Бедная Настя

15. Всё хорошо

Я толкнула тяжёлую дверь школьной библиотеки, надеясь найти там убежище от шумных коридоров элитной гимназии «Венеция». Прошло уже довольно много времени с моего перевода, но ощущение, что я здесь чужая, все ещё не не покидало.

Вокруг стояла полная тишина, даже библиотекаря, Янины Леонидовны, на месте не было. * Наверняка, я единственная в этой библиотеке", — подумала, проходя между высокими стеллажами. И ошиблась.

— Эй, это моё место, — раздался знакомый голос, когда я уже почти села за дальний стол у окна.

Я замерла. Максим Соколов собственной персоной сидел, обложившись книгами и конспектами. Сегодня, без своей обычной свиты он выглядел почти... обычным.

— Извини, не знала, что здесь действует крепостное право, — я развернулась, чтобы уйти. Нет, зря я возлагала на наше общение такие большие надежды — натешился и выкинул, как переставшую быть интересной игрушку. Объект благотворительности перестал быть интересен.

— Подожди, — неожиданно произнёс Максим. — Я не заметил, что это ты. Садись, если хочешь.

Немного успокоившись, подозрительно посмотрела на него. Я привыкла к насмешкам, подножкам и "случайно" пролитому какао на мой новый рюкзак. А вот к его новообретенным доброте и человечности привыкнуть всё никак не получалось.

— А где твои телохранители? — спросила я, медленно опускаясь на стул напротив.

— Если ты о Демине и Кравцове, то они, слава богу, физикой не увлекаются, — Максим кивнул на раскрытый учебник. — А мне завтра реферат сдавать.

— "Применение квантовой механики в современных технологиях"? — прочитала заголовок его конспекта. — Неплохая тема, интересная.

Брови Максима удивленно поднялись.

— Ты что-то понимаешь в этом?

— Немного, — пожала плечами я. — В прошлой школе я ходила на спецкурс по физике.

— В бюджетной школе был спецкурс по квантовой физике? — недоверчиво спросил Максим.

— Учитель-энтузиаст, — улыбнулась, вспоминая своего бывшего преподавателя. — Пенсионер, бывший сотрудник НИИ. Собирал всех заинтересованных после уроков. Правда, заинтересованных было всего два человека- я и ещё один ученик.

Максим молча смотрел на меня, словно видел впервые.

— Знаешь, у тебя ошибка вот здесь, — указала на его конспект. — При описании принципа неопределённости Гейзенберга.

Это был очередной странный день. Я до сих пор не могла поверить, что мы с проговорили два часа о физике, современных технологиях и книгах не с кем-нибудь, а с самим Соколовым. Оказалось, что он увлекается тем же научно-фантастическим циклом, что и я, только что вышел пятый том, а я ещё не успела прочитать.

-...И тогда он говорит: "Может, завтра продолжим?" Представляешь? — рассказывала я по телефону Лене, своей единственной подруге в новом классе.

— Не может быть, — выдохнула Лена. — Соколов. Тот самый, который ещё недавно назад при всех спрашивал, не из секонд-хенда ли твоя форма, теперь ходит за тобой как собачка. И ведёт себя...не как придурок. — сама не зная того, она повторила мою недавнюю характеристику.

— Знаю, звучит безумно, — я вздохнула, перекладывая телефон к другому уху и перелистывая страницу учебника. — Но, кажется, он нормальный, когда не пытается всем доказать, какой он крутой.

— Будь осторожна, — предупредила Лена. — Кира из-за него совсем голову потеряла, а он даже не замечает. Или делает вид. Но срываться Кира станет на тебе- его она боготворит.

Я поморщилась, вспомнив высокомерную Киру Воронцову, которая с первого дня невзлюбила "выскочку из бюджетной школы".

— Да не интересует меня Соколов в этом плане, — отмахнулась. — Просто удивительно, что он оказался... человеком.

Следующие несколько дней перевернули привычный мир с ног на голову. Максим все чаще общался со мной открыто — на переменах, в столовой, начал здороваться в коридорах, что вызвало волну шокированных шепотков. А в пятницу случилось невероятное — он перехватил мння после последнего урока.

— Есть планы на завтра? — спросил он как бы между прочим, перекидывая рюкзак через плечо.

— Домашка по алгебре, — растерянно ответила я.

— В кинотеатре на Пушкинском проспекте ретроспектива Тарковского. "Сталкер" будут показывать. Хочешь сходить?

Я почувствовала, как у неё открывается рот от удивления, и поспешно закрыла его.

— Ты приглашаешь меня в кино?

Максим почему-то выглядел смущённым — выражение, которое я никогда не видела на его обычно самоуверенном лице.

— Никто из моих друзей не понимает ценности старого кино. А ты вроде разбираешься в настоящем искусстве. — Откуда ты?..

— Видел твою закладку в книге — открытка с кадром из "Зеркала". Никто случайно не носит с собой Тарковского, — он улыбнулся.

Из-за угла вынырнула Кира в компании двух подруг. Увидев их вместе, она резко остановилась.

— Макс, мы идём в "Стрелку" сегодня вечером, ты с нами? — спросила она, полностью игнорируя меня.

— Извини, не могу, — ответил Максим, не отрывая взгляда от меня. — Так что насчет завтра?

— Я... да, почему бы и нет, — наконец выдавила я остро ощущая испепеляющий взгляд Киры. Кажется, могла бы она испепелять взглядом — от меня осталась бы только кучка дымящегося пепла.

— Отлично. Встретимся в три у входа, — Максим улыбнулся и, кивнув Кире, ушёл.

— Что это сейчас было? — прошипела Кира, подлетая к Насте, как только Максим скрылся из виду. — Ты что, решила к нему подлизаться?

— Оставь её в покое, Кира, — тихий, но твердый голос принадлежал Лене, которая незаметно подошла со стороны класса.

— Никто тебя не спрашивал, серая мышка, — злобно отрезала Кира. — А ты, — она ткнула пальцем в мою сторону, — Запомни: Макс просто забавляется. Для него ты — экзотика, что-то вроде бездомной кошки, которую можно покормить из милости.

— Прекрати, Кира, — раздался спокойный голос Маши Кузнецовой, дочери директрисы, которая обычно держалась в стороне от конфликтов. Но с недавних пор вот уж как второй раз вставала на мою защиту. — Это правда жалкое зрелище. Если Максу ты не интересна- не стоит винить в этом других.

Кира зло прищурилась, но с Машей предпочла не связываться.

— Ещё посмотрим, кто будет выглядеть жалко, — бросила она напоследок и удалилась, цокая каблуками по мраморному полу гимназии. Подруги засеменили следом.

— Не обращай внимания, — сказала Маша, когда Кира отошла достаточно далеко. — Она просто ревнует. Уже третий год безответно влюблена в Соколова.

— Я не... мы просто идём в кино, — пробормотала Настя. — На Тарковского.

Маша и Лена обменялись взглядами.

— Знаешь, — задумчиво произнесла Маша, — я знаю Макса практически с самого детства. И он никогда никого не приглашал на Тарковского.

"Сталкер" оказался именно таким, каким его описывали — медитативным, загадочным и гипнотическим. Я то погружалась в происходящее на экране, то выныривала, остро ощущая присутствие Максима рядом. Было странно сидеть с ним в полутёмном зале, делить подлокотник и иногда перешёптываться, обсуждая особенно впечатлившие кадры.

После фильма мы долго гуляли по парку, обсуждая увиденное, а потом разговор плавно перетёк к книгам, музыке и жизни в целом.

-...и тогда мама решила, что гимназия "Венеция" — это мой шанс получить качественное образование. Директор тоже была весьма настойчива в желании отблагодарить — и вот я тут. — неловко улыбнулась я, разводя руками.

— А почему решила перевестись в начале одиннадцатого класса? — спросил Максим. — Обычно так не делают.

Я помолчала. Рассказывать о том, что мама вцепилась за идею " выбиться в люди" так, что отказ был равносилен тому, чтобы задеть самые светлые мамины чувства, не хотелось. Это было чем-то личным, только между мной и мамой.

— Так сложились обстоятельства, — уклончиво ответила я.

Максим понимающе кивнул, не став расспрашивать дальше.

— Знаешь, я сначала думал, что ты какая-то выскочка, — неожиданно признался он. — Специально выпендриваешься на уроках.

— А я думала, что ты избалованный мажор, — парировала я с улыбкой.

Максим рассмеялся.

— Наверное, в чем-то так и есть. Просто... - он на мгновение замялся. — Ты не похожа ни на кого из тех, кого я знаю. Все эти девчонки из нашего круга — они как копии друг друга. Одинаковые сумки, одинаковые интересы, одинаковые мечты. А ты — другая.

Я почувствовала, как теплеют щёки, и порадовалась сумеркам, скрывшим её смущение. Хоть от фразы, конечно, несло заезженностью " клише для пикаперов" за версту. Все эти " детка, ты- особенная. Не такая как все"- бррр, мороз по коже, едва слышишь такое. Впрочем, в моем случае верилось в подобное. Не потому, конечно, что я- особенная, уникальная. Вовсе нет. А потому, что круг общения у Максима- иной, где сплошь дети успешных и богатых людей. Естественно, я выделялась среди них белой вороной. Бедной белой вороной.

— Ты поэтому дразнил меня? Потому что я другая?

Максим виновато опустил голову.

— Я вёл себя как придурок. Извини.

Это звучало искренне, и я вдруг поняла, что готова ему поверить.

— Ты согласишься на ещё одну прогулку? — спросил он с плохо скрываемой надеждой. — В следующую субботу открывается выставка современного искусства. Говорят, там будут интерактивные инсталляции.

— А твои друзья? Не будут удивлены, что ты общаешься со мной? Я не хотела бы стать причиной падения твоего негласного рейтинга. — пошутила, и тут же сама смутилась от того, как нелепо это прозвучало. Точно в зарубежных сериалах про высшую школу.

— Меня не волнует, что они думают, — твёрдо сказал Максим. — К тому же, мой отец тоже начинал с нуля. Всего добился сам.

— Правда?

— Ага. Начинал программистом в маленькой конторе, а сейчас у него собственная IT-компания. Он всегда говорит, что важно не откуда ты, а куда идёшь.

Я улыбнулась. Эта версия Максима Соколова ей нравилась мне всё больше и больше.

— Тогда да, — сказала я — С удовольствием пойду на выставку.

Дома я ещё много времени мечтала, лёжа в кровати, о несбыточным. О том, как Максим, превозмогая стеснительность, признается мне в симпатии. Представляла, не скрою, со злорадством, как пройдусь по гимназии с ним под ручку в качестве моего парня- как же будет рвать и метать Кира, как вытянутся лица у остальных. Как на уроках мы будем изредка украдкой переглядываться, а на переменах гулять или ходить в столовую вместе. В этот вечер я позволила себе немного помечтать, забыв о том, что храню от всех "страшную " тайну- моя мама работает на отца Максима. Впрочем, возможно, это никогда и не всплывёт наружу- его отец явно не сам нанимал персонал, поэтому с моей мамой Соколов- старший мог и вовсе не пересекаться ни разу в жизни. А Максим никому сам не расскажет. Надеюсь, не расскажет. И тут словно кипятком ошпарило- я вскочила с кровати с отчаянно бьющимся сердцем. Кира! Она ведь откуда-то узнала об этом, да ещё и уколоть пыталась. Вот она-то расскажет. Обязательно. Всем.