Дикий дракон для принцессы (СИ)

Глава 5

Элайна

Я быстро шла по коридорам замка, спеша в учебную залу. В это время мы обычно занимались рукопашным боем с сестрой. Я любила проводить с Валенсией время, но его не всегда хватало.

Как будущая королева я имела определенные обязанности перед своим народом. Раз в неделю заседала вместе с матерью в тронном зале, куда допускали просителей из народа. Там мы вместе разбирали тяжбы и споры. Мать часто звала меня на закрытые советы, где я просто слушала и размышляла над тем, как все устроено. Конечно, я продолжала встречаться с летописцами, которые знакомили меня с культурами соседних королевств и историей собственного рода. Старинных летописей было столько, что я вряд ли смогла бы осилить их и за всю жизнь.

Принцесса не могла позволить себе проводить время в праздности. Я занималась рукопашным боем и практиковалась в воздушных сражениях, когда в руках меч, а за спиной расправлены сильные крылья. К сожалению, с Ленси я могла заниматься только на земле, но мы обе старались не пропускать эти занятия и порой проводили их очень весело.

А я все еще питала слабую надежду, что однажды во время наших уроков она наконец сможет поменять ипостась полностью, ну или хотя бы покроет тело плотной броней чешуи. Сказать по правде, мне было все равно, как к ее неспособности менять ипостась отнесутся другие дракайны, но я боялась за Валенсию. Все драконы — воинственные существа, и моя маленькая сестренка должна уметь за себя постоять, даже если боги не наделили ее способностью летать.

— Куда ты так спешишь, моя принцесса?

Мне преградил дорогу высокий светловолосый дракон с ровными и выразительными чертами лица в бархатном костюме багряного цвета, на нем не было и намека на доспехи или оружие. Да это ему и не требовались. Его оружием всегда был, с одной стороны, острый язык, а с другой — умение вовремя его прикусить.

— Чего тебе, Карзен? — Я смерила королевского посла не слишком-то учтивым взглядом. Он никогда мне не нравился. Карзен напоминал мне змею: такой же хитрый и изворотливый. Но только благодаря этому он занимал столь высокий пост, несмотря на то, что был мужчиной, а метил и того выше.

— Ничего, моя принцесса. — Он улыбнулся, пожав плечами и, словно уличный факир, вытащил откуда-то белую лилию и протянул ее мне. — Лишь хотел преподнести тебе этот скромный дар в знак моей привязанности.

— Карзен. — Я покачала головой и усмехнулась, приняв цветок. Не могла открыто выказать пренебрежение, все же это посол в другие края. — Не стоило беспокоиться.

— Ты нисколько меня не обременяешь, моя принцесса. — Он сделал шаг ко мне, но я решительно отстранилась. Этот жест вызвал явное недовольство на лице собеседника, но он не стал больше делать попыток приблизиться.

— Сочту за честь, если ты прикрепишь этот цветок к своим прекрасным волосам. Хотя, разумеется, ни один самый изящный цветок этого мира не сравнится с твоей красотой.

Меня замутило, настолько приторный был мед, который лился из его уст. Я криво улыбнулась и постаралась проскочить мимо посла дальше по коридору, но он не дал мне этого сделать. Наверное, в рукопашном бою я его победила бы, несмотря на то, что он был выше и крупнее, но до такого доводить очень уж не хотелось.

Карзен застыл, как бы ожидая моих действий. Я вздохнула и вставила лилию в косу, с усмешкой глядя на него.

— Доволен?

— Невероятно, — словно кот, объевшийся сметаной, сказал он, только что не облизнулся.

Я хмыкнула. Все равно во время тренировки цветок выпадет. Я ни на миг не строила иллюзий по поводу чувств Карзена ко мне. Такие, как он, не умеют любить. Его голубые глаза оставались холодны, даже когда он извивался вокруг меня в любезностях. Иногда мне казалось, что если надавить на них пальцами, послышится хруст, как бывает, когда наступаешь ногой на лужи, покрытые тонкой корочкой льда. Ему нужна была не я, а брак со мной.

— Ты же знаешь, что тебе все равно не стать полноценным правителем, — сказала я прямо, мне до ужаса надоели все эти его игры, которые продолжались с тех пор, как я выросла и стала менять ипостась.

— Меня вполне устроит роль короля-консорта[1], — все таким же мурлычащим тоном откликнулся Карзен.

Его ухаживания не прекращались, но я пока не дала никакого ответа: ни положительного, потому что не собиралась за него замуж ни при каких условиях, ни отрицательного, потому что лучше иметь такого дракона в союзниках, чем во врагах.

— Прошу меня простить, у меня урок рукопашного боя с младшей сестрой. — Я с решительным видом двинулась на посла, и он в последний миг уступил дорогу, но я очень долго чувствовала, как его ледяной взгляд прожигает мне спину. Хотелось повести лопатками, чтобы убрать это неприятное ощущение, но я усилием воли заставила себя продолжать идти с прямым станом, пока не скрылась за поворотом.

Раскрыла тяжелую дубовую дверь, обитую металлическими пластинами, и еще ничего не успела сообразить, как в меня полетела шестиконечная металлическая звездочка. Отклониться я не успевала, но сущность дракайны отреагировала быстрее, чем я могла подумать. Тело мгновенно покрылось толстыми чешуйками. Сюрикен звякнул о грудь и, не причинив мне никакого вреда, упал на каменный пол.

— Ты опоздала, — заявила сестра, прицеливаясь вторым сюрикеном. Это было ее любимое оружие. Она сидела в оконном проеме, внимательно наблюдая за каждым моим движением. Конечно, она не желала мне зла, иначе кидала бы звездочку не в грудь, а в лицо. Глаза — вот слабая сторона любого дракона. Даже в боевом обличье они остаются уязвимы.

— А ну-ка, стой! — прикрикнула на сестру. — Платье испортишь, я не успела переодеться из-за этого противного Карзена.

— Что на этот раз? — Валенсия уже в тренировочном костюме спрыгнула на пол и направилась ко мне.

— Как обычно! — Я отмахнулась, случайно задев цветок, он упал, и я прошлась по нему, услышав, как тихо хрустнул стебель. — Делает комплименты, дарит безделушки. Не понимаю, на что он надеется?

— Боюсь, что наша матушка ввела его в некоторое заблуждение относительно тебя, — задумчиво сказала Валенсия, пока я переодевалась за деревянной ширмой. Кроме нее и оружия на стенах, в просторном зале не было больше ничего. Разве что неприметный маленький столик в углу с глиняным кувшином и двумя серебряными кубками.

— И не сомневаюсь, что намеренно, — ответила я, поправляя одежду.

Я не сказала сестре о болезни матери, не придумала, как об этом сообщить. К тому же, если бы королева хотела, чтобы ее младшая дочь знала об этом, она наверняка рассказала бы ей. Я была уверена, что где-то в глубине души мать любит нас обеих, просто ее никто не научил, как нужно показывать чувства. Тяжкое бремя правления легло на ее плечи с юности, и вряд ли я могла ее в чем-то упрекать.

— Конечно! — Сестра звонко расхохоталась. — Пес служит охотнее, когда видит перед носом угощение.

— Только он еще не знает, что этого угощения не получит! — Я засмеялась в ответ и, сняв со стены два меча, один бросила сестре рукояткой вперед. Она поймала ее, хотя и не без некоторых трудностей, чуть не поранив ладонь.

— А нельзя ли чуть нежнее, дорогая сестрица? — Она недовольно сощурилась. — У меня нет такой же толстой чешуи, как у тебя.

На открытых участках тела Валенсии выступили чешуйки, но они не закрывали ее единой броней, только лишь выступая на мягкой человеческой коже небольшими островками.

— Вот именно! Поэтому ты обязана быть более ловкой, чем другие драконы и дракайны! Ты должна уметь себя защитить!

— У нас для этого целая королевская гвардия имеется, — усмехнулась Валенсия, заняв боевую позицию.

— Они не всегда будут рядом. Пожалуйста, отнесись к нашим урокам серьезно, — попросила я, умоляюще глядя на Ленси. — Когда-нибудь это спасет тебе жизнь.

— Вот уж вряд ли, — проворчала она, но перечить не стала. — Нападай, я готова!

Весь следующий час по залу раздавался лишь лязг мечей и наши с сестрой боевые выкрики. Я старалась не щадить ее, чтобы в случае настоящей опасности она понимала, как рассчитывать силы.

Меня с самого детства муштровали, к Валенисии же все учителя по боевой подготовке относились весьма снисходительно, прощая ей некоторую неуклюжесть и леность. Но только не я! На правах старшей сестры я взяла ее обучение бою на себя, чтобы Валенсия умела защититься. Она была для меня самым близким существом на всем свете, и я не пережила бы, если бы с ней что-то случилось.

— Все! Все! Хватит! — взмолилась Валенсия, выронив меч и согнувшись пополам. Ее темные кудри прилипли к влажному лицу, а на кончике носа повисла капелька, которая никак не могла сорваться и упасть. — Я больше не сделаю и шагу!

Я тоже запыхалась, но с довольным видом взирала на младшую, крепко сжимая меч в руках. Медленнее, чем мне того хотелось бы, но она делала успехи. За год мы втрое увеличили продолжительность тренировок.

— Ладно, — согласилась я, подошла к столику с кувшином и налила нам с Валенсией воды. — Держи.

Сестра взяла кубок и плюхнулась прямо на пол, жадно глотая. Я опустилась рядом с ней.

Тело окутала приятная нега, как бывало всегда после нагрузок. Мысли поплыли в сторону пленника, которого я навещала ночью. Я собиралась пойти к нему снова. Думала, что успокоюсь, когда узнаю, для чего его сюда привезли, но вот я знаю правду, и она сбивает меня с толку еще больше, чем полное незнание. Не понимала, что теперь делать, но очень хотелось поделиться открытием с сестрой.

— Я кое о чем тебе расскажу, только обещай, что это останется между нами, — тихо сказала ей. Мы сидели недалеко от окна, глядя, как заходит солнце, освещая крыши столицы ярко-алыми лучами.

Ленси посмотрела на меня и хитро прищурилась.

— Удиви меня.

— Пленника привезли для меня, — скороговоркой выдала я.

Валенсия недоверчиво прищурилась.

— Боюсь, я не совсем тебя понимаю. Зачем он тебе?

Я смерила сестру долгим многозначительным взглядом. Забавно было наблюдать, как с каждым новым предположением, которое мелькало в ее мыслях, менялось выражение ее лица. Наконец она, похоже, пришла к правильному выводу. Ее глаза смешно расширились, а брови поползли вверх, она прикрыла рот ладонью.

— Ты шутишь! Быть того не может!

— Еще как может! — Я пожала плечами. — Разговаривала вчера с матерью. Она желает получить от меня сильных наследниц, а с нашими драконами родить таких детей очень трудно. Кровь вырождается, сама же знаешь.

— Это все из-за меня. — Выражение лица сестры резко изменилось, она вся поникла. — Королева так решила из-за меня, и теперь тебе придется делить постель с каким-то… — она запнулась, подбирая слова. — Варваром, — выплюнула она это слово.

— Ну не такой он уж и варвар. — Ответ прозвучал так, что я сама смутилась и резко замолчала, надеясь, что Валенсия не заметила моего интереса пленником, но от сестры не так-то легко что-то утаить.

— Так-так-так. — Она взяла меня за подбородок и повернула к себе, требовательно заглядывая в глаза. — Ты ходила к нему снова! — она воскликнула это обвинительным тоном, захотелось опустить глаза. — А мне ни словечка не сказала!

— Я… — Все же опустила взгляд, не выдержав внимания Валенсии. — Да, я должна была убедиться, что он в порядке. Печать «Непокорной плоти» в темнице не дает ему сменить ипостась, это ослабляет его, а раны тяжелые. Я лишь хотела…

— Он тебе понравился! — обличительно заявила сестра.

— Я… Нет, что ты, я не то… — Подняла на нее глаза и увидела, как в серых глазах сестры плавают искорки смеха. Она еле сдерживалась, чтобы не захохотать в голос.

— Элайна, принцесса Эревасская, да ты краснеешь, как маленькая девочка! — Ленси прыснула, и я, не сдержавшись, засмеялась вместе с ней.

— Послушай, — сказала я, когда приступ смеха угас. — Он просто попал в беду, и мне жаль его. Он ведь не виноват в том, что его похитили из родных земель и ранили до полусмерти. Нет, я только сочувствую ему…

— Кого ты пытаешься обмануть, сестренка? — с улыбкой мягко сказала Валенсия.

— Ну хорошо, может быть, он мне понравился. Самую малость. Но это ничего не меняет. Он пленник, попавший в беду, и мне жаль его. И, кажется, с моей стороны нечестно скрывать то, кем я являюсь.

Валенсия пожевала нижнюю губу. Она делала так всегда, когда о чем-то задумывалась.

— А что говорит мать? — наконец «отмерла» она.

— Что мне пока опасно ходить к нему, он не готов и все такое. Только это неправда. Он для меня не опасен, наоборот, по-моему, я ему очень симпатична.

— Или он с твоей помощью собирается отсюда сбежать.

— Не говори ерунды, Валенсия, — произнесла я, а сама задумалась над ее словами. Саркайн был так учтив, ни единого грубого слова, хотя я — одна из его врагов, тех, кто пленил его. Не может ли быть так, что та странная хрупкая связь, которая как будто возникла между нами — только лишь игра с его стороны, чтобы я помогла ему бежать?

Покачала головой, отгоняя тревожные мысли. Обычно я трезво смотрела на вещи, но сейчас какое-то неприятное липкое чувство внутри поселялось, когда я думала о том, что с его стороны это всего лишь игра. Слишком высоки ставки. На кону его жизнь, и он сделает все, чтобы ее сохранить.

— Притихла, — вздохнула сестра. — Понимаешь ведь, что я права. Он будет вести себя с тобой как угодно, лишь бы угодить, лишь бы ты выпустила его из темницы. Он еще об этом не просил?

— Нет! — возмутилась я. — Нет, конечно, но… Я все же хотела бы рассказать ему, кто я и для чего его сюда привезли. Я ведь даже имя ему неполное сказала…

— Ты в своем уме?! — раздался голос позади нас.

Мы с сестрой одновременно вздрогнули и подскочили с пола, испуганно взирая на королеву, словно мы маленькие девочки, застигнутые за шалостями.

Она шла к нам с прямой спиной, будто в корсет ей вставили меч и он не давал ей ни на миг сгорбить плечи. Только теперь я поняла, что в последние месяцы платья матери стали более закрытыми. Она скрывала от всех свой недуг. Интересно, кто еще, кроме меня и лекарей, об этом знает?

Мы с Валенсией одновременно склонили головы.

— Мама! Что ты здесь делаешь? — не выдержала я. Королева редко посещала наши с Валенсией занятия, а если быть точной, никогда.

— Слушаю разговор двух принцесс и удивляюсь глупости одной из них. — Она посмотрела на меня так, будто я какой-то жук, вылезший из щели в стене. — Ты ослушалась меня!

— Строго говоря, я была в его темнице до того, как ты позвала меня к себе.

— Не ищи оправдания, я достаточно успела услышать, чтобы понять, что ты видела его уже несколько раз.

— Ну и что с того? — я вздернула подбородок, помня о том, что я будущая королева. — Что ты сделаешь? Посадишь меня в темницу рядом с ним?

Мать посмотрела на меня так, что я прикусила язык.

— Разумеется, нет, Элайна, — сказала она холодно. — Ты будущая правительница. Но пока королева я. И ты должна внять моему приказу.

Я стиснула зубы до скрипа, но кивнула. Одно дело тайно посетить пленника, другое — нарушить прямой приказ королевы. Попахивает изменой. За такое она и родную дочь не пожалеет. Я не питала иллюзий на счет своей матери.

— Чего желает моя королева? — еле выдавила из себя.

— Раз уж между вами образовалось, как я поняла, какое-то подобие дружбы, не будем разрушать ее. Можешь и впредь посещать его, но ты не скажешь ему ни слова о том, кто ты и для чего он здесь. Войди к нему в доверие, если нужно, пообещай, что поможешь ему сбежать при удобном случае. А когда придет время, ты ляжешь с ним, чтобы зачать наследницу.

Я сжала кулаки. Я любила мать, но иногда ненавидела ее за то, что она все решала за меня.

— И когда же придет это время? — процедила сквозь зубы.

— Оракул говорит, в день, когда луна закроет солнце, можно зачать самую сильную дракайну.

— И когда наступит этот день?

— Очень скоро, через несколько недель. А пока я запрещаю тебе посвящать пленника во все это. Ты меня поняла?

Тон королевы мог бы заморозить целый океан.

— Да, моя королева, — сказала я и опустила голову. — Я тебя прекрасно поняла.

___________

[1] Король-консорт — супруг правящей королевы, сам не являющийся монархом.