Бывшие. Попробуй нас вернуть

Глава 6

Фрол

Дорога в посёлок тянется бесконечно. Я выехал до рассвета, но время торопит. Жму на газ, не обращая внимания на ограничения. В этот раз не до красот за окном. Чуть превысил скорость и вот результат.

Первая остановка ГИБДД.

— Куда так несётесь? — сотрудник в форме заглядывает в окно.

Я молчу, пока он проверяет документы.

— В багажнике что?

Открываю. Красный велосипед блестит на солнце.

— К сыну торопитесь? День рождения? — улыбается гаишник.

Я киваю. Представляю перепачканную мордашку сорванца, и неожиданно для самого себя улыбаюсь в ответ. То, что произношу, не ложь, в этот момент я так считаю:

— Недавно о нём узнал. Пацан рос без меня. Очень хочу успеть.

Гаишник, к удивлению, возвращает мне документы. Желает:

— Счастливого пути!

Прав Серёга, «чумазик» на самом деле приносит удачу.

Вторая остановка через сорок километров. Та же история.

— Сын ждёт?

Душа наполняется теплом. Слова цепляют за сердце.

— Ждёт, — говорю и понимаю, что это правда.

Я готов стать отцом, хоть совсем не знаю этого сорванца.

Посёлок встречает меня пыльными улицами. Домики с резными ставнями, куры у обочины. Гуси с важным видом пересекают грунтовку по пути к речке.

Еду медленно, опасаясь пропустить нужный поворот. Сердце колотится так, что слышно в ушах.

Вот и тот дом с грядками. Жму на тормоза. Оглядываю почти пустую улицу. Рабочий день закончился, но вокруг безлюдно. С чего решил, что меня здесь кто-то ждёт?

Только подхожу к калитке — огромный пёс на цепи бросается на забор, встаёт на задние лапы. С белых зубов, слюна летит на ржавые петли. В этот раз он лает. Слишком громко, чтоб за грозным рычанием меня услышали в доме, но пытаюсь докричаться:

— Мальчик! — ору во всё горло, но в окнах никто не появляется.

Поднимаю с земли камешек, кидаю в стекло. Собака бесится ещё сильнее. Живот начинает заполняться холодом. Словно от того — нужен я здесь или нет — зависит моё будущее.

— Ты ко мне приехал?

Голос сзади кажется громом с небес. Холод моментально уступает место теплу. Можно спокойно вздохнуть. Оборачиваюсь — за спиной стоит он. В рваных шортах, в сандалиях на босу ногу. Лицо в веснушках, глаза — мои.

Рядом мальчишка постарше с удочками и ведром, в котором плещется рыба. Киваю на чешуйчатую добычу. Строго спрашиваю:

— Мама тебя не ругает, что один на озеро ходишь?

Пёс больше не лает, а ворчливо потявкивает, поскуливает, виляя хвостом. Маленького мужичка любит, а на меня косится, в любой момент готов защитить хозяина.

— Я же с другом, — хмурится мальчик. — С Колей. Мамке обещал один не ходить.

Коля кивает.

Я поднимаю глаза к небу. Не успел увидеть, уже наезжаю с нравоучением. Придётся привыкать — здесь дети самостоятельные. Пытаюсь сгладить возникшую неловкость:

— Смотри, что я тебе привёз.

Открываю багажник. Достаю велосипед.

— Это мне?! — он визжит так, что собака на секунду замолкает. — Спасибо! Мамка не покупает, боится, что я папку искать поеду.

— Дай слово, что не рванёшь к трассе, — ставлю условие. — Отец сам тебя найдёт.

— Обещаешь?

Киваю с решительным видом.

— Обещаю.

Он сияет, являя на свет челюсть с недостающим в нижнем ряду зубом.

— Давай знакомиться. А то я мамке рассказываю про тебя, а она не верит. — Протягивает мокрую ладошку: — Меня Никитка зовут.

— А я Фрол, — пожимаю холодные пальчики. Борюсь с желанием прижать худое тельце к себе.

Он рассматривает меня внимательно, потом кивает, будто что-то для себя решил.

Глубоко вздыхаю, решившись на второй шаг.

— Ну что, Никитка, зови маму.

— Она на работе.

Удивляюсь.

— Так допоздна? Поедем к ней?

Никиту не нужно учить кататься. Давно научился у соседских мальчишек. Он запрыгивает на велосипед, мчится впереди меня. Коля бежит следом. Возле него оказывается двухколёсный транспорт.

— Ты посмотри за ним, — командует Никита другу и хватает меня за руку. — Пошли!

— Погоди. Нужно привести одежду в порядок.

Смотрю вниз на свои туфли, покрытые пылью. Рука на расстоянии пахнет рыбой. Брендовый деловой костюм смотрится здесь неуместным. Спрашивается, какого хрена я так вырядился? Хотел произвести впечатление? Словно свататься приехал. Сам на себя хмурюсь.

Иду за пацаном, удивляясь его уверенности. Ведёт себя, словно директор. Хорошую наглость можно приветствовать. Интересно, он такой в которого из родителей?

— Никита, кем твоя мама работает?

Он с гордостью отвечает:

— Она тут самая главная. Вот удивится, что я про тебя не наврал.

Усмехаюсь. Неужели через минуту я увижу ту самую красавицу, главу посёлка? Пробиваю на всякий случай:

— Часто врёшь?

Мальчик отмахивается.

— Не-е-е, — он показал на пальцах, — немножко.

Хитрая мордочка смотрела на меня снизу вверх. С трудом сдерживаю смех. Забыл, когда улыбался столько, как сегодня.

Администрация с флагом России над крыльцом. На фоне садящегося за горизонт солнца. Здание из кирпича контрастирует со скрипучими ступенями деревянной лестницы. Оглядываюсь, оказавшись внутри. Деревянный, такой же скрипучий пол, выкрашен коричневой краской. Словно в прошлое окунулся. Многое в посёлке требует ремонта. Придётся заняться этим, когда завод выйдет на полную мощность.

Никита толкает дверь с табличкой «Глава муниципального образования». Не успеваю прочесть инициалы.

— Мам, смотри, кто меня нашёл!

Сидящая за столом худенькая светловолосая женщина поднимает голову.

Наши глаза встречаются. У меня перехватывает дыхание. Словно удар под дых получил.

Время останавливается. С трудом выговариваю:

— Лика.

Её губы дрожат. Бумаги выпадают из рук.

— Фрол…

Никита смотрит то на мать, то на меня. Каким-то шестым чувством он понимает, что я не просто давний знакомый. Спрашивает затаив дыхание.

— Мам, это мой папа?

Тишина. После его слов складываются пазлы. Вот почему меня так тянуло к Никите. Сердце почувствовало родную кровь.

Я делаю шаг вперёд. Сажусь перед ним на корточки. Смотрю как в зеркало на свои глаза, губы, нос, родинку на правой щеке, которую не заметил раньше. Мне не нужен никакой тест ДНК. Ребята сразу заметили наше сходство. Только я был слеп глазами, а душа приняла его сразу. В горле першит. Сглатываю слюну. С трудом продавливаю через сухое горло.

— Да, сынок. Это я.

Худенькие руки обхватывают мою шею. Мужчины не плачут, но тогда почему соль в глазах. Поднимаюсь, крепко прижав Никитку к груди.

Лика закрывает лицо ладонями. Никакой радости. Бросания мне на шею и прочего положенного при встрече через много лет. Но с этим разберусь потом.

Я стою, обнимая своего ребёнка, и понимаю — обратной дороги нет.

И не надо. Я нашёл ту, что искал много лет.