотрел на нас с интересом. Мне оставалось только сжать руку на плече Эвангелиона, чтобы тот не повторил своей попытки отомстить Ласотару.

– Ее последние мысли были о вас и только о вас. Она жалела, что не послушалась и ушла на территории людей. И душа ее покидала тело, беспокоясь только о том, как вы сможете прожить дальше. Она не погибла, не рассеялась по миру – оказалась в туманных землях и спустя несколько столетий переродилась. Вы спрашивали у ее новой матери, выбрала ли та имя для ребенка. И вам дали четкий ответ – «рожденная в любви».

– Аини… – голос Ласотара сорвался на хрип, глаза расширились до невозможного, и он стал глотать ртом воздух, так что окружающие его товарищи забеспокоились относительно его самочувствия. Демон упал на колени, не в силах поверить в услышанное, и я, пользуясь моментом, мягко оторвалась от Эвангелиона, опускаясь рядом с водником, и, не боясь, положила ладони на его широкие плечи:

– Я нахожусь в связке с душой мага Времени. Все это он показал мне, чтобы вы, наконец, поняли, почему смогли прожить так долго без единственно–любимой женщины. Это ваш второй шанс. Не упустите его, Ласотар. Она ждет, когда вы ее поцелуете – тогда душа Танди вернется в наш мир окончательно. А пока она спит в маленькой девочке Аини – и надеется, что вы придете к ней, чтобы заключить в объятия. Простите меня… – я удостоилась изумленного взгляда демона. – За то, что своими неосторожными действиями разбередила старые раны, Ласотар. Я не имела никакого злого умысла. Надеюсь, мои слова о Танди хоть как–то облегчат вашу участь и позволят наконец–то быть счастливым.

– И вы меня простите… – он никак не мог поверить, что после всех чинимых благодаря его легкой руке испытаний, выпавших на мою долю, ответом может быть чистое милосердие. – Я даю вам слово перед всеми своими товарищами: если вы разорвете кровную помолвку с Дарием Маерийским, он станет последним, кого коснется проклятие Дюрэя.

– Спасибо, – улыбнулась я, чувствуя, как к глазам подступают слезы. Осторожно поднявшись и снова оказываясь в руках Гейла, я вспомнила о том, что хотела сказать воднику с самого освобождения:

– Ласотар…разберитесь с ситуацией на невольничьем рынке. Арлена не заслуживала истязаний со стороны воздушного демона, несколько раз выкупавшего ее на ночь. Разберитесь с рынком и тем зеленым карликом, которому отдали нас обеих. И найдите Арлену. Найдите и попросите у нее прощения, иначе вам с Танди не быть счастливыми до конца, – с этими словами, сопровождаемая парой десятков изумленных и молчаливых взглядов, я повернула назад в сторону трона и деда, бережно поддерживаемая Эвангелионом.

– Все же маг Жизни в тебе сильнее демона Света.

Я кинула в сторону некроманта удивленный взгляд:

– Почему ты так считаешь?

– Спасаешь самые заблудшие души в самых запущенных ситуациях, – грустная улыбка осветила лицо Эвангелиона. – Мне поневоле захотелось быть на месте Ласотара…

– А знаешь, чего хочется сейчас мне, Гейл? – прошептала я, вынуждая наклониться ближе.

Он втянул воздух, окружающий меня, и судорожно выдохнул. По расширившимся зрачкам некроманта стало понятно, что ответ на вопрос ему уже известен.

– Осталось немного: расторгнуть помолвку, – с хриплыми нотками в голосе отозвался он, отстраняясь.

– Я знаю, как это сделать, – моей уверенности можно было только позавидовать. Но договорить мне помешала – кто бы сомневался! – настойчивая младшая сестренка, поскольку мы как раз вернулись на место рядом с дедом.

– Ах, Армина, что за хлопотливый магический дар! – пожаловалась она, делая вид, что не было недавно стычки Гейла с Ласотаром и моего недолгого путешествия в стан водников. – А праздник между тем простаивает. Музыканты заждались! – она всплеснула руками и указала на выделенное для исполнителей баллад место. Те, словно по команде, заиграли плавную мелодию, которой я никогда раньше не слышала. – Господин Эвангелион, отпустите же мою сестру! Ей ничего не угрожает, а обучить ее вы всегда сможете по возвращении в Академию! – она капризно надула губки, вырывая Гейла из моих рук. – Пойдемте лучше танцевать, об Армине есть, кому позаботиться!

Вот так я и осталась без некроманта. Переглянувшись с бабушкой и замечая ее виноватый взгляд, я решила не реагировать на обнаглевшую сестренку, которой Гейл в силу природной тактичности не смог бы отказать. Тем более что ко мне приближался его старший брат, явно заинтересованный в том, чтобы я оказалась его парой в начинающемся танце. Успокоив деда и остальных родных, что со мной все в порядке, я повернулась к Далиону с вежливой улыбкой.

– Мой брат просто глупец, что оставил такое сокровище в одиночестве, – доверительно сообщил темноволосый красавец с лицом некроманта.

– Ну почему же в одиночестве, – кокетливо возразила я, – водники явно соревнуются в том, кто первый решит пригласить меня на танец. Все – кроме Ласотара, конечно.

– Его вы вывели из состязания? – догадался Далион.

– Зачем ему я, когда совсем рядом подрастает единственная женщина, – улыбнулась я. – Да и танцевать мне как–то неловко: я совсем не знаю демонических движений.

– Это не так сложно, как вы думаете, – сообщил Далион. – Пойдемте, Армина, поближе к Гейлу, ибо я всерьез опасаюсь за его здоровье, а заодно и поучимся танцевать как настоящие дикие.

Спорить я не стала, тем более что цели мы преследовали одинаковые. Пока звучала открывающая вечер мелодия, Далион учил меня основным движениям, затем, заслышав первые ноты следующего танца, сказал, что тот предполагает наличие четырех участников, и предложил добавить нам пару из Армунны и Гейла. Я лишь согласно кивнула, тем более что в процессе музыки партнеры должны были периодически меняться. Пока напротив меня исполнял несложные фигуры Далион, мы вели мирную светскую беседу, Гейлу же я объясняла, почему на него внезапно набросилась Армунна. В конце концов, когда заключительные движения потребовали одновременно всю нашу четверку, а сами мы встали в круг, Эвангелион выглядел заметно разозленным, Далион откровенно веселился, и только Армунна выглядела обескураженной. Как оказалось, пока они танцевали с некромантом, она успела задать тысячи странных вопросов, на которые он не знал ответа, и были они явно романтического характера. И вот сейчас, когда нас стало четверо, она не выдержала и при нас с Далионом спросила в открытую:

– Вы правда не помните меня, Эвангелион? И даже то, как называли меня в ту ночь семи стихий, когда мы встретились во тьме?

– А уверена ли ты, дорогая сестра, что это был именно Эвангелион? – вздохнув, решила я прекратить муки младшенькой.

– Как я могу быть неуверенной? – воскликнула Армунна, прожигая взглядом одновременно растерянного и раздосадованного Гейла.

– Неуверенной можно быть по–разному, милая принцесса Света, – взял слово Далион. – Например, оттого, что в темноте можно быть чрезвычайно глухим и не расслышать толком имя, – тут он, конечно, лукавил, но путаница в их с Гейлом случае выглядела достаточно правдоподобно. – Или оттого, что выбранный вами кавалер, возможно, и не подозревает, что кто–то успел украсть у вас горячий поцелуй. Или оттого, что лишь один мужчина в мире может знать, что назвал вас тогда полуночной соловушкой, – с превосходством во взгляде, наконец, раскрыл свое инкогнито Эвандалион.

По мере того, как он говорил, лицо Армунны становилось все более красным, а к концу речи Далиона она и вовсе выглядела донельзя смущенной. Воспитание не позволило бросить танец на середине, но, стоило мелодии оборваться, она тотчас покинула нас со словами:

– Этого не может быть! – и скрылась из танцевальной залы.

– На твоем месте я бы не терял зря времени, – осторожно обратился к старшему брату Эвангелион. – Кто знает, какие светлые мысли придут в эту головку, пока она будет в одиночестве.

– Ты прав, Гейл, – хмыкнул Далион, – ты бесконечно прав, как и всегда. Позвольте оставить вас – сегодня я намерен решить собственную судьбу! – попрощался с нами второй сын темного правителя, оставляя одних.

– Это и было причиной, по которой ты просил меня тебе довериться? – наблюдая за удаляющимся полудемоном, спросила я у Гейла.

– И да, и нет, – признался некромант. – У меня осталось одно незаконченное дело, после которого ты непременно расскажешь мне о том, что тебе стало известно о помолвке.

– Дело? – заинтересовалась я. – К кому?

– К твоему деду, – ответил Эвангелион. – Мне нужно будет поговорить с ним. Давай я провожу тебя куда–нибудь в более тихое место, – намереваясь провести меня сквозь танцующие под новую мелодию пары, предложил он.

Я не успела согласиться: перед нами, будто из–под земли, возник Аковадис Водный, склонившийся с вытянутой вперед рукой.

– Не откажите мне в танце, милая Армина.

Переглянувшись с Гейлом и ощущая его нежелание давать разрешение, я все же мило улыбнулась воднику, успевшему к тому времени уже разогнуться:

– С удовольствием, господин Аковадис. Тем более что стору Эвангелиону, оказывается, еще предстоит некоторое важное дело.

Испепеляющий взгляд некроманта я встретила с достоинством, указав направление, в котором ему стоило двигаться. Я, конечно, принцесса Жизни, но и демон Света на целую четверть тоже! А демоны должны время от времени развлекаться. Тем более с самим водным повелителем. Будет что вспомнить в Академии.

– Вы прекрасны, Армина, – не стал ходить вокруг да около мужчина, и я вежливо улыбнулась в ответ:

– Спасибо за комплимент, господин Аковадис. Но сегодня стоит возносить хвалу Армунне – все же совершеннолетие у нее.

– И то верно, – сразу же согласился водник, – но вы кажетесь мне более взрослой и…зрелой, – нашелся он с определением, чем несказанно позабавил меня. – И не будь сегодня двойного праздника, я, пожалуй, пошел бы к Армонду Светлому просить вашей руки. Он не единственный от всего сердца желает воссоединения диких земель.

– Я бы, пожалуй, ответила на ваше предложение согласием, – не стала кривить душой я, ведь, несмотря на темно–синюю кожу, со своими необычными зелеными глазами мужчина казался весьма привлекательным, – если бы не была помолвлена с детства. А еще я очень люблю своего избранника и не собираюсь пренебрегать его доверием.

Уточнять, что говорила о совершенно разных мужчинах, я не стала: достаточно было и того, что Аковадис расстроился, что оказался не первым претендентом на мои руку и сердце, и попытки ухаживания прекратил. Когда же я стала свободной от него и вернулась к деду, улыбаясь попадающимся на пути демонам и демоницам, Эвангелиона рядом с Армондом уже не было, однако сам светлый владыка оглядывал меня с замешательством и нескрываемым интересом. Я вздохнула и посмотрела на родню, кляня Гейла за все его неотложные дела, вместе взятые:

– Маг времени отнял у меня значительную часть сил. Ты не мог бы извиниться перед всеми за то, что спать я пойду пораньше?

– А как же подарки? – погрустнел дед, который все время торжества восседал на троне, не хуже воинов следя за порядком и только раз согласившись потанцевать с Эсиорой. – Армунна, уверен, скоро вернется и начнет их раскрывать.

– Но это ведь дары для нее, – я развела руками в стороны, – какой от меня может быть толк? К тому же, я уверена, сейчас у сестрицы гораздо более интересное времяпровождение.

– Подарки для тебя тоже привезли, – возразила Эсиора, – водники, кстати, больше всех отличились.

– А что за история с Ласотаром? – прищурился дед недобро. – Мне показалось, или твой… – он ненадолго замялся, – преподаватель имеет к нему личные счеты?

– Как бы так сказать… – я почувствовала, как к щекам приливает румянец. – Был небольшой вопрос, по которому у нас сложилось непонимание. Но сейчас все уже хорошо.

– А не имеет ли он отношения к одной из твоих бед? – продолжал наступать Армонд, но я была готова к его напору:

– Дедушка, не стоит относиться ко мне, как к неразумному существу, пусть и родному. Я все же еще и принцесса Биора и вполне могу отвечать за свои слова. А раз я сказала, что все в прошлом, значит, так и есть.

– Можешь идти, я все устрою с гостями, – неожиданно легко согласился Армонд, хотя мне показалось, что он затаил в уголках губ гордую улыбку. Что ж, если ему приятно подобное положение дел, не стану его разочаровывать. Коротко попрощавшись, я успела перехватить начало их с Эсиорой диалога:

– Наша девочка выросла без нас…

– А я смотрю на нее и думаю, что Армунне не помешало бы испытать хотя бы каплю того, что выпало на долю сестры. Тогда, быть может, она не выросла бы столь легкомысленной…

Мою усмешку родные не заметили – и слава Жизни. Боюсь, они еще не догадываются, какое непростое будущее предстоит их ненаглядной внучке.

За пределами огромной залы еще попадались отдельные группы демонов и просто прогуливающиеся одинокие фигуры. Я приветливо всем улыбалась как истинная демоница Света, пока, наконец, не оказалась в одном из темных коридоров, где и смогла вздохнуть спокойно. За одной из колонн, что в два ряда украшали длинный проход, тьма показалась мне особенно плотной, и я, не раздумывая, пошла именно туда. Пусть хоть в таком незначительном исполнении, но я хотела прикоснуться к части Эвангелиона. Стоило лишь протянуть руку, как навстречу мне стремительно вынырнула чужая, явно мужская. Я не успела даже голоса подать, как уже скрылась во тьме.

–Тише, тише, это я…не бойся, птичка, я теперь с тобой.

Я некрасиво всхлипнула, уткнувшись в грудь Эвангелиона, и прижалась к нему, что было силы, обхватив руками за поясницу: пришел! Он наконец–то пришел за мной!

– Гейл… – все, что успела пролепетать я, прежде чем его губы с жадностью накрыли мои, и счет времени для нас обоих потерял значение. Я с удовольствием запустила пальцы в его волосы, массируя голову и отчего–то зная, что Гейлу это нравится, он стиснул мою талию почти до боли, но я ни стоном, ни движением не дала об этом знать: слишком нереальной казалась встреча под покровом тьмы, слишком я боялась, что она внезапно закончится.

– С самого утра мечтал это сделать, – оторвавшись от моих губ, хрипло признался Гейл. – Ни за что больше не отпущу к светлым одну…

– Вообще не отпускай, – улыбнулась я, не в силах насмотреться в любимые глаза. – А почему с утра? Я увидела вас только на приеме…Гейл! Почему молчал, что твой отец и Темный Повелитель – одно и то же лицо?!

– Поначалу в Академии боялся, что сбежишь, – смущенно признался он, – я же демон наполовину, и один из самых сильных к тому же. А потом…просто нравилось быть с тобой самим собой. Я ведь отказался от наследования, все перейдет Далиону после того, как отец откажется от правления.

– И пусть даже не рассчитывает, что я с ним в хороших отношениях останусь после того, как с Армунной удружил! – воинственно заявила я, вспоминая, как из–за одной небольшой шутки у меня оказалась бессонной целая ночь.

– Не сердись на него, – Гейл дотронулся кончиком носа до моей щеки, согревая своим дыханием. – Он шесть лет мучился от неопределенности. Мы ведь были со светлыми в противостоянии, а его угораздило влюбиться в принцессу. Хочешь, я тебя перенесу к месту их разговора?

– Хочу! – не раздумывая, выпалила я, а потом спохватилась. – Но они же, наверное, заняты, Гейл…

– Какой там, – усмехнулся некромант, – отношения выясняют. С характером твоя сестричка оказалась. Брату наука: чтоб не целовал не глядя. Ему теперь от Армунны никуда не деться.

В следующее мгновение вихрь перемещения закружил нас, и оказались мы на пороге еще одного плохо освещенного зала, а внутри решался жаркий спор, в участниках которого я и узнала Далиона и свою венценосную сестричку.

– Вы меня обманули самым бесчестным образом! – в голосе Армунны слышалась явная хрипотца, но у меня сложилось впечатление, что это не от страстности, а от выплеснувшейся эмоциональности: она просто могла быть близка к тому, чтобы сорвать голос. – А я целый год сходила с ума по вашему брату!

Объятия Гейла стали крепче – он заметно напрягся. Видимо, вспомнил те романтические бредни, которыми Армунна потчевала его во время танца. Я осторожно погладила его, а затем отклонилась в сторону двери, за которой скрывались голубки. То, что быть им парой, я не сомневалась: если Гейл сказал, что брат уже шесть лет увлечен Армунной, значит, своего не упустит. Но момент сближения интриговал меня, и весьма. Картина, открывшаяся взгляду, даже позабавила: взъерошенная сестрица стояла на расстоянии двух шагов от Эвандалиона, воинственно уперев руки в бока, и прожигала будущего правителя темных земель сердитым взглядом. Далион молчал – видимо, придумывал достойный ответ. Но вот лицо его приняло решительное выражение, и он с расстановкой произнес:

– Так каков ваш положительный ответ, Армунна? Предупреждаю сразу: как наследник темного трона, я не поскуплюсь ни на какие жертвы ради того, чтобы вы в итоге оказались на моих землях. Если нужно будет закончить перемирие со светлыми – что ж, пусть будет так.

– Вы не сделаете этого… – раскрыв рот от ужаса, возразила сестренка, но большего мужчине и не требовалось. Он вмиг преодолел разделяющее их расстояние и обвил рукой тонкий стан моей сестрицы, целуя ее, пока она не успела одуматься. Армунна задрожала – это было видно даже с нашей с Гейлом позиции, руки ее, затрепетав, вскоре оказались обнимающими шею Далиона. Когда же полудемон прекратил поцелуй, то с чувством пообещал ей:

– Сделаю. Ради вас я сделаю все, что угодно…

Армунна сама потянулась к его губам. Только соединившись в очередной раз, они внезапно пропали из поля зрения.

– Гейл… он это серьезно? – испытывая шок от услышанного, я решила поинтересоваться у здравомыслящего брата о планах Далиона.

Эвангелион хмыкнул:

– Сейчас блефовал. Надо было произвести на твою сестру впечатление. Но вообще…

– Гейл?

– Да, милая?

– Почему ты сказал, что с утра хотел меня обнять? Почему не сделал этого раньше?

– Должен был вести себя, как подобает, – смущенно улыбнулся некромант. – Для того, что я собирался сделать, моя репутация должна была быть незапятнанной.

– Гейл? – я начала беспокоиться всерьез. – Что ты сделал, Гейл?

– Попросил у Армонда твоей руки. И мне ответили согласием. Думаю, сейчас Далион будет проделывать нечто подобное.

Сердце оказалось где–то в пятках, заколотившись, будто сумасшедшее. Гейл…хочет на мне жениться? Неужели?! Но победил, как и всегда, рационализм.

– А меня вы не забыли спросить? – чувствуя, что, как недавно Армунна, готова показать не самые красивые стороны своего характера, спросила я. Эвангелион ответил расслабленной улыбкой, так и сияющей превосходством:

– Ну, ты же слышала, что будет в случае отказа.

– Войной пойдешь? – предположила я.

– Пока ты не окажешься всецело моей, – пообещал некромант.

И если в случае Далиона я еще могла догадаться, когда он говорит серьезно, а когда шутит, то улыбка Гейла сейчас могла означать что угодно. В том числе – и не предвещать мне ничего хорошего. Но я не боялась. Я ведь стала хранительницей его тьмы. А он – моим вечным защитником.

– Гейл? – повозившись, я отвоевала немного личного пространства в объятиях некроманта и осторожно коснулась кончиками пальцев его шершавой щеки.

– Да, милая? – прикрыв глаза от удовольствия, тут же отозвался Эвангелион.

– Я и так всецело твоя. Я очень люблю тебя. Только с помолвкой нужно разобраться.

– Ты сказала, что узнала, как это сделать, – подтолкнул к откровенному разговору любимый, начав перебирать пальцами мои волосы.

Мысли путались, и все же я произнесла на одном дыхании:

– Нужно загадать желание в храме феникса, которое он может исполнить.

– Осталось только узнать цену вопроса, да? – догадался некромант, и я робко кивнула. Однако следующий его вопрос поверг меня в изумление. – Ну, так чего же мы ждем? Хочешь увидеться с фениксом прямо сейчас?

Сказать, что я удивилась, значило не сказать ничего:

– Гейл? Я не понимаю…

– Я знаю, где находится храм. Это граница огненных земель и океана забвения, мы перенесемся туда в мгновение ока. Твой дед вручил твою судьбу в мои руки. А мои руки не желают больше расставаться с тобой.

– Гейл… – изумленно зашептала я, когда сияющие синие глаза оказались на уровне моих:

– Я тоже люблю тебя, моя огненная птичка. И не хочу, чтобы с тобой что–нибудь случилось…

– Я согласна,– выдохнула я. Гейл поцеловал меня, и, как ранее Армунна с Далионом, мы так же пропали из неизвестного зала во дворце светлых.