Альфа для центавры

Глава 14

Глава 14.

Праздник Света

Утро встретило остров золотым сиянием. Два солнца будто устроили собственный праздник: зелёное пробивалось сквозь облака, разливаясь по лианам мягким свечением, а золотое отражалось в воде так ярко, что океан выглядел зеркалом. Купол дышал в такт, подстраиваясь под ритм планеты.

Дом первым подал голос: на стене вспыхнула пиктограмма улыбка, рядом мигнуло «кухонной лампой», а следом вывалилось слово: готовим.

— Что он готовит? — спросила Яна, протягивая руки к голограмме.

— Нас, — буркнула Олеся, завязывая волосы в узел. — К очередной церемонии.

— Это не церемония, это праздник, — поправила Лина. — «Праздник Света». Саира сказала, что он проводится только тогда, когда купола принимают новый круг в общую песнь.

Алла драматично закатила глаза:

— Отлично. Я так и знала, что у меня есть врождённый талант — быть героиней чужих песен.

Женщины засмеялись, и смех, как всегда, снял напряжение. Но внутри каждой всё равно жила тревога: слишком много событий, слишком много теней за куполом.

Днём началась подготовка. Совет прислал ткани — полупрозрачные, светоносные, будто сотканные из утреннего сияния. Женщины впервые за долгое время снова чувствовали себя не пленницами, а хозяйками: шили, плели, украшали.

Татьяна наблюдала за ними и думала: «Вот он, настоящий ритуал. Не когда мы кричим „нет“ в лицо теням. А когда смеёмся и делаем красоту».

Элиан помогал молча: с его лёгкой руки лозы ложились так, что загорались ровными гирляндами. Рион тащил тяжёлые каменные плиты для подиума, будто они весили не больше корзины хлеба. Каэль ворчал:

— Я в жизни не вешал гирлянды.

— Так будешь первый раз, — сказала Татьяна.

— Я лучше сожгу.

— Сожги, и ты споёшь, — парировала она.

И впервые он усмехнулся, не споря.

К вечеру остров преобразился. Купол светился, отражая огни гирлянд. Вода вокруг казалась жидким золотом. Дом выводил пиктограммы «свет», «смех», «вместе».

Женщины надели новые одежды — каждая сияла по-своему. Алла выбрала платье с длинным шлейфом, Яна — короткое и удобное, Лина увешала себя ракушками, которые звенели при каждом шаге.

Татьяна стояла в центре, в платье из белых нитей, которые подсвечивались изнутри. Волосы распущены, на губах улыбка. Она чувствовала взгляды троицы — разные, но одинаково жгучие.

Совет прибыл на лодках. Саира первой вышла вперёд, её зелёные глаза сияли.

— Сегодня ваш круг станет частью песни Ксантары, — сказала она. — Сегодня ваш смех и ваш голос вплетаются в наш свет.

Женщины собрались в круг. Гребни засияли. Смех, сначала тихий, потом громче, прокатился под куполом. Вода откликнулась волнами, воздух — лёгким ветром, огонь в фонарях вспыхнул ярче.

И вдруг над ними появились силуэты — не тени, а световые отражения. Они стояли за куполом, наблюдали.

— Они снова, — прошептала Нина.

— Пусть смотрят, — твёрдо ответила Татьяна. — Сегодня мы не для них. Сегодня — для себя.

И смех стал песней. Купол отозвался, вплетая голоса в общий ритм планеты. Женщины смеялись и пели, Совет слушал, дом выводил слово живём.

Тени дрогнули, но не подошли ближе. Они ушли.

Позже, когда праздник закончился, женщины разошлись. Кто-то спал прямо на песке, кто-то ещё пел. Но Татьяна осталась на террасе с троицей.

Рион сидел рядом, его рука лежала на её спине. Элиан — напротив, глаза серебрились в темноте. Каэль стоял у перил, смотрел в океан.

— Ты была светом, — сказал Рион.

— Ты была дыханием, — добавил Элиан.

— Ты была огнём, — выдохнул Каэль.

Татьяна улыбнулась.

— Я была собой. А с вами — больше.

И впервые за долгое время она не боялась будущего.

Дом мигнул и показал слово: сила.

И Татьяна знала: сила теперь у них есть. Не в оружии, не в стенах. В смехе. В голосе. В любви.