Аромат риска

Глава 11

21.25

«Смит и Уолленски»

Сабрина окинула взглядом зал ресторана на Третьей авеню. Семьдесят процентов столиков занимали мужчины, десять — женщины, а оставшиеся двадцать — смешанные компании. В ресторане яблоку негде было упасть: полчища чиновников, которые работали в центре города, заходили сюда на бизнес-ленч или просто посидеть с друзьями.

Однако им повезло: столик нашелся быстро, поскольку Дилан был знаком с хозяином ресторана, в результате чего их почти мгновенно усадили за столик на втором этаже.

Дилан заказал две порции салата из морепродуктов, к которым Сабрина была неравнодушна. Затем им принесли огромный шипящий бифштекс и три гарнира: картофельные оладьи, шпинат под сливками и спаржу. Только теперь почувствовав, как сильно она проголодалась, Сабрина прямо-таки накинулась на еду.

— Бесподобно, — изрекла она через несколько минут, отправив в рот очередной кусок говяжьего филе. — То ли в нью-йоркских ресторанах стали лучше готовить, то ли я голодна как волк.

— Скорее всего и то и другое.

Сабрина подняла взгляд на Дилана:

— Вы, наверное, часто сюда заглядываете?

— Каждую среду. В восемь вечера мы с Карсоном и Стэном обсуждаем за ужином деловые вопросы, причем как раз за этим столиком.

— Одним словом, сочетаете приятное с полезным. — Сабрина усмехнулась.

— Ты это о чем?

— Женщины сзади. — Она указала бокалом куда-то за спину. — За столиком справа сидят четыре, за столиком слева — шесть. С тех пор как мы пришли, они пялятся на тебя и пускают слюнки, а после того как принесли салат, вообще глаз с тебя не сводят.

Дилан вскинул темную бровь:

— Так ты заметила? Я польщен.

Сабрина улыбнулась:

— Все-таки Мелисса права: ты и впрямь настоящий красавчик.

Выражение лица Дилана оставалось бесстрастным.

— Тогда ты просто сногсшибательна.

— Неужели?

— Скажу больше: треть присутствующих мужчин раздевают тебя глазами, а вторая треть решают, где расстегивается твой лифчик: сзади или спереди. Оставшиеся гадают, какие позы тебе больше нравятся в постели и как бы тебя поскорее в эту постель затащить. — С этими словами Дилан как ни в чем не бывало потянулся за сладкой булочкой.

Сабрина неодобрительно покачала головой:

— А ты циник!

— Это называется — реалист.

— Ну не знаю… — Сабрина пригубила вино. — Боже, какой насыщенный день! У меня такое чувство, будто я сейчас взорвусь!

— Советую тебе остыть, — Дилан сделал выразительную паузу, — и не налегать на вино. Пей лучше воду.

Сабрина удивленно взглянула на него:

— Боишься, что в итоге я заманю тебя в номер с известной целью? — Она усмехнулась, затем снова потянулась к бокалу.

— Интересная мысль. — Дилан хмыкнул. — И чертовски соблазнительная, но, к сожалению, неосуществимая.

— Да? — Сабрина вскинула подбородок. Его слова ее слегка задели. — И почему же?

Дилан облокотился на стол и подался вперед, так близко, что она различила в его глазах оранжевые искорки.

— Во-первых, рыцари без страха и упрека не пользуются тем, что их дама хлебнула лишнего. Во-вторых, Карсон мне башку оторвет, если я тебя хоть пальцем трону. И в-третьих, в корпоративных вопросах у тебя гораздо больше опыта, чем в общении с мужчинами. Или я не прав?

Сабрина почувствовала, что краснеет.

— Смотря что ты подразумеваешь под «опытом». Меня домогались лучшие представители мужского рода.

— А ты их, конечно, отвергла.

Ответа не последовало, и Дилан понимающе кивнул.

— Думаю, нам пора сменить тему.

— Нет, отчего же. — Сабрина помотала головой. — Сейчас я тебе объясню.

— Что именно?

— У тебя сложилось превратное представление обо мне: ты либо решил, что я Снежная королева, либо считаешь меня убежденной феминисткой, которая мечтает кастрировать всех мужиков. Но я не такая, поверь.

— Боже, я вовсе не думал ничего такого!

Сабрина отодвинула бокал и решительно сложила руки перед собой.

— Не знаю, может, все дело в том, что я впервые встретилась с отцом, а ты — самый близкий ему человек: наверное, поэтому мне не все равно, какого ты обо мне мнения. Или я просто переволновалась и хватила лишнего. В общем, не важно. Так вот: вундеркинды всегда одиноки. Я поступила в колледж в шестнадцать, когда мои сверстники учились в школе, и мне было очень одиноко. В двадцать пошла работать. На работе я полдня отказывала тем, кто видел во мне красивую игрушку, а остаток дня зубами и когтями доказывала свой профессионализм. Иногда я встречала мужчин, которые казались мне не такими, как все, но всех их пугало мое умственное превосходство и честолюбие. В итоге я всегда оставалась одна. Это главная причина того, что с мужчинами у меня мало опыта.

Дилан понимающе кивнул:

— Я примерно так и думал.

— И ты ничуть не удивлен?

— А чему удивляться? Подавляющее большинство мужчин интересует либо секс, либо власть, реже и то и другое. При этом они боятся женщин, которых нельзя покорить или превзойти.

— Точное наблюдение, — похвалила Сабрина. — Но хочу внести поправку: прежде всего я виню не мужчин, а себя.

— Понятно.

— А вот мне нет. Взять, например, тебя: ты к какой категории себя причисляешь? Что тебя больше привлекает — секс или власть?

Дилан пожал плечами:

— Иногда секс, иногда власть, но в целом у меня здоровая самооценка, и я никогда не пытаюсь кому-то что-то доказать.

Сабрина рассмеялась:

— Звучит довольно высокомерно!

— Почему? Рассказывая о себе, ты дала понять, что умна и красива, и я не сказал, что ты задаешься. Я поступаю так же: говорю что есть. Бесспорно, меня привлекают секс и власть, но также и многое другое.

— А именно?

— Хочешь, чтобы я перечислил остальные мои достоинства? Ну хорошо: я умен, вынослив и настойчив. Иногда бываю очень обаятельным, внимательным и забавным, но все зависит от человека, который рядом,

— И от того, лежишь ты с этим человеком в постели или нет.

Дилан хмыкнул:

— Я ничего такого не говорил. И вообще, здесь готовят восхитительный десерт: шоколадная корзиночка с белым шоколадным муссом, сверху малиновый соус. Не знаю, нравится ли тебе шоколад…

— А кому он не нравится? — Сабрина со вздохом откинулась на спинку стула. — Увы, я так объелась, что скоро лопну.

— Ради такого десерта можно и рискнуть. Давай разделим его на двоих. — Подозвав официанта, Дилан заказал шоколадную корзиночку и два кофе: без кофеина и обычный.

Когда принесли десерт, Сабрина не устояла и попробовала его.

— М-м… объедение!

— Не то слово. — Дилан с удовольствием облизал ложку.

— Ну и о чем ты сейчас думаешь? — поинтересовалась Сабрина, покончив со своей порцией десерта.

Неожиданно лицо Дилана сделалось серьезным, и он поставил блюдце на стол.

— Скажи, почему ты вдруг передумала? Потому, что встретилась с Карсоном?

— Не только поэтому. Я поговорила с ним, убедилась, что мы похожи. Карсон мне понравился, а это уже немало. Теперь я не могу бросить его на произвол судьбы.

Дилан положил руки на стол и переплел пальцы.

— Спасибо. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен. Да, я хотел, чтобы ты согласилась на пересадку, но не пытался специально тебя уговорить. Все, что я рассказал о Карсоне, — правда: он единственный в своем роде, и сегодня ты сама в этом убедилась.

Сабрина нахмурилась.

— Он изо всех сил цепляется за жизнь. Хорошо бы, если бы мне удалось вдохнуть в него волю к победе. Я не почку имею в виду, а нечто иное.

— Хочешь стать для него настоящей дочерью? — Дилан с надеждой посмотрел на нее, и в ответ Сабрина бросила на него загадочный взгляд.

— Думаешь, поможет?

— Уверен. Не удивлюсь, если Карсон на радостях выскочит из кровати и закатит всем роскошную вечеринку.

— Слишком радужный прогноз. Если бы он просто пошел на поправку, меня бы это вполне устроило.

Заметив, что Сабрина погрузилась в размышления, Дилан осторожно спросил:

— О чем ты думаешь?

Сабрина ответила не сразу:

— О тебе. О том, как ты предан Карсону. О вашей дружбе и о том, как все произошло. В самолете ты сказал, что у тебя была приемная семья…

— Нуда, когда я не бродяжничал, то жил с приемными родителями.

— Они были злыми?

— Каких именно ты имеешь в виду?

Сабрина пожала плечами:

— Я не знаю. А что, их было много?

— Я сменил пять приемных семей. Четыре из них лучше вообще не вспоминать, а в пятой я жил, когда встретил Карсона. Мои тогдашние опекуны оказались порядочными людьми, детей у них не было. Они очень хотели мне помочь и все же не смогли найти нужный подход. Но они старались и совсем не виноваты, что я не воспринимал их нравоучения.

Сабрина кивнула:

— Понимаю, но… Возможно, я лезу не в свое дело?

— Ничуть. — Дилан пригубил кофе. — Я же сказал — после встречи с Карсоном для меня началась совершенно иная жизнь.

— А другие приемные родители, они что — плохо с тобой обращались?

— По-разному. В основном орали на меня, а в одной семье даже поколачивали. К сожалению, там я дольше всего задержался и в результате озлобился на весь белый свет и стал классическим беспризорником. Я трижды побывал в исправительной колонии, а уж сколько раз лез спьяну в драку — и не сосчитать. Хорошо хоть наркоманом не стал…

— А твои настоящие родители?

— Мать, как мне сказали, умерла, я ее почти не помню. А об отце я знаю не больше тебя и даже ни разу его не видел.

— Наверное, он сбежал, когда узнал, что твоя мать ждет ребенка, — решила Сабрина.

— О нет, гораздо раньше! Они по-быстрому переспали на выходных в Ньюпорте, и на свет появился я. Дело в том, что мои родители были еще студентами и отрывались вовсю. Отца звали Джеймисон, фамилии он матери не сказал. Когда я родился, мать ухитрилась разыскать Джеймисона через подругу подруги своей подруги, которая знала его настоящую фамилию, но если она на что-то надеялась, то просчиталась: Джеймисон сказал, что его это не касается. Тогда мать подкинула меня на порог церкви в Нью-Йорке, а сама, пока не померла, не вылезала из вытрезвителя и наркодиспансера. Вот, собственно, и вся история.

Дилан рассказывал об этом как-то слишком спокойно, и Сабрине не верилось, что он все всем простил. Такое не забывается.

— Значит, ты так и не разыскал своего отца?

— Нет. И не собираюсь.

— Понимаю. — Сабрина не стала напоминать о том, как накануне она заявила, что Карсон ей безразличен. Это даже и сравнить нельзя! Их отцы совершенно разные люди: Карсон честно сдал сперму, получил деньги и ушел, как и требовал контракт, тогда как папаша Дилана просто поразвлекся и сбежал. Вот подонок!

— То, что твоя фамилия Ньюпорт, это, наверное, не случайно?

— Конечно, нет. Без фамилии человеку не обойтись, но фамилии отца я не знал, а фамилию матери брать не захотел. В итоге я придумал себе фамилию по названию места, где меня сделали. Вот такой я хитрый.

— Да, хитрый… Но как же это ужасно — самому выбирать для себя фамилию! — Сабрина поморщилась.

— Не вижу в этом ничего ужасного. — Дилан усмехнулся. — Главное, я стал человеком. Теперь некоторые даже называют меня красавчиком…

— Я сказала: «Ты, наверное, и впрямь красавчик». Это лишь предположение, не более того.

Дилан улыбнулся:

— Ты точно не юрист?

— Как ты мог такое подумать! — Глаза Сабрины хитро блеснули. — Все юристы — кровожадные акулы.

— Нуда, в отличие от менеджеров-консультантов, которые невинны как овечки…

— Почти. Точнее, мы прячем острые коготки — так, на всякий случай.

— Я запомню. — Дилан поднял руку, видимо, давая знак официанту, и тот мгновенно оказался рядом с их столиком.

— Что-нибудь еще, мистер Ньюпорт?

Посмотрев на часы, Дилан присвистнул:

— Ого, половина двенадцатого! Тогда только чек.

— Слушаюсь, сэр. — Официант тут же отошел.

— Прости, — извинился Дилан. — День выдался тяжелый, тебе надо выспаться.

— Тебе тоже, — напомнила Сабрина.

— Все равно я сперва провожу тебя в гостиницу. И не спорь: я обещал Карсону и сдержу слово. Потом мне еще нужно заскочить в «Руссо», а после — сразу домой.

Сабрина вскинула брови:

— Вот и еще один трудоголик. Кстати, почему Карсон попросил меня прийти, когда вы с ним будете обсуждать свои дела?

— Понятия не имею. — Дилан пожал плечами. — Он всегда полон новых идей, а ты уже зарекомендовала себя как профессионал. Возможно, Карсон хочет с твоей помощью поднять боевой дух работников в его отсутствие, а может, решил отправить их всех в Оберн, чтобы они прошли твой курс и освежили деловые навыки. Впрочем, нам нет нужды гадать: мы все узнаем уже завтра.