Глава 5

Арджи протерла крышку багажника мягкой тряпкой. Блестящий черный цвет пикапа отражал утреннее солнце. Она немного наклонилась и приподняла очки, посмотрев на то, что было пятном.

– Антиквариат, в самом деле, – фыркнула она и стерла грязь.

– Это древность, Арджи. Ей почти шестьдесят лет.

Она поднялась и повернулась к Питу.

– Давай ты тоже не начинай про мою любимую девушку. Вполне достаточно, что Ли думает про нее, как про ржавое ведро.

– Просто она так видит.

Арджи подняла руку, чтобы остановить слова повара.

– Да, да, да, я знаю. Но посмотри, как она красива. – Она расстроенно посмотрела на грузовик. – Нечестно, что Ли не может увидеть ее красоту.

Пит должен был признать, что Арджи права. Темноволосая женщина испытывала к грузовику нежную любовь и заботилась о нем долгое время. Он глубоко вздохнул и вручил Арджи стаканчик с кофе. Так он делал с конца сороковых, и это стало ритуалом для них обоих. Стакан кофе в маленьком пригородном парке перед началом дня давал возможность поговорить обо всем, что произошло вечером или в городе, или о том, как живет их последнее прибавление.

Арджи бросила тряпку на переднее сиденье, затем последовала за Питом на лавочку под высоким дубом напротив приюта миссис Амос. Усевшись, она заметила Фли на нижней ветке, и, прищурившись, всмотрелась. Ли права. У нее незнакомцы каждый день.

Отхлебнув кофе, она взглянула на газон у магазина, куда мама ушла за покупками. Достав сигарету из кармана, Арджи надеялась докурить раньше, чем мама закончит с покупками, чтобы отвезти ее назад домой.

– Итак, – Пит с удовольствием понюхал кофе. – Как поживает Тони?

Арджи подумала немного перед тем, как ответить. – Все в порядке. Он уже завел новых друзей и очень хорошо ко всему приспосабливается.

То, как устраиваются подростки в Глори, всегда удивляло Арджи. Если бы она не занималась этим всю жизнь, она бы не поняла, что взрослые люди больше готовились к смерти и к тому, что за ней. Они живут, зная, что она приближается, и нужно время, чтобы спланировать и подготовиться. Но, обычно, дело не в этом. Подростки часто ошеломлены тем, что прибыли сюда, и, как правило, берут все сходу, приспосабливаясь к смерти так же, как к жизни – со слепым принятием. Для них, вечность всего лишь слово, а завтра встречается больше с оптимизмом, чем со страхом.

В Глори, люди такие, как они видят себя, и как другие видят их. И в Глори есть много старых скряг. Она улыбнулась про себя, признавая, что большинство из них были привлекательны душой, но каким-то образом умудрялись быть занозами в заднице.

Она повернулась к Питу.

– Тони попросил то, что называется СиДи-плеер. Я понятия не имею, что это.

Пит кивнул.

– Я позабочусь об этом. Не волнуйся.

– Мне нужно попытаться идти в ногу со временем. – Арджи некрасиво сморщилась. – Похоже, что много вещей проходит мимо меня. Я начинаю чувствовать себя оторванной от жизни.

– Поговорим об этом. – Пит похлопал друга по плечу. – Мы думаем, что тебе следует взять небольшой отпуск.

– О, «мы», «мы»? И куда я поеду? Я достаточно ограничена в выборе.

Пит почесал подбородок, надеясь, что не забыл побриться утром. Он ненавидел щетину.

– Не правда, Арджи. Все можно устроить, ты знаешь. И я могу обдумать вариант с одной симпатичной, светловолосой дальнобойщицей, которая, возможно, будет счастлива провести с тобой некоторое время в пути.

Арджи закатила глаза, откинув голову назад. Эти люди не сдадутся до тех пор, пока не увидят ее беззащитной и беременной. А это не то, в чем Ли может помочь.

– Пит, – ее тон был серьезным. – Я не знаю. Конечно, это было бы весело. – Она внутренне застонала, вспомнив мягкие губы на шее. – Не думаю, что это хорошая идея. Не говоря уже о том, что тебе бы лучше заняться своими делами.

– Она делает тебя счастливой, Фитц. Любой дурак это видит.

– Особенно, если этот старый дурак, как оказалось, сидел прямо возле двери душевой в гараже той ночью, а?

К удивлению, Пит покраснел до корней волос.

– Позволь мне внести поправки к моему предыдущему утверждению. – Она на самом деле делает тебя счастливой.

– Хитрюга, – пробормотала она. Не то, чтобы Пит был не прав. Просто ей не нравится тот факт, что он утер ей этим нос.

Арджи сложила руки на груди. – Это не значит, что мы можем быть вместе, не так ли?

Конечно, секс был великолепным. Лучше, чем великолепным. Но она уже чувствовала небольшое сожаление о времени, которое они привели вместе. Чертово католическое воспитание.

– Она прекрасная женщина, которой следовало бы проводить время с кем-нибудь… с кем-нибудь…

– Как ты?

– Я не собиралась это говорить!

– Конечно, нет. – Посмеивался он. – Ты не такая умная, как я.

Арджи выгнула бровь, но ничего не сказала. Вместо этого уткнулась носом в стакан.

Пит продолжал настаивать.

– Мы поговорили обо всем, Арджи. Ты усердно работала. И мы любим тебя. Но смотри, ты никогда не была на сто процентов счастлива здесь. Съезди на какое-то время, проведи время с Ли. Это будет замечательно, ведь так?

– Пит…

– Чего хочет твое сердце, Арджи Фитцжеральд? – Глаза Пита блеснули.

Арджи покачала головой, засмеявшись.

– Очень смешно.

Она вздохнула и кивнула.

– Да, да, признаю, будет замечательно. Так, как я себя чувствую с ней… Иисус. Мне немного стыдно признавать это, но время, проведенное с ней, было самым лучшим, что у меня было за эти годы.

Конечно, так и было.

– Тебе нужно поехать на несколько дней. Это возможно, Фитц. Ты знаешь это.

– Это может и возможно, но все-таки вряд ли. И Ли, наверное, не захочет, чтобы рядом околачивался мало знакомый человек.

– Ты не кажешься мне незнакомым человеком. Особенно после того, что вы двое делали.

Арджи прищурилась.

– Ты знаешь, о чем я говорю, Питер, ты – смутьян.

Пит бросил стакан в мусорку рядом со скамьей. Он встал и подтянул штаны, которые спустились ниже обширного живота.

– По крайней мере, будет возможность немного «наверстать упущенное» в мире, и ты не будешь чувствовать себя оторванной от жизни, когда приедет кто-нибудь вроде Тони.

Она рассеянно кивнула. Это было правдой. Слушая людей, которые приезжают в Глори, и радио в кафе, которое передавало ужасную станцию А.М., вещи изменились со времен Второй Мировой Войны так, что она не могла и представить. Арджи посмотрела на Фли, как она кружилась вокруг дерева.

– Почему ты думаешь, что Ли захочет, чтобы я следовала за ней по пятам? Мы только немного повеселились, Пит.

– О, пожа-алуйста! – Пит попытался не закатывать глаза. Арджи была, конечно, упрямым человеком. Но после нескольких разговоров с Ли, он заподозрил, что та была такой же. Он подстраховался. – Просто давай скажем, что тот, кто умеет убеждать, посадит маленькое зернышко в голове твоего друга.

– А этот друг случайно не дальнобойщица?

Арджи вскочила на ноги от голоса. Она повернулась к маме, которая держала переполненные пакеты продуктов.

Кэтрин передала пакет дочери и поглядела на нее осуждающе, и, прищелкнув языком, ждала ответа.

Арджи начала рыться в пакете, чтобы не встретиться с вопросительным взглядом.

– Эээ… ну…

– Рут Джин, мне не нравится та девчонка.

Арджи бросила беспомощный взгляд на Пита, затем назад на волевую старую женщину.

– Мама, ты даже не знаешь ее.

– Что мне нужно знать о ней больше, чем тот факт, что она есть? Я думала, что у тебя есть здравый смысл, чтобы держаться от нее подальше. Предполагаю, что ты просто хочешь затащить ее в постель.

У Арджи отвисла челюсть.

– Мама!

Пит попытался вмешаться и спасти своего быстро тонущего коллегу.

– Послушай, Кэти.

– Не надо «Послушай Кэти», Пит. Ты более, чем кто-либо должен знать, что им невозможно быть вместе, и тебе не следует вселять надежды в Рут Джин, идти и быть с этой девчонкой. В конечном итоге, они только ранят друг друга, даже если они хотят просто…

– Я знаю. Я знаю. – Быстро сказала Арджи. – Ради любви к Майку, тебе не нужно повторять.

Пит тяжело вздохнул.

– Но они, как видится, делают друг друга счастливыми.

– Хорошо. Итак, они делают друг друга счастливыми. Сидеть и кушать шоколад тоже для меня счастье. Но это не значит, что мне следует так делать.

– Но…

– Ты собираешься позволить Рут Джин уехать? Ты хочешь, чтобы она навсегда оставила Глори? Ты собираешься позволить им быть вместе?

– Быть вместе? – Арджи попыталась поднять руки в воздух. Это было ужасной ошибкой, учитывая, что она все еще держала мамины покупки. Она смяла в руке пакет. – Неужели так необходимо женить меня только из-за того, что я обратила внимание на симпатичную женщину?

Кэтрин проигнорировала слова дочери и продолжала смотреть на Пита.

– Или ты хочешь позволить им быть счастливыми короткое время, а затем вернуть ее домой, так, чтобы она была более несчастной, чем раньше. Она…

– Я не несчастная!

Пит и Кэтрин оба стрельнули взглядом на Арджи и рявкнули.

– Не перебивай.

– Стоп! – Арджи встала между Питом и Кэтрин. – Просто остановитесь.

От ярости и решительности в голосе Арджи у Пита перехватило дыхание.

– Меня не надо заставлять делать, – она посмотрела на Пита, – или не делать, – взгляд переместился на мать, – то, что будет приятно одному из вас. Это моя жизнь, и я проживу ее так, как считаю нужным.

Арджи тяжело дышала. Пит и Кэтрин слышали боль и слезы в ее голосе. За столько лет, сколько ее знал Пит, он никогда не слышал, чтобы Арджи повышала голос на Кэтрин. И во взгляде пожилой женщины было видно понимание того, что она слишком сильно надавила на Арджи.

Арджи прочистила горло и взяла эмоции под контроль.

– Пойдем, мама. Я отвезу тебя домой.

Она зашагала к грузовику, не побеспокоившись сказать до свидания Питу или подождать, когда мама присоединится к ней.

Голос Пита перешел в шепот.

– Тебе должно быть стыдно, Кэтрин. Арджи заслуживает счастья, как и все. А она никогда такой не будет, если ты будешь поступать так, как сейчас.

– Если ты придумаешь способ, как ей быть счастливой с этой девушкой, я буду рада принять ее. В противном случае, не забивай ей голову этой чепухой. Ты знаешь лучше, чем кто-либо, что почти никто не покидает Глори.

Она заговорила быстрее, когда Пит собрался перебить.

– Если ты устроишь, чтобы она уехала с этой девушкой, я никогда не встану на пути. Я не дура, Питер.

Плечи Пита обвисли.

– Я вижу связь между ними так же, как и ты. И, несмотря на воспитание моего поколения, я буду рада принять дальнобойщицу…

– Ли, – вставил он.

Кэтрин кивнула. – Ли… в свою семью.

Она замолчала и всмотрелась в лицо Пита. Ее глаза расширились от осознания. – Рут Джин уже получила разрешение уехать?

– Почти.

Кэтрин поджала губы.

– Когда «почти» станет «да», ты не услышишь ни одного слова от меня. А до этого не надо давать ей надежду.

С этим Кэтрин промаршировала к Кэрол, терпеливо ожидая, когда Арджи откроет пассажирскую дверь. Перед тем, как сесть, Кэтрин посмотрела на дочь и уверенно улыбнулась. Поцеловала ее в щеку и залезла в грузовик.

Пит нахмурился, тяжелые брови взбороздили лоб, когда грузовик скрылся из виду. Фли, которая была, видимо, довольна тем, что наверху дерева нет ничего, что ей нужно для жизни, запрыгнула на плечи тучного мужчины и уткнулась в шею. Пит рассеянно погладил ее мягкую, угольно-черную шерстку.

– Что ты думаешь, Фли?

Кошка громко мяукнула и ткнула лапой в лицо Пита.

– Да, я знаю, – проворчал он. – Мне нужно побриться.


***

– Возьми с собой, Рут Джин! – Кэтрин кинула дочери два яблока «Гольден Делишес», когда девушка поспешила вниз по ступенькам крыльца.

Арджи поймала их в воздухе и бросила в окно грузовика со стороны пассажирского сиденья. – Спасибо, мама. Мы с Тони поедем в кафе. Не знаю, зачем ты мне кинула фрукты. Мы можем там поесть.

– Потому что фрукты – полезно для тебя. Та жирная пища, которую там готовят – «не пригодно ни для людей, ни для скота». Даже Фли не все там ест. А она точно без предрассудков.

– Не убьет же это меня, – пробормотала Арджи. Она вытащила солнечные очки из кармана и надела, потом завела грузовик и выехала на дорогу. Тем не менее, она взяла яблоко и откусила большой кусок. Оно было прохладным и сочным. – Отлично.

Фли выкарабкалась из-под сиденья и запрыгнула на широкую приборную доску, потянувшись длинным бархатистым телом. Она зевнула и лизнула лапу перед тем, как почесать за ухом.

– Вот ты где. Ты слышала, что сказала про тебя мама?

Кошка снова зевнула. Она лишь изредка обращала внимание на людей. Они были немного утомительными.

– Я думала, что ты собралась идти в кафе с Питом сегодня, проказница.

Со скучающим видом, Фли взмахнула хвостом в раздражительной манере и отвернулась от Арджи, чтобы поудобнее расположиться на солнце.

– Ха-ха. Может быть, мне нравится разговаривать сама с собой. Надо подумать. – Арджи показала язык Фли, затем откусила еще один кусок яблока. – Знаешь, ты должна быть благодарна, что в Глори нет собак.

Остановившись ненадолго у магазина брата Патрика, что стало сюрпризом, Арджи продолжила движение до дома миссис Амос. Она подъехала ко входу и выбралась из Кэрол. Но просунув руку в окно, несколько раз быстро нажала на гудок. – Тони Хэмптон, тащи свою задницу сюда, мальчик! День пропадает.

На втором этаже распахнулось окно, и улыбающееся лицо Тони появилось в проеме.

«Ха. Он подстригся» – улыбнулась она, – «полагаю, миссис Амос настояла».

– Сейчас спущусь, Арджи, только пиджак возьму и…

– Здесь тепло, насколько возможно! Не нужен пиджак. Поехали!

Миссис Амос открыла входную дверь. Она вышла на крыльцо и потрясла полотенцем в сторону Арджи.

– Не нужно приезжать сюда и устраивать балаган, Арджи Фитцжеральд! Ты может подойти к двери и постучаться, как нормальный человек. Как я могу учить этих мальчиков хорошим манерам, когда ты ведешь себя так? Аа?

Перед тем, как ответить, сетчатая дверь распахнулась. Тони проскочил мимо миссис Амос и побежал к Арджи.

– Гм.

Тони сжался и резко остановился в нескольких шагах от крыльца. Он повернулся, спокойно пошел назад к миссис Амос и поцеловал пожилую женщину в щеку. – Я вернусь домой к ужину.

Миссис Амос улыбнулась. Тони был самый милый и простой мальчик среди тех, кого она приютила когда-либо. Он всегда старался угодить и имел нежное сердце. Тони просто не знал этого еще.

– Возвращайся. И не ешь пищу, которую готовит Пит в том кафе. – Она хлопнула его полотенцем и снова посмотрела на Арджи. – И не давай этому мальчишке сигареты, Рут Джин.

– Да, мадам! – Арджи пробубнила про себя несколько сердитых слов и завела в грузовик, когда Тони запрыгнул на пассажирское сиденье.

Арджи подождала, пока дом миссис Амос не скроется из виду, и предложила Тони сигарету.

Он посмотрел трогательно и с благодарностью. – Спасибо. – Прикурив и положив локоть на окно, мальчик глубоко затянулся. Счастливо выдохнув, его выражение лица стало задумчивым. – Как же мы доедем до кафе?

– А? – Глаза Арджи скользили по сторонам.

– До кафе? – Миссис Амос пыталась ему объяснить, но смысл не доходил до Тони. – Как мы можем ездить туда-обратно в кафе, которое за пределами Глори, в котором мы здесь все мертвецы. А люди, которые живые, могут приезжать в кафе, но не в Глори. Как блондинка.

– Прости?

Тони пожал плечами. – Все знают, что ты оттрахала ее как ураган входную дверь.

Высокая женщина закашлялась от сигаретного дыма. Кашляя, она удивленно посмотрела на Тони.

– Ну, так ведь? Или кто-то или что-то в душевой испытывал страшную боль и обрел веру в одно и то же время. – Глаза Тони стали стеклянными. – Ничего плохого, ты знаешь. Она чертовски привлекательная. А какая у нее великолепная задница! Я подумал, если она позволит мне…

– Даже не думай об этом, – предостерегающе сказала Арджи, а глаза заслезились от сухого кашля. Она отчаянно потрясла головой. Горло запершило, и она снова закашлялась, используя время, чтобы собрать рассеянные мысли. Прямота мальчика ошарашила ее.

Арджи выкинула сигарету в окно. – Первое: я буду благодарна, если ты не будешь говорить так о Миссис Мэтьюс. Она очень милая женщина.

Тони ухмыльнулся. – То, что я видел, было очень милым.

Арджи хлопнула его по затылку. – Второе: Выкинь эти мысли из головы прямо сейчас, Ромео.

– Эй! – Тони потер место.

– Она слишком старая для тебя десятилетнего. – Усмехнулась Арджи. – Хотя отсутствие волос на лице сыграет в твою пользу.

Тони нахмурился и осознанно погладил детские гладкие щеки. – Некоторые женщины предпочитают гладко выбритых, – пробормотал он беззащитно.

– Исходя из того, что тебе нужно бриться.

– Я бреюсь! – «Хорошо, раз в месяц. Но это считается!»

Засомневавшись, Арджи продолжила. – Третье: не нужно так… так… ярко выражаться. Особенно о том, что не является твоим делом.

Тони посмотрел на кроссовки, а потом на Арджи с выражением самого трогательного щенка. – Прости меня.

Арджи подняла бровь на подростка.

– Ну, я вроде прощу прощения.

– Давай получше.

– Я не хотел обидеть тебя, Арджи. – Он сунул сигарету в пепельницу, ища слова, которые помогут ему выбраться из кипящей воды. – Просто ты такая спокойная, и, казалось, что ничего серьезного между тобой и… – Он остановился. Начиная спотыкаться в словах, он почувствовал себя глупо. Это состояние он ненавидел. – Я сожалею.

Арджи медленно выдохнула. – Смотри, парень, мы можем говорить обо всем. Но тебе нужно проявлять немного уважения, особенно когда это относится к миссис Мэтьюс. – Он дотянулась до затылка и погладила место, куда шлепнула. – К счастью, ты наконец-то решил помыть голову. Иначе моя рука могла бы соскользнуть с головы.

– Ха-ха. Очень смешно. – Он скрестил руки на груди, но не смог скрыть улыбку. Арджи была клевой.

– Просто следи за тем, что говоришь.

– Да, мадам. – Последнее слово далось тяжело, но не настолько, как он думал.

– А теперь я отвечу на твой первоначальный вопрос. Кафе – это что-то типа… ну… – Она почесала подбородок. Даже после стольких лет, трудно найти хороший ответ на вопрос. – Это место, которое существует между двумя мирами жизни и жизни после жизни. Думай о нем, как о призрачной автобусной остановке. Только с луковыми кольцами. – Она ухмыльнулась своей шутке, давай себе обещание использовать ее еще раз, если кто-нибудь спросит. – Это последняя станция. Что до живых людей…, ну, их путешествие продолжается. Там живые и мертвые смешиваются с живыми, не зная об этом, но все наслаждаются хорошим кофе.

– Или еще больше, – улыбнулся Тони злорадно.

Она предостерегающе подняла руку, а Тони игриво увернулся.

– Значит, это небеса Глори? – Лицо стало серьезным, и он пробубнил. – Ни за что в ад, я вознесся бы на небеса.

Арджи чувственно выдохнула. – Ты не так думаешь об этом, нет. Это другая стадия существования. Можно сказать, что мы – «духи». Но только наши тела настоящие, даже если эти вещи и не совместимы. Моль превращается в бабочку, но все еще может размазаться по лобовому стеклу, если с ней столкнуться.

– Э?

Для эффекта она ущипнула Тони за бедро, вызвав громкий визг.

Он потер ногу. – Я понял, о чем ты говоришь. – Тони ненадолго задумался. – Я могу снова умереть? – Он задрожал от последних мыслей из своей жизни: врачи проталкивают трубки в горло, протыкают руки уголками, обжигающий огонь бежит по венам.

– Нет. Ты не будешь стареть физически, а если ты поранишься, – Арджи старательно объехала большую выбоину, – ты почувствуешь что-то очень похожее на боль, но твое тело заживет, и ты будешь жить дальше.

– Как чертов супергерой!

– Едва ли, – улыбнулась она. – Вот еще, что важно понять, Тони. Если ты переходишь из одного существования в другое, это не значит, что ты не реальный. Ты – реальный. Просто ты становишься другим, чем раньше. – Арджи широко улыбнулась. – Вот почему те дети, которые бегают рядом с Глори не умирают молодыми. Они родились здесь от родителей, которые пришли из живых.

Глаза Тони расширились. – О, боже. Презервативы здесь тоже есть?

Арджи фыркнула. Он когда-нибудь удивляется?! – В Глори больше всего, чем ты можешь себе представить.

На некоторое время воцарилась тишина. Прохладный ветер мягко обдувал лица, пока они ехали.

– Ты знаешь, что я сделал, когда был живым? – Спросил взволнованно парень, которому все еще невозможно было оставить идею о небесах и аде, засевшей в голове еще ребенком.

Арджи кивнула. – Я знаю. Но в Глори наказание или воздаяние это не больше, чем для моли, превращенной в бабочку.

Тони все еще глядел подавлено, и она обругала себя за повторение глупой аналогии, которая впервые не сработала. Она вздохнула, интересуясь, почему так трудно объяснить.

– Глори просто «есть».


***

Рука Арджи упала с руля, и она жестом указала перед собой. – У нас нет летающих ангелов с белыми крыльями и арфами. Вещи несовершенны, и уверена, что, рай как и ад – это утопия. – Тон смягчился. – Глори – хорошее место, Тони. И то, как ты наполнишь свою жизнь после той жизни, только в твоих руках. – «Вот. Так звучит проще, да?»

– А ты счастлива здесь?

Арджи моргнула. Никто не спрашивал об этом раньше напрямую, хотя, правда, Пит ходил вокруг этого вопроса последние сорок лет или около того. Она решила сильно не задумываться и грубо выкинула мысли о счастье из головы.

Когда молчание в грузовике затянулось, Тони состроил рожу, от чего Арджи закатила глаза. – Не беспокойся. У тебя есть все время мира, чтобы подумать об этом.

Тони с нетерпением хлопнул в ладоши. – Провести вечность в закусочной и кадрить курочек, как это делаешь ты, видится не таким уж плохим.

– Веди себя прилично, или сегодня будешь рубить дрова вместо ремонта печи, которая нас ждет. – Арджи указала за спиной на ящик с инструментами.

– Клево! – Но воодушевление Тони тут же исчезло. – М-м-м… Арджи, я не упоминал, но просто, если мне нравится делать вещи из глины – это не значит, что я хорош в этом.

Арджи не оставалось ничего, кроме как рассмеяться над удрученным выражением лица мальчика.


***

Ли распахнула дверь кафе. Последняя поездка заняла у нее почти неделю. Еще один путь в другой конец и у нее будет недельный перерыв. Она не могла ждать. Усталые голубые глаза обежали заведение в поисках Арджи.

– Ее еще нет, – сказала Мэвис из-за стойки, не поднимая головы и раскладывая столовые приборы по подносам.

– О, – Ли попыталась не выказать расстройство. – Я не… – Она вдруг закрыла рот.

Ли не могла поверить себе, что не собирается врать Мэвис. Она неловко кашлянула, затем убрала язык за зубами и подошла к стойке.

Официантка посмотрела на нее после того, как положила последнюю ложку.

– Садись. – Она подняла графин по направлению к Ли. – Кофе?

Ли села на стул и кивнула. – Конечно. – Она схватила пакетик сахара из чаши и с беспокойством завертела бумагу в руках. – М-м-м,… вы не знаете, собирается ли она заглянуть сегодня?

Мэвис спрятала усмешку. – Скоро. Я жду ее. Ты сегодня немного рано. – Она перевернула кружку, которая стояла кверху дном, залила свежесваренный кофе и положила чистую ложку рядом.

Ли снова кивнула.

– Я добралась поздно и спала в грузовике.

– Ты выглядишь усталой.

Ли нахмурилась. Она знала и так. Однако, большинство никогда не скажут об этом. Даже Петух и другие знакомые дальнобойщики, казалось, не придают значения почти постоянным кругам под глазами.

– Я знаю, – добавила она спокойно.

Мэвис наклонилась, уперевшись локтями в прилавок. – У тебя появилось время для отдыха, правильно?

– Еще одна неделя, и я на неделю свободна. – «Я не могу ждать».

– Какие твои планы? – Спросила Мэвис, не церемонясь, рассеянно поправляя солонки с перцем и солью.

Ли пожала плечами. – Спать. Спать. Развлекаться. И никакого руля.

– Одна?

Брови Ли подпрыгнули.

– Несмотря на дурную славу среди некоторых, Мэвис, обычно я сплю одна.

– Это не то, что я имела в виду. Ты знаешь, что у Арджи скоро будет отпуск?

– Нет, – Ли растянула слово.

– Она очень долго никуда не выбиралась. И, как я знаю, у нее появился… друг в Сиэтле, с которым ей бы понравилось встретиться. Это там, где ты живешь, правильно?

– Что-то типа того. – Ли понимающе посмотрела на Мэвис. – Ты намекаешь, что я должна пригласить Арджи с собой на выходные? – «Как будто я не думала об этом».

– Конечно, нет. Вы даже не знаете друг друга, правильно?

– Правильно, – ответила Ли с натугой.

– Я говорю… вам – девочкам, возможно, будет неловко просто немного повеселиться и провести вместе выходные. – Мэвис пронзила Ли глазами. – Правильно?

Ли моргнула. – Ну, я не…

Мэвис отвернулась от Ли и взяла тарелку. Она улыбалась. – Я имею в виду, только из-за того, что вы смеялись и отлично проводили время эти несколько недель, когда бы ты ни останавливалась в кафе, не значит, что так будет в другом месте.

Ли сглотнула, но не ответила. «Будет?» – Я, – она отпрянула от стойки, почувствовав себя смущенной. «Я одинока?» – Я не хочу сейчас есть, Мэвис, – сказала она быстро. – Я быстро схожу в душ, а потом вернусь.

Ли схватила рюкзак и поспешила к задней двери, когда Пит зашел во входную дверь.

– Как дела? – Заговорчески прошептал Пит Мэвис, которая вытащила фартук и повязала у него на голове.

Она подмигнула и поцеловала повара в щеку. – Миссия завершена.


***

Арджи отодвинула лестницу на несколько шагов и забралась наверх, осторожно переходя с лестницы на крышу гаража. Весенние ветра были жестоки к старой постройке, и она нуждалась в небольшом ремонте. Она положила молоток, вытащила небольшой ломик из-за пояса, и стала отколупывать черепицу, покрывающую крышу, затем кровельную толь.

Белки, которые прокатились с Питером из Глори, сидели на дереве рядом с гаражом, наблюдая за Арджи.

– Не могу поверить, что ты убил меня! – простонала белка. – И тоже с первой попытки. – Она сама пыталась отравить мужа. Не говоря уже обо всех глупых травмах в их прошлом. Маленький бельчонок казался несокрушимым, почти мистическим образом избегающим смерть. Она поняла, что, в конечном счете, только он мог закончить свою ничтожную жизнь.

Бельчонок выпятил грудь. – А ты говоришь, я не могу ничего сделать правильно.

– В этот раз не так.

– Точно.

– Что мы собираемся делать? Мы в Глори – в этом чистилище для белок. Это наказание!

– Я знаю. – Заныл он. – Мы никогда не увидим парк снова. – Стон стал громче. – Никогда не проведем время с нашими семнадцатью бельчатами.

«Ты говоришь про моих семнадцати малышах и о своем дереве. Эх». Уши белки приподнялись, а взгляд рассеялся.

– Больше не надо собирать еду для всех, готовить для каждого, а потом убирать за всеми, – прошептала она.

– Не поразвлекаться с нашими друзьями.

– Хотя я буду скучать по бобрихе.

Голова белки дернулась в сторону.

– Чисто платонически, конечно, – сказала она неискренне.

– О. Правильно. – Он прижался к ней, ища уют в час нужды. – Мы никогда не развлечемся в нашем гнездышке.

– Не будет больше тех пяти перьев, устилающих гнездо, из-за которых соседи подумают, что у нас новые обои. – Глаза стали шире от осознавания.

– Знаю, – мучительно произнес белка. – Не надо больше проводить каждое воскресение с моей мамой.

Белка от радости ткнула его в бок и начала неистово целовать.

– Спасибо тебе, спасибо!


Арджи уставилась на крышу. Она вдруг что-то услышала. Отбив пару черепиц и толи, шум стал громче. Еще одна черепица, и она смогла расслышать звук льющейся воды. Она отбила еще больше толи и задержала дыхание. Прямо под ней была душевая, где Ли в данный момент намыливала ноги. Арджи пришлось вытянуть голову над балкой и склониться над дырой. Но она могла видеть ее.

Бельчонок серьезно посмотрел на Арджи. – Люди очень любопытные.

– Разве это новость? – ответила жена. – Они все извращенцы.

Ли мыльными руками провела по ноге, и Арджи прикусила губу, сдерживая стон. Она вытащила голову из дыры и потрясла ей, чтобы вернуть ясность.

– Я не буду смотреть, – твердо сказала она себе. – Отвратительно так делать.

Она вытерла брови. Несмотря на то, что было относительно прохладное весеннее утро, Арджи почувствовала, что ее бросило в жар. «Но я должна убрать часть кровли. Это моя работа. Я не буду делать ничего, кроме того, что должна, и отведу взгляд». – Она фыркнула. – «Ага, точно». – Но Арджи все еще колебалась.

– Человек испытывает приступ совести, могу заметить, – объявил бельчонок.

Жена сгримасничала. – Как ты узнал?

– Не от тебя, уж будь уверенна.

Проиграв битву с самой собой, Арджи вгляделась в гараж, легко получив соблазнительный вид блестящего, обнаженного тела Ли в нежных клубах пара. Она была осторожна, чтобы не наделать шума, пока убирала кусок покрытия, которое мешало обзору.

Ли намылила большую голубую мочалку и медленно провела по животу.

Арджи судорожно сглотнула и очень тихо застонала.

Горячая вода была приятна для кожи Ли. В душе был замечательный напор воды, от которого кожу покалывало, когда падала вода. Ли застонала, и Арджи чуть не потеряла опору.

Тихо ругаясь, она отклонилась от дыры и застенчиво огляделась вокруг. Это было похоже на тест на выдержку. И она провалилась. Ужасно. Не сдержавшись, она бросила молоток и лом на землю, чтобы не уронить их в душ, и просунула голову обратно. Волосы уже были влажными от пара, а над верхней губой и лбу проступила влага.

Ли снова намылила мочалку и откинула голову назад. Глаза были закрыты. Она томно провела мочалкой вверх по шее, затем опустилась вниз, провела круги по обеим грудям.

В это время Арджи не смогла сдержать низкий стон от удовольствия, заметив как затвердели соски Ли.

Но Ли, казалось, не услышала его из-за звука падающей воды.

Блондинка подняла руку и провела мочалкой от подмышек до кончиков пальцев. Затем подняла другую руку и повторила действие. Кожа стала розовой и раскраснелась. Арджи почувствовала, как приподнимается и опускается ее собственная грудь.

– О боже, – простонала Арджи, прикованная взглядом к любовнице, а пульсация внизу живота стала мучительно узнаваемой.

Ли подставила голову под струю, смывая шампунь. Пузырьки каскадом устремились вниз по телу, по скользким упругим грудям и исчезли за бедрами и между ног.

Арджи ахнула. Ноги потеряли опору на наклонной крыше, а руки начали цепляться в попытке сохранить равновесие. Голова высунулась из дыры.

Ли посмотрела наверх в пустоту. Она наклонила голову набок и подождала несколько секунд, пока не услышала несколько ударов, некий шум, который звучал, как безумное царапанье, и пронзительный визг. Потом последовал еще один громкий удар, а сразу вслед за ним: «Сукин сын!»

Ли рассмеялась и включила холодную воду. Если Арджи может ругаться, значит, она жива. И Ли нужно охладиться. Арджи была не единственная, на которую подействовало ее маленькое представление.

Бельчонок с белкой посмотрели на Арджи, которая смеялась и кашляла, распластавшись в грязи рядом с молотком и ломом.

Бельчонок нахмурился и положил желудь в протянутую лапку жены. – Буду должен остальное, – пробормотал он недовольно.

– Ты разве можешь?

– Нет.

– Так я и думала.

– А ты примешь сексуальные услуги в качестве платы? – спросил он с надеждой.

Белка немного подумала. Одного желудя хватит на день. Она пожала плечами. – Чего уж там, я смогла бы выдержать быстрый секс.

– Разве есть какой-то другой?

– У белок нет.

Загрузка...