Дети природы. Возрождение

Глава 50

В долине у подножия самой северной горы собрались нагиры. Мужчины и женщины расположились полукругом перед узкой расщелиной в склоне. Их лица выдавали сосредоточенность и напряжение. Кто -то прошептал: "Идут", и между нагир послышались тревожные вздохи.

Четверо белокурых мужчин вели иргиду. Руки ее были скованы кандалами. От стальных браслетов в разные стороны тянулись цепи. С их помощью нагиры удерживали пленницу.

Калисса медленно переставляла слабые ноги. Из-за спутавшихся волос бросала злобные, полные ненависти взгляды. Ее губы беззвучно шевелились. Черное платье превратилось в грязные лохмотья. По кружевам рассыпались мелкие дырочки. Измятую пышную юбку покрывали пятна. Подол в нескольких местах был порван. На лице и теле Калиссы навсегда остались следы темной магии. Кожа стала серой, изрешеченной синими и красными линиями вен. Завалившиеся глазницы окружили кровоподтеки. Рот был перекошен напряжением. Плечи ее ссутулились, а ноги искривились. Плоть потеряла упругость и словно иссохла. Иргида использовала всю красоту и здоровье принадлежащего ей тела.

Ясмина стояла среди нагир. Так же, как и остальные, даже перед обессиленной, надежно плененной оковами иргидой испытывала страх и трепет. Вместе со своими детьми волновалась и природа. Долина темнела, противясь появлению черной сущности на своей земле. Ветер набирал силу. Его порывы становились резче. С неба срывались редкие капли дождя.

Мужчины подвели Калиссу к нагирам. Дети природы молча расступились. Тогда иргида увидела Оданиса. Он стоял перед щербатым входом в пещеру и отвечал пленнице строгим, твердым взглядом.

— Иргида, — резко заговорил нагир. — Ты погубила многих людей на острове Нивия! Нам не узнать, сколько всего невинных жертв пало от твоей черной сущности! Но мы можем быть уверены: больше ни одна живая душа не пострадает от твоих темных чар!

Оданис развернулся и скрылся в темноте расщелины. Нагиры, сопровождающие пленницу, направились за ним.

Калисса резко замотала головой. Она уперлась и не сходила с места. Ее лицо исказилось от страха. Мужчины продолжали движение, пока не натянулись цепи. Оковы больно впились в кисти иргиды. Она зарычала и рванулась назад. Нагиры туго обхватили стальные звенья и резко дернули их на себя. Пленница быстро засеменила по траве босыми ногами. Остановившись, отказывалась идти. Она упала на землю, билась и кричала.

Проводники разошлись по краям вокруг игриды. Они растягивали цепи в стороны и двигались дальше. Калисса противилась, но мужчины волоком тащили ее к пещере. Остальные нагиры расступились шире и обходили пленницу, стеной оттесняя ее к входу.

Твердая земля растирала кожу Калиссы, а встречающиеся камни больно ранили. Она сдалась и поднялась на ноги. Иргида хныкала, ревела и поднимала визг, но нагиры заставляли ее ступать вперед.

Оказавшись внутри горы, они двигались по узкому каменному коридору. Здесь мужчинам было трудно контролировать цепи, поэтому иргиду крепко держали руками с обеих сторон. На всем пути их сопровождал грохот, а когда он стих, окружение погрузилось в кромешную темноту. Нагиры зажгли несколько факелов. Иргида обернулась. Проход в гору закрыл огромный валун.

Они преодолели еще метров двадцать, круто повернули направо и оказались в пещере. Форма ее была округлой. Потолок покрывали вытянутые острые камни. По неровным колючим стенам стекала вода. Вся пещера состояла из прозрачной горной породы. Так же, как и камень, сорванный иргидой с шеи Ясмины.

В глубине, разбавляя сумрак белым светом, их ожидал Оданис. Калиссу вывели в центр. Она тряслась и крутилась всем телом, пока нагиры быстро распределялись вокруг нее. Серебро волос осветило пещеру. Факелы были погашены. Мужчины и женщины заняли свои места и остановились.

Шорох шагов стих. Оданис кивнул, и нагиры взялись за руки. Проводники вытянули цепи в разные стороны. Пленница билась и вырывалась, но мужчины удерживали ее в центре.

Ясмина закрыла глаза и склонила голову. Она крепко сжимала ладони нагир. Ее дыхание участилось, а тело бросило в жар. Тысячи иголок пронзили кожу. По ней прошлась волна света и добра. Естество нагир сливалось воедино. Их свечение разгоралось белым пламенем. Оно становилось ярче и ослепительнее.

Калисса опустила лицо и старалась скрыть его за волосами. Глаза иргиды искрились. Уворачиваться от света было бесполезно. Он проникал повсюду. Пробирал насквозь. Изо рта Калиссы вырывалось шипение. Боль и ярость сквозили в голосе.

Свечение набирало силу. Окутало нагир полностью. Превратило в неделимое сверкающее кольцо вокруг черной сущности. От их ног потянулись белые тонкие линии. Они изрезали пол пещеры, поднялись по стенам к самому потолку и зажгли белизной ее свод.

Гора пульсировала, озаряясь светом. Тело иргиды выгнулось. Она раскинула в стороны руки и запрокинула голову. Мужчины разжали кулаки и бросили цепи на пол. Калисса содрогалась крупными толчками. Ее рот широко раскрылся. Из него вырвалось облако. Угольно-черное, оно вспыхивало мелкими красными искрами. Тело иргиды обмякло и рухнуло на пол. Калисса была мертва.

Облако взмыло вверх. Резво кидалось из стороны в сторону, но везде встречало преграду из света. Он проходил сквозь черную материю сущности и, сияя, по крупице разрушал ее.

Облако отчаянно старалось найти выход и поднялось выше. Пещера озарилась сильнее. Из ее каменного потолка вырвался красный столб света. Он вонзился в сущность, поглощая ее черноту.

Облако тускнело, вместе с ним бледнел красный свет луча. Объединившись, природа и нагиры брали верх. Сущность серела, уменьшаясь в размерах. Красный свет пещеры блек. Он стал едва розовым, а затем почти прозрачным. Постепенно в нем появлялись сверкающие полоски яркого белого цвета. Чем меньше делалось облако, тем сильнее разгорался луч. Затем он ярко вспыхнул. Свет, слепящий, непереносимый, заполнил пещеру. Он горел пару секунд, полностью заполнив собой пространство. А когда потух, черная сущность растворилась в нем без следа.

***

Деонис шел по широкой центральной тропе королевского сада. Деревья по обеим сторонам от него низко клонили ветви и скрывали небо за густой зеленой листвой. Принц облачился в темный костюм. На его бедре покачивались длинные ножны. Черные волосы были убраны от лица и аккуратно уложены. Обеими руками он держал букет белоснежных камелий.

Позади принца двигался Оданис. Оставаясь в замке, мужчина не менял одежды нагир. Его волнистые волосы свободно лежали на плечах.

Мужчины миновали аллею и углубились в сад. Они прошли мимо ярких цветочных ковров. Обогнули пруд и по узкой тропе вышли на небольшую поляну, скрытую по периметру высокими кустами роз. Посередине дальней от прохода стены возвышался светлый надгробный камень. На нем витиеватым почерком была выбита надпись: "Камир, твои храбрость и доброта навсегда останутся в наших сердцах и памяти".

Деонис пересек поляну и возложил цветы к еще свежей могиле. Принц склонил голову и едва сдерживал слезы. Несколько минут мужчины стояли в тишине. Затем, Деонис развернулся, и они покинули поляну.

Теперь Оданис поравнялся с принцем.

— Он был вашим другом? — спросил нагир.

— Благодаря Камиру я остался жив, — отвечал Деонис, — он был мне братом... наставником...

— Мне жаль, что иргида лишила его жизни, — грустно сказал Оданис.

— Даже дважды, — хмуро сдвинув брови, делился Деонис, — Камиру пришлось умереть дважды. Когда-нибудь я расскажу вам его историю. Люди и нагиры должны знать о

Камире. О страданиях, которые выпали на его долю. О смелости и терпении, на которые способен нагир и человек.

Деонис остановился и заглянул дяде в глаза.

— Вы ведь останетесь в городе? Поможете людям и нагирам начать жизнь с чистого листа? — с надеждой спросил он.

Оданис кивнул и, улыбаясь, ответил:

— После я вернусь в долину, а ты станешь королем.

Принц горько усмехнулся, и они вновь зашагали по саду.

— Не думаю, что это хорошая идея. Едва ли Нивии нужен такой король, как я, — безрадостно говорил Деонис. — Мне не хватило ни духа, ни сил, чтобы вступить в бой на площади. Я не покидал стен замка и не знаю жизни. Мне нужно побывать во всех общинах нашего острова. Пахать и рыбачить, научиться охоте и освоить не самое сложное дело у мастеров... А затем, я мечтаю отправиться в плаванье и повидать все острова Единого океана, — Деонис вновь остановился и, серьезно глядя на Оданиса, горячо произнес: — Люди так счастливы, что вы живы! Это сплотило их и придало веры в будущее. Вы лучше для Нивии, чем любой новый король! Не бросайте людей!

Оданис подошел к племяннику и положил руки ему на плечи.

— Сейчас это единственно верный выход, — убедительно говорил он. — Но каждый счастлив на своем месте. Ты ведь не занимаешь трон, если хочешь учиться и путешествовать. Так и меня тяготит этот замок. Слишком много боли и горя связано с его стенами. Но одна смелая девушка однажды уже упрекнула меня в трусости. В этот раз я не буду прятаться, — на лице Оданиса растянулась улыбка. Его глаза хитро сощурились.

— Время покажет. Может быть, Нивии нужна храбрая и справедливая королева?

***

Рыбаки входили в ворота общины. Родные встречали их, смеясь и плача от радости. Артемиса окружили жена и дети. Демидия обнимала возлюбленная. С глазами, полными слез, она проводила кончиком пальца по порезу на его щеке. В общине показались рыбачки. Жители, увидев их, разразились овациями. Женщины на мгновение растерялись и удивленно смотрели по сторонам, а затем на их лицах растянулись улыбки. Они стали кланяться и благодарить людей за теплый прием. Последними в общину ввозили павших в бою рыбаков. Тогда жители затихали. В скорбном молчании они принимали тела, чтобы подготовить их к встрече с Соленым Богом Воды.

Ясмина удалилась от площадки у ворот и теперь шла по тропе меж рыбацких хижин. За ней по пятам следовал Ньевес. Девушка обогнула раскидистые деревья и вышла к родительскому дому. Застыв от него в паре метров, задержала взгляд на белой стене и небольшом окне, обвитом плетущейся зеленью. Ньевес сидел у ног хозяйки и терпеливо ждал. Наконец, Ясмина решилась и направилась к двери. Распахнула ее и, откинув занавеску, вошла в комнату.

Последние дни, проведенные дома, были пропитаны печалью. Ясмина познала боль расставания и горечь потери. Но сейчас она смотрела на скромные лежанки и на маленький стол у окна и видела счастливые моменты из жизни своей семьи. Долгие дружеские беседы с мамой при свете луны. Улыбающиеся, добрые глаза отца. Миро всегда с любовью и восхищением смотрел на Малену, а Ясмина каждый раз с теплотой подмечала это.

Она вспомнила веселые праздники общины, где ее родители могли отдохнуть от тяжелого труда. Увидела, как они танцуют, нежно держась за руки, а пламя от костра окрашивает их мягким светом.

Перед глазами девушки предстало довольное лицо отца, вернувшегося с лодкой, полной улова. Улыбка и натруженные руки матери, с удовольствием занимающейся работой на кухне.

Опасения Ясмины оказались напрасными. Моменты прошлой жизни, которая теперь казалась такой далекой, еще наполняли ее. Она помнила себя прежней белокурой рыбачкой и пообещала навсегда сохранить эти чувства.

Девушка вышла из дома. Ньевес выскочил за ней. Тропы общины привели их на пляж. Ясмина скинула сандалии и ощутила приятное тепло босыми ногами. Она опустилась на песок. Барс устроился рядом. После разлуки Ньвес не отходил от хозяйки, Ясмина была этому рада.

Поглаживая мягкую шерсть котенка, она направила взгляд далеко в море и подумала о Гратии. Лицо девушки озарилось счастьем. Сейчас они останутся в общине. Будут помогать жителям. Гратий нужен своей семье. Но как только придет время, они вместе отправятся в долину нагир. Ясмине жизненно необходимо было узнать все об этом народе и о самой себе.

Девушка провела взглядом по бескрайней водной глади, посмотрела на ожившую общину. Представила, как при Короле Оданисе наладится прежняя благодатная жизнь Нивии.

"Пришло время выстраивать на острове новый мир, — подумала Ясмина. — Мир нагир и людей. И каким он будет, теперь зависит только от нас самих".