Чёрные сердца

Глава 27 Первый бог

Энджел стояла возле консоли рядом с Ковбоем, подавляя желание взять его за руку.

Она знала, что она слишком устала, слишком грязная, слишком вымотанная от слишком долгого пребывания в этой чёртовой пещере. Она знала, что Брик прав. Им надо убираться отсюда к чёртовой матери. Им стоило выбраться ещё недели назад, но, тем не менее, они по-прежнему здесь.

Она знала всё это, но каждая деталь данного плана заставляла её сердце биться о ребра.

— Мы готовы, друзья? — спросил Ковбой.

Ей хотелось треснуть его за его спокойствие.

Его испачканное землёй и пустыней лицо нависало над консолью с синей подсветкой, губы мрачно поджались, а глаза оставались спокойными, как у тибетского монаха.

Она опять подавила желание врезать ему.

В то же время она могла думать только о том, как отправится с ним в отпуск, когда только всё это закончится — может, на один из спа-курортов Блэка в Санта-Фе, Нью-Мехико… хотя в данный момент она не могла вынести мысли о том, чтобы провести ещё больше времени в чёртовой пустыне, пусть даже и такой прекрасной, как пейзажи на курортах Блэка в Санта-Фе.

Может, им стоит отправиться на Гавайи.

У Блэка же есть собственность на Гавайях, разве нет?

Она почти уверена в этом. Она почти уверена, что именно там остановилась Мири, когда отправилась на Гавайи после их с Блэком большой ссоры в Нью-Йорке.

Если не Гавайи, то, может, он владел чем-нибудь в ином месте, окружённым гигантскими водопадами… или у него имелось что-то на другом острове… хотя острова тоже навевали не лучшие воспоминания, учитывая то, что случилось на последнем острове, который она посетила.

Это вызывало мысли о Нике.

Мысли о Нике пробудили в её сердце такую боль, что Энджел вздрогнула, потирая свою грудь.

Боже. Где сейчас Ник?

Она знала, как высока вероятность, что он мёртв.

Сказал бы Блэк Мири или самой Энджел, если бы он убил Ника?

Она в этом сомневалась.

Зная его, он захотел бы подождать, особенно учитывая всё остальное, что случилось за последние несколько месяцев.

Но это ведь почти не имело значения, так?

Неважно, успел ли Блэк уже настигнуть Ника или нет, убил он Ника к этому времени или нет — Энджел знала, что это лишь вопрос времени.

Ник доживал последние дни, и, может, он это заслужил, но Энджел не могла заставить себя до конца поверить в это. Как бы сильно она ни старалась, она не могла думать о нём без боли, ударявшей её в сердце. Она ненавидела Ника-Вампира… но она никогда не переставала любить Ника-человека. И сомневалась, что когда-нибудь его разлюбит.

Это создавало кризис в её разуме и сердце, и она не могла обдумать это без желания выпить крепкого алкоголя… во внушительных количествах.

И это даже по-своему иронично, поскольку Ник всегда был её приятелем по выпивке до тех пор, пока всё не разрушилось на том чёртовом драконьем острове.

Но видящие на другом конце линии уже отвечали Ковбою.

Голос Ярли раздался первым.

Она говорила так же устало, как и все на этом конце линии.

— Мы здесь готовы, — сказала она. — Настолько готовы, насколько это возможно. Вся моя команда сконструировала покровы с отголосками её света… мы изо всех сил постараемся приумножить их отсюда и попытаемся создать иллюзию того, что она зовёт его…

Энджел содрогнулась.

У неё складывалось ощущение, что она пожалеет, что находилась по другую сторону этого зова, как только Блэк осознает, что Мири нет там, куда они его ведут.

Ковбой покосился на неё, вскинув бровь, словно он думал о том же самом.

Опять-таки, словно прочитав её мысли, он потянулся к её руке, сжал её чумазые потные пальцы, а затем так и продолжил держать её ладонь у своего бока.

Другую руку он оставил на консоли, к которой прислонялся.

— Джакс? — позвал Ковбой. — Что с твоей стороны?

— Мы готовы, — сказал молодой видящий, говоря значительно бодрее Ярли. — Готовы, насколько это вообще возможно.

— Вы внутри конструкции? — уточнил Ковбой.

— Да, сэр. Мы готовы. Холо и Мика выстроили связи с основной конструкцией над нами. Они определённо увидят кое-какое безумное дерьмо, как только мы начнём.

Ковбой кивнул, бросив на Энджел ещё один косой взгляд.

Энджел сглотнула и кивнула в ответ.

Когда Ковбой отвернулся, она посмотрела через консоль на Декса, который стоял там, такой бледный и исхудавший, каким она его никогда не видела. В отличие от остальных, он выглядел так, будто хотел просто покончить со всем этим.

Подумав об этом, Энджел осознала, что они, скорее всего, не стали бы это делать, если бы все они не достигли этой точки, так или иначе.

— Ладно, — сказал Ковбой. — По моей команде…

***

Брик стоял в задней части комнаты, возле грубой стены пещеры.

Он наблюдал за людьми, собравшимися возле консоли с её трёхмерными виртуальными проекциями над плоской сине-зелёной поверхностью.

Он слегка нахмурился, окидывая взглядом их лица.

Они выглядели так, будто держались на последнем издыхании.

Видящие теперь по большей части поднялись на поверхность земли, в лабиринт ущелий столовой горы из песчаника, где исчезли их босс и его жена. И эти видящие тоже выглядели не лучше.

Лучше бы это сработало, бл*дь.

— Сработает, — пробормотала Найроби, стоявшая рядом с ним. — Это сработает, сердце моё.

Брик взглянул на неё, приподняв одну бровь.

Он честно не мог сказать, то ли она обращается к нему, то ли пытается приободрить себя.

Он полагал, что на самом деле это неважно.

***

Чарльз смотрел на видео-сообщения от отрядов в долине.

Он не видел ничего нового в двадцати или около того точках обзора на поверхность долины. Точки обзора продолжали сменяться по мере того, как контрольная станция переключалась между камерами беспилотников, проверяя разные локации пустыни, ища движение, шепотки тепла на инфракрасных сенсорах, любые признаки того, что их добыча сдвинулась с места или планирует что-то предпринять.

Ничего не менялось неделями.

Чарльз знал: большинство его людей думали, что вампиры уже ушли.

Всё шире распространялось мнение, что вампирский король и его люди попросту ускользнули однажды ночью, возможно, через туннель, который пропустили его люди… возможно, через сеть туннелей, которая простиралась дальше в Соединённые Штаты, чем они изначально полагали.

Другие хотели разбомбить долину к херам собачьим.

Они хотели, чтобы Президент отдал приказ обрушить туда «мать всех бомб», желательно в разгар полудня, чтобы максимизировать урон для вампирских толп. Они хотели продолжать бомбёжку, пока не выкурят их… обрушить все подземные туннели до единого, пока не останутся лишь тела и горы пепла для просеивания.

Они хотели, чтобы он сделал это как минимум в качестве предостережения.

Они хотели предупредить других вампиров, что не надо пересекать их границы.

Всё больше и больше армейских командиров разделяло одно из этих мнений в той или иной форме.

Многие, похоже, разделяли оба этих убеждения.

Ещё сильнее Чарльза беспокоило то, что всё больше и больше видящих в его подчинении тоже начинало уставать от этой тупиковой ситуации. Он мог заставить людей заткнуться; но когда дело касалось видящих, бормочущих себе под нос те же жалобы, всё было не так просто.

Если бы он только мог точно знать, кто находится в тех пещерах.

Если бы он только мог быть стопроцентно уверен, что его племянницы, Мириам, там нет.

Некоторые из его людей теперь обсуждали вероятность того, что её похитил кто-то другой, что её забрали в то же время, когда они захватили Блэка.

Чарльз не имел ни малейшего понятия, может ли это быть правдой.

Если так, и он об этом не слышал, то это означало, что люди Блэка, должно быть, вычислили его шпиона в их команде из Сан-Франциско. Или люди Блэка рассекретили оперативника Чарльза и знали, что надо скрывать от этого человека информацию и/или кормить ложным сведениями… или руководящая верхушка команды Блэка в принципе не распространяла сведения, и человек Чарльза был не в курсе.

Оба этих варианта не шли на пользу возможности Чарльза получать актуальную, надёжную информацию.

А без этой возможности он не смел рисковать жизнью Мириам.

Хоть это в некотором роде и могло решить его проблемы, он не был готов отказаться от этих двоих, особенно учитывая…

Ну, учитывая возможности, предоставляемые их дарами.

Серьёзно, мог ли он убить их обоих, не зная всей правды?

Если Мириам действительно могла путешествовать между измерениями, это означало, что она способна отправиться туда, куда его братья и сестры попали после кончины Старой Земли.

Он мог найти ещё больше своих людей.

Он даже мог найти лучший мир для своих людей — смотря, где они очутились. Если нет, он мог привести ещё больше представителей своего вида сюда, укрепить эту Землю в статусе нового родного мира для видящих, о чём ещё несколько лет назад он и мечтать не мог.

Вытолкнув эту мысль из головы, он снова стал просматривать коллаж экранов, который покрывал стену перед ним.

Он чувствовал… что-то.

Он понятия не имел, что именно, но это вызывало у него лёгкую нервозность.

Не отворачиваясь от экранов и не переставая внимательно изучать изображения на них, он обратился к Джалисе, которая занимала соседнее кресло.

— Блэк ещё где-нибудь появлялся? — спросил он.

Последовала пауза.

Он почувствовал, что в это время она говорила по субвокалке и сверялась со своей командой перед тем, как попытаться ответить на его вопрос.

Он почувствовал, что она получила ответ, и даже не имея возможности услышать или ощутить, каким именно был ответ, он знал, что она скажет, за долю секунды до того, как она действительно это сказала.

— Ничего, сэр, — произнесла она. — Последнее появление зафиксировано у берегов восточной Сибири. Его подлинность по-прежнему не подтвердили.

Чарльз кивнул, нахмурившись.

Какого чёрта Блэк делал там?

Он прятался от армии? Или он что-то почувствовал?

Блэк искал его — в смысле самого Чарльза? Солоника? Или, что более вероятно, он искал того вампира, который навредил Мири, Ника Танаку?

Он искал свою жену?

Если так, то какого чёрта Мириам делала там?

Вопросы кружили в его мозгу, награждая его лёгкой головной болью.

Он ненавидел иметь так много вопросов без ответов.

Это подпитывало то чувство, которое всё сильнее влияло на него, даже физически — такое чувство, будто надвигается нечто плохое, или как минимум что-то вот-вот изменится, то ли здесь, то ли в какой-то другой части света.

Ему не нравилось это чувство.

Вообще не нравилось.

Он уже собирался подключиться к камере беспилотника, забить на кадры, которые ему показывала команда безопасности, и самому взглянуть на изначальную запись, но тут что-то в углу экрана привлекло его взгляд.

Увидев вспышку чего-то вроде взрыва, он тут же посмотрел туда, следя за расцветающими клубами пламени.

Он включил звук для того квадрата видео.

На связи тут же раздались крики.

— Иисусе! Вы это видели? Это что, бл*дь, было?

— В укрытие! — проорал голос. — У нас контакт с противником, в 24 километрах от ФОБ Саут, возле стены…

— Господи Иисусе. Вы это видели?

— Где поддержка с воздуха, мать вашу?

— На земле. База Эдвардс, скорее всего. Я слышу, что радар ничего не засек…

— Прекратить болтовню, вы все! — рявкнул другой голос, обрывая все голоса остальных людей на линии. — Мне нужно, чтобы вы рванули сюда, немедленно! Мы мобилизуемся со Страйкерами[15] и ракетами «земля-воздух». Немедленно, мать вашу. Нам нужно удерживать фронт, пока не прибудет поддержка с воздуха.

Без единой мысли Чарльз послал сигнал изменить изображение и раскрыть этот квадратик на весь настенный экран. В процессе он убрал сетку, чтобы это изображение заняло весь его обзор.

Как только он сделал это, его сердце подскочило к горлу.

Тёмная фигура хлопала чёрными крыльями над пустыней и кричала в ночи.

Чарльз переключился на другой канал связи.

— Вы это видите? — рявкнул он команде разведчиков. — Я хочу, чтобы вы занялись этим. Немедленно.

Он переключился на АНБ[16].

— Я хочу больше точек обзора на данное происшествие, — в этот раз он тоже не потрудился представляться. — Сейчас же. Сейчас же, мать вашу. Нам нужно перегнать авианосец. Приведите его в радиус выстрела…

— Работаем над этим, сэр, — перебил голос.

Чарльз узнал в этом голосе Морикая, одного из его разведчиков.

— …Это застало нас врасплох, — признался видящий секунду спустя, пока Чарльз ощущал, как он другой частью света следует приказам Чарльза. — Мы сейчас перемещаем беспилотников на позиции. Я перенаправляю наши планы через Джалису и команду разведки на пятом…

— Я хочу подтверждения, — рявкнул Чарльз. — Сделайте приоритетом подтверждение, что это он. И если да, то не убивайте его, бл*дь. Я хочу, чтобы его нейтрализовали, если это вообще возможно, но сделайте это с помощью газа… и дротиков. Вколите в него столько транквилизаторов, сколько понадобится, чтобы вырубить его…

— Да, сэр. Понял, сэр.

Чарльз поднялся на ноги.

Расхаживая туда-сюда перед экраном, он стиснул зубы, наблюдая, как пламя вырывается из пасти с бритвенно острыми зубами, которые идеально подходили длинной, сильной челюсти. Он смотрел на эту рептильную, динозавровую морду, которая каким-то непостижимым образом всё равно походила на внешность этого ублюдка… и осознал, что он обманывал сам себя.

Она походила на Блэка.

Эта бл*дская тварь по-прежнему походила на Блэка.

Конечно, это он.

Даже эта массивная грудь, покрытая чёрной чешуёй, каким-то образом умудрялась напоминать телосложение мужа его племянницы.

Наблюдая, как он обрушивает очередную струю раскалённого добела пламени на приближающиеся Страйкеры и танки, Чарльз мог лишь прерывисто втягивать воздух, то ли от восторга, то ли от животного страха.

Какая-то часть его сознания всё ещё отрицала, что такое возможно.

Какая-то часть его сознания отказывалась воспринимать это как реальность.

Это походило на те вещи, о которых он в детстве читал в священных текстах, на те части старинных книг, которые он всегда считал метафорами и мифами, фантастическими историями, которые должны были передать инородность ранних лет созидания, когда боги ещё бродили по изначальной Земле. Он думал, что там изображается доисторическое время, когда правили посредники, а также их предки, какими бы мистическими существами те ни являлись.

Чарльз уставился на этого дракона, хлопавшего огромными чёрными крыльями над пустыней, и ощутил тот первобытный, древний мир — мир, который жил лишь в его грёзах.

Он подумал о Блэке.

Он подумал о заносчивом, инфантильном, хитрожопом, самовлюблённом муже его племянницы… о том, кто всю свою жизнь прожил среди людей, питая безразличие к своему виду, разленился на человеческой пище и человеческих кисках, по крайней мере, пока не встретил Мириам.

Чёртов наркоман, подсевший на вампирский яд.

Аморальный, беспринципный, конченый засранец большую часть времени.

Это просто непостижимо.

В это невозможно поверить.

И тем не менее.

Вот оно, бл*дь… доказательство, прямо перед его глазами.

Он видел, как всё это происходило в недрах Пентагона.

Чарльз открыл все каналы, прикоснувшись к гарнитуре, чтобы включить динамик.

— Не убивайте его, бл*дь, — произнёс он с нескрываемой угрозой в голосе. — Вы себе не представляете, какие ужасы я обрушу на каждого из вас… не говоря уж о каждом члене ваших семей, ваших друзьях, всех, кого вы когда-либо встречали, о ком когда-либо заботились… если один из вас убьёт это существо, хоть нечаянно, хоть по умыслу. Мне насрать, как сильно вы напуганы. Мне насрать, во что вы верите. Если вы убьёте это существо, этого посредника…

Он сглотнул, стиснув зубы.

— … Этого Одного и Первого Бога… и я обрушу на вас и ваших близких такой ад, который вы даже представить себе не можете. Даже в самых диких и пугающих кошмарах и фантазиях…

Чарльз почувствовал молчание, воцарившееся на линии после его слов.

Он позволил своим словам вибрацией пронестись по этой конструкции, по всем связанным конструкциям, включая и те, что в Калифорнии, на другом конце страны.

Он почувствовал, что слушающие его видящие поняли.

Он ощутил их решительный настрой следовать его приказам.

И всё же Чарльз ощущал какую-то беспомощную ярость, глядя на монитор перед собой. Экран вновь раздвоился, показывая два изображения, затем переключаясь с двух кадров на четыре, затем с четырёх на восемь…

Он должен быть там.

Бл*дь, он должен быть там, на долбаной местности.

Глядя на видео, воспроизводящееся перед ним теперь уже как минимум с десяти беспилотников, выстроившихся вокруг Блэка, чтобы запечатлеть его полет с разных углов…

Чарльз знал, что уже поздно.

Он никак не доберётся туда вовремя.

Что бы ни случилось этой ночью, это закончится прежде, чем он пересечёт хоть половину страны.