Бытовик в действии (СИ)

Глава 16. Бойкот

Я проснулась на рассвете. И… увидев на подушке дремлющего Злобика, подхватила кота под мягонькое пузико и закружилась с ним по комнате, напевая:

— "Мы с тобою вместе встретим день рождения зари… Как прекрасен этот мир, посмотриииии!"

— Мааааау! — вырывался дух боевого корпуса, одним взглядом выражая, насколько он считает меня чокнутой.

Но сегодня ничто не могло испортить моего настроения! Безоблачное голубое небо, солнышко Уграса с его ласковыми лучами, свежая прохлада, свободно гуляющая по комнате благодаря раскрытой форточке — всё вызывало во мне отклик к счастью и предвкушению чего-то волшебного! Я всегда любила учиться чему-то новому. А тут ещё и магия! Конечно, хочется петь! Правда, с моим голосом раньше это было… в первую очередь «жестоко» по отношению к окружающим, но мягкий, глубокий тембр Лалеаны всё исправил. Он наделил меня новыми возможностями. Я даже представила себе поле и бескрайний горизонт, которому хочется петь о свободе и своих мечтах.

Впрочем, Злобик мой новый голос не оценил. Котяра вырвался, наконец, обиженно зыркнул на меня и выпрыгнул в открытое окно. «Форточник», ёлки-иголки!

Особенно забавно было смотреть на кота, когда я завалилась обратно на кровать. Он, сидя на подоконнике за стеклом, рьяно вылизывал всклокоченную шерсть, но когда увидел моё эпичное падение на постель, аж язык прикусил от праведного негодования. Типа — «выгнала меня, а сама завалилась дальше дрыхнуть!?»

Вы видели когда-нибудь кота, который прищуривается, всем своим видом обещая вам проблемы? Я вот увидела! Потому и встала быстренько обратно, да прикрыла окно понадёжнее… ещё и одну пару ботинок спрятала в шкаф. На всяк про всяк. Вторую пару оставила у двери. Её я планировала обуть, когда буду выходить. И всё это сопровождалось моих хихиканьем.

Кот угрожающе выгнул спину и походил вдоль подоконника, своеобразно наскакивая на стекло. Только ещё больше рассмешил меня этим. А в итоге спрыгнул вниз, скрывшись в кустах.

Я собрала учебники и тетради в сумку и поскакала в душ. Так как фена в этом мире нет, лишний раз порадовалась, что врождённое чувство ответственности подняло меня чуть свет. Волосы успели высохнуть как раз к сроку активации местного будильника.

Звук этого оповещающего сигнала был эпичным! Что-то общее между скрежета по стеклу, у которого навалили децибелов до чувства Апокалипсиса, и знаменитого крика Банши. Пусть существование последней было под большим вопросом, но её крик… описание его передаётся из уст в уста, из поколения в поколение, так что… Если она и есть, то в моём представлении просто обязана кричать как-то так!

— Пипец, — вздрогнула я, принимаясь за плетение кос.

Первым в расписании стояла пара «Боевых искусств», поэтому я аккуратно сложила студенческую форму в специальный рюкзак и облачилась в спортивные штаны и свободную тунику, которая в первые секунды болталась на мне, но быстро стянулась по шву, поражая меня необычным свойством.

— Вот это технологии!

Штаны тоже мягко облепили ноги, сужаясь до необходимого размера.

Покрутившись перед зеркалом, в который раз оценила, насколько Лалеана хороша! Я почти привыкла к новому телу. Только наивные голубые глазки вызывали пока глухое раздражение, но и к ним у меня скоро вопросов не останется. Всё-таки из глубины этих глаз смотрю "Я" — нелюдимый химик, превративший ужас робкой лавочницы в волшебную сказку!

Я покинула учебный корпус боевиков одной из первых.

Дядюшка Галлард пожелал мне успехов в учёбе, и я с улыбкой вышла в парк.

Сонные «ручейки» из вялых студентов «стекались» к учебному корпусу. Видимо, основная масса учащихся решила подкрепиться на кухнях своих общежитий, поэтому толчеи в столовой не ожидалось.

Из моего курса никто в большой зал не пришёл. Я уже думала, что ребята и на занятие опоздают, но полигон встретил меня довольно внушительным скоплением представителей сильного пола.

«Мой курс…» — я, как могла, пыталась найти на угрюмых лицах недовольных парней хотя бы намёк на нейтральное сосуществование. Но всё напрасно. На моё «доброе утро» не прореагировал никто. Ещё и Тим задерживался!

Не успел на поле появиться магистр Терра, как из толпы выступил обращённый дракон. Тот, который швырял моего Злобика о стены. Скуластый, жгучий брюнет.

«Я сказала "моего"? Так. Разберусь с этим чуть позже».

Переступив с одной ноги на другую, за компанию с магистром выслушала довольно сухое требование парня. Заключалось оно в элементарном изгнании недостойной, то есть меня. Речь студента Борнора была выстроена хоть и обидно, но грамотно. По уставу профессор был обязан провести разбирательство. Была в книге такая глава… «Отношения в коллективе», кажется. Именно на неё ссылался этот Борнор. Но… разве я могла успеть кому-то нахамить? Или вести себя вызывающе? Я не порочила имя факультета, не делала никому ничего плохого…

Стыдно признаться, но мне ещё никогда не хотелось плакать от обиды так сильно, как сейчас.

Я держалась, застыв, как одно из врытых в землю брёвен тренировочной полосы. Быстро моргала, чтобы глаза меньше блестели. Даже подрагивающие пальчики спрятала в карманы кителя. Наверное, со стороны казалось, что я в край обнаглела, но показывать, как меня трясёт от обиды, просто не могла себе позволить!

— Что тут происходит? — спросил меня из-за спины Тиммиан. Сын рыбака опоздал, но этого никто даже не заметил.

Я видела, как медленно закипает усатый магистр. Ему однозначно всё происходящее «не нравилось» — и это мягко говоря!

«Наверное, профессор Барнет сейчас представляет, как бы его дочери чувствовали себя в моей шкуре…»

А этот высокородный Борнор всё говорил и говорил… знакомая, кстати, фамилия. Но сейчас не было времени на то, чтобы копошиться в памяти Лалеаны. Меня пытаются выбросить «за борт»!

Борнор закончил свою торжественную уничижительную речь требованием:

— Вот так! Теперь завизируйте наше коллективное требование!

— Да! Пусть проваливает! — выкрикнул кто-то из толпы в поддержку выступающего лидера.

— Я тоже не желаю обучаться в одной группе с бытовичкой!

Профессора Барнета всего перекосило. Я поняла, что Терра собирался не завизировать требование этих выскочек, а как следует пройтись по завышенному самомнению всех разом. Только зачем же так усугублять?! К их пренебрежению добавится ещё и ненависть ко мне, если Терра опустит нахалов.

Я остановила ярость магистра, робко подняв руку. Улыбнулась через силу. Раньше я даже не думала, что это, оказывается, так сложно!

— Прошу, магистр Терра… Не надо.

Собственный шёпот привёл меня в ярость.

«Представляю, как жалко я выгляжу со стороны… с голубыми-то глазками Лалеаны!»

Вздёрнув подбородок, вытянулась по струнке, начиная уже пользоваться громким чётким альтом Лали.

— Если моё присутствие мешает выдающимся способностям одногруппников раскрыться, я с удовольствием покину все совместные занятия.

Глаза у профессора распахнулись от удивления, а потом резко прищурились. На скулах дядечки заиграли желваки. Парни же нахмурились, в непонятках переглядываясь между собой.

«Конечно! Не получилось довести глупую бытовичку до слёз!»

Загнав обиду поглубже, отрезала:

— В уставе сказано: «… студент имеет право изучать темы курса в самостоятельном порядке, сдавая зачет после каждого блока занятий». Уверяю вас, на мои способностиничтоне может оказать негативного влияния, поэтому… Встретимся на сдаче нормативов через неделю, магистр Терра. Я правильно говорю?

Мужчина давил в себе ярость, как мог. Он болел душой за меня. Это было приятно осознавать.

Терра посмотрел на меня, и его взгляд немного оттаял.

Вздохнув, магистр кивнул:

— Восхищен вашей осведомленностью, студентка им Верес. Всё так.

— Благодарю. Разрешите идти?

Мужчина растерялся.

«Ха!» — подавив секундный порыв улыбнуться, я развернулась на сто восемьдесят градусов, как только усы магистра нервно дёрнулись. Посчитала это за «добро».

Тим хотел заступить мне дорогу, но я отрицательно мотнула головой, уходя с полигона спокойным шагом.

Я чувствовала, что вот-вот разревусь. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри меня клокотало задетое чувство несправедливости.

«Я так старалась! Столько всего сделала, чтобы вырваться сюда, поступить… а какие-то малолетние выскочки… Нет, ну, какие же паршивцы! Поняли, что ловить меня в тёмных уголках академии и запугивать нельзя — слишком много защитников — так они решили давить через устав! Бойкот мне объявили!»

Одинокая слеза расчертила дорожку на щеке.

Я тревожно осмотрела выход из полигона. Никого. Занятия идут полным ходом. Одна я шатаюсь по территории академии, как неприкаянная! Так что свидетелей моей слабости не обнаружилось.

Не успела я выдохнуть, как сбоку, под первым деревом начинающейся аллеи, мелькнуло белое пятно.

Злобик сидел в кустах и недовольно зыркал на меня.

— Что? — обижено буркнула я. — Всё! Мир временно не прекрасен. Выгнали меня…

От духа послышался клокочущий булькающий звук. Толи рык, толи какое-то неправильное урчание.

— Да ну вас всех! — я отмахнулась и пошла дальше.

На полпути к общежитию остановилась.

«Кастелян, как увидит меня, начнёт спрашивать, жалеть… и тогда я точно разревусь».

Свернула к учебному корпусу, в сторону библиотеки.

Мадам аш Курт встретила меня с хмурым видом, но спрашивать, почему я слоняюсь без дела, не стала. Выдала «Историю Кейшанских земель», которую я попросила совершенно бездумно, и взглядом проводила до углового стола.

Я открыла книгу, даже зрительно пробежалась по строчкам параграфа, да только смысл так и не доходил до меня.

«Наверняка этот Борнор на всех занятиях будет выступать с этим требованием. Каждый раз проходить через это унижение? Не смогу. Я первое-то еле выдержала. Близко к сердцу принимаю? Да. Безусловно. Зря я сторонилась людей в прошлой жизни. Теперь не умею держать удар. Вряд ли моё высокопарное согласие удалиться кого-то напугало. Тонкий сарказм вообще мало кто умеет должным образом оценить. С другой стороны… чего теперь киснуть? Буду учиться самостоятельно, как и сказала. Уверена, уже сегодня большая часть преподавателей будет в курсе того, что моя группа коллективно отреклась от меня. Ох, только бы Тиммиан не вздумал разборки устраивать. Я и так перед ним виновата. И за сестру, и за мать! Если он ещё и попрёт против всех…»

— Оу-оу! — из моих рук выдернули книгу.

Я испуганно ойкнула.

Надо мной нависла грозная мадам аш Курт.

— Студентка им Верес! Вы мне книги портить пришли?

Я удивлённо моргнула, и новая порция солёной влаги, скопившейся в уголках глаз, побежала по щекам.

«Реву? И не заметила, как книгу слезами поливаю!»

— Простите… я, наверное, пойду.

— Обязательно, — сдвинув очки на кончик носа, мадам Тиана ухватилась за мой локоток и мягко потянула меня в сторону дальних стеллажей. — Только сначала успокоишься… и расскажешь, по какому поводу трагедия. Что случилось, деточка?

Библиотекарь-женщина завела меня в небольшое помещение, где стояли диванчик и стол с дорогим чайным сервизом, и усадила на мягкий пуфик.

— Рассказывай.

Ну, что делать!? Всё равно уже реву! Да и узнает дамочка причину моей мокроты. Слухи, тем более такие неприятные, разносятся быстрее ветра.

Я выложила всё, как на духу. От души так! С соплями и носовым платком, всхлипами и слезами. Зато узнала, что сухопарая драконица ничуть не бездушная горгулья. Мадам Тиана и погладить меня по голове успела, и накормить всякими сладостями. Ещё и похвалила меня, что я правильно сделала, уйдя сама с гордо поднятой головой! Ещё и написать встречную жалобу ректору помогла. За прессинг.

Я пыталась отнекаться, но дамочка взялась за меня круто, считая оскорбление личного достоинства высшей мерой грубости.

Конечно, я пошла на поводу у библиотекарши, но пускать жалобу в ход не собиралась, сложив её в сумку.

Не прошло двух часов, как на магический браслет, чем-то напоминающий пейджер, пришло оповещение.

«История Уграса. Расширенный курс». Подготовить доклад на тему «Междисциплинарные связи в обучении истории»!

Через час ещё одно — только уже по географии Уграса.

К обеду магистр «Основ магии, и её применения» напряг со своей стороны.

Мадам Тиана развела руками:

— Как-то так, деточка. Взялась доказывать свою самостоятельность, дерзай до конца!

Леди аш Курт помогла написать зачёты по всем сегодняшним темам. Было тяжело, но интересно. Порадовало разрешение остаться в уютной комнатке мадам Тианы. В библиотеку уже к концу моих жалоб нагрянули другие студенты, а представать перед посторонними в своём состоянии не хотелось. К тому же половина из появившихся смеялись, обсуждая, как «одну выскочку опустили» и что-то типа «так ей и надо!» Слёзы побежали с удвоенной скоростью. Я совсем расклеилась. Правильно говорят, от жалости становится только хуже.

Мадам Тиана отчитала всех, кто открывал рот, лютуя:

— В библиотеке никаких разговоров!!! ТИШИНА! Услышу звук — вы у меня до конца академии сюда не зайдёте!

Я грустно улыбалась, слушая негодования женщины через тонкие двери, после чего погрузилась в науку.

Так полетели мои дни.

Самостоятельность настолько затянула меня, что я не видела ни улыбочек драконов, не слышала их колкие фразы. Утром — готовила рефераты и доклады с личным мнением по тому или иному вопросу, вечером отчитывалась перед уставшими преподавателями, а потом меня встречали возле корпуса то дядюшка Галлард, то дедушка Ортан. Типа случайно…

Я с благодарностью принимала их порыв помочь. Слишком уставала. У меня получались каждодневные экзамены, а это трудно, кто бы что ни думал!

Сначала магистры и профессора возмущались, ведь из-за меня им приходилось задерживаться на работе. Даже нагружали меня посильнее, чтобы я перестала пороть горячку и побыстрее наладила отношения с группой или перевелась на бытовой, но потом вдруг перестали. Жалко, наверное, стало.

А вот магистр Терра жалел меня с самого начала! Усатый дядечка даже не пытался гонять боевую бытовичку и обучать её приёмам боя. Магистр пропускал меня в зал, а там уже плюшки, горячий чай… я ни одного круга по полю не пробежала! Конечно, я волновалась, ведь учиться-то всё равно надо, но… Пусть меня простят все умы прошлого, я выбивалась из сил, стараясь сразу по всем предметам. Спала мало, часто забывала сходить в столовую и похудела за неделю килограмм на пять!

Да что там говорить, когда Злобик однажды САМ притащил мне пакет с пирожками!? Ещё и сел, такой злющий и нахохленный, точно сыч, и пристально следил, чтобы я все семь беляшей съела. Пыталась объяснить, что в меня столько не влезет, но куда там!? Злобик начинал кусаться, царапаться. Бодал меня, толкая в сторону пирожков… пушистый тиран, ёлки-иголки!

Моим одногруппникам тоже приходилось несладко.

Когда учителя оценили моё старание и рвение выполнять все их требования, всё их негодование обратилось на мальчишек.

Злобик от преподавателей не отставал. Разбушевался, как тот Фантомас! Только белый и пушистый. Драл подушки, вещи парней, которые те имели глупость бросить в комнате без присмотра, метил территорию едким запахом. В общем, тот ещё злодей! Духу осталось научиться хохотать в голос, и обитатели боевого корпуса вообще научатся по стеночкам ходить!