Докопаться до тёмного нага, или Коридор миров

Глава 43

Мы спускались всё ниже, и я ощущала нарастающую тревогу. Становилось прохладнее и темнее, а чёрный свет, который позволял видеть даже в кромешном мраке, пугал не на шутку. Наконец мы пришли в зал, который на первый взгляд ничем не отличался от других. Те же стены с затейливыми символами и змеиные головы каменных статуй, но у меня возникло ощущение, будто я находилась по ту сторону зеркала. Словно происходящее лишь отражало реальность.

У меня по телу прокатились мурашки, даже волоски на руках приподнялись, но я старалась не подавать виду, что взволнована. Следуя за Тейран’раш, приблизилась к высокой чёрной статуе, изображающей мужчину со змеиной головой, и замерла, рассматривая изваяние.

— Подойди, — приказала Тейран’раш, и фигура жреца двинулась, приближаясь к нам. Нагиня вынула из узорчатых ножен кинжал и протянула мне. — Приступай, женщина из Коридора миров.

— Сначала дело за ним. — Я кивнула на закутанного в чёрные одежды служителя. — Капля крови — это последняя часть.

По кивку госпожи жрец бога мрака приступил к уже знакомому мне ритуалу, а я восстанавливала в памяти то, что прочитала мне Сэльба. Поглядывая на бледную, но решительную Дарну, которая выбрала следовать крохотному лучику света, сохраняющему жизнь харгу, я перебирала в уме слова, словно бусины чёток.

Не знаю, почему я думала, что послание на свитке предназначалось Тейран’раш, ведь Дар тоже читал его и не выдвинул такой версии, но внутри быстро росла и крепла уверенность в правильности моей догадки. А мне ничего не оставалось, кроме как довериться интуиции и проверить теорию на практике.

— Нужна капля крови великой шеши. — Шершавый, как пустынный песок, шёпот жреца вырвал меня из раздумий и кольнул моё запястье.

А дальше всё произошло настолько стремительно, что я растерялась.

Кровь, после того как напитала символ, внезапно растеклась в воздухе мраморным узором, а затем и вовсе распылилась, превратившись в розовый туман. Харгу и жрец исчезли, а облачко поплыло к змеиной голове статуи и замерло. Лицо Тейран’раш осветила довольная улыбка, не предвещающая ничего хорошего, а в следующий миг пол подо мной содрогнулся.

— Что случилось? — расставив руки, чтобы удержать равновесие, воскликнула я.

— С-с-с-смотр-р-ри, — прошипела Тейран’раш и указала на статую.

Я обернулась к изображению Садэка, и сердце пропустило удар. Кровавое облачко уже окутало голову, и камень быстро становился прозрачным. Вот только сквозь него было видно не противоположную стену, а совершенно другой храм, яркий и светлый. Знакомый зал, посреди которого, сотворённый в камне и золоте, замер змеиный облик светлой богини.

А сейчас он светился, словно лампочка. И чем ярче, тем сильнее содрогался под нами пол и таяла статуя Садэка. От страшной догадки у меня похолодела спина. Вот змея! Я прошептала:

— Ты обманула меня…

— Я согласилась на твоё предложение, — с довольным видом возразила Тейран’раш. — Открыть Коридор миров из храма мрака в царство света? М-м-м… Какой соблазн!

Статуя Садэка продолжала таять, а пол под нами дрожал всё сильнее. Казалось, вот-вот всё обрушится и мы окажемся погребены под тоннами камня и песка. Грудь сжало льдом страха.

— Но зачем тебе это?

— Свобода! — с жаром выдохнула она. Миг, и она оказалась рядом, нависла надо мной коброй. — Я ждала этого момента с тех пор, как ты приоткрыла Коридор миров из храма Хатэм.

Я вспомнила, как случайно поранилась о золотой орнамент и капелька моей крови приоткрыла что-то. Свет, через который я углядела пустыню Файо и впервые взглянула на светлую нагиню.

— Тогда мне стало ясно выражение «луч света поразит тьму», — обхватив моё лицо холёными руками, процедила она. — Ты наверняка даже не предполагала, какой хаос принесла! Мрак Садэка так ослаб, что Даррак’сеш с трудом одолел меня.

Ловушка, в которую я добровольно вошла, была невероятно хитрой, а планы светлой нагини — витиеватыми, как змеиный след. И такими же смертельными. Тейран’раш сделала вид, что собирается исполнить свою часть сделки, а сама и словом не обмолвилась об истинных намерениях. Со мной она поступила так же, как и с Дарной: тонко манипулируя страхами и желаниями, сделала всё, чтобы и харгу, и я сами положили головы на эшафот.

Мне удалось спасти жрицу светлой богини, но это ничего не меняет. Если свет Хатэм развеет мрак Садэка, власть Тейран’раш станет абсолютной, а это означает конец мира. Вот-вот храм тёмного бога перестанет существовать, превратившись в могилу женщины из Коридора миров.

Статуя стала прозрачной по пояс, и пол заходил ходуном. С потолка посыпалась крошка, кое-где начали отваливаться и падать куски камня.

— Ты же тоже умрёшь! — прикрывая голову, воскликнула я.

Её пухлые губы перекосила горькая усмешка.

— Не в первый раз, но в последний!

Статуя растаяла в свете Хатэм до колен, и по стенам зазмеились страшные трещины. Часть потолка рухнула на Тейран’раш, придавив хвост дочери богов. Нагиня зашипела от боли, но её окровавленные губы продолжали улыбаться, будто смерть была невероятно желанной.

Но я не разделяла взглядов Тейран’раш на будущее, во всяком случае, моё. Желая спастись, я кинулась к выходу, но его завалило, и пришлось отскочить, чтобы не быть заживо погребённой, к статуе.

Поздно. Не сбежать!

Перед глазами будто что-то сверкнуло, возникла идея.

— Не выйти наружу, — прошептала быстро и глянула на храм Хатэм, что светился в очертаниях статуи Садэка. — А если войти внутрь?

Это было единственной надеждой на спасение. И пусть я не знала, что случится, я прыгнула за миг до того, как растаяли ноги бога мрака.