Боевая невеста для… Эй, эльф, ты куда? (СИ)

Глава 48 (вместо эпилога)

Некоторое время спустя

Совет королей было решено проводить в эльфийском королевстве Эльвамар. Эльфы не только были одной из самых развитых рас на континенте, но еще и самой мирной – они веками удерживались от столкновений с соседями, предпочитая сотрудничать, а не воевать. Все участники сошлись на том, что если кто-то не даст другим передраться между собой, то это будут именно эльфы.

То место, где мы оказались, сложно было назвать дворцом в том понимании слова, к которому мы привыкли. Я стояла в просторном деревянном зале, чьи стены образовывались десятками сросшихся деревьев. Здание не было выстроено , оно росло . Под потолком покачивались крупные светящиеся шары, сотканные из волшебства. Хотя зима еще не закончилась и снаружи лежал снег, здесь было тепло, но не благодаря огню или каминам – эльфы не жгли дров даже ради дорогих гостей, а благодаря всё той же магии и хитрой конструкции помещений. Кажется, во дворце сам воздух был пропитан чарами.

Всё казалось ненастоящим. Наверное, только поэтому мне и удавалось сохранять спокойствие. Ведь я сидела, сцепив руки, за огромным круглым столом, а на меня смотрели десятки глаз.

Золотохвостый ашу-Лаашкар, король Ханассы, отец Каны, устроился не в кресле, а в гнезде из мягких подушек. Мы раньше уже встречались – я выступала свидетелем на суде против Шета. Хотя я по-прежнему недолюбливала нагов, их седой король мне понравился. У него были умные и немного грустные глаза, а людей он вовсе не ненавидел и, кажется, наоборот, пытался сломать вековые предубеждения между нашими расами.

Рядом на кресле развалился Баво. Хотя его поза была несколько фамильярной, смотрел он строго. Принц сегодня заменял приболевшего отца, который остался в своих покоях. Король Грелада уже давно тяжело болел, и все понимали, что Баво со дня на день станет новым монархом, поэтому никто не возражал против его присутствия.

За ним – один из союзников, уже немолодой король Долары. Поморский король – скорее главный торговец и пират из Кенары, чем действительно правитель архипелага. Конунг, то есть военный вождь, Талланского союза – мужчина средних лет с жестоким лицом, в самом деле очень суровый и неуживчивый. Королева кицунэ – вернее, ее титул звучал иначе, но значил примерно то же самое. Раскосые глаза лисы постоянно хитро щурились, и она оказалась еще более несговорчивой, чем резкий талланец. Государство лис-оборотней лежало так далеко на западе, что им без Путей приходилось едва ли не тяжелее, чем Греладу, который, наоборот, лежал на восточных границах континента. За кицунэ сидели несколько представителей маленьких королевств, раскинувшихся за Доларой и возле Ханассы.

И последним, замыкая круг, – король эльфов. Он одевался просто, без излишеств, всегда говорил тихо и двигался царственно, не спеша, а выглядел молодо, хотя ему исполнилось около ста пятидесяти лет. Его невольно хотелось уважать.

– Леди Галантил, мы с радостью готовы выслушать мнение хранителей о судьбе Путей, – мягко произнес он по-эльфийски, а стоявший рядом толмач тут же перевел на греладский.

Официальным языком Совета королей был эльфийский, поскольку мероприятие проводилось в Эльвамаре. Однако большинство участников на нем не говорили – некоторые, как кицунэ, вообще знали только свой родной. Поэтому зал наполнился шепотом переводчиков, которые объясняли своим королям, что происходит.

Вынужденная подождать, пока шорохи стихнут, я воспользовалась этой возможностью, чтобы оглянуться.

Каждый вызванный говорить на Совете мог привести с собой двух спутников. Хотя им не разрешалось выступать, их выбор мог сыграть в твою пользу, если ты хотел чего-то добиться.

Я долго не думала. Первым стал Элент – мой муж, связующее звено между эльфами, греладцами, а теперь и троллями. Он тоже выступал перед королями в предыдущие дни, но сегодня он был моим стражем и официально присутствовал в зале именно под этим статусом.

Элент мне ободряюще улыбнулся, и на сердце сразу потеплело. За последние месяцы наши отношения стали только крепче, а любовь – сильнее.

Вторым был Лур. Я долго и старательно отбивалась от роли главы хранителей. Ну куда мне, троллю, соплячке девятнадцатилетней, этим заниматься? Я вообще ребенка жду! А может, и двойню. Вот есть старый мудрый фомор, который всю жизнь копил и сохранял древние знания, пусть он и выступает перед королями. Честно заслужил, в конце концов. Мой-то дед сбежал, не оставив мне и крохи важных сведений, а Лур не поддался соблазнам!

Увы, безродный фомор, всю жизнь не покидавший деревушки на краю света, не имел веса в глазах большинства монархов. В то время как я была баронессой, женой будущего графа Галантила, наследником троллей-хранителей, дочерью героя войны, вдобавок участвовала в охоте на Шета и собственнолично истоптала ногами многие тролльи Пути. Да, я молода, но статус и опыт важнее.

Мы сошлись на том, что Лур будет участвовать в принятии решений, а я – озвучивать их перед Советом. Это, конечно, не значило, что я не впитывала все те знания, которые старик охотно мне передавал.

Да и не только мне. Бодыга неожиданно для себя сделал важное открытие – его родичи сотнями лет не хотели покидать свои скалы не просто потому, что тупы и не готовы воспринимать новое, а потому что защищали опасные секреты предков, включая залежи лжеобсидиана. Получив из рук греладского короля награду за поимку Шета, счастливый Бодыга отправился навстречу новым приключениям – теперь он служил греладским послом и налаживал отношения людей с тролльими родами.

Лжеобсидиан, кстати, получил официальное название – троллинит. Вот так-то.

Шепотки наконец стихли. Я прочистила горло. Но не успела я и слова произнести, как светловолосый талланец презрительно бросил:

– Эта «хранительница» – греладка, замужем за греладцем, дружна с греладским архимагом и греладским принцем. Здесь хоть кто-то верит, что она будет говорить беспристрастно?

Интересно, что сам он при этом говорил не на родном языке, а на греладском. Наверное, чтобы я уж точно поняла степень его пренебрежения.

В зале снова поднялось шуршание, создаваемое толмачами. На сей раз я предусмотрительно не стала дожидаться, когда они переведут всё, а их хозяева успеют обдумать язвительные ответы талланцу. Совет и так сначала несколько раз откладывался, а когда наконец начался, то вместо предполагаемых семи длился уже десять дней, и конца-края ему видно не было. Каждый правитель тянул на себя одеяло и не хотел уступать другим.

– Всё намного сложнее, чем вы пытаетесь представить, – смело сказала я. Те, кто понимал по-греладски, оценивающе приподняли брови. Даже среди королей не все были готовы спорить с талланцем. – Вам прекрасно известно, что мой муж и архимаг имеют тесную связь с эльфами, а я сама носитель не только крови троллей, но и их культуры. Мы с мужем, разгадывая тайну Путей, побывали во многих государствах и завели множество друзей среди других рас. В том числе ханасский принц, фоморы и их соседи поморы, даже кицунэ.

Это было, разумеется, преувеличение. Вряд ли Ицинь, в разгроме лавки которой мы поучаствовали не меньше нагов, вспоминала нас добрым словом. Но ее здесь и не было, чтобы возразить, а король нагов важно покивал – да, в самом деле, он видел меня рядом с принцем Каной и его взбалмошной человеческой женой.

– То, о чем я хочу сказать, имеет прямую связь с упомянутыми мной широкими отношениями, охватившими большую часть континента, – продолжала я, хотя заметила, что кое-кто из правителей уже подался вперед, чтобы меня прервать. Пусть ждут своей очереди говорить. – В древних книгах, сохраненным старшим хранителем Луром с Асхевна, мы нашли записи, которые подтверждаются экспериментами небезызвестного вам всем ханасского мага по имени ас-Сехшет.

Раздались аханья. Шета осудили и казнили еще до начала Совета – и греладский король, и его союзник-ханассец понимали, что затягивать с решением судьбы нага слишком опасно. Либо он опять сбежит и устроит какую-нибудь пакость, либо другие монархи настоят на его освобождении. Ведь, как ни крути, Шет многого добился в исследовании Путей. Наверняка тот же конунг Талланского союза хотел бы присвоить его записи или плотно побеседовать с самим нагом. Поэтому любое упоминание о нем вызывало среди королей целую бурю эмоций – от негодования, что не всем перепало ознакомиться с результатами его опытов, до возмущения его злодействами.

Все приспешники Шета, включая Киру, получили по заслугам. Шпионке не подарили быструю смерть, а отправили на пожизненную каторгу, тяжелой работой в течение долгих лет заглаживать вред, принесенный ее предательством.

– А мне казалось, что все труды ас-Сехшета были преданы анафеме, как и он сам, – насмешливо вставил талланец. – Как же вы, сами пострадавшие от его руки, можете сейчас отсылаться к нему и его исследованиям?

– Мы здесь собрались, чтобы не допустить бед, к которым нас приближал этот маг, – нахмурился доларский король, который тоже неплохо говорил по-греладски. – Леди Галантил, к чему вы вспоминаете его имя?

Королева кицунэ и некоторые другие участники нетерпеливо заерзали в креслах, поскольку были вынуждены ждать перевода и не могли вступить в спор прямо сейчас.

Да и не только они забеспокоились. Глаз выхватил движение на другом конце зала, в затемненной части. Баво, естественно, привел с собой Церестина. Архимаг, подобно Эленту и Луру, не имел права голоса в сегодняшней встрече, однако внимательно слушал и не мог взволноваться после моих слов.

Я знала, что он их не одобряет – Церестин сам об этом сказал. Его до сих пор мучила совесть за то, что он своими непродуманными изобретениями довел до появления дыр между мирами. Но меня горячо поддержал Шано, который недавно получил должность главного помощника архимага. Да и все остальные согласились, что в идее есть смысл. Церестин в конце концов сдался. Деваться ему все равно было некуда – он же стал мужем моей нянюшки, а та всегда выступала за меня горой.

В жизни Даницы, между прочим, тоже наступила счастливая полоса. У архимага это был второй брак – его первая человеческая жена умерла много лет назад от старости. Дети давно выросли, да и внуки тоже. Зато правнуков нянюшка получила несметное число, и со всеми можно было возиться и сюсюкаться сколько влезет, чем она с огромной радостью и занималась.

Правда, Даница уверяла, что я остаюсь ее любимой и главной воспитанницей. Так что в этот момент она ждала нас с Церестином в мужниных покоях и навязывала запас маленьких носочков.

– Достойные хранители должны отвергнуть личные привязанности и судить беспристрастно, – ответила я талланцу и доларцу. – Это я и постаралась сделать. Я была пленницей ас-Сехшета, и он проводил опыты с моей кровью. Его интересовало, почему тот, в ком тролльей крови всего на четверть, может так же свободно использовать тессеракты, как чистокровный тролль, прямой наследник создателей Путей. Он пришел к выводам, что связь с Потустороньем настолько сильна, что будет проявляться даже у тех, чья кровь еще жиже моей.

Вновь зал наполнился перешептываниями. Теперь переговаривались и те, кто сидел сзади, у стен. Повысив голос, я продолжила:

– Мы сверились с книгами и другими хранителями, а архимаг Церестин провел собственные исследования, которые подтвердили теорию ас-Сехшета. До сих пор во всех государствах делят их жителей на расы: эльфы, люди, наги… Некоторые доходят до того, что пытаются вычислить «высшие» и «низшие» расы. Несколько лет назад при участии принца Баво, сыновей короля Ханассы ашу-Лаашкара и уже упомянутого архимага Церестина раскрылось, что наги не так далеки от человеческой расы, как было принято считать раньше. Объединившимся человеческим и ханасским волшебникам удалось снять многовековое проклятье, после чего наги оказались способны принимать полностью человеческий облик и ходить на двух ногах. А мы выяснили, что создатели Путей тысячелетие перемешивались с другими расами и за века стали неотличимы от них. Тролль может оказаться среди ваших предков, – я указала на талланца, затем на кицунэ. – Или даже среди ваших. Простите, но и среди ваших тоже.

И я улыбнулась озадаченному королю эльфов.

Что сразу началось! Правитель одного из небольших королевств аж с места вскочил. Видимо, ему показалась оскорбительной мысль о том, что он может быть родственником троллей.

Пока аристократы во фьёрт знает каком поколении возмущались и галдели не хуже морских чаек, талланец, который, как предполагалось, из-за своего вредного характера станет моим главным противником во время этой речи, молчал и задумчиво потирал подбородок. Похоже, он одним из первых понял, к чему я на самом деле веду, и вдобавок не видел в этом ничего катастрофического.

Баво тоже сидел в кресле, не шевельнувшись, и только скалился, забавляясь всеобщей реакцией. Хотя это вообще-то в крови его жены обнаружили очень и очень отдаленное родство с троллями… Впрочем, как оказалось, и его кровь откликается на тессеракты. Два сапога – пара, как говорится.

Гвалт дошел до таких масштабов, что королю эльфов пришлось встать. Он взмахнул руками и медленно их опустил. Звуки в зале сразу стихли, будто накрытые гигантской подушкой.

– Кхм, – величественный эльф с укором посмотрел на участников Совета и их спутников, затем на меня. – Прошу прощения, леди Галантил. Мы слушаем дальше.

– Спасибо. Исследования привели нас, хранителей, к осознанию, что действия наших предшественников потеряли смысл. Они пытались скрыть правду о Путях и Потусторонье, чтобы никто не пострадал. Но открыть Пути сегодня способны многие, причем совершенно случайно, не подозревая о том, что делают, как это впервые случилось со мной. Даже тессеракт для этого не нужен – достаточно наткнуться на залежи троллинита, и уже возникает опасность возникновения нового прорыва между мирами. Поэтому мы считаем, что запрещать путешествия по Путям, использование арок или тессерактов без толку.

Кто-то опять попытался вскочить с места и возразить, но тщетно. Что бы там ни наколдовал эльфийский король, чары еще действовали, и не раздалось ни звука. Слышно было только меня, а я еще не закончила.

– Чтобы не повторить ошибок предшественников, мы предлагаем распространять знания о Путях и их истории повсеместно. Это поможет жителям континента осознать, насколько опасно применение путевых камней. В то же время мы понимаем, что создавать новые прорывы нельзя. Для этого у нас тоже есть возможное решение. Архимаг Церестин уже испробовал метод восстановления разрушенных путевых арок – воссозданный портал возле замка Эленвер отлично работает. Если мы сможем вернуть путевые камни, и другие некогда исчезнувшие врата вновь начнут действовать. У нас есть сведения, что в разных частях континента спрятаны запасы троллинита. Из него можно построить новые арки, чтобы не ограничивать в магических путешествиях те народы, которые прежде были отрезаны от Путей. Однако хранители будут строго следить за тем, чтобы троллинит использовался только для этих целей, а не ушел на тессеракты для разбойников и тайных убийц.

Королева кицунэ впервые на моей памяти бодро закивала. Еще бы – они из-за катаклизма лишились своей единственной арки несколько веков назад, задолго до того как появился запрет на путешествия. Может, они и хотели бы получить пару тессерактов, но иметь хотя бы одни врата, доступные для всех, все-таки было важнее.

Я опять сделала глубокий вдох.

– Дыры уже существуют, и способа закрыть их пока не придумано, а это значит, что мы в любом случае будем сталкиваться с чудовищами, приходящими из Потусторонья. Да и само Потусторонье никуда не исчезнет, сколько его ни запрещай. Мы предлагаем создать общество магов из разных королевств, которые под строгим руководством представителей всех стран континента продолжат осторожно изучать Пути и прорехи в ткани мира. В противном случае есть риск, что если не мы однажды придем в Потусторонье, то оно само придет к нам, и тогда нам не поздоровится. Мы должны быть готовы к этому. Все вместе.

Коротким кивком я показала королю эльфов, что моя речь окончена. Он, к моему удивлению, захлопал в ладоши.

– Благодарим за честное и содержательное выступление, леди Галантил.

Заглушенные звуки так же постепенно, как и пропали, начали вновь проявляться. Поначалу слышались только хлопки эльфийского короля, его быстро поддержал Баво, за ним – доларец, ханассец и даже талланец с кицунэ, а потом нерешительно присоединились и остальные.

Встав из-за стола, я поклонилась достопочтенным участникам собрания и покинула зал, но коридоре почти сразу остановилась и прислонилась к стене. Выдохнула. Вдохнула. Сердце отказывалось угомониться. Еще и потряхивать начало.

Повезло, что напряжение догнало меня только сейчас. Случись нервная кондрашка во время выступления, заученная речь полетела бы к фьертам собачьим. Вот бы я там мекала-бекала…

Сильные руки обняли меня и прижали к себе. Я с готовностью уткнулась в родную, приятно пахнущую грудь. Там всегда было хорошо и спокойно.

– Всё прошло идеально, Линн, – заверил Элент. – Они даже Церестину не хлопали.

– Ну это потому что все помнят, чье изобретение едва не угробило мир, – заметила я.

– У тебя талант, – поддержал эльфа Лур. – Я бы так не выступил. Правильно, что представителем хранителей выбрали тебя.

Старик-фомор и правда выглядел сильно смущенным и даже подавленным. На островах он никогда не видел больше ста человек за раз, а в эльфийский дворец и его окрестности ради Совета королей съехались целые тысячи, и не только люди. Причем большинство – высокопоставленные, манерные и разодетые в шелка с жемчугами. Лур робел, запинался и терялся перед ними, постоянно теребя седую бороду и сминая смешную островную шапку, которой прикрывал безволосую чешуйчатую голову.

Я наконец улыбнулась. А ведь в самом деле выступление прошло неплохо. Может, и не зря меня выдвинули на эту роль.

– Когда объявят решение по нашим предложениям? – спросила я у Элента, который больше времени проводил с принцем и лучше разбирался в работе Совета.

Он засмеялся.

– Только не говори, что уже сегодня ждешь результатов. Даже если все согласятся с твоей правотой, все равно могут еще месяц спорить, кто именно должен войти в общество магов, сколько у кого новых арок построить и так далее.

– А сколькие не захотят возвращать путевые камни на место… – протянула я.

– Это затянется надолго, – подтвердил Элент. – Но мы с Баво уверены, что в конечном итоге Совет примет все твои идеи. Некоторые участники их еще до тебя высказали в той или иной форме. Это значит, у нас будут новые союзники.

– Раз моя роль сыграна, я, пожалуй, займусь обучением новых хранителей на островах, – сказал Лур, боязливо оглядываясь на проходящего по коридору доларского вельможу в мехах, который чуть не задел низкорослого фомора. – Кто-то должен следить за тем, чтобы наши запасы тролльего камня не разворовали, пока монархи что-то там решают.

Эльф подбадривающе похлопал его по плечу.

– Мой бывший отряд в этом поможет. Брант и остальные будут рады отдохнуть на таком простом задании.

– И с Висле они явно подружатся, – пробормотала я, вспомнив разбойничьи замашки мужчин.

Мы засмеялись.

– А вы чем займетесь? – спросил Лур.

Эльф посмотрел на меня и после моего кивка ответил за нас обоих:

– С приключениями мы пока завяжем. Принц Баво и его жена предложили нам иной способ спасать мир – менять его к лучшему из греладской столицы, разрабатывая новые законы и подавая личный пример аристократии. А потом, когда у Линн приблизится срок, сбежим в Эленвер и будем отдыхать там.

При этих словах я невольно положила руки на живот. Времени прошло достаточно, и с каждой неделей становилось всё сложнее скрывать беременность, а я не хотела, чтобы напыщенные участники и гости Совета королей относились ко мне со снисхождением. Откуда им знать, что даже беременная двойней троллиха все равно в первую очередь троллиха?

На выборе места для родов и отдыха сошлись мы оба. С поддержкой в лице принца и графа Галантила я легко отбила у тетки собственные владения и вернула деньги, которые та прикарманивала на протяжении многих лет. Впрочем, жить там я не собиралась. Тетку мы выгнали, а здание начали перестраивать в приют для детей-сирот и молодых женщин, которым некуда больше идти.

Между прочим, отец Элента, к нашему общему удивлению, изъявил желание лично заниматься новым приютом. Похоже, при виде складывающейся счастливой жизни сына что-то в его полуэльфийской голове перевернулось в лучшую сторону.

Эленвер, как и мое баронство, находился вдалеке от столицы, но рядом с ним стояла портальная арка. А это значило, что, если что-то случится, нас сразу же известят. И гостям добираться недолго. Удобно!

Правда, существовала опасность осьминожьих дождей…

– Ну а что потом-то? – продолжал допытываться Лур и смущенно засмеялся. – Это я так пытаюсь выяснить, когда в следующий раз ждать вас в гости. На Асхевне будут рады вновь увидеть спасителей острова.

Мы с Элентом опять хитро переглянулись.

– Ну, – я пожала плечами, – дети однажды вырастают, а боевая сковородка не может лежать на полке вечно, да?

Конец