Дорога до Глори

Глава 10

Арджи медленно открыла глаза. Оба глаза видели, а левый уже не был таким опухшим. Она улыбнулась, глядя на спящую на животе Ли, которая свесила руку с кровати.

Приподнявшись на локоть, пилот нежно погладила разбросанные светлые волосы, и прибрала локоны за розовое ушко, чтобы они не мешали наблюдать, как спит любимая. Ли выглядела юной и счастливой. Лицо, расслабленное во сне, не было похоже на лицо женщины, которая даже при попытке расслабиться, казалось, старается держаться от Арджи на расстоянии. Арджи вздохнула, полностью понимая, почему Ли так делает. Когда неделя закончится, их «жизнь» вернется к обычному руслу… а для них обеих это означает – в одиночестве.

Последние несколько дней были для Арджи самыми интересными, что она когда-либо испытывала, и была бесконечно благодарна за то время, которое они получили. Она хотела сделать что-то большее для счастья девушки, но здесь не Глори, и нет для этого времени. Когда она поняла, что осталось несколько дней, в ней поднялась буря негодования. Время ускользало как песок сквозь пальцы… «Нужно прекратить жалеть себя, и сделать каждое мгновение ценным. Черт возьми, я сделаю это».

Арджи наклонилась и нежно поцеловала маленькую девушку в щеку, но получила шлепок от заворчавшей подруги. Она вовремя отдернула голову от новой оплеухи. Глубоко вдохнув, Арджи скатилась с кровати, прилагая усилия, чтобы не обращать внимания на затекшую шею. Не удивительно, что бытие мертвых более располагает для хорошего сна. Она тихо, но быстро ушла в ванную, чтобы несколько минут предаться утреннему ритуалу.

Арджи осмотрела глаз, морщась от зловещего фиолетового синяка, который распространился на пол щеки.

– Что это? – Она увидела небольшой тюбик с кремом на полке над раковиной. – «О, да, хорошо». От прохладного и успокаивающего крема Арджи почувствовала себя счастливой и тщательно втерла его в кожу вокруг глаз. – Намного лучше.

Ли все еще спала, когда Арджи выключила свет и вернулась в кровать, залезая под покрывало с тюбиком в руке. Моросящий дождик стучал за окном, а комната была еще погружена в тени раннего утра.

Арджи медленно откинула простынь, открывая голую спину Ли. Выдавила немного крема на руки и потерла их, чтобы разогреть перед тем, как сделать массаж. Она слегка прикоснулась, ожидая, как отреагирует Ли на такой способ проснуться.

– Мне нравится так просыпаться, – сонно пробормотала Ли, не открывая глаз.

Арджи с облегчением выдохнула. – О, хорошо. – «Это мог быть мой любимый способ тебя будить. Я бы делала так каждое утро, если бы могла». – Хочешь, будут делать посильнее? – Арджи большими пальцами продавливала плечевые мышцы Ли.

Ли застонала. – Не смей что-то менять. – Она закатила глаза. – Идеально.

Улыбка осветила Арджи, продолжая двигаться руками по мягкой теплой коже. Спина Ли уже была расслаблена ото сна, и ее ладони и пальцы легко разминали мышцы, и вызывали звуки одобрения от дальнобойщицы. Не раз Ли снова погружалась в сон.

Арджи пожевала губу, наблюдая за Ли, которая в этот момент что-то счастливо бормотала. – Хочешь снова поспать? – прошептала она. – Я могу остановиться, если хочешь. – Арджи шутила. Она знала, что Ли хочет, но если ей больше интересен сон… ну, это будет тоже хорошо.

Арджи выглянула в окно. Было серо и уныло – идеальный день, чтобы валяться в постели. Или, по крайней мере, пока они обе не захотят встать. А это, она подозревала, вскоре произойдет. – Знаешь, дорогая, – она выжала другую порцию крема на ладонь. – Там не очень приятный день. Я могла бы сходить в магазин и прикупить чего-нибудь, чтобы мы сегодня могли остаться здесь. – Как ты думаешь? – Она вопросительно приподняла голову. – Или есть другие планы?

– Я могла бы сказать, что у меня были планы, – подтвердила Ли, вдохнув, когда сильные пальцы провели дорожку вниз по спине, находя чувствительные места по пути. – Я там напряжена, поскольку сижу за рулем. «Так о чем она меня спрашивает? О, точно». – Учитывая, что это лучше, чем то, что я планировала, я бы хотела провести день в постели. С тобой.

Брови Арджи подскочили. – Ну, надеюсь, что со мной. Вижу, что я единственная собираюсь выйти и добыть то, что нам нужно, чтобы провести замечательный день вместе, пока ты спишь. Как ты на это смотришь?

Ли промяукала согласие, погладила Арджи по ноге и тут же заснула.

С помощью клерка гостиницы и нарисованной от руки карты Арджи нашла торговый центр недалеко от отеля. В нем было несколько интересных магазинов с электрооборудованием. Арджи не могла представить людей, которым это было бы действительно нужно. Также там был приличного размера продуктовый магазин. Было хорошо, что магазин находится в нескольких минутах ходьбы. Ей хотелось размять ноги, и если повезет, то она вернется в номер Ли до того, как дождь пойдет сильнее. Джинсы и легкая футболка уже промокли, но как ни странно, наслаждалась каждой минутой. Несмотря на то, что она уже привыкла к телесным ощущениям, которые немного притупились, она не росла в этом новом и захватывающем мире, который был таким же, но все же другим.

Удобная одежда, которую она любила, и которой доводила маму и учителей, стала распространенной среди женщин. Прически невероятно перемешались среди обоих полов, что Арджи не могла отличить, кто есть кто. Люди даже выглядели выше, чем в ее дни. Рост Арджи метро восемьдесят делал ее выше большинства мужчин и чудовищно высокой среди женщин. Сейчас никто не пялился на нее из-за роста… и она шла по улицам с восхитительным чувством безмятежности.

Вернувшись из магазина домой, Арджи промокла до костей, но была в приподнятом настроении. Она вернулась в гостиницу до шторма, посылающего огненные стрелы через все серое небо.

Покопавшись в кармане, попыталась достать ключ от комнаты, ничего не уронив. Что случилось с обычными ключами? Эти пластиковые карты неудобные! С четвертой попытки, маленький зеленый огонек появился в поле над дверной ручкой. Арджи выдохнула с облегчением, когда наконец-то смогла открыть дверь. Интересно, соседи могли перепутать гром с шумом от ее попыток открыть дверь, чтобы вызвать полицию?

Арджи положила мокрые пакеты, радуясь, что выбрала полиэтиленовые, а не бумажные пакеты. Неужели в это время все из пластика? Она подумала об ужасных маленьких машинках, которые видела пока шла до магазина, и решила, что пластик и в самом деле захватил весь мир.

Арджи сняла рубашку и вышла из кухни, чтобы повесить ее на металлический крючок, торчащий на входной двери. Арджи повернулась к кухне, когда другой громкий раскат грома потряс здание. Она посмотрела наверх с досадой и втянула воздух сквозь зубы. – Ты мог бы снизить громкость. – Руки переместились на бедра. – Ли еще спит.

Она подождала, прислушалась. Кажется, гром перемещается куда-то вдаль. Арджи ухмыльнулась и вернулась на кухню. – Спасибо. – Не важно, уходит ли шторм от ее жалобы или нет, Арджи поняла одну вещь, с тех пор, как умерла, что никогда не повредит быть вежливой.

С волос еще капало на лицо. Она прибрала продукты и потратила минут двадцать, чтобы понять, что делать с кофеваркой. В кафе была одна новомодная модель с 1960-х, которую Мэвис заказала по каталогу, когда старый официально сдох. Но этот маленький пластиковый был полностью электрическим. К счастью, ее разум возобладал. В конце концов. Она не только поняла, но была почти уверена, как настроить, чтобы он сработал на следующее утро, пока они спят. Действительно удивительно! Электроприборы были восхитительными, и не такими ужасно дорогими, учитывая фантастическую технологию, от которой кружилась голова. Но молоко стоило почти три доллара за галлон, а бензин почти два! Этот мир не имеет смысла.

Арджи очищала яйца от скорлупы, когда услышала, как открывается дверь спальни, и мягкие шаги Ли. Ли открыла дверь в небольшую кухню. Судя по неловким движениям, очевидно, она еще спала. Глаза были полузакрыты, а растрепанные волосы торчали в разных направлениях. Также она была голой, как в тот день, когда родилась.

Для глаз Арджи она выглядела прекрасно.

Ли протиснулась мимо, полностью не обращая внимания на ее присутствие, и открыла холодильник. Она вытащила пакет с апельсиновым соком, который Арджи туда положила, и стала пить.

Арджи прислонилась к прилавку, с удовольствием наблюдая за Ли. Чистка яиц становилась все медленнее и медленнее. Когда Ли закончила, поставила сок обратно, подошла к Арджи, поцеловала ее в щеку, и обошла, направляясь к кофейнику.

«Похоже, девушка заметила меня наконец-то». – Ты же не думаешь пить прямо из кофейника? – Она жестом указала на него.

Одно глазное яблоко повернулось по направлению к Арджи и остановилось на ее впечатляющем синяке. – Кто надрал тебе задницу прошлой ночью, ирландка?

– Я говорила, что это был хороший удар. И было не плохо. – Она подмигнула здоровым глазом. – М-м-м… скажи мне, к нам кто-нибудь врывался сюда в середине ночи, чтобы украсть твою одежду? А от холодного пола тебе не холодно?

Взгляд Ли прошелся вниз по своему телу, но она не испытала ни малейшего смущения. У них был секс в дюжине различных мест с тех пор, как они встретились. Казалось глупым сейчас начать беспокоиться о скромности. Ее бровь приподнялась. – Видимо, тебе необходимо было напомнить раздеться, прежде чем принять душ. Ты вся мокрая!

– Продукты.

– О, да, – Ли зевнула, всплыли остатки воспоминаний об их раннем разговоре и о чудесном массаже. – Тебя беспокоит, что я раздета?

– Зависит от того, как определить слово «беспокоит». Пилот пошевелила бровями. Она поставила сковороду на плиту и обняла Ли за талию. – Если ты думаешь, что у меня беспокойство на тему: «о, богиня, она разгуливает голая», то ты ошибаешься. Если ты думаешь, что это беспокоит меня, как «она раздета, и мы тратим время, болтая на кухне, или как-то еще», то ты будешь права. – Рука опустилась на ягодицу и сжала ее. Ее тело сильно реагировало на присутствие Ли. – Насколько тебе необходимо кофе, Ли Мэтьюс? – прошептала она хрипло.

– Сильно, – Ли закрыла глаза и прикоснулась губами к влажной ключице Арджи, чувствуя легкое потрясение от прохлады на своей теплой коже. – Но не настолько.

Арджи звучно поцеловала ее, забирая кружку, и поставила ее не глядя за спину. – Приподняв блондинку, она почувствовала, как сильные ноги обвились вокруг. Она поцеловала сильнее, пробуя на вкус сладкий аромат апельсинового сока и языка Ли. Арджи медленно прошла до спальни и остановилась в шаге от кровати. Ли опустила ноги.

Девушка начала стаскивать с Арджи майку. Тонкий белый материал стал прозрачным от дождя, и Ли от такого вида что-то проворчала в нетерпении. Она потянулась к пуговицам на джинсах Арджи слегка трясущимися руками. – Как я могу так сильно тебя хотеть уже сегодня? – Выдохнула она, отстегивая последнюю пуговицу, и быстро стаскивая джинсы с бедер.

– Я не знаю, дорогая. – Арджи пинком избавилась от штанов и нижнего белья и толкнула Ли на спину на прохладные мятые простыни. Их тела соприкоснулись, а груди прижались друг к другу. «Святой Иисус». – Я чувствую точно также.

Ли медленно открыла глаза, удивившись от того, как руки и ноги Арджи интимно переплелись вокруг нее, словно змея. В этом было что-то новое. Подобное было с большинством женщин, и даже с Арджи она всегда просыпалась на своей стороне кровати.

Однако сейчас они были близки друг к другу, но не из-за секса, а из-за взаимного комфорта и истинной привязанности, что было трудно сказать, где начинается Арджи, и где заканчивается она сама. Ли всегда этого избегала. Сейчас она не могла решить, является ли это причиной для тревоги. Факт того, что ей было так хорошо, что она не хотела даже шевельнуться, или то, что она знала сердцем, что это очень опасная идея, но она не могла вытащить ни капельку воли для сопротивления этому чувству. В конце концов, тело не поддалось мозгам, и она прижалась ближе и вздохнула, когда почувствовала прикосновение губ Аржди к макушке. – Хм-м… приятно. – «Так приятно. Боже, слишком приятно».

– Да. – Пилот прижала Ли ближе, чувствуя горячее щекотание от дыхания в шею. – Все в порядке?

– Я… Я… Думаю, да, – сказала Ли тихо, слыша неуверенность в своем голосе.

Арджи приподняла голову и ослабила объятие. Прочистив голос, спросила. – Могу я задать тебе вопрос, Ли?

Ли напряглась от серьезного тона в голосе Арджи. – Ты же не собираешься делать мне предложение? Я бы не хотела ответить тебе отказом и испортить все утро, – поддразнила она слабо.

Арджи фыркнула и нежно поцеловала подругу в лоб. – Нет, я бы не сделала этого. Мама не простит, если я сделаю предложение женщине, которая не ирландка или не католичка. – «Хотя ради тебя, Ли, думаю, я смогла бы жить с маминым гневом». – Мне просто интересно, почему ты выскочила из грузовика той ночью.

Ли похихикала вместе с Арджи, но замерла на последних словах. – Что ты сказала? – «О, великолепно. Возможно, она подумает, что ты глухая».

– Мне просто интересно, почему ты убежала от меня в ту ночь, возле мотеля в Вайоминге. – Арджи немного пододвинулась, чтобы была возможность смотреть в глаза, но все еще нежно держала Ли в объятии. В голубых глазах Ли промелькнул страх. «Ты не сбежишь, Ли Мэтьюс. Я хочу ответ».

Ли сглотнула, в горле сразу пересохло. – Ты хочешь правду?

– Было бы прекрасно.

Ли облизала губы. – Хорошо. Я… Ну… Я точно не уверена, почему так сделала. – «Ложь! Черт».

Арджи отпустила Ли и освободилась от женщины с небольшой болью в животе и некоторым разочарованием. Она села на край кровати и опустила голову, делая несколько глубоких успокаивающих вдохов. – Если не хочешь об этом говорить, просто скажи! Но не оскорбляй, лежа со мной. Я – ирландка. И не тупая. – Пилот встала и натянула нижнее белье и майку.

Ли прокляла себя. – Арджи, подожди. – Она поднялась с кровати, не позаботившись о простыни. – Я никогда не говорила, что ты тупая.

– Да, я знаю. – Она секунду посмотрела на носки, затем решила, что они ей не нужны. – Ты голодная? Я могу сейчас приготовить завтрак.

Вина боролась с обидой. Ли увидела, как Арджи пожала плечами в своей одежде. «Я не должна тебе объяснений. Правильно?» – Пожалуйста, Арджи. Она шагнула вперед, и схватила высокую женщину за майку, чтобы Арджи не уходила из комнаты. – Я не голодная и не хочу завтракать.

Пилот кивнула и мягко высвободилась. – Устраивайся по удобнее. Я сделаю кофе. Кажется, мы обе его пьем.

Ли вздохнула. – Я не собираюсь умолять тебя остаться и поговорить со мной, Арджи. В любом случае, я не знаю, что сказать. – Она отвернулась и пошла назад к кровати, отбрасывая простыни. – Иди, делай кофе. – Она сделала раздражительный жест на дверь. – Я не держу тебя.

Арджи покачала головой и вышла из спальни, пробормотав. – Женщины.

Ли подпрыгнула от хлопнувшей двери. – Прекрасно, – промямлила она. – Я не буду просить тебя остаться и поговорить со мной. – Она билась о подушку, двигая головой вперед-назад в тщетной попытке устроиться по удобнее. – Я даже не хотела разговаривать! – Она подождала три секунды и вскочила, устремляясь к двери.

Арджи оторвалась от раковины, наливая воду в кофейник. Она ничего не сказала Ли, ставя его на огонь. Она могла бы сказать, что блондинка злится, и не хотела раздражать ее еще больше. Предполагается, что сейчас выходные. Предлагается, что они должны веселиться. И не предполагалось никаких сложностей!

– Извини. Я не хотела тебя расстроить. Давай забудем и начнем все сначала. Я приготовлю больше яиц, – она посмотрела на часы, – на обед. Потом мы придумаем, как проведем остаток дня.

Ли скрестила руки на груди, постукивая ногой. Боже, она ненавидела это эмоциональное дерьмо. Она видела, что Арджи хочет объяснений, и темноволосой женщине пришлось преследовать ее, чтобы дать ответ. – Я не… – Ли сделала паузу. «Без лжи». – Хорошо. Я немного расстроена. Но по большому счету не из-за тебя.

Арджи смотрела, как темная жидкость льется в кофейник. Она улыбнулась блондинке, которая стояла на кухне голая, как жаворонок, и смотрела таким взглядом, как будто собирается взорваться в любую минуту. – Девочка, я действительно не хотела тебя расстраивать. Я просто поинтересовалась, почему ты выпрыгнула из грузовика в тот вечер. – «И держа тебя так близко, я не могла вынести мысль, что ты сбегаешь от меня».

Ли прислонилась к столу. – Я сбежала, потому что почувствовала себя… неуютно, – сказала она серьезно. – Мне нужен был свежий воздух, чтобы я могла думать.

Арджи наклонила голову. – Тебе неуютно со мной? А ты бы не хотела накинуть халат или что-нибудь еще? Должна заметить, что из-за твоей груди очень трудно сконцентрироваться. – Она улыбнулась, надеясь немного приподнять настроение.

– Я не хочу халат. – Она выдернула кружку Арджи из рук и с громким стуком опустила на стол. – Не то, чтобы ты делаешь мне неуютно, это была такая ситуация. А ты сводишь меня с ума! Ты сначала злишься, потом улыбаешься, затем шутишь о моей груди. – Она скрестила руки на груди снова. – На этот раз я не думаю о сексе!

На какой-то момент Арджи потеряла дар речи.

– Я ответила на все твои вопросы? – Не ожидая ответа от Арджи Ли повернулась на пятках и пошла к холодильнику. Она вытащила Пепси и открыла банку. С удовольствием отхлебнув, посмотрела на Арджи из-за банки. – Мы закончили?

Арджи кивнула. Она пыталась скрыть улыбку и не рассмеяться, и лишь только качнула головой.

– Как скажешь. Ты такая милая, когда ворчишь.

– Аргх! – Ли поставила банку и подбежала к Арджи. Она подняла руки, потрясла ими, изображая, что душит. – Ты пытаешься свести меня с ума! Я знаю. – Когда Арджи только моргнула в ответ, Ли в раздражении опустила руки. Она схватила банку Пепси и потопала в сторону ванной, громко выкрикнув то, что Арджи недавно пробормотала.

– Женщины!

Арджи копошилась на кухне некоторое время, слыша, как включился душ в ванной. Потом она вспомнила, что в холодильнике есть средство от ее черного глаза. Она достала стейк, промыла его в раковине и налила себе чашку кофе. Подпрыгнув и сев на прилавок, она положила стейк на опухший глаз и стала пить темную жидкость, мечтая о сигаретах.

Ли вышла из спальни через несколько минут. Быстро приняв душ, она не удосужилась просушить волосы феном. Ли одела тонкие серые штаны и зеленую футболку. Каким-то образом ей удалось сделать глаза еще более голубыми.

Арджи спрыгнула с прилавка и пошла в гостиную следом за Ли. – Чувствуешь себя лучше?

– Иисус Христос! – Ли замутило, когда Арджи сняла стейк с глаза, который оставил розовое, кровяное кольцо вокруг обесцвеченной плоти. – Боже, Арджи, это отвратительно.

– Это идеальное лечение синяков, девочка. Судя по реакции, мне кажется, что ты не присоединишься ко мне на стейк и яйца в обед?

Ли покачала головой и рассмеялась. – Что это у тебя за навязчивая идея с едой? За последние несколько дней у тебя не было такого аппетита. – Она указала на стейк, который уже уютно лежал на глазу. Она села на диван, подложив ногу под себя.

– Я не одержима едой. – Арджи вернулась на кухню, положила стейк в упаковку и вернула его в холодильник. Затем помыла руки и лицо, перед тем, как присоединиться к Ли, которая наблюдала за дождем сквозь стеклянную балконную дверь. Она пощекотала ступню девушки. – У меня есть другие вещи, которыми я больше одержима, чем едой.

Ли притворно удивилась. – Пятки? – Она скривила лицо. – О-о-у… я едва ли могу посмотреть на свои пятки, а тем более, на чьи-то еще.

Нет, – нетерпеливо сказала Арджи, снова пощекотав стопу. – Не пятки. Ты. Вся ты.

– О, – самомнение Ли счастливо запело. – Этот план я могу оставить про запас. Итак, – она замолчала и дернула подбородком в сторону дождливого мрака, который они наблюдали с дивана. – Что ты хочешь делать сегодня? Я хочу сходить посмотреть, как автосервис работает над моим грузовиком. – «Этим засранцам лучше не пялиться на маму, когда они будут ее закрашивать».

– Хорошо, – Арджи начала мягкий массаж ступни, которую держала в руках, – на самом деле в Сиэтле есть кое-кто, кого я бы хотела увидеть. – «Что ж, начнем». – Это женщина, которая была вторым пилотом моей бабушки.

– Ты же помоешь руки перед тем, как снова прикоснешься ко мне, да? – Ли отобрала ногу у Арджи и наклонилась вперед, заинтересовавшись. – Она была тем пилотом, который пытался спасти твою бабушку, правильно? Ничего себе, должно быть она совсем старая.

Арджи посмотрела на руки. Пожала плечами и положила их на колени. – Да, это она. Ей, вероятно, за восемьдесят. Прошло шестьдесят лет после войны. – «Иисус, Мария, Иосиф. Я даже не могу представить ту сладкую, рыжеволосую девчушку Люси старой. Значит ли это, что я совратила младенца Ли? – Я просто надеюсь, что, возможно, она расскажет мне о моей бабушке. Мама предложила повидаться с ней, если я буду в Сиэтле. И я хочу попытаться и поблагодарить за то, что она сделала для меня».

– Ты знаешь, где она живет? Сиэтл не маленькое место.

– Она в доме престарелых. У меня есть адрес в рюкзаке. Если ты не хочешь пойти, я пойму. Смогу поймать такси или как-нибудь еще. Молодые люди могут придумать лучшее занятие, чем проводить день, навещая старую женщину.

Взгляд Ли потеплел. – Это важно для тебя, да?

Арджи кивнула, пытаясь сдержать слезы, угрожающие пролиться. Не было никакой возможности объяснить эти чувства, учитывая, что даже еще не встретилась со старой женщиной. Она тяжело сглотнула. – Очень, Ли. Она последняя… кто по-настоящему знал мою бабушку, и даже хотя я ее не знаю, она важна моей семье.

– Эй. – Ли с тревогой погладила коленку Арджи, чувствуя острую боль в животе от печального взгляда Арджи. – Не волнуйся. Пойдем вместе. У нас не было никаких особенных планов на день, и если это то, что ты хочешь, – она пожала плечами, – это более чем достаточно для меня.

Арджи наклонилась к Ли и нежно поцеловала в щеку. – Тебе кто-нибудь говорил, что ты особенная, Ли Мэтьюс? Если бы я не знала лучше, я бы сказала, что ты мой ангел-хранитель.

– Только школьный психолог в колледже. Но это было только потому, что я опаздывала 86 дней подряд. – Ли ухмыльнулась и получила насмешливую улыбку в ответ. – Надеюсь, ты помоешь руки перед тем, как мы пойдем?

– Приманка! – Челюсть бельчонка повисла на лице. Белка кивнула и пожала плечами. Так должно быть.

– Я не хочу быть приманкой. – Он начал дрожать и выпалил в панике. – Приманкой быть плохо! Приманка – это опасно! Приманок съедают! И я знаю, что будет больно.

– Не заставляй меня менять планы. Я предусмотрела, чтобы у тебя была, по крайней мере, минута на выживание. – Предупредила белка рассудительно. – Все миссии имеют определенный уровень приемлемых потерь по сравнению с общим благом.

– Приемлемые потери?

Она закатила глаза. – Этим будешь ты, дорогой.

– Общее благо?

– Это буду я.

– Но я не хочу быть приманкой, – взвыл он, закапывая маленькую ногу в землю.

– Давай я объясню тебе так: один из нас должен выполнить план с максимальной точностью, мастерством, хитростью и умом.

– Я могу сделать эту часть!

Женщина просто уставилась на него, пока он не треснул под ее взглядом.

– Я – приманка, – вздохнул он.

– Конечно, приманка. – Она похлопала его по плечу утешительно, думая, что будет всегда его помнить. Затем, в первый раз за этот день, она посмотрела, как он одет. – Почему ты в таком отвратительном наряде?

Он надул грудь. – Я – воин. Храбрый и сильный. Готовый бороться, защищая белку, которую люблю больше всего.

«Это должно быть меня». – Ух-ух.

На бельчонке была смешная шляпа из скрученных дубовых листьев и помятая банка пива, которая служила нагрудной пластиной.

– Я подражаю моему любимому воину, которого видел по телевизору. Ни одна женщина не может устоять перед ним!

– Этот имбецильный придурок? – Лицо белки скривилось от отвращения. Люди были такими извращенными животными.

Бельчонок посмотрел с ужасом. – Но дети любят его, и он является краеугольным камнем всех комедий!

– Мне не нужен снова этот разговор. – Женщина присела на большую палку, которую притащила в гнездо, пока бельчонок искал оружие для борьбы с Фли – проклятием их вечности. Он вернулся взволнованный с ржавыми гвоздями, кусочками битого стекла, погрызенным Хо-Хо, которым отказался делиться, и издание «Играй, белка». Он ныл часами, когда обнаружил, что лучшие части оторваны, что подтверждало, – они в беличьем аду.

– Что ты нашла для нападения на эту дьяволицу?

– Я ничего не искала. Я кое-что сделала. Просто как запасной вариант к моему гениальному плану.

– Что?

– Это! – Она потянулась назад за палку, на которой сидела, вытащила что-то большое и пушистое и ткнула в лицо бельчонка.

– А-а-а, – закричал он, бросившись под кровать. – Убери это! Убери!

– Что? Тебе не нравится моя вуду кукла? – Посмеялась она с издевкой, глядя на похожее на кошку творение, которое было полностью из коричневого меха. Она хотела сделать из черного меха, но выбор был крайне ограничен.

– Нет! Мне не нравится! Это уродство. – Он высунул голову из-под кровати. – Но я вижу, что тебе удалось достать коричневые волосы, чтобы приклеить к кукле… Наконец-то решила побрить верхнюю губу? – Он разразился смехом от своей шутки, а короткие ручки обхватили себя по сторонам.

Белка прищурилась. – Да, дорогой. Это именно то, что я сделала. – Взгляд перенесся на его теперь голую спину и задницу, и подумала, что теперь ему так лучше.

– Ты знаешь. – Он остановился и почесал спину, которая беспокоила его весь день. – У меня был странный сон.

Патрик и Лиам только крутили глазами, когда их мама продолжала расставлять тарелки на столе в не очень любезной манере. Они оба посмотрели на отца, который просто пожал плечами и пытался оставаться незаметным.

Младший Фитсжеральд в возрасте от 8 до 14 лет наблюдал за матерью, широко открыв глаза. Она была редко не в настроении. И для Кэтрин Фитсжеральд это говорило о многом. Ужин еще даже не начался, а все сидели тихо – это всегда плохой знак в обычно шумной семье.

В конце концов, Патрик не смог больше терпеть. – Мама, ты не знаешь, что ответит совет, – отметил он.

– Это не входит в компетенцию совета, – отрезала она, одаривая рыжеволосого парня раздраженным взглядом. – Они уже сказали «нет». – Она бросила соусник и прикусила язык, когда коричневый соус брызнул по сторонам и на кружевную скатерть. – Теперь это в высших силах.

– Кэтрин, истерия тут явно не поможет. – Голос Харриса был спокойным. Он попытался стереть соус.

– Это не из-за истерики. – Кэтрин села, буквально заламывая себе руки. – Я единственная, кто ходатайствовал там сегодня. Я единственная, кто стоял там и сказал, что Рут Джин заслуживает этот шанс. Я нервничаю потому, что не могу решить, что больше разбивает мне сердце. То, что она оставит нас на годы или то, что она останется, а ее сердце будет ехать в большом красном грузовике.

Лиам наклонился и положил порцию овощей на тарелку своей сестры Мэри. – Мама, Арджи большая девочка. Она знала, что будет, когда уезжала с Ли. – Он кивнул младшим детям, чтобы те приступили к еде, что они и сделали с разной степенью энтузиазма. Они были гораздо более заинтересованы в том, чтобы Арджи оставила Глори.

Кэтрин бросила салфетку на стол. – Закрой свой рот, Лиам! Арджи понятия не имела, что случится, когда уезжала. Даже сейчас она, возможно, не уверена в своих чувствах к дальнобойщице. И она, конечно же, не просила, чтобы ей разрешили покинуть Глори на еще одну жизнь.

Лиам, самый старший, который погиб в инциденте, отравившись дустом в конце 60-х, казалось, всегда был единственным, кто конфликтовал с матерью. И он вжился в эту роль в загробной жизни, каким был при жизни.

– Нет, ты права, мама. Она не знала. Ты взяла этот крестовый поход на себя. Откуда ты знаешь, что Рут Джин хочет уехать? Может быть, когда закончится неделя, у нее будет одно желание: просто приехать домой.

Кэтрин многозначительно посмотрела на мужа, Харриса. Ее взгляд смягчился почти незаметно. – Тсс. Я знаю, что я бы сделала, а Рут Джин в десять раз упрямее меня, что я даже и не надеялась быть такой.

Все за столом засмеялись.

– Что? – потребовала ответа Кэтрин, глядя каждому в лицо обвиняющим взглядом.

– Мама, – Патрик чуть не подавился кофе. – Мы тебя любим. Ты знаешь. Но, когда речь идет об упрямости, ты уже написала целую книгу!

Жена Патрика, Бетси, закатила глаза. Когда человек научится держать рот на замке?

Кэтрин шлепнула Патрика по затылку, чем заслужила широкую улыбку от Лиама, который обычно получал оплеухи. – Ты только что добровольно вызвался говорить благодарственную молитву. Получай, мальчишка. Наш ужин почти остыл.

Патрик нахмурился, но произнес вслух общую молитву.

Под столом Харрис сжал руку жены. Кэтрин благодарно пожала в ответ. Здесь она нашла свою силу. Ей стало интересно, где же Рут Джин найдет свою.