Без памяти во лжи

Глава 3: Селена

Селена

Пролетает неделя.

Неделя, с тех пор как Арес врывается в мою палату, словно ураган, полный ярости и мощи и готовый уничтожить всё на своём пути, в том числе и меня.

Долгая и мучительная... а я всё так и не могу вытащить из глубин сознания ни своего имени, ни его лица, ни причины, по которой я лежу здесь с пустотой в голове.

Врачи твердят о вре́менной амнезии — последствии травмы головы — и уверяют, что память обязательно вернётся. Нужно лишь набраться терпения, которого у меня нет.

Каждый раз, когда я пытаюсь заглянуть в своё прошлое, натыкаюсь на ледяную, непроходимую стену. Правда ускользает, как тень в густом тумане, и это бессилие гложет меня изнутри.

Я не помню себя, не знаю, но чувствую, что быть виноватой, быть такой, какой меня считает мой муж — не в моём характере. Будто это несвойственно мне...

***

Сегодня день выписки, о чём мне сообщила медсестра, которая принесла утром завтрак. На мой немой вопрос она ответила, что Арес Брайн и по совместительству мой муж уже позаботился обо всех формальностях.

Видимо, он решил взять всё в свои руки. Что, впрочем, совершенно неудивительно после произведённого первого впечатления. Он привык раздавать указания и держать всё под контролем.

***

Я стою у окна палаты, пытаясь настроиться на то, что меня ждёт дальше... за стенами этой больницы.

За стеклом — серое, хмурое небо, подстать моему мрачному настроению. Дождь стекает по нему тонкими струйками, а я, следя за их движением, ощущаю холод, который пробирается под кожу острыми иголками.

К назначенному времени дверь открывается, и входит он... в тёмно-сером пальто, длинном и строгом, с зонтом в руке, который тут же небрежно бросает на стул.

Его взгляд — холодный и равнодушный — скользит по мне, вопреки оставляя невидимые ожоги.

Я в бесформенной больничной пижаме, бледная, с растрёпанными волосами, и под этим жгучим, пронизывающим взглядом чувствую себя маленькой, хрупкой, почти прозрачной.

— Собирайся, — бросает он коротко, без лишних слов. Без элементарного приветствия, не говоря уже о нежности и чём-то большем. — Мы уезжаем.

— Куда? — мой голос звучит тихо, но в нём проступает упрямство, которого я сама от себя не ожидала.

Сердце колотится быстрее. Руки дрожат, отказываясь слушаться, но я должна знать хоть что-то, хоть крупицу правды, чтобы чувствовать себя увереннее в этом совершенно незнакомом мире.

— Домой, — он делает шаг ближе, и я улавливаю его запах: дорогой одеколон смешивается с чем-то резким, почти угрожающим, отчего у меня холодеют пальцы. — Я устал от этой больничной вони.

Когда ты успел устать?!

Вопрос крутится на языке, но я не осмеливаюсь его задать.

Я не помню, чтобы муж навещал меня, кроме того раза, в день нашего «знакомства». Может быть, он приходил, когда я спала?

Отчего-то с таким отношением, эти мысли вызывают смутные сомнения.

— Ты полностью восстановилась, Селена. Тебе здесь не место.

Хочу спросить, где же тогда моё место, но слова застревают в горле. Интуиция шепчет, что спорить с ним бесполезно. Он уже всё решил и его решение обжалованию не подлежит.

Через полчаса я сижу на заднем сиденье чёрного внедорожника, глядя, как больница исчезает за пеленой дождя.

Арес сидит рядом, сосредоточенно глядя в телефон. Его длинные пальцы быстро печатают что-то на экране. На меня он принципиально не смотрит.

Я же, наоборот, украдкой наблюдаю за ним, пытаясь понять, что же меня в нём так зацепило...

Он был безбожно красив: профиль, словно вырезанный из мрамора, лёгкая щетина на подбородке, красивые глаза, если бы не те взгляды, что он бросал на меня.

Красив, да. И только!

Неужели я выбрала его из-за внешности и... денег?! То, что он богат, сомнений быть не может.

Мне отчаянно не хочется в это верить. Такие мысли только больше гнетут и без того тяжёлую атмосферу маленького пространства автомобиля.

Его присутствие давит, не позволяя расслабиться ни на минуту. Каждую секунду я нахожусь в напряжении, готовая к очередной словесной атаке, но он молчит. Что, несомненно, меня радует. Потому что, кажется, я сейчас не готова защищаться.

Дорога занимает около часа.

Мы едем через город, который кажется мне чужим, далёким и неродным. Я не узнаю́ его и сколько ни пытаюсь, не могу найти хоть что-то знакомое. Ни здания, ни улицы, ни парки, ничего из этого не волнует мою память и не находит отклик в моей душе.

Затем выезжаем за пределы городской суеты и оказываемся в месте, окружённом высокими соснами. Но и они не приносят и толики узнавания.

Судя по виду, здесь находится безумно дорогой коттеджный посёлок, дома которого выглядят как дворцы или же наоборот, как дома из будущего.

Неужели я жила в этой роскоши?

В голове не укладывается. Мне тяжело представить себя здесь... практически невозможно!

Наконец-то машина останавливается, прерывая мою внутреннюю дискуссию.

Мы оказываемся перед особняком — современным, с большими окнами и чёрными стенами, которые блестят под дождём, словно огромный обсидиан.

Это не просто дом. Это крепость. Холодная и непреклонная, как мужчина, сидящий рядом со мной.

— Добро пожаловать домой, Селена, — произносит Арес, открывая мою дверь. В его голосе сквозит равнодушие, приправленное лёгким сарказмом, который режет слух.

Глубоко вздохнув, выхожу.

Холодный воздух тут же кусает кожу, пробираясь под тонкую ткань больничной одежды. Запахиваю плащ посильнее, прячась в ворот до самого носа.

Ноги дрожат, они сейчас непослушные и слабые, как и всё моё тело после нахождения в четырёх стенах больничной палаты. Внутренне я сражаюсь с желанием унестись прочь отсюда... в противоположную сторону от места, которое муж называет нашим домом.

Особняк выглядит слишком дорогим и... слишком чужим.