Дочь моего врага

Глава 15

Анна знала, что сама спровоцировала его, но ей уже было рее равно. Гнев сделал ее слепой ко всему, кроме потребности проявить характер.

Она ненавидела Артура за то, что он вмешивался в ее дела, за то, что заставил колебаться, за то, что оказался у нее на пути и помешал осуществлению планов.

Она хотела защитить свою семью, и теперь, когда ей представился шанс это сделать, Артур Кемпбелл мешал ей.

Желал ли он ее? Была ли она ему нужна?

Он должен был оставить ее в покое. Потому что для них обоих время вышло.

И вот теперь он сдался. Она наконец получила свою награду. Оказалась в его объятиях, и его губы прижимались к ее губам. Он целовал ее со всей страстью и с такими чувствами, о которых она могла только мечтать.

Он пожирал ее своим ртом. Она стонала, все более глубоко и страстно отвечая на его поцелуи, и ей хотелось ощущать его всем телом, каждой клеточкой.

Руки Артура властно скользили по ее спине, бедрам, груди. Она ощущала его ответные стоны.

О Боже! Это было прекрасно! Грудь возле груди. Бедра возле бедер. Анна чувствовала, что возбуждение его нарастает. Чувствовала, как бешено бьется сердце и горит кожа.

Они были прижаты друг к другу, и все же Анне казалось, что они еще недостаточно близко.

С каждым восхитительным движением его языка и с каждым прикосновением его властных ласкающих рук в ней нарастало беспокойство. Ее отвага была не слабее его дерзости. Она хотела чувствовать его тело, и ее все сильнее охватывало хмельное желание.

Никогда еще не испытывала она ничего подобного! Словно ее тело проснулось, и она чувствовала себя более живой, чем всегда. Она с полной естественностью отвечала на его ласки, будто знала, что делает. Все происходило слишком быстро. Не было времени подумать. Желание захватило ее и не отпускало.

Анна была такой разгоряченной, такой слабой, такой томной и отяжелевшей. Казалось, ноги ее ослабели и не держали. Она упала ему на грудь, а он толкнул ее к столу, чтобы она не упала, а возможно, чтобы не упасть самому. Этот рыцарь, умевший так виртуозно владеть собой, теперь казался таким же отчаянным и обезумевшим от желания, как и она.

Его темные шелковистые волосы рассыпались по ее груди. Не в силах сопротивляться, она погрузила пальцы в мягкие волны его волос, нежно прижимая его к себе. Сквозь ткань платья она чувствовала его рот на своей груди, а его руки сжимали ее грудь.

Но и этого было мало…

Будто почувствовав ее разочарование и неудовлетворенность, он позволил своему языку нырнуть в вырез ее корсажа.

Анна вскрикнула от яростного мучительного наслаждения, сотрясшего все ее тело. Его рот был таким теплым! Языком он делал круговые движения, пока ей не показалось, что больше она не вынесет. Она извивалась в его объятиях и молила, сама не зная о чем.

Наконец Артур высвободил ее грудь из корсажа, и кожу овеял прохладный ветерок.

— Иисусе! — стонал Артур, и звук этот был таким, будто он страдал от боли. — Ты так прекрасна!

Звук его голоса, должно быть, проник сквозь окутывавший ее сознание туман, но прежде чем наступил момент прояснения, Артур прижался губами к ее соску и втянул его в рот.

Анна вскрикнула.

Наслаждение было столь острым, что это походило на боль. Артур прикусывал сосок зубами, проводил по нему языком и втягивал глубже в рот.

Анна ощутила жар и влагу между ног. Артур заставил ее обвить ногой его бедро и склонился над ее грудью.

Анна чувствовала, как его сердце бьется возле ее собственного, как его мускулы напряжены от желания. Она вся горела. Горела, как никогда прежде, и была возбуждена настолько, что уже не могла повернуть назад.

Его рот снова завладел ее губами, а его руки — о Господи! — скользнули между ее бедер.

Смущенная Анна попыталась сжать колени, но Артур не позволил ей сделать это. Он отвлекал ее, лаская губы медленными и долгими прикосновениями языка, в то время как его палец проник в интимную влагу ее лона и усилил наслаждение.

Тело Анны затрепетало от его прикосновений, а ее протест потонул в волне сотрясшего все тело облегчения. Это было так восхитительно, так удивительно прекрасно!

— Господи, ты такая влажная!..

Их глаза встретились, и он удерживал ее взгляд, пока его палец с нежной настойчивостью скользил внутри ее тела. Этот момент был самым порочным и эротичным в ее жизни.

Анна с шумом вздохнула, пытаясь умерить свои ощущения, но волны экстаза обрушивались на нее с неправдоподобной скоростью одна задругой, и казалось, сердце разорвется от переполнявшего ее наслаждения.

Лицо Артура походило на маску боли. На лбу у него выступила испарина. Его взгляд все еще удерживал ее взгляд; темный и проникновенный, он приковывал ее к себе и заставлял сердце сжиматься от счастья. Она читала в его глазах признание, и это было правдой, давно известной ей. Связь между ними оказалась чем-то особенным. И он тоже чувствовал и сознавал это.

Анна не понимала, что с ней происходит, но происходящее было прекрасно.

Каждое движение его руки все ближе подводило ее к последней черте, к пику наслаждения, о котором она не подозревала. Она беспомощно извивалась в его объятиях, и тело ее молило о большем…

— Не сдерживайся, дай себе волю, — шептал он. — Я хочу видеть трепет твоего тела.

Его охрипший голос проник сквозь последние рубежи ее девической сдержанности. Ее дыхание на мгновение прервалось, потом воздух вырвался из груди вместе с криком, а тело, казалось, разрывает на части отчаянный спазм наслаждения.

Это был самый удивительный и прекрасный момент в ее жизни, но, глядя в темные глубины его удивительных глаз, Анна поняла, что этого недостаточно. Ее страсть была удовлетворена, однако сердце требовало большего — полного завершения. Она жаждала более глубокой связи. Ей хотелось почувствовать его внутри. Всего и навсегда.

«Я люблю его». Конечно. Ей это было ясно. Она была в этом уверена. И теперь она могла только гадать и удивляться, что могла думать иначе.

В сердце своем Анна знала, что нашла человека, с которым хотела бы разделить всю жизнь.

Сквозь окутывавшую их дымку наслаждения проник какой-то звук.

Артур замер, почувствовав что-то ужасное. Едва заметное дуновение воздуха…

Он выбранился и отпрянул от Анны, хотя все его тело протестовало.

— Прикройся, — сказал он, оправляя ее платье.

Дверь со скрежетом открылась.

В двери стоял сэр Хью Росс, и его стальной взгляд впитывал каждую мелочь происходящего.

Хотя Анне удалось прикрыться, невозможно было скрыть то, что только что происходило. Щеки Анны пылали, глаза были затуманены.

Но едва она увидела Хью, как ужас стер с ее лица всякие признаки недавно испытанного наслаждения.

Артур инстинктивно встал так, чтобы загородить ее своим телом.

Повисла мертвая тишина.

Сэр Хью стоял безмолвный, как камень. Слишком безмолвный. Он будто выжидал момента, когда удобнее прыгнуть на добычу.

— Я услышал крик, — сказал наконец сэр Хью. — И подумал, что вам, возможно, плохо. — Лицо его исказилось от отвращения, а голос источал презрение. — Но, как я понял, вас не следует спасать?

Анна издала мучительный звук, отозвавшийся болью в сердце Артура. Понимая, что должен защитить ее от гнева сэра Хью, он повернулся к ней и обнял за плечи.

— Идите в свою комнату! — сказал он резко.

Она попыталась протестовать, но он заставил ее замолчать.

— Поговорим об этом позже. Сейчас мне нужно кое-что выяснить с сэром Хью. Доверьтесь мне.

Он посмотрел ей в глаза. Она выглядела сконфуженной, потрясенной и испуганной, готовой в любой момент разрыдаться. Ему стало трудно дышать. В сердце его будто повернули нож. Это была его вина. И его ошибка.

Он осторожно тряхнул ее, стараясь привести в чувство.

— Анна, вы понимаете?

И тогда она посмотрела на него, казалось, не осознавая, что он снова держит ее в объятиях.

— Все будет хорошо, — пообещал он, понимая, что это неправда.

Как могло быть все хорошо? Он не только лгал ей, но и расстроил ее планы и надежды на альянс с Россом.

Анна кивнула и вышла.

Артур чувствовал себя негодяем. Негодяем с холодным сердцем. И знал, что никогда не простит себе того, что сделал с ней. Анна этого не заслуживала.

Счастливый дом, любящий муж, полудюжина детишек — вот о чем она мечтает.

Но он никогда не сможет ей этого дать. Все, что он мог, — это оставить ее с разбитым сердцем…

Он, конечно, не лишил ее девственности, но когда она узнает правду о нем, это будет все равно что лишиться невинности. Да нет, это убьет ее.

— Я должен вас убить, — сказал Росс, когда дверь за Анной закрылась.

Рыцарь пытался пригвоздить его взглядом к полу, но Артур встретил этот взгляд с вызовом.

— Так сделайте это!

Взгляд Росса стал еще жестче.

— Не могу, потому что тогда придется объяснять, почему я это сделал.

Уверенность в его голосе вызвала у Артура улыбку. Они были примерно одного возраста и даже примерно одинакового роста и сложения. Но у Росса не было такой сноровки. Потому умереть было суждено не Артуру. Но, судя по всему, сэр Хью этого не знал.

Тогда почему…

Внезапно он понял причину.

— Вы не хотите, чтобы все узнали, что девушка вас унизила. Дважды. Сначала она не приняла вашего предложения, а потом, приехав в ваш дом, нашла наслаждение в объятиях другого мужчины.

Правдивость этого открытия подтвердило выражение лица Росса.

Он вспыхнул от гнева, и вокруг его рта обозначились белые линии по контрасту с румянцем щек.

— Вы ее осквернили?

Артур сжал зубы. Это не его собачье дело! Ему хотелось предъявить на Анну права, но чтобы спасти то, что еще оставалось от ее репутации, он сказал:

— Нет.

Глаза сэра Хью оставались холодными.

— Но это случилось бы, если бы я не помешал вам.

Артур пожал плечами, будто ответ не имел для него значения.

Росс сделал шаг и положил ладонь на рукоять меча.

— Вы негодяй! Вы ведь рыцарь. Неужели у вас нет чувства чести? Она была обручена…

Артур сделал мгновенное движение. Воспользовавшись маневром, который перенял от Бойда, он ударил Росса по руке, заставив его выпустить меч, а потом завел эту руку ему за спину и налег на него всем телом.

— Нет. Она не успела обручиться с вами.

Росс сделал инстинктивное движение, пытаясь высвободиться, но только усугубил положение и боль в руке.

— Мы почти обручились, — процедил он сквозь зубы. — Я убью вас за это! Отпустите меня.

— Нет, пока мы не придем к согласию относительно случившегося здесь. Я не хочу, чтобы Анна пострадала. Ее не за что винить.

Росс благоразумно решил не спорить, но Артур читал в его глазах ярость. Он рванул его руку сильнее, и полный гнева рыцарь издал стон боли.

— Почему ты вернулся? — спросил Артур.

— Я услышал крик.

— Чушь! — перебил его Артур.

Если Росс не обладал таким исключительным слухом, как он, он не мог ничего услышать.

Глаза Росса яростно сверкнули. От боли на лбу у него выступил холодный пот.

— Я заметил, как ты пялился на нее, а она пыталась изо всех сил не смотреть на тебя. Я знал, что ты последуешь за нами.

Артур выругался.

— Так это было своего рода испытание?

— Я не хотел оказаться в дураках. Я не женюсь на женщине, если она любит другого, даже если очень хочу ее…

Он готов был употребить грязное слово, но Артур еще сильнее рванул его руку.

— Не говори этого, — предупредил он. — Не произноси этого слова.

Сознавая, что он очень близок к тому, чтобы сломать Россу руку, Артур грубо оттолкнул его.

Росс выдохнул с облегчением и принялся растирать руку от плеча. Но что-то в его глазах подсказало Артуру, что он снова подвергается испытанию. Не было ли грубое замечание Росса попыткой вызвать его реакцию? Если так, то она удалась.

— Она тебе не безразлична, — сказал Артур, осознавая правду. — Значит, тебя не интересует политический альянс.

Росс не ответил, однако Артур понял, что его догадка верна.

Черт возьми, ему было почти жалко этого негодяя.

— Но ведь ты понимаешь, что привело ее сюда?

Росс повернулся и с подозрением посмотрел на Артура:

— Да. Ради того, чтобы я поддержал их в войне против Брюса. Я надеялся завоевать ее руку и без этого.

Взгляд Артура встретил его взгляд, и в его сознании забрезжило понимание.

— Твой отец не собирается посылать людей на помощь Лорну, независимо оттого, состоится помолвка или нет? Это верно?

Россу было не обязательно отвечать.

Проклятие! Артур снова ощутил желание убить его.

— И ты позволил ей надеяться…

Росс пожал плечами.

Лукавый ублюдок! Черт возьми, Артур был готов восхищаться его решимостью, если бы речь не шла об Анне.

— Мы уедем, как только все будет улажено. После того как ты сообщишь Анне и сэру Алану то, что только что сказал мне.

Соперник фыркнул:

— А зачем мне это делать?

Артур с угрожающим видом шагнул к нему. К чести Росса, следует сказать, что он не дрогнул. Но Артур заметил признаки беспокойства в его взгляде.

— Потому что я не хочу видеть ее разочарованной. И вопреки тому, что произошло здесь, не думаю, что и ты этого хочешь.

С минуту они смотрели друг на друга, потом Росс кивнул.

Входя наутро в зал и направляясь к своему месту на помосте рядом с человеком, которому причинила зло, Анна почти ожидала услышать язвительные смешки. Но ее появление не вызвало никаких замечаний. Граф и графиня Росс встретили ее со своей обычной любезностью, как и их сын, когда она заняла место рядом с ним.

Она заставила себя есть, хотя ее едва ли не тошнило от угощений.

По мере того как длилась трапеза, беспокойство Анны усиливалось. Хорошее настроение сэра Хью, столь недолго продлившееся вчера, вконец испарилось, и это было неудивительно. Он сидел рядом с ней скованный, и хотя рыцарская галантность не позволяла ему совсем не обращать на нее внимания, он не старался быть особенно любезным. Она была рада присутствию сёстры сэра Хью по другую сторону от него, а рядом с ней его пажа, что позволяло заполнять беседой неловкие паузы.

Анна понимала, что должна что-то сказать, но не знала, как начать беседу. Она все еще ждала удобного случая, когда сэр Хью поднялся из-за стола и попросил позволения удалиться.

— Постойте!

Она вспыхнула, почувствовав на себе взгляды собравшихся.

Сэр Хью посмотрел на нее сверху вниз, но не произнес ни слова.

— Я… — Она сказала первое, что пришло ей в голову, сожалея, что не заговорила с ним раньше, когда остальные сотрапезники не прислушивались к их разговору. — Прекрасное утро. Если вы не слишком заняты, я подумала, что вы могли бы показать мне замок, как обещали.

Он не давал подобного обещания, и Анна бы получила по заслугам, если бы он вывел ее на чистую воду.

Его взгляд скользнул по ее лицу, и на мгновение ей показалось, что он откажет. Но, по-видимому, рыцарская галантность перевесила обиду. Он поклонился и предложил ей руку.

— Мне это будет приятно, миледи.

На этот раз, когда они достигли конца коридора, Хью повел ее во двор.

— Вы хотели бы посмотреть что-нибудь конкретное? — спросил он.

Анна бросила на него взгляд из-под ресниц и покачала головой:

— Мне жаль, что я вынуждена говорить об этом. — Она, остановилась и посмотрела ему прямо в лицо. — Я должна извиниться за вчерашнее.

Он сжал губы в жесткую линию, и Анна почувствовала, что храбрость покидает ее.

Но она должна это сделать.

— Я не могу принести вам большего извинения, чем сказать, что ужасно сожалею о произошедшем.

Мгновение Хью удерживал ее взгляд, потом кивнул. Она думала, что он повернется и уйдет, но, как ни странно, он повел ее в уединенное и тихое место под укрепленным валом, обращенное ко двору замка и городу Найрн, расположенному ниже.

Было ветрено, но после долгой темной ночи Анне приятно было чувствовать на лице яркий солнечный свет и ветерок.

— Вы его любите? — спросил Хью.

Она вздрогнула, так как не рассчитывала услышать от него такой вопрос.

И все же он заслуживал услышать правду.

— Да, — ответила Анна тихо.

— И несмотря на это, вы вышли бы за меня замуж, только чтобы обеспечить помощь своему отцу?

В его устах внезапно это прозвучало как нечто ужасное, хотя обычно брак и долг шли рука об руку, а любовь не значила почти ничего.

— Да. — Она осознала отчаянность своего положения. Она молила его, пыталась заставить понять. — Разве вы не видите? Единственный способ победить мятежников — объединиться. Если наши кланы объединят свои силы, мы сможем победить Брюса. А в одиночку есть риск потерпеть поражение.

Если ее слова и поколебали его, он этого не показал. Выражение его лица оставалось суровым и неумолимым, пока он разглядывал ее.

Это было странно. Теперь, когда не оставалось надежды на помолвку, ее страх и нервозность исчезли.

— Можете не мучиться чувством вины, леди Анна.

Она посмотрела на него с непониманием.

Его губы странно искривились.

— У моего отца не было намерения посылать своих людей в Лорн.

— Но помолвка… Вы дали мне понять.

Хью пожал плечами без всяких признаков раскаяния. К ее чувству вины примешался гнев.

— И когда вы собирались мне это сообщить?

— Вы бы узнали довольно скоро.

— После того как объявили бы о нашей помолвке?

Он, не дрогнув, встретил ее укоризненный взгляд.

— Возможно.

— Но почему?

Он, казалось, намеренно не понял вопроса.

— У нас нет лишних людей. Брюс нападет и на нас, а когда это случится… — Конец его фразы унес ветер. — Король Роберт стал слишком могущественным. Наши союзники покинули нас. Комины, Макдауэллы, англичане. Моему отцу есть что терять.

Он посмотрел на свое мини-королевство, простиравшееся под стенами замка.

Это был убедительный знак, и Анна поняла его и с трудом перевела дух. Есть что терять! Слишком многое. Его отец не хотел рисковать.

— Нет, — сказала Анна, делая шаг назад. — Вы не можете так поступить! Ваш отец не может покориться. Брюс убьет его за то, что он сделал с его женой и дочерью.

Она говорила бездумно и могла бы понять, поразмыслив, что напоминание об осквернении святилища и передаче женщин Брюса англичанам было неприятным и неуместным и вовсе не тем, что хотелось бы помнить сэру Хью. И впервые она уловила в выражении его гордого лица что-то похожее на стыд.

— Брюс поклялся простить всех дворян, выступавших против него, если они покорятся ему.

— И вы поверили клятве предателя?! Конечно, вы не можете думать, что король-разбойник простит вашего отца и всех повстанцев Росса и Морэя, ведь пожары после набегов на Бьюкена и его разорения едва успели погаснуть.

— А какой у нас выбор? Теперь благоприятный ветер дует в паруса Брюса. Народ считает его героем, королем-воином, победившим англичан. Единственный способ выжить — покориться. Отец готов умереть, если это даст клану надежду уцелеть.

У Анны закружилась голова. Никогда даже в тайных мыслях она не допускала, что Росс готов покориться.

Что это означало для ее клана? Неужели и ее отец сделает то же самое?

Нет. Отец никогда не капитулирует. И впервые Анна осознала, что это могло значить для них и во что могло обойтись.

Отрезвевшая от исповеди сэра Хью, Анна все же испытала некоторое облегчение, поняв, что не она виновата.

— Благодарю вас за то, что вы мне об этом рассказали, — промолвила она.

Хью окинул ее долгим взглядом.

— Что вы будете делать?

—Сражаться, — ответила она.

Даже в одиночку. А что еще они могли сделать?

— Вы выйдете за Кемпбелла?

Ее щеки вспыхнули. После всего случившегося прошлым вечером было бы естественно предположить… Но пока что им не представилось возможности обсудить будущее.

Хью, казалось, понял ее молчание.

— Насколько хорошо вы его знаете?

Намек на предостережение в его тоне вызвал бурю в ее голове и какой-то язвительный голосок, который она пыталась заглушить.

— Сэр Артур и его брат прибыли в Данстаффнэйдж в прошлом месяце. Их позвал мой отец в числе других рыцарей, готовых сражаться.

Казалось, это подтвердило какие-то его подозрения.

— Он немного странно себя ведет. Вам не показалось? Вам не приходило в голову, что он не тот, за кого себя выдает?

Анна тотчас же бросилась на его защиту, подумав, что сэр Хью намекает на необычные дарования Артура.

— Просто он молчаливый, — сказала она. — Он предпочитает уединение.

Сэр Хью смотрел на нее оценивающе, будто хотел что-то добавить, но только кивнул.

Она испытала облегчение, когда он сказал ей, что объяснит все своим братьям и родителям и не станет упоминать то, в каких компрометирующих обстоятельствах он нашел ее, а просто скажет, что они решили отказаться от помолвки, потому что не подходят друг другу.

К тому времени, когда Хью отвел ее обратно в башню, Анна испытывала огромное облегчение. Избавившись от чувства вины, она позволила себе порадоваться счастью, выпавшему на ее долю. Она не могла дождаться момента, когда увидит Артура и поговорит с ним.

Как ни странно, несмотря на те интимные ласки, которыми они обменивались, она не чувствовала ни малейшего смущения. Даже теперь, после всего случившегося, она чувствовала, что это было правильно.

Она уже собиралась сделать первый шаг по лестнице, ведущей со двора наверх, когда, бросив взгляд налево, увидела сэра Артура, выходящего из казарм.

Сердце ее сделало скачок. Она улыбнулась и инстинктивно шагнула ему навстречу, но тут же обуздала себя и остановилась.

Она не надеялась, что он бросится к ней через двор, по крайней мере когда сэр Хью все еще неподалеку. Но ей было бы достаточно одного его нежного взгляда. Все бы сошло, но только не выражение раскаяния и сожаления и — о! — даже стыда, промелькнувшего на его красивом лице.

Радость, бурлившая в ее сердце, мгновенно сменилась потрясением, пригвоздившим ее к земле.

Хорошо, они поговорят позже. Наедине. И то, что она увидела в его глазах, всего лишь плод ее воображения.

Но то, что сказал ей сэр Хью, было реальностью.

— Если не все получится, как вы планируете, я всегда к вашим услугам, леди Анна. Я буду рядом.

Он был надежным человеком, на которого можно рассчитывать.

И она молча начала молиться, чтобы Артур оказался таким же.