Десять желаний

Глава 5. Казино

Ян ушел на рассвете. Выскользнул из жарких рук черноволосой бестии, пока она спала, и, застегивая на ходу рубашку, сбежал по винтовой лестнице.

Утро было чистым, прозрачным. Последние облака таяли за далекими высотками. Здесь, в старом квартале, время поворачивало вспять и, если прислушаться, можно было уловить цоканье копыт, которое помнил булыжник.

Ни людей, ни машин. Только нежное рассеянное солнце на лице и легкий запах близкой реки, который ветер разгонял по закоулкам крохотных дворов.

Кафе на первом этаже еще было закрыто, парень в фирменном фартуке протирал окно с внутренней стороны. Мальчишка узнал Яна — частого гостя — и, улыбаясь, кивнул ему.

Кофемашина, чихая и кашляя, выцедила напиток в чашку. Ян выбрал столик у окна и пил кофе маленькими глотками, наблюдая, как полоска тени от оконной рамы все дальше отползает от его руки.

Улица оживала. Дребезжа, пронесся трамвай. Из соседнего подъезда, позевывая, вышел седовласый старик в костюме и с тростью, держа под мышкой карманную собачонку. Терьер, изворачиваясь и скуля, просился на землю. Старичок, завороженный утром, не сразу это почувствовал.

Ян оставил купюры на медном блюдце, сожалея, что копейки не в ходу. Россыпь монет — отливающих охрой, оливковым, медовым — органично вписалась бы в интерьер кафе.

Возле трамвайной остановки, расставив полукругом ведра и трехлитровые банки с розами, уже сидела старушка, закутанная в деревенский платок. Ян переводил взгляд с одного букета на другой и все не мог остановиться, пока не увидел миниатюрные чайные розы. Капли росы на них вспыхивали и переливались всеми цветами радуги.

Идея, которая только что пришла ему в голову, была идеальной, как это утро. Как эти цветы.

— Красивые розочки, сынок, только маленькие. Возьми белые, большой бутон. И стоять будут дольше.

— Мне нужны эти, — и когда старуха склонилась над ведром, Ян остановил ее. — Доставай самые лучшие. Те, что в сумке, — задумался, прищурив глаза. — Мне нужно одиннадцать штук.

— Очень красивые, самые лучшие… — бормотала старуха, заворачивая цветы в газету.

Ян, любуясь, коснулся лепестка. На пальце осталась капелька росы.

Да, они были самыми лучшими.

Он вернулся к Марише и, оставив цветы в коридоре, склонился над ее ухом.

— Можно на время взять у тебя пару платьев?

Мариша ответила что-то, похожее на «мяу». Ян принял это за согласие.

Он отдернул шторку, заменяющую шкафу дверь, и стал перелистывать вешалки в поисках подходящего наряда. Пары платьев не набралось, но, по крайней мере, одно было в самый раз.

Затем пересмотрел обувные коробки — не то. Заглянул под подолы платьев — и извлек оттуда пару черных замшевых туфель. Проверил подошву. Здесь, конечно, он мог ошибиться. Вытряхнул туфли из первой попавшейся коробки, положил туда те, что отобрал. Перевесил через локоть платье и, прихватив букет, выскользнул за дверь.

* * *

Это было самое тихое утро с тех пор, как Катя поселилась у Яна. Ни оглушительной музыки, ни разговоров по телефону, ни хлопанья дверей. Катя бесшумно оделась и проскользнула в ванную. Она поморщилась, когда скрипнул кран — так можно испортить сюрприз.

Развела тесто и стала печь оладьи, одними губами ругая сковородку, на которой комом получился не только первый блин, но и второй, и третий. К тому времени, как насобиралась горка золотистых оладушек, Катя уже была сыта «бракованными». Но, главное, Ян об этом не знал.

Когда распахнулась дверь кухни, Катя от неожиданности едва не выронила тарелку с оладьями, которую несла к столу.

Ян выглядел обескураженным.

— О, ты уже проснулся? — Катя заулыбалась.

Судя по лицу Яна, и этот вопрос его обескуражил.

— Что-то не спалось, — после паузы ответил он, обводя взглядом кухню.

— Субботние блинчики! — объявила Катя. — В моей семье есть такая традиция: по выходным мы всегда готовим блинчики. Присаживайся!

Катя подвинула тарелку Яну, облизала жирные пальцы.

— Тебе с вареньем? Со сметаной?

— Нет, я так, — он сложил оладушку лодочкой и откусил половину. — Вкусно.

— По тебе не скажешь, — заметила Катя, пристраивая возле его тарелки большую чашку чая. Поскребла по дну ложечкой и вынула ее, оставив на столе дорожку мелких капель.

— Просто… я привык готовить себе сам, — Ян вытер руку салфеткой, медленно, палец за пальцем. — Это что? — он заглянул в чашку. — Чай? Зеленый? С сахаром?!

— Да, Ян, — Кате нравилось произносить его имя, оно приятно щекотало небо кончиком языка. — Я же вчера пила твой кофе, хотя терпеть его не могу. И съела бутерброд, хотя ты не обрезал у сыра корочку.

— То есть тебе не понравился мой завтрак… — словно сам себе произнес Ян и отодвинул чашку с нетронутым чаем к центру стола.

— Не то, чтобы не понравился… Но были нюансы. Думаю, когда двое людей живут вместе, всегда есть нюансы. С этим нужно просто смириться.

Ян набрал в легкие воздуха, но, похоже, произнес не то, что намеревался.

— Я готов загадать тебе желание, малышка Кэт.

Катя опустилась на стул. Не сводя с Яна глаз, машинально вытерла руки полотенцем.

— Хочу, чтобы сегодня ты пошла со мной в казино. И сделала за меня ставку.

Катя незаметно выдохнула.

— А почему ты сам?..

— Потому что мое время еще не пришло, — с легким раздражением перебил ее Ян. — В общем, сегодня вечером ты сделаешь ставку за меня. Это мое желание.

— Ладно! — поспешно согласилась Катя и, видя взгляд Яна, добавила. — То есть, у меня же в любом случае нет выбора.

— Совершенно верно, — устало согласился Ян. — А теперь я пошел спать. Снова.

* * *

Она готовит ему завтрак на его же кухне.

Она облизывает пальцы.

Она считает, что правила игры включают и совместное распитие жуткого чая.

Она думает, что ее границы в этой квартире волшебным образом раздвинулись за пределы ее комнаты.

Как же она ошибается!

Но он не скажет ей об этом. Не испортит игру. Потому что настало время загадать свое первое желание.

Кэт, похоже, ощутила драматизм момента. В ожидании приговора опустилась на стул и стала вытирать руки полотенцем. По второму кругу.

Ян расправил плечи. Приятно, что все возвращалось на свои места.

Услышав желание, Кэт облегченно выдохнула. Она решила, что ей повезло. Что желание легкое.

Бедная малышка Кэт.

— А почему ты сам?.. — начала было она.

— Потому что мое время еще не пришло, — перебил ее Ян.

Может, загадать, чтоб помолчала пару недель?

— Ладно! — согласилась Кэт.

Как будто мне требуется ее согласие!

— То есть, у меня же в любом случае нет выбора.

Ну, наконец-то!

— Совершенно верно. А теперь я пошел спать…

А черт… Я же вроде как только проснулся.

— …снова, — добавил Ян.

* * *

Катя уткнулась носом в черный шифон и глубоко вдохнула незнакомый запах. Платье пахло чужим телом, а еще ванилью и ладаном. Пахло тонко и вкусно. Катю немного смущало, что платье было с чужого плеча. У себя дома она донашивала наряды троюродной сестры. Но это платье пахло совершенно чужой женщиной. Ей представлялась изящная восточная красавица с персиковой кожей и раскосыми зелеными глазами.

Главное, что платье было изумительно красивым. Правда, простым — ни блесток, ни камешков — только стразы по вырезу на спине.

Она продела платье через голову — и оно легко соскользнуло по телу.

Очень красивое. Чернее черного. Дорогое на вид, на ощупь. И на запах.

Одно плечо оголено, через другое, сползая вниз и кольцом охватывая под грудью, перекинулись скрученные полоски ткани. Платье длинное, в пол. Даже при легком движении воздушные складки открывали разрез почти до бедра.

Катя покрутилась перед зеркалом, распустила волосы и приподняла их рукой. Подбородок сам потянулся вверх. Долго возилась со шпильками и невидимками, держа парочку наготове во рту, и все-таки заколола волосы так, как хотела.

Надела туфли. На размер меньше. Но других вариантов не было. Либо босиком, либо в кедах. Единственные босоножки она два дня назад выбросила в мусорный контейнер.

Катя не сразу заметила Яна. Он стоял, прислонясь к дверному косяку, и покусывал зубочистку. Улыбка постепенно сползала с Катиного лица.

— Так не пойдет, — заключил он.

— Почему?!

— У тебя шлейка торчит.

— Потому что наряд такой, — терпеливо пояснила Катя. — Голое плечо — вот и торчит.

— Так не носят вечерние платья. Это некрасиво. Если у тебя нет специального лифчика, придется снять тот, что сейчас на тебе.

У Кати запылало лицо. Она машинально прикрыла грудь руками.

— Да ладно! — Ян закатил глаза. — Я же не прошу тебя пойти голой. Хотя…

— Я сниму! Выйди!

Ян послушался. Катя отвернулась к окну и, не снимая платья, расстегнула застежку бюстгальтера.

— Это тебе в честь выполнения моего первого желания, — Ян поставил вазу с розами на подоконник.

Катя ахнула. Ей никогда не дарили столько цветов. И таких красивых.

Ян отряхнул одну из роз, сбивая воду, надломил стебель и, манипулируя шпилькой, стал закреплять бутон над Катиным ухом. Рукав его рубашки терся о ее обнаженное плечо. Катя сделала осторожный вдох. Ян пах табачным дымом, мылом и еще каким-то своим особым запахом, очень приятным, будоражащим. Катя закрыла глаза. Ей показалось, что она подсмотрела в замочную скважину.

Ян отошел на несколько шагов, любуясь своей работой.

— Отлично.

Катя счастливо заулыбалась.

Ян продолжал ее удивлять. Набросил ей на плечи пиджак, пока они ждали такси. Машинальным движением открыл перед Катей дверь машины. Сел вместе с ней на заднее сидение. Это все волновало ее, изумляло, увлекало. Шикарное платье. Розы. Такси. Ожидание казино. Выполнение желания. И отсутствие бюстгальтера. Подумав о последнем, Катя поежилась. К счастью, складки ткани прикрывали грудь в нужных местах. Об отсутствии лифчика говорил разве что легкий румянец на ее щеках.

— Замерзла?

Катя показалось, что Ян хотел взять ее за руку.

— Нет, все нормально. Просто я ни разу не была в казино, — ответила она и отвернулась к окну.

* * *

Знакомый охранник, кивнув Яну, засмотрелся на его спутницу и не сразу открыл дверь. Двое мужчин, курящих у входа, прервали разговор и провели Кэт долгими взглядами. Все шло, как запланировано.

Кэт ходила по залу, без остановки скользя глазами по черно-красным глянцевым стенам с зеркальными вставками, лампам над игральными столами, дамам в шикарных платьях и мужчинам в дорогих костюмах — все никак не могла насмотреться.

— Зачем ты издеваешься над девушкой? — раздался нежный шепот над ухом.

— Это просто игра, — не сводя взгляда с Кэт, ответил Ян.

— Игра, в которой один из игроков не знает правил?

Ян, наконец, отвлекся от своей подопечной. Мадлен, как всегда была обворожительна. Каждый жест, взгляд, поза отрепетированы настолько, что казались естественными. Щелкни затвором фотоаппарата в любой момент — и получится идеальный снимок.

— Как ты догадалась?

— Она совсем из другой лиги. Не охотница. И даже не приманка. Она, как пресноводная рыбка, случайно заплывшая в океан. Это не ее среда обитания.

— Рыбка может погибнуть? — с любопытством поинтересовался Ян.

— Ее съедят. Вижу как минимум трех акул, — Мадлен коснулась кончиками пальцев его щеки и уплыла.

Ян отыскал глазами Кэт. Она то и дело прятала смущенную улыбку в бокале с «Шампанским». Чуть склонив голову на бок, Ян наблюдал, как мужчины слетаются к его спутнице. Нет, они не были акулами. Их привлекала не кровь, а сладкий аромат юности и невинности, который беспечно распространяла Кэт. Эти толстобрюхие шмели были слепы к тому, что так быстро разглядела Мадлен. Они видели совсем другую женщину. Принимали ее смущение за кокетство. За набивание цены.

Еще пару минут…

Он остановил того, кто коснулся ее плеча.

— Она со мной.

— Спасибо! — крепко держа Яна под руку, Кэт жалась к нему, не представляя, какие чувства в нем вызывает. — Еще немного, и мне пришлось бы прятаться от них в туалете.

Они остановились у рулетки, облюбованной мажорами, с жадностью смотрящими на шарик, совершающий обороты. В этот раз вместо знакомого дилера колесо раскручивала молодая девушка. Ян просканировал ее взглядом, ни на чем не задержался — и переключился на Кэт.

— Ты знаешь, что сумма всех чисел на рулетке, на этом «чертовом» колесе, равна шестистам шестидесяти шести — числу зверя?

Кэт, наблюдая за шариком, скачущим по секторам, покачала головой.

— А сегодня шестое число шестого месяца. Так что только попробуй не выиграть, моя везучая Кэт, — зловеще-ласково предупредил Ян.

Шарик упал на сектор под номером «тридцать три». Сыграло несколько мелких ставок. Девушки, повизгивая, забрали выигрыш. Судя по мрачному лицу патлатого подростка, он был тем, кто поставил тысячу на «одиннадцать» и «двадцать два».

Стайка мажоров упорхнула.

— Это номинал в тысячу долларов, — сказал Ян и зажал в ладони Кэт желтую фишку.

— Это самая дорогая фишка?

— Нет.

Кэт нахмурила брови.

— А какая самая дорогая?

— Десять миллионов долларов. Казино «Алладин», Лас-Вегас, штат Невада, — процедил Ян. — Может, уже сделаешь ставку?

Он легонько подтолкнул ее к свету, а сам остался в тени.

— На черное, пожалуйста, — попросила Кэт крупье.

Ян машинально потер ладони о брюки: жутко хотелось курить. Но в его условном договоре с удачей в рулетке был пункт: ни сигарет, ни алкоголя.

* * *

Закусив губу, Катя раскрыла ладонь. Фишка казалась игрушечной. Простой желтый кругляш. А стоил тысячу долларов. При мысли об этом ей стало не по себе. Тысяча долларов! Это же сколько нужно работать ее маме, чтобы купить такую фишку?! А Ян был готов пожертвовать всей сумой, только, чтобы проверить удачу.

Шарик катился по ободу рулетки, а Катя все считала.

…Если не откладывать, не платить по кредитам…

Ее ставка сработала — Катя даже не удивилась. Она была уверена, что Ян выиграет — пусть и с ее помощью. Его удача казалась осязаемой.

— Отлично, малышка Кэт. Забирай выигрыш — и пойдем… — раздался за спиной голос Яна.

…Если почти ничего не покупать — примерно полгода.

А еще он заставил ее снять бюстгальтер.

— Пожалуйста, распределите всю сумму по числам: один, два, три… — за спиной раздалось разъяренное «Кэт!» — И десять, — Катя невинно улыбнулась. — Счастливое число моего друга.

— Ставки сделаны. Ставок больше нет, — объявил крупье.

Катя слышала, как разрасталось, чернело молчание Яна — но он уже ничего не мог поделать.

Эмоции, заставившие Катю рисковать чужими деньгами, постепенно испарились. И теперь она отчетливо чувствовала безмолвную ярость Яна и понимала, что лучше бы ей не выходить за пределы этого светового круга.

Шарик заметался по секторам и быстрее, чем Катя поняла, что произошло, она услышала за спиной выдох.

Выиграло число «десять». Вот это была настоящая удача! Катя взвизгнула, сжав от радости кулаки, и обернулась, представляя, как обрадовался Ян. Может быть, они хлопнут друг друга ладошкой, как отлично сыгравшая команда? Но Ян по-прежнему был мрачным.

— Теперь ты, наконец, остановишься? — спросил он.

Катя молча собрала фишки. Ян злился. Но хотя бы сдержал обещание и поделился половиной выигрыша.

В ожидании такси, они вышли на крыльцо.

Катя мерзла. Потирала плечи руками, переминалась с ноги на ногу. Туфли жали неимоверно. Она даже подумала, не снять ли их, но не хотела еще больше злить Яна. Он все смотрел в одну точку, куда-то на тротуар пустынной улицы, словно видел там что-то зрелищное: драку или страстный поцелуй. И долго чиркал зажигалкой, прежде, чем смог прикурить. Радовало лишь то, что сейчас была не его очередь загадывать желание.

Недалеко от входа, на углу здания, старушка продавала цветы. Катя купила охапку алых садовых роз, тонких и нежных. Счастливая, вернулась.

Ян скользнул по ней взглядом и продолжил рассматривать тротуар.

— Тебе мало на сегодня цветов?

— Я выиграла в рулетку — получила деньги из воздуха. И захотела поделиться этими деньгами, — объяснила Катя, вдыхая едва уловимый цветочный аромат.

— Могла оставить чаевые крупье.

— Я хотела поделиться с тем, кому деньги действительно нужны.

— И выбрала для этого старушку у казино? Которая продает цветок по стоимости букета? — Ян усмехнулся. — Да она, наверняка, заходит за этот самый угол, возле которого торгует, и садиться в собственный «Бумер». Знаешь, сколько здесь ходит таких, как ты, опьяненных выигрышем?

Катя посмотрела на букет. Теперь розы казались тусклее, стали заметнее подвявшие лепестки. Она бросила цветы возле мусорной корзины, машинально отряхнула листочки, прилипшие к рукам. На платье осталась пара мелких затяжек, сделанных шипами.

Приехало такси. Ян сел спереди. Катя смотрела на его макушку, на медь волос, вспыхивающую, когда они проезжали мимо фонарей, и думала, как же ей повезло. Не только в казино. А в жизни. Встретить такого человека, как Ян. Да, непредсказуемого, жесткого, циничного, но заботливого. Он раздобыл красивое платье, подарил цветы, сводил в казино. Разрешил бесплатно жить в его квартире. А взамен просил так мало.

Дома Катя достала бутон из прически и положила его на подоконник, чтобы засушить на память о таком замечательном дне.

Она уже надела пижаму, когда в дверь постучали.

— Похолодало. Я принес тебе одеяло.

Кутаясь в простыню, Катя открыла дверь.

Ян хотел что-то сказать, но так и остался стоять с открытым ртом: в руке у Кати он увидел стул. Ошарашено посмотрел ей в глаза.

— Ты… — Ян еще раз подумал, прежде чем озвучить мысль. — Ты подпираешь дверь стулом?!

Катя молчала. Ну, что она могла сказать?

Ян покачал головой.

— Я даже не знаю, это смешно или печально. Наверное, все-таки смешно, — но он не улыбнулся. — В следующий раз, когда решишь, что я собираюсь напасть на тебя, нажми на кнопку под дверной ручкой. Это замок. Чтобы разблокировать его, просто опусти ручку, — Ян вручил ей одеяло. — Спокойной ночи.

Катя натянула одеяло до ушей.

«Прописку бы…» — зевая, думала она.

Прописка решила бы многие ее проблемы. Но от такой наглости Ян и вовсе мог ее выгнать. Вот она выполнит десять желаний, получит право жить в этой комнате постоянно, тогда и о прописке можно будет поговорить.

Так что загадать? И как вложиться в десять желаний? Ведь у нее никогда ничего не было. А столько всего хотелось! Увидеть город, почувствовать его… Хотя бы глазком взглянуть на жизнь, которую каждый день видят женщины, подобные знакомой Яна из казино. Они с Катей выглядели похоже: у обеих — черные платья в пол, даже бутоны чайной розы в волосах. И в то же время, они казались такими разными… Та — шикарная, роковая. Весь мир лежал у ее ног. И она, Катя, трепещущая от вида шашечек такси.

Но она своего добьется.

У нее все получится.

Я сильная и смелая…

* * *

А Ян стоял у окна со стаканом виски у окна, размышляя о том, что его квартирантке очень идут поднятые волосы. Не дурацкий деревенский пучок, а вот так, небрежно заколотые, словно наспех собранные. Когда, кажется, вынь заколку — и они стекут по плечам мягкими волнами. Этот цвет, молочный шоколад с легкой рыжцой, красиво играл бы на ее белой коже. Ян легко мог представить, как девушка, откликаясь на его голос, поворачивает голову анфас, и сочные локоны, вздрагивая и пружиня, скользят по ее обнаженным лопаткам…

Ян заставил себя подумать о другом.

Поставив на число, она совершила громадную ошибку. Это было очень плохо — вне зависимости от исхода игры. Если бы Кэт проиграла, Ян бы лишился значительной части денег. А у него сейчас было смутное время насчет везения. Но Кэт выиграла. И это, если смотреть правде в глаза, было еще хуже. Сама того не понимая, она нарушила давний договор Яна, который нарушать не стоило. Один черт знал, какие теперь его ждали последствия.

Ночь выдалась долгой. Яну снилось, что шарик нарезает круги по рулетке, — и даже во сне он чувствовал, как звук, усиливаясь, отзывался в солнечном сплетении. А потом шарик падал: то на красное, то на черное. Пятьдесят на пятьдесят. Как у любого другого игрока. У Яна больше не было власти над рулеткой.

Утром он проснулся разбитым. Недавно постиранная наволочка пахла потом.