Дикий дракон для принцессы (СИ)

Глава 16

Следующие несколько дней стали для меня самыми страшными и самыми прекрасными одновременно. Я тайно приходила к Саркайну и помогала лекарю выхаживать его. Теперь, когда для всех он был мертв, никто не мешал нам видеться.

Каждый раз, когда я переступала порог башни, меня переполняло смешанное чувство радости и ужаса. Радости, потому что он жив, потому что я могу видеть его, держать за руку, чувствовать его дыхание. Ужаса, потому что каждый раз я боялась, что в следующий момент он опять окажется на грани смерти, а все, что я делала, не спасет его. Ведь все тайное становится явным.

Я не могла понять, кто отравил его. Кому это выгодно? Конечно, после схватки с дракайнами во время побега все были обозлены на Саркайна. Но кто пошел против прямого приказа королевы?! Нирлайна пыталась узнать, кто осмелился на такое, даже несколько голов полетело с плеч, но виновного так и не нашли.

Через несколько дней после произошедшего, мать позвала меня к себе. Мне стоило много усилий, чтобы скрыть все, что творилось внутри. И я прекрасно понимала, что эта встреча будет для меня настоящим испытанием. Но мысль о Саркайне придавала силы. Королева была расстроена и опечалена, хотя внешне оставалась холодной. Ее не заботила смерть Саркайна сама по себе, она беспокоилась о будущем Эреваса, о власти, о нарушенном порядке и о том, кто мог бросить вызов ее авторитету.

Когда я вошла в тронный зал, ее взгляд был пронзительным, словно она пыталась заглянуть прямо в мою душу. Прочесть то, что я ей говорить не хотела. Она сидела, облаченная в красивое красное платье. Столько грации излучала ее поза и взгляд! Я невольно залюбовалась.

— Я рада, что ты пришла, — сказала она, голос ее был тих и почти дружелюбен, но в нем таилась ледяная опасность.

— Здравствуй, мама. Как твое самочувствие? — поинтересовалась я.

— Как у дракайны, которой осталось жить не так уж долго. — С горькой усмешкой ответила она. — И поэтому для меня очень важно знать, как ты? Может быть, ты что-то вспомнила? Я хочу знать, была ли между вами близость? Стала ли ты уставать быстрее, менять ипостась без своего желания? Хочется ли тебе есть больше обычного?

Конечно же, она намекала на беременность. Формирование яиц внутри чрева всегда было трудным процессом. Это отнимало много сил и истощало тело дракайны.

— Не вспомнила, мама, — вздохнула я. Я все еще не могла быть с ней честна, пока не станет наверняка известно о моем состоянии. — Со сменой ипостаси все в порядке, и ем я как обычно.

Я сказала чистую правду. Уставала я ужасно, но только из-за недостатка сна. Встречаться с Саркайном мы могли только ночью, а днем меня ждали дворцовые дела.

— Я постоянно хожу к лекарю, чтобы он проверил, не жду ли я будущую наследницу, — соврала не моргнув и глазом. — Но ты сама понимаешь, что в первые дни это сложно определить. К тому же, у всех этот период проходит по-разному. И чем сильнее дракайна, тем…

— …тем менее выражены приметы, — продолжила она вместо меня. — Вид у тебя измученный.

— Плохо сплю, — не стала я хитрить. — Мысли о твоей болезни и будущем нашего королевства не сопутствуют крепкому сну.

Я подошла к маме ближе, но обнять ее не решилась. Просто положила руку на ее плечо.

— А теперь, когда пленника нет, — я специально не назвала его по имени, — то все королевство под угрозой.

— И времени нет, — ледяным голосом сказала она. — Мы не можем рисковать и снова отправляться на земли диких. Королевство и так понесло огромные потери. И нет гарантии, что нам удастся привезти еще одного живого крилорнца. — Она тяжело вздохнула. — Вся надежда на то, что ты понесла.

— Я не уверена.

— Прошло десять дней…. — она замолчала. — Я допускаю, что никаких примет может не быть. У тебя в запасе еще десять дней. Если ты не явишь на свет яйца, значит, мы проиграли.

Точнее девять, подумала про себя. Внутри утробы яйца всегда находились ровно двадцать дней. Если вдруг по какой-то причине дракайна разрешалась от бремени раньше, плоды внутри практически никогда не выживали. Зато если все проходило гладко, оставалось около полугода до вылупления детей.

Драконы и дракайны развивались внутри яиц неспешно и появлялись на свет, хотя и очень маленькими, но быстро начинали расти и набирать вес, особенно если у их матери прибывало молоко, что бывало не всегда.

Впрочем, иногда случалось и такое, что одно или сразу оба яйца появлялись без завязи. Это происходило крайне редко, но все же и к такому развитию событий следовало быть готовой.

Я убрала руку с плеча матери и кивнула.

— Я понимаю.

Думала, что наш разговор окончен, я уже собиралась уйти, но мать остановила меня жестом. Я замерла и вопросительно на нее посмотрела.

— Если через десять дней станет понятно, что ничего не вышло, тебе придется выбрать кого-то на роль отца будущей наследницы. У нас меньше времени, чем я думала, Элайна. Это риск, но ты не можешь взойти на трон, не имея ребенка, таков закон. А если я умру раньше…

— Не говори так, мама! — воскликнула я.

Я очень давно была самостоятельной, меня с раннего детства воспитывали как будущую правительницу, но в тот момент почувствовала себя маленькой девочкой. Я всегда думала, что времени много, что я все успею. А выходило, что совсем скоро я останусь единственной правительницей, и от этого становилось не по себе.

— Но это правда. Наше положение слишком серьезно. Если я умру, а у тебя не будет наследницы, в королевстве начнется неразбериха, борьба за власть, а мы сейчас не настолько сильны, чтобы выстоять при таком раскладе.

— И что ты предлагаешь? — Я покачала головой. Не хотела даже думать обо всем этом, но и выхода другого не было.

— Вариантов не так чтобы много. Присмотрись к Карзену.

Я расширила глаза и хотела возразить, но королева подняла руку, призывая меня к молчанию.

— Да, не самый лучший выбор, но он полноценный дракон, к тому же из древнего рода, с высоким статусом, хоть и мужчина, — правительница скривилась. — Он не так силен, как дикие драконы, но… — мать замолчала и вздохнула.

— Хорошо-хорошо, я подумаю об этом, — сказала, только чтобы прекратить этот разговор. Сказать по правде, я с трудом допускала мысль, что меня может коснуться кто-то, кроме Саркайна. Но королеве об этом знать было нельзя ни в коем случае. Так что оставалось только согласиться, в тайне надеясь, что все могло получиться, и мне не придется погрязнуть в еще большей лжи, выпутываясь из ситуации.

Поклонившись, я покинула королевские покои, больше не проронив ни слова. Я понимала важность ожиданий матери. Но все случилось так, как случилось, и я ни о чем не жалела. Ни о том, что наша близость с Саркайном произошла не в ночь затмения, ни о том, что попыталась помочь ему сбежать. И пускай у нас вышло не все гладко, сейчас Саркайн находился в безопасности, и оставался шанс того, что я могу быть беременна.

Я вошла в свои покои и привалилась к двери, размышляя о словах матери. Да, она явно в отчаянии, раз предложила на роль отца моих детей Карзена. Королева недолюбливала своего посла, и все это знали, но она терпела дракона на столь высокой должности, потому что соседние государства охотнее договаривались с мужчиной. Небольшая хитрость для того, чтобы обеспечивать благополучие страны.

Разговор с матерью вымотал меня. Я едва дошла до кровати и опустилась на нее со вздохом столетней старухи. От перемены положения тела голова резко закружилась. Странное ощущение. Что-то определенно не так.

Неожиданно для самой себя я начала менять ипостась. Даже не успела снять платье, которое не было приспособлено под крылья. Легкая ткань с треском разорвалась, и я с наслаждением расправила крылья. Что это со мной? Я всегда отлично контролирую тело. И вдруг в голову выстрелила мысль: это оно! Все сходится! Я все-таки зачала!

Прикрыла глаза и сосредоточилась на ощущениях. Внизу живота и вправду ощущалась странная наполненность. Я не могла бы описать это чувство, но внутри как будто все было по-другому. Сердце налилось теплом. У нас получилось! Королевство не останется без правительницы!

Попыталась принять человеческий облик, и не смогла. На это просто не осталось сил. Я легла на ложе прямо в так, аккуратно сложив крылья. Детям внутри меня нужно было чувствовать защиту, именно поэтому дракайны, носящие в себе яйца, так часто не могли справиться со сменой ипостаси. Я скрутилась клубком на постели, положила руки на живот, покрытый множеством мелких чешуек, и долго не могла уснуть, тихо радуясь новым ощущениям.

Не осталось сомнений в том, что внутри меня зародилась новая жизнь. Тепло и радость смешивались с трепетным волнением. Будущее казалось опасным, но в тот момент я чувствовала себя сильной и готовой принять все, что пошлет судьба. Мои мысли были о том, как все сложится дальше. И в мечтах, которые я прятала очень глубоко, Саркайн находился рядом с нами. Со мной и нашими детьми. Ведь так устроена природа: дракайны производят на свет два яйца…

Я встрепенулась, пытаясь унять яростно колотящееся сердце. Вот та страшная мысль, которая не давала мне покоя! Я не хотела жить, как того требовали законы моего королевства. Обычные семьи часто оставляли мальчиков, хотя вылупление драконов не особо приветствовалось, а в рядах аристократии и вовсе порицалось, но я же будущая королева! По закону я обязана избавиться от второго яйца и оставить только девочку. Но я не хотела уничтожать яйцо с мальчиком! Это ведь мой сын! Дитя, зачатое от дракона, которого я, мимо воли, полюбила всем сердцем!

Слезы покатились по щекам. Я прекрасно осознавала, что желаниям не суждено сбыться. Я надежда своего народа, его защита и опора. А все остальное лишь глупые мечты.

Мне придется сделать то, о чем раньше я предпочитала не думать, а теперь и вовсе страшилась, когда выход на свет яиц был так близок. Мне придется жить с тем, что убила своего сына. Буду жалеть об этом столько, сколько мне отмерено небом прожить на этой земле. Но королева не имеет права на счастье. Все ее существование — лишь служение народу.

Да, я жила в роскоши, но какова цена? Я не могла быть с любимым, не могла сохранить жизнь той крохе, которая находилась внутри меня. Оставь я мальчика, он станет принцем, и сможет претендовать на престол. А это огромный риск для всей нашей династии, которая смогла получить власть путем огромных жертв. Иногда я думала, а так ли плохо, когда правит мужчина? Ведь в соседних государствах все иначе, но там живут такие же драконы, как и мы.

Проклятая бездна!

Мыслимо ли, что в королевском окружении не оказалось ни одного достойного дракона, который мог бы стать отцом будущей королевы?! Порой мне казалось, что наш уклад изжил себя. И все же следование традициям — это слишком важно. Так меня учили с того времени, как я научилась говорить. Если не уважать устои предков, все рухнет. Так всегда говорила королева. И до теперешнего момента я безоговорочно ей верила. Но теперь начала сомневаться. А что если есть другой выход?..

Саркайн уверенно шел на поправку. Я видела, как с каждым днем к нему возвращаются силы, как блеск в его глазах становится ярче. Сейчас, когда он не подвергался влиянию печати «Непокорной плоти», быстро восстанавливался.

Я пришла к нему на следующий день после разговора с королевой. Не знала, стоит ли говорить о том, что наша близость принесла плоды, которые теперь созревали в моем чреве. Все и так слишком сложно. Я безумно желала поделиться с ним этой новостью, но боялась, что это только разозлит его. Ведь дети — это напоминание о том, что я использовала его в своих целях. И все же в глубине души мне хотелось верить, что он обрадуется. Хотя я понимала, что у нас нет будущего. Восемь дней. Всего восемь дней, и моя жизнь уже не будет прежней. На свет явятся яйца, одно из которых я должна буду разбить.

Нет, я не буду ни о чем рассказывать Саркайну. Не стоит усложнять и без того опасную и странную ситуацию.

Лучше было бы нам вообще не видеться, ведь я знала, что рано или поздно придется расстаться. Он не сможет находиться в башне лекаря вечно. Оставаясь в королевстве, Саркайн рисковал. Мы оба знали, что ему нужно бежать. И все же видеть его, пока еще могу, стало для меня тем искушением, которому я не могла противиться.

Когда я вошла в покои Портайна, он тут же поклонился и вышел, сославшись на то, что у него какие-то неотложные дела. Я улыбнулась. Никогда не думала, что именно лекарь станет моим союзником. Но в последнее время мы хорошо ладили. Да, этому поспособствовала моя угроза, но я ни о чем не жалела.

Я тихо вошла в спальню и замерла, увидев его в боевой ипостаси. Я опешила. До чего же он красив! Никогда прежде я не сталкивалась с такими прекрасными существами! У нас были воины-мужчины, не так много, как женщин, но были. И я часто наблюдала за их тренировками. Наши драконы не шли ни в какое сравнение с крилорнцем. Казалось, он соткан из груды мышц и идеальной формы чешуек. Они переливались разными оттенками. Невероятное зрелище!

Каждое его движение — будь то разворот головы или взмах крыльев — как воплощение грации и силы. Крылья, огромные и мощные, разворачивались за его спиной, будто могли одним взмахом уничтожить всю мебель в этой комнате. Нет, такому прекрасному существу не место взаперти. Он должен летать под небом, видеть солнце, вдыхать всей грудью свежий горный воздух! И пускай меня не будет рядом…

Я не могла оторвать от него взгляд. Он был не просто красив, а великолепен, как воплощение древней мощи природы. На нем были лишь свободные шаровары, которые не стесняли движений и не рвались при превращении, потому что могли растягиваться.

Саркайн сразу же заметил меня и тоже замер.

— Как ты? — спросила через несколько минут, когда пауза совсем уж затянулась, а я не могла больше его так бесстыдно рассматривать.

Он осторожно повел крыльями, чтобы действительно не разрушить местную обстановку.

— Как видишь, раны затянулись. — В ипостаси дракона его голос звучал немного грубее, от него у меня мурашки побежали вдоль позвоночника. — И я уже оправился от яда.

— Я рада это слышать.

Даже не осознавая, что творю, я приблизилась к нему и протянула руку, не дойдя всего один шаг. Саркайн сам сократил расстояние между нами. Тело его плавно меняло очертания, мышцы стали чуть меньше, а чешуйки втянулись под кожу. От него веяло теплом. В предыдущие наши встречи мы не оставались наедине, лекарь всегда находился рядом. Но теперь мне никто не мешал сделать то, чего я так страстно желала. Я подняла голову ему навстречу, но не успела осуществить задуманное: Саркайн припал к моим губам. Очень нежно, поцелуй был почти неощутим, пока я тихо не застонала. Тогда он прижал меня к своей обнаженной груди, от которой веяло таким жаром, что было почти горячо до него дотрагиваться.

— Эйли, — прошептал он мне прямо в рот. Саркайн продолжал называть меня этим именем. Только он во всем королевстве так звал меня, только ему я это позволяла. Пускай для всех я будущая правительница, с ним я желала быть просто любимой женщиной, не оглядываясь ни на какие условности.

Он аккуратно подхватил меня на руки и понес к широкому ложу. Я ловила каждый его поцелуй, каждую ласку. Он лег рядом, его чуть грубоватые пальцы аккуратно касались моей кожи, поднимая волоски на коже. Я вторила его движениям, водя руками по груди и плечам, чувствуя, как ходят под кожей его мышцы. Губами он аккуратно чертил влажную дорожку от моей щеки к шее, а оттуда ниже и ниже… Я стонала и выгибалась навстречу, больше всего боясь того, что он остановится. Но он не остановился, шепча мне нежности, пока мы плавно покачивались в танце любви.

А потом мы долго лежали обнаженные, укрытые лишь тонкой простыней. В спальне лекаря ярко пылал огонь в очаге. Но больше всего тепла исходило от тела дракона рядом со мной. Он обнимал меня сзади и то и дело прикладывался губами к коже под ухом. Я слышала, как вернулся лекарь, но он не тревожил нас, занимаясь своими делами и не заходя в спальню.

Одна часть меня была абсолютно счастлива в объятиях любимого, но другая часть не совсем понимала, что происходит.

— А если я понесу? — все же решила выяснить его отношение к этому вопросу, не раскрывая свою тайну.

Я слышала, как он тихо хмыкнул.

— Это вряд ли, — прошептал он и снова поцеловал меня под ухом.

— Почему? — насторожилась я и заерзала, перевернувшись на другой бок, чтобы видеть его глаза.

Саркайн вздохнул.

— Сожалею, но королева просчиталась, выбрав дикого , — он произнес это слово с усмешкой, — дракона для этого дела.

— Почему? — опять спросила я, чувствуя себя попугаем, который повторяет одно и то же.

— По иронии судьбы или по прихоти природы, не знаю, но чем сильнее дракон, тем труднее ему обзавестись наследниками. А я сильный дракон, — сказал он серьезно. И добавил: — И это не бахвальство.

— Знаю. — Я провела по его лицу кончиками пальцев. — Но в чем причина?

Саркайн пожал плечами, лежа этот жест выглядел немного неловким.

— Возможно, все дело в наших женщинах, они просто не в состоянии выносить такое потомство. Тело отторгает яйца уже в первые дни после зачатия, потому что в противном случае маленькие драконы внутри убьют мать. В последние десятилетия крилорнцев становится все меньше…

Я нахмурилась. Мы точно не знали о такой особенности, иначе Нирлайна не стала бы рисковать. Но я-то чувствовала себя хорошо! Да, уставала, но тело прекрасно справлялось со своим предназначением.

— И у тебя нет детей? — сорвалось с моих губ против воли. Мы ни разу не затрагивали эту тему.

Он улыбнулся, но это вышло совсем не весело.

— Я же сказал, что я сильный дракон… Наверное, просто кому-то не суждено познать радость отцовства.

Он перевернулся на спину, подложив руку под голову, а я устроилась у него на груди, размышляя. Его слова болью отозвались в сердце. Он хочет детей! Я видела это в его глазах. Там промелькнуло сожаление, которое он попытался скрыть, но все же я очень хорошо его чувствовала.

В какой-то момент мне безумно захотелось обо всем ему рассказать, но я заставила себя молчать. Ему вскоре придется бежать, и будет только больнее. Я не имею права так с ним поступать…