Бытовик в действии (СИ)

Глава 8. Тихая ложь или громкая правда

О том, что передо мной стоит менталист, я поняла, естественно, не сразу.

Сначала Гефран просто представил гостя.

— Дорогая, знакомься, мой хороший друг, капитан Шон Борнор.

Гость поместья аш Одо выделялся яркой морковно-рыжей шевелюрой, заплетённой в строгую длинную косу, шрамом на правой брови, цепким взглядом и насмешливой ухмылкой. Я обычно не спешила составлять о новом знакомстве мнение, но тут у мужика на лбу было написано — «прохиндей». Шон Борнор был из той порции натур, которые своего не упустят. Ну, я и не ожидала другого! Какой ещё может быть друг у Гефрана, если он сам — шовинист, насильник и последний гад, притворяющийся хорошим?!

Но всё это я уже знала, и меня таким не удивить. А вот то, что стало по-настоящему открытием, так это «ужин» в распрекрасной компании парочки драконов.

Не успела я протянуть руку, как принято для знакомства не только на Земле, но и на Уграсе, Шон коснулся меня, и тело мигом онемело. По ощущениям: как будто у стоматолога на приёме. Только вместо десны он попал куда-то не туда, и у тебя онемела не только челюсть, а всё тело разом.

Я уже хотела спросить, какого чёрта он делает, как капитан Борнор меня своевременно опередил:

— Всё. Она под воздействием… И что ты хочешь, чтобы я вложил в её милую головку?

Помимо загадочного «воздействия», моё тело сковал страх.

«Что происходит?!»

— Она не подпускает меня, — нехотя признался Гефран, скрипнув зубами. — Я уже не знаю, что и придумать. Заставь её любить меня, как раньше.

— Эээ, друг, — Шон громко засмеялся, подарив генералу снисходительный взгляд. — Ты вызвал из столицы лучшего менталиста, чтобы я прочитал тебе, неучу, основы основ? Нельзя навязать чувства.

Гефран раздражённо махнул кистью.

— Пусть не чувства, но отдаваться она должна мне, как раньше.

— Если я влезу в её голову на таком уровне, у тебя будет не истинная пара, а кукла.

— Пусть будет кукла, — скривился генерал, поражая меня до глубины своей подлостью.

«Получила? — нашла момент потыкать носом в гадость драконицу, воющую от очередной волны разочарования. — Простить она его хотела! Да этого сучонка только за яйца вешать… и желательно над глубокой пропастью. Чтобы когда они оторвались, он ещё долго кричал эхом, падая вниз… Хм. Этот мир плохо на меня влияет. Я становлюсь садисткой».

— Так будет даже лучше, — продолжал генерал, поднимая уровень моего садизма на новые рекордные отметки. — Ребёнка я всё равно собираюсь отдать на воспитание матери. Она, как старшая женщина гнезда, уже ждёт не дождётся рождения внука.

В эту секунду я поняла две вещи: хорошо, что моя беременность ложная — это раз, и второе — просто отлично, что воздействие менталиста сковало меня!

Ярость гуляла в крови, требуя выхода, и будь я в себе, точно кинулась бы на эту холёную рожу, чтобы придушить подонка!

На деле же стояла себе преспокойненько, изредка хлопая ресницами.

Только на секунду заметила взгляд Шона, брошенный в мою сторону. Однако уловить эмоцию не смогла. Для этого надо было посмотреть на менталиста.

Я побоялась. Уставилась в одну точку перед собой и ухом не вела.

«Пусть думают, что у них получилось отключить моё сознание!»

О том, почему этого не произошло, я обещала себе подумать чуть позже.

— Это незаконно, Гефран. Вмешательство на уровне личности. За это можно загреметь в темницу. Зачем ты вообще на ней женился? — раздражённо спросил Борнор. — Сам же на весь легион кричал, что «истинные пары» — это прошлое тысячелетие!

— Я так говорил, пока не почувствовал… — Гефран обошёл стол и опустился на своё место. — Помнишь, тот день, когда я её встретил?

— Заварушка под Греидж?

— Верно. По указу императора мы зачищали границы между землями синих драконов и зелёных. Разбойники совсем страх потеряли… Ликвидируя их, я почти досуха исчерпал резерв. — По звуку Гефран налил в свой бокал вино. Я боялась пошевелиться, играя жертву менталиста достоверно. — На рынок синих драконов заскочил, чтобы купить хотя бы один мало-мальски полезный артефакт-наполнитель. А там… Она. Резерв восполнился за долю секунды. Магия взвилась так резко, что я чуть сознание не потерял! — Гефран хмыкнул и едва заметно покачал головой, окидывая меня горящим взглядом самой Жажды. — Рядом с ней я чувствую себя почти бессмертным, Шон. Так что мои принципы перевернулись с ног на голову. Мне стало всё равно, кто она, из какой свинарни вылезла… Я думал взять Лали в качестве любовницы, но её отчим отказался. Представляешь?! Отказался отдавать… как он там сказал? «Девку портить». Ха! Пришлось жениться.

Я затаила дыхание, удивляясь человеческой натуре.

«Надо же! Отчим всю жизнь шпынял Лали, но перед сильным представителем своей расы заступиться за падчерицу не побоялся! Всё-таки драконы ничем не отличаются от людей. Такие же непостижимые в своих решениях и поступках товарищи!»

— … но это даже лучше. Ребёнок от истинной будет законным наследником Кейшанских земель. А рождение второго сына мы подгадаем с рождением нового принца.

Я мало что поняла, но прислушивалась добросовестно.

Дальше зашёл разговор о политике.

Даже голова заболела. И всё же я уяснила, что все генералы, а их на Уграсе было четыре, подчинялись самому сильному из их круга, которого каждые триста лет выявлял «Великий поединок».

Я уже знала из книг, что вся планета драконов поделена на четыре сектора, где каждой заведовал свой «генерал». Лебреастен — земли чёрных драконов, Греидж — земли синих драконов, Кейшан — зелёных драконов, а Негрэш — белых.

Императором сейчас был генерал чёрных, поэтому временная столица империи драконов находилась в Лебреастене и называлась «Хастен». Академии были в каждой области Уграса, но так как сейчас правят чёрные, предположу, что нужная мне академия (та, которая с принцами!) находится именно в Хастене.

Из разговора мужчин я поняла, что недоброжелателей и завистников у действующего правителя хоть отбавляй! Так же додумала о «побратимах».

«Это же отличный вариант защитить своего сына. Из конкурирующих семей взять по наследнику и приставить их к своему новорождённому малышу в качестве спутников — это как минимум гениально! Соперники побояться навредить настоящему принцу, так как при покушении могут пострадать их отпрыски! Плюс ко всему, воспитание у малыша будет на уровне принца! А когда придёт время и наступит год «Великих игр», такой «сын» имеет все шансы проявить себя и отобрать заслужено власть у действующего клана по всем правилам и законам сильнейшего! Своеобразная демократия…»

— Ладно. Ужин стынет, — Шон остановил рассуждения Гефрана движением руки, замирая напротив меня. — Ты точно решил превратить свою истинную в овоща?

Меня окатило холодом от страха. Рефлексы требовали бежать, но разум заставлял стоять неподвижно, ругая: «Куда бежать?! Они тебя поймают — развернуть корпус не успеешь! Стой смирно! Может, пронесёт? Воздействие-то не работает толком».

— Делай уже, — скривился муженёк.

«Вот тебе и " подарила мне счастье"! Грош цена его признаниям!»

Шон положил руки на мои плечи, и я порадовалась, что всё это время была и так уже напряжена, как электрический кабель. Иначе моя реакция вызвала бы подозрение.

Фактически сразу ощутила давление на голову. Казалось, будто мне надели узкий стальной обруч на макушку и принялись натягивать его на уши!

Было ужасно неприятно и местами даже больно, но я не шевелилась. Боялась.

— Хм… — нахмурился Шон, становясь практически вплотную. — Странно.

— Что там?

— Гефран… что-то меня не пускает. — Задумчиво протянул Борнор. — Хм…

Внезапно из носа менталиста потекла капелька крови. Борнор резко отпустил меня, быстро беря салфетку со стола, чтобы не испачкаться сильнее. Рыжий дракон удивлённо моргнул. — Я только успел коснуться бытийного слоя сознания, а передо мной вырос блок. Весьма агрессивный блок. Извини, друг. Ничего не получится. Это… это природная защита. Наверное, твой сын. У тебя в роду были менталисты? Ты не говорил.

— Нет у меня в роду менталистов, — недовольно фыркнул Гефран, быстро возвращаясь на то место, где был, пока меня не «заморозили». — Скорей всего это отец Лали. Какой-то заезжий солдафон. Так сказала её мать. Ха! — Внезапно настроение мужчины подпрыгнуло в гору, и генерал довольно усмехнулся. — Сын-менталист — это неплохо. Ладно. Оставь её… потерплю как-нибудь. Девок, желающих запрыгнуть в мою кровать, всегда хватало. А после родов… — Гефран уловил что-то во взгляде Шона и оборвал себя. — Потом разберёмся.

«Опять будет насиловать», — вынесла из всего этого вердикт.

Борнор медленно перевёл внимание на меня, встал на прежнее место и взял мою вытянутую руку в свою ладонь.

По телу пробежал жар, и оцепенение спало.

Я выдернула руку на рефлексах.

Мужчины замерли в ожидании, и я не нашла ничего умнее, как проявить вежливость:

— Приятно познакомиться, капитан Борнор.

«Дружки» переглянулись, а потом галантно сопроводили меня до стола, и ужин начался.

Я одновременно ликовала и испытывала нервозный страх, медленно вкушая очередные кулинарные шедевры повара, пока драконы, позабыв обо мне, продолжили беседовать о политике.

«Ментальные воздействия на мне не работают почему-то — это хорошо. Я понятия не имею, как удрать от муженька Лалеаны — это очень и очень плохо!»

— Милая, сегодня можешь ложиться у себя, — благодушно улыбнулся Гефран, когда я первой поднялась из-за стола. — Я задержусь. Давно не виделся с другом. Не хочу тревожить твой сон.

Без эмоций кивнула и покинула трапезную, внутри ликуя от возвращения в отдельную комнату. Опять спать рядом с этим… существом?! Увольте!

Однако ощущение, что я всё равно заперта в клетке и не вижу выхода из неё, ужасно терзало.

Я не смогла заснуть. Благодаря этому сумела вовремя выйти во двор и проводить Эрика. Его виверна была готова продолжить полёт до столицы уже к трём часам ночи. Сама ипостась брата Лали ещё не пробудилась. Единение со зверем у драконов-мужчин всегда происходило к совершеннолетию, и обязательно под чётким наблюдением наставника: учителя, преподавателя или старосты.

— Лали, береги себя, — попросил меня совсем по-взрослому мальчик, крепко обнимая.

— Обязательно, — улыбнулась я, мысленно обещая себе, что никогда, ни под каким предлогом не признаюсь ребёнку, что его Лали больше нет. Даже если вдруг станет известно, что я попаданка! Скажу, что делю тело с Лалеаной на двоих, например. — И ты будь осторожен. Если вдруг кто-то… — я запнулась, одёргивая себя. Дальше пришлось осторожно подбирать слова. — Если кто-то скажет тебе, что со мной что-то случилось — не верь… и знай, я всегда рядом!

Эрик кивнул, отстраняясь.

Я пригладила его небрежную чёлку и поцеловала парня в лоб.

Мальчик вскочил в седло и ударил пятками в бока сказочного существа, в сторону которого я опасалась смотреть всё это время.

Виверна встала на ноги, у неё их было всего две, и хлопнула лапами-крыльями, сразу взмывая вверх.

Я окончательно и бесповоротно приняла тот факт, что теперь живу в мире чешуйчатых ящеров, смиряясь со своей фобией перед хладнокровными.

В спальню вернулась на автопилоте.

Легла под одеяло и уставилась в потолок.

— Время пошло, — прошептала в темноту, скривившись от досады.

«У меня осталось всего семь дней, чтобы сбежать в академию. Не управлюсь — и мне конец. Зелья варить я не умею… а через две недели сердцебиение несуществующего эмбриона исчезнет…»

Еле заснула!

А утром меня разбудила Сафина, и я представить не могла, что сегодня её щебетания натолкнут меня на отличный повод, который послужит в дальнейшем безупречным трамплином к спасению!