Дорога до Глори

Глава 13.

Арджи отклонилась на спинку сиденья грузовика. Она отвернулась к окну и грызла ноготь на большом пальце. «Я должна сделать правильно. Сделать все, чтобы она уехала и никогда не возвращалась. Я не могу по-другому с ней поступить».

Арджи посмотрела на спутницу, которая в данный момент получала сведения о местонахождении ближайшего патруля по радио. «Просто я была одна слишком долго. А что, если я влюбилась в первую встречную хорошенькую девушку? Хорошо, может быть не в первую…». Она вздохнула. «Ли – особенная, и заслуживает большего, чем я могу предложить. Один раз в неделю быстрый секс в гараже – это не жизнь. Это не то, что ей нужно. И даже не то, что нужно мне».

Нога летчицы начала нервно дергаться, пока она продолжала грызть ноготь на большом пальце. «О, мне обязательно нужно было поехать и влюбиться! Разве я не могла наслаждаться только сексом? Нет. Мне нужно было поехать и привязаться. Так тебе и надо, дура».

За последние два дня настроение Арджи ухудшалось с каждой милей. Ли несколько раз намекала Арджи за ужином, что они увидятся очень скоро. И хотя сердце колыхалось от таких слов, в то же время они в сотню раз все усложняли. То, что она была влюблена в эту женщину – это одно. Но, когда чувства взаимны, и зная, что осталось только несколько часов до расставания навсегда, Арджи было трудно выносить. Так же как и расстроенный желудок и головную боль в течение двадцати четырех часов, без всякой надежды, что станет лучше.

Она посмотрела на часы на приборной доске. Через два часа будет дома.

– Ты сегодня ужасно тихая, Арджи. – Ли посмотрела в боковое зеркало и плавно свернула на другую полосу. – Ты в порядке? – Она уже несколько раз спрашивала за этот день, но не могла ничего поделать. Что-то было не так.

– Да, я в порядке. – Соврала Арджи, не зная, насколько подозрительно это прозвучало. Каждый раз, когда она смотрела на Ли, чувствовала, как снова разбивается сердце. Арджи закрыла глаза, усилием подавляя слезы и проясняя сознание. «Боже, как я устала».

– Арджи, – мягкий голос Ли вкрался в прерывистый сон. – Арджи, просыпайся.

Арджи медленно открыла глаза, не желая, чтобы Ли гладила по волосам. Будет очень трудно без сладостного ощущения ее прикосновений.

– У тебя красивые волосы, – нежно прошептала Ли, гладя волнистые огненно-рыжие локоны. – Пожалуй, они стали длиннее.

– Да?

Ли улыбнулась и кивнула. – Да. – Она наклонилась и мягко поцеловала Арджи в щеку. – Мы вернулись.

Арджи медленно выпрямилась в сиденье. Глубоко вдохнула, и резко выдохнула, когда увидела кафе, уставившись в него через лобовое стекло грузовика. – Итак, мы приехали.

Она взяла свой рюкзак, печально улыбаясь полностью набитой сумке с плющевыми медведями на заднем сиденье. Не оглядываясь, она открыла дверь и выбралась из машины.

Воздух был теплым и сухим. Пахло ароматной высокой травой, плодородной землей и домом. Вывеска «Фитс» ярко отражало послеполуденное солнце, и Арджи смогла увидеть, что разбита еще одна лампочка в ее отсутствии.

Она поспешила ворваться внутрь и не смотреть на Ли, но не успела.

Ли присоединилась к ней перед грузовиком, положила теплую руку на талию и нежно почесала. Простой жест почти добил Арджи. – Ну, – трясущейся рукой Арджи закинула рюкзак за плечо. – Думаю, теперь мне пора убираться.

Ли пожала плечами без особого энтузиазма. Она наклонила голову и пнула камешек. – Я не против подвезти тебя домой. До Глори, я имею в виду. – По правде, она надеялась побыть еще немного вместе, впервые признаваясь себе, что совсем не хочет расставаться с Арджи. Кроме того, ей уже несколько недель интересно побывать в Глори.

Арджи покачала головой. – Нет, все в порядке. Мой грузовичок вон там, мне следует зайти в Фитс, убедиться, что они почти разорились. С Питером во главе это вполне возможно. – Она нервно поежилась, глядя то на Ли, то на кафе.

Ли нахмурилась, когда растущее опасение разрослось в желудке. – Хорошо. – Вытянула она из себя. – Хотя бы давай я провожу тебя до кафе.

«Сделай это, чертова корова. Сделай прямо сейчас». – Хорошо, – услышала себя Арджи. Они медленно пошли. По пути Арджи забросила рюкзак в пикап. Она наклонилась через открытое окно, собираясь достать открытую пачку сигарет на приборной доске, но остановилась. Вместо этого, она вытащила почти пустую пачку из кармана, и быстро прикурила. Арджи глубоко затянулась, затаивая дыхание от удовольствия перед тем, как выпустить дым по ветру. – Итак, – прокашлялась она и вытащила маленький кусочек табака из-под языка. – Ты теперь вернешься, чтобы повидаться с Джудит?

Ли моргнула, а челюсть заметно опустилась. – Что-о?

Арджи попыталась быть непринужденной. «Прости меня, девочка». – Я просто подумала, что теперь, когда ты избавишься от меня, ты, возможно, попытаешься наладить с ней отношение. Она довольно милая. Красивые волосы и глаза. – «Боже мой, я снова умираю».

В течение долго остолбенелого молчания со стороны Ли, Арджи убедила себя, что то, что она делает – самое лучшее для них обеих. Ли смогла бы вернуться к своей прежней жизни, а она вернется в свою вечность. Они никогда не смогли бы быть вместе. Это единственный выход. «Скажи что-нибудь, черт побери. Что-нибудь».

Ли поняла по взгляду Арджи, что та не шутит. Она проигрывала в уме снова и снова, что сказать. – Почему…, – она остановилась и сглотнула едкий привкус, скопившийся в горле. «Меня не стошнит». – Почему я должна вернуться к Джудит? «Ты не можешь этого хотеть, ведь так? Я не понимаю!» – вскричал разум.

– Просто это разумно. – Арджи отказалась отрывать взгляд от носков ботинок. Она снова затянулась, выпуская белесый дым через нос. – Я знаю, что приятно отвлекала тебя, но думаю, если ты вернешься туда обратно, ты могла бы уладить с ней отношения. У нее было достаточно времени, чтобы остыть.

– Я не хочу ничего с ней налаживать. – Ли выхватила сигарету изо рта Арджи. Бросила ее на землю и затоптала. Потом схватила подбородок высокой женщины и с усилием заставила ее посмотреть в глаза. – Какого черта ты это говоришь? – Голос был требовательным и грубым. Арджи почувствовала, как в ней растет паника. Она сильно сглотнула и заставила себя посмотреть в растерянные, но пылающие глаза.

– Не усложняй все. Мне действительно надо все объяснять, девочка?

Ли провела рукой по волосам. – Думаю, да, Арджи. Потому что я не понимаю, какого черта здесь происходит.

– Все кончено, Ли. Неделя прошла. Теперь, самое лучшее, что ты можешь сделать, это забраться в грузовик и уехать. – Каждое слово было неприятным и незнакомым, а сердце кричало остановиться.

Но она этого не сделала.

– Нам было весело, – Арджи снова пожала плечами, выдергивая подбородок из руки Ли, и отвернулась. – Но теперь веселье закончилось.

«Веселье закончилось?» – Ты хочешь избавиться от меня? – недоверчиво прошептала Ли, отчаянно пытаясь понять, что происходит. Все было у них замечательно. Даже больше, чем замечательно. Конечно, она не сказала еще эти слова, но от этого чувства не стали менее значительными.

Арджи нервно сжала кулак. – Давай, Ли. – Тупая боль в груди нарастала. – Это был секс. Неделя чудесного секса, честно говоря. – Она одарила Ли самым шаловливым взглядом. – Но ты должна знать, что я не тот тип людей, который способен на длительные отношения.

– Я никогда не просила тебя ни о чем длительном! – Но протест прозвучал пустым даже для собственных ушей Ли. Она не просила. Но на самом деле хотела.

Арджи указала на грузовик. – Посмотри, девочка. Я действительно думаю, что тебе нужно просто залезть в грузовик и тронуться в дорогу. – Уверена, если ты поедешь быстрее, то та хорошенькая официанточка будет счастлива улучшить тебе настроение. – Уголком глаз она увидела Пита и маму, стоящих у входа в кафе в ожидании. Арджи могла почувствовать их жалость. Она прикусила губу и сфокусировалась на Ли. Ей нужно было закончить с этим сейчас, до того, как она передумает. – Уверена, она была бы более, чем счастлива, устроить тебе место в своей постели.

Ли отвернулась от Арджи и громко простонала, как будто ей причинили физическую боль. – Я думала, ты любишь меня! – Она повернулась назад и пристально посмотрела. – Ты говорила. – Сейчас она уже кричала. – Я слышала.

Летчица сжала зубы так сильно, что чувствовала, как ломается челюсть. «Ты слышала и до сих пор еще здесь? Это не честно!» – Она бесцельно покачала рукой, – Подушечный разговор.

– Зачем ты это делаешь? – Слезы заполнили глаза. «Не так должно было быть. Мы должны были прийти к чему-то вместе. Я знаю это.

– Делать что, Ли? Быть честной по своей природе? – Арджи жестко рассмеялась. – Разве я похожа на человека, который хочет, чтобы к ней кто-то привязался?

– Я… Я думала…

– Ты ошибалась. Ли, ты же не думаешь, что ты единственная женщина, которая у меня здесь? Арджи прикрыла глаза, выдавливая из себя следующие слова. – Ты была моим развлечением по вторникам.

БАМ!

Громкий звук пощечины прозвенел на тихой парковке. – Ты – сука. – Лицо Ли раскраснелось. – Это ложь, и ты это знаешь.

Арджи почувствовала пощечину душой и знала, что заслужила, и еще в десять раз хуже. «Да, это любовь». Она чуть не дрогнула от своего приговора, но глубокий вдох помог ей сдержаться.

– Ты много о себе думаешь, Ли Мэтьюс. У тебя чертовски большое самомнение. – Она вытащила другую сигарету из пачки, роняя пустую пачку на землю. Она прикурила и бросила спичку за плечо. – В чем дело? Не нравится, когда кто-то надирает тебе задницу в твоей игре? Разве тебя волнует, когда кто-то использует тебя для быстрого траха?

Сквозь удивление и растущую злость, правда в словах разорвала ее на части. «Да что это такое? Какая-то космическая месть за наслаждения женщинами? Но она никогда никого не вводила в заблуждение. – Быстрый трах». – Ли шутливо рассмеялась, произнеся слова громко, чтобы прочувствовать их. – Теперь понятно.

Арджи прерывисто выдохнула. – Наконец-то. – Она вытащила сигарету из-за рта и снова махнула в сторону грузовика. – Вот поэтому тебе пора вернуться к официантке. Хотя я не сомневаюсь, что у тебя такая есть в каждом городе отсюда и до Сиэтла.

Ли шагнула ближе к Арджи, пересекая границы личного пространства, как будто они и не существовали. – Курение – это ужасная привычка, Арджи. Она может убить тебя. – Она похлопала Арджи по груди с поразительной нежностью. – Наслаждайся сигаретой. – После этого, она развернулась на каблуках и пошла к грузовику. Слезы застилали глаза, и когда она ушла достаточно далеко от Арджи, и была уверена, что ее не услышат, она зарыдала, а плечи затряслись.

Когда Ли проходила мимо ржавого грузовика Арджи, она пнула по колесу, проклиная резкую боль в ноге. – Кусок дерьма! – Ярость и растерянность взяли над ней верх, и когда она увидела лом на дне пикапа, она не колебалась ни секунду. Схватила его, чтобы разнести старую машину.

– Иисус, Мария, Иосиф! – Арджи развернулась, когда услышала первые звуки разбитого стекла. Ли разбила три окна, лобовое стекло и проделала большую дыру в заднем окне до того, как Арджи подоспела к ней. – Ты с ума сошла? – закричала она, пытаясь вырвать лом у обезумевшей блондинки. – Иисус, если ты злая на меня, то ударь меня! Не надо отрываться на моем грузовике.

– Прекрасно! – Ли выбросила лом и замахнулась на Арджи, едва задев, когда рыжеволосая женщина уклонилась в сторону.

– Черт. – Летчица продолжила отступать, когда Ли продолжала наступление. – Надеюсь, тебе от этого станет легче, потому что ты на самом деле похожа на лунатика.

Слова только подлили масла в огонь, и она закричала от разочарования, что не получается нанести хоть какой-нибудь ущерб Арджи, которая уклонялась и уворачивалась.

– Давай успокойся. – Через пару недель ты забудешь о моем существовании.

Ли замахивалась снова и снова, и зарычала, когда задела плечо Арджи. От удара высокая женщина поморщилась. – Я не хочу забывать тебя! – закричала она.

Вдруг застыла, когда поняла, что задело ее за живое. Энергия, казалось, вытекла, и словно тряпичная кукла, она почувствовала, как задыхается и как подгибаются колени.

– Это не то, что я хочу. – Голос надломился. «Я хочу тебя». Она посмотрела на Арджи с надеждой, горячие слезы полились из глаз. – Пожалуйста, Арджи. – Ли сжалась, когда любовница не ответила. – Это то, что ты хочешь? Чтобы я все забыла?

Арджи почувствовала, как рассыпается ее тщательно просчитанный контроль. Не должно было быть так ужасно. Было слишком тяжело. Она ничего больше не хотела, как прижать Ли к себе, просить у нее прощения, обещать, что будут вместе навсегда. Но Арджи знала с сокрушающей определенностью, что ее собственные желания сердца не были возможны. Она сжала кулаки. – Да, – резко сказала она, повернулась и зашагала прочь.

Она оставила Ли плачущей на коленях в грязи. За спиной у любимой она позволила себе расплакаться. Арджи могла слышать о любви при жизни – а после жизни – привести себя в порядок, стряхнуть с себя пыль, и вернуться к грузовику.

Ли постояла немного, вытерла щеки рукавом, сбитая с толку и злая сквозь слезы. Она медленно повернулась и посмотрела, как Арджи приближается к кафе. – Можешь идти в ад, Арджи, – прокричала она.

Арджи продолжила идти, даже не вздрогнув от слов. До того, как она шагнуть на крыльцо, она повернула голову назад за плечо. В это время Ли забралась в грузовик и включила зажигание. – Я уже там, Ли Мэтьюс. – Она продолжила смотреть, когда Ли надавила на педаль газа, поднимая огромное облако пыли в небо, и исчезла. – Береги себя, любовь моя. Я буду по тебе скучать.

За шестьдесят лет накопленное чувство обиды забило ключом. Арджи сильно топнула по крыльцу, зная, что произойдет. Она почувствовала, как мир завращался, грудь сдавила невероятная тяжесть, и полностью потемнело.

Она не чувствовала, как заботливые руки Пита и матери кладут ее на землю. Они пытались облегчить ее короткое путешествие назад из жизни туда, что за ней. Но как всегда это та поездка, которая может быть предпринята только в одиночку.

Кэтрин посмотрела на помятую одежду Арджи, затем на черный пикап весь в осколках. В ту же секунду большой кусок стекла со стороны водительского сиденья упал в грязь. Она напряглась. – Питер, – повернулась к грузному мужчине с обвинением в глазах, – почему ты не сказал, что в этой даме – водителе грузовика течет ирландская кровь? – Она могла убить Арджи!

– Плати, лузер. – Белка, ворча, просунула голову в их гнездо.

– Как? – Он подбросил лапки в воздух. – Как это могло случиться? У человека потемнее рост за метр восемьдесят, а в маленькой – восемнадцать килограмм. – Это был последний раз, когда я ставил на женщину. – Но это было верное дело. На автостоянке напротив парка самая крупная женщина всегда побеждает, – пожаловался он, шлепаясь на кровать. – Конечно, кроме тех, у кого действительно длинные волосы или из Нью-Джерси. Это единственные вещи, которые являются козырем перед весом! Все это знают!

– Не правда. Размер не имеет значения.

Он посмотрел вниз на себя, а затем на нее с надеждой.

– Кроме кое-чего.

Белка посмотрела сердито и скрестила ноги.

– Ну? – она вытянула лапу. – Ты же не собираешься увиливать от оплаты?

– Конечно, нет! – Соврал он. Бельчонок сделал вид, что высматривает желудь в мягкой траве у кровати. – Я заплачу в другой раз. – Пробубнил он. – Мне сейчас нечем заплатить.

– Что? – Взревела жена.

– Ты слышала, – Он почесал ляжку. – Как ты видишь, я не мог выходить на сборы несколько дней. Белка втянула воздух между клыками. Это было, конечно, правдой. Супруг провел последние три дня в постели с таинственным зудом. Это был просто ад. От своей злой шутки она попала как паук в свою паутину. Но она выучила этот урок раз и навсегда. Черт побери. Больше никогда! В следующий раз она убедится в продовольственных запасах в первую очередь.

– Что ты собираешься делать?

Она присоединилась к бельчонку на кровати. Проявляя жалость, она почесала ему спину, которая уже покрылась коротким мягким рыжим мехом. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, – его затрясло, – я не могу взять на себя руководство! – Крошечные слезки побежали из глаз. – Я помню, как сказал, что с этого момента собираюсь. Но… это слишком сложно, чтобы выносить. Давление! Требования! Ожидания! Жертвы!

– Все, что ты сделал – лежал в кровати целых семнадцать часов.

– Знаю, – жалостливо сказал бельчонок. – Но я думал все это время.

– Тебе от этого плохо?

– Ты думаешь?

Белка задумалась на секунду. Она предполагала, что болезненный, как будто измученный от запора, взгляд на его мордочке был похмельем от пива. Но боль от думания, столь обычная у мужчин, вполне другая возможная причина.

– Я не современный мужчина. Нет. – Продолжал убеждать он.

Она вздохнула. – Ну, по правде говоря…

– Пожалуйста, давай вернемся к нашим основным семейным ролям? Я – мужественный кормилец семьи, заставляющий трепетать твое холодное черное сердце. А ты – верная жена, интригующая и удивительно организованная хозяйка.

– Я действительно преуспела в интригах, и я организованная.

– А кто мы такие, чтобы ставить под сомнение вечную свободу Мясного рулета? – закричал он.

Белка должна была признать. – Два из трех не так уж плохо.

– Точно.

– Но почему я? – Ей никогда не хотелось терять мантию силы. Фактически, она бы забыла о его словах, но было слишком смешно, чтобы игнорировать.

– Я теряю чувство собственного достоинства. Уже не знаю, кто я такой. Плыву по течению в море неопределенности.

Глаза белки немного расширились. Неужели он как-то умудрился нажраться пива без ее ведома? Как он мог ей не предложить?

Он смахнул слезы, чувствуя, что белка сдает позиции. – Выбор гендерной роли – это не то, к чему белка может приспособиться через день или неделю. Требуются годы супружеского общения и взаимопонимания. Если все делается наоборот, то это может разорвать саму ткань беличьего общества, не говоря уже о нашем браке.

– Ты просто не смог бы придумать план, как нас спасти от кошки, – сказала она с пониманием.

– Вот именно!

Пит смотрел, как Арджи подпирает высокую лестницу к вывеске. Она сказала не много с тех пор, как вернулась, а настроение ухудшалось с каждым прошедшим днем. Он знал, что она была уязвлена и расстроена, но понятия не имел, как облегчить боль друга.

– Я могу чем-нибудь помочь? – Спросил он, когда Арджи поставила лестницу, с новой лампочкой в руке.

– Нет, спасибо.

Пит поддержал лестницу, когда она полезла наверх. – Фитс, ты не можешь все держать в себе. Ты знала, что твое время с Ли ограничено.

– Я не хочу об этом разговаривать. – Она продолжила свое занятие, выкрутила перегоревшую лампочку и положила ее на край вывески.

Пит прокричал. – Твоя мама беспокоится о тебе.

Арджи нахмурилась и дотронулась до пряди волос за ухом. – Моя мама беспокоится слишком много. – Она вытащила другую перегоревшую лампочку и улыбнулась без намека на веселье. – Это меня не убьет.

– Перестань так говорить снова и снова. Арджи, это даже не смешно.

– Конечно. – Она посмотрела на Пита. – Ли будет в порядке.

– А с тобой? Вечность слишком длинна, чтобы о чем-то жалеть.

Одна из лампочек приржавела к месту. Арджи выругалась, когда та лопнула в руке при попытке выкрутить, и поранила ладонь. – Уверена, что привыкну, – ответила она кратко. Она быстро прикрутила новые лампочки, собрала старые и спустилась по лестнице. Внизу она вытерла руки о тряпку. – Удивительно, как мы можем привыкать ко всему, если это необходимо.

До того, как Пит мог вставить слово, Арджи собрала лестницу, взвалила ее на плечо и зашагала в сторону гаража.

– Чего ты хочешь, Арджи? – Прокричал Пит в сторону удаляющейся фигуры. Он надеялся получить хоть какую-то реакцию от нее. Он думал, что даже злость была лучше, чем вялая апатичная женщина, которая была другом.

Арджи бросила лестницу на землю с такой силой, что та подпрыгнула. Она повернулась, вызвав вращающееся облако пыли из-под ног, и уставилась на Пита. – Что я хочу? То, что я хочу, несомненно, в нескольких сотнях миль отсюда!

Она подошла к нему ближе, пальцы сжались в кулак. – Возможно, ищет тепло в руках женщины, которая не сможет любить ее так, как я. Того, кто теперь думает, что я самая настоящая сука, которая использовала ее и забыла, хотя на самом деле, я никого так не любила, как ее!

Арджи была в ярости и дрожала всем телом, слезы застилали глаза, но она не обращала на них внимания.

– Ты это хотел услышать, Питер? Ты хотел услышать, что я – ничтожная? Что мне больно все время? Что я не могу стряхнуть ощущение ее прикосновений, что я каждую секунду слышу ее голос. Что, когда я закрываю глаза, – она сделала паузу, когда злость начала выходить, а со слезами уже не возможно было бороться, – я вижу ее лицо.

Он видел, как плечи поникли. Арджи отвернулась и пошла к грузовику. Забралась в него, посидела неподвижно, и выплеснула гнев ударом кулака по рулю. Как только волна ярости утихла, она завела грузовик и выехала с парковки.

Пит наблюдал, как она поехала назад в Глори. Он вздохнул, затем почувствовал руки на плечах.

– С ней все будет в порядке. Арджи – сильная женщина, – тихо сказала Мэвис.

– Плохо и то, что лечение занимает очень много времени.

– Мы ей поможем. – Мэвис положила щеку на плечо Пита.

– Она не хочет нашей помощи.

– Рано или поздно поймет, что помощь ей нужна.

– Надеюсь. Но единственное, что я знаю про Арджи, это то, что она упрямая, как двухдолларовый мул.

Дорожный патрульный Джерри Энглунд «медитировал» в патрульной машине, спрятанной в укромном месте на обочине дороги. Глаза почти начали закрываться, он всхрапнул, когда увидел ярко красный грузовик, пролетевший мимо на скорости больше, чем сто миль в час.

Что-то ударилось о его лобовое стекло, и громкий глухой стук заставил сесть прямо. Растерявшись, он протер глаза и огляделся, но грузовик уже исчез за холмом. – Что за черт? – Могла ли птица удариться о стекло, если машина стоит на месте?

Патрульный вылез из машины и подошел к переднему бамперу. Глаза опустились на землю, и его низко посаженные карие глаза увеличились. – Будь я проклят.

Последние несколько месяцев он нашел больше дюжины изуродованных мишек вдоль дороги. Он был очень заинтригован. Кто был этим извращенцем?

Энглунд поднял мягкого коричневого плюшевого медведя и вздохнул. Голова была почти оторвана и держалась на нитках. След от колес был хорошо виден на мехе, а в груди медведя была дыра там, где должно быть сердце. Если мягкие игрушки были с сердцами, конечно. Энглунд подозревал, что мишки имели дело с разъяренным социопатом. Он широко улыбнулся и бросил медведя на заднее сиденье, оставив в качестве сувенира. Он был уверен, что когда-нибудь получит хорошую цену на eBay. Может быть, даже продаст голову отдельно.

Арджи устроилась на качелях с пивом, наблюдая, как садится солнце. Она посмотрела на запотевшую бутылку, потерла пальцем конденсат. Фыркнув, поднесла горлышко к губам и сделала большой глоток.

Она посмотрела вверх, когда услышала, что открылась дверь. Брат Лиам сел рядом и глубоко вздохнул, собираясь что-то сказать с предусмотрительной осторожностью.

– Я знаю, – наконец-то он начал, – возможно, не скоро, но все будет хорошо. Это займет только пару месяцев.

– Почему так произошло, Лиам? Как я могла позволить себе влюбиться?

Мужчина почесал подбородок. – Думаю, тут нет ясного ответа. Могу сказать, наверное, это один из жизненных уроков, которые учат, что иногда что-то происходит не так, как ты хочешь. – Он поморщился от того, как криво это прозвучало.

– Я думала, что выучила этот урок, когда самолет разбился.

Лиам кивнул. – Наверное, так, но то был не сердечный урок. Такие уроки всегда самые тяжелые.

Летчица хмыкнула и закатила глаза от попытки брата пофилософствовать. Она сделала еще один глоток пива. Арджи еще не была пьяной. Пока. Сейчас она чувствовала приятный хмель. – Интересно, скучает ли она обо мне, – сказала она тихо, глядя на кролика, который благополучной упрыгал через двор.

Лиам мягко положил руку на колено сестры. – Уверен, что скучает, Арджи. Но ты знай, что все, что ты сделала – это лучшее для вас обеих, – заверил он ее с уверенностью.

Она покачала каштановой головой, и увидела, что волосы касаются плечей. Уже неделю она пыталась сходить в парикмахерскую Сэмми, но не смогла. Она чувствовала себя глупо, но каждый раз, когда пыталась сделать их короче, то слышала голос Ли о том, как хорошо увидеть их длинными. «Как бы я хотела, чтобы ты их увидела, девочка моя».

– Арджи, есть еще кое-что, что ты должна знать. – Лиам поерзал на качели. Сестра заслуживала знать, но не был уверен, как она это воспримет. Арджи была не тем человеком, которая ценила вмешательство в ее жизнь. – Пока ты ездила с Ли, мама пыталась убедить совет позволить тебе уехать навсегда. Чтобы вы могли быть вместе.

Темная бровь подскочила вверх.

– Ее просьбу отклонили.

Арджи посмотрела на брата с недоверием. – Правда? – Она тупо моргнула. – Я думала, что мама недолюбливает Ли.

Лиам печально улыбнулся. – Она хотела то, что и всегда – чтобы ты была счастлива.

Арджи вздохнула. – Знаешь, брат, я начинаю верить, что никогда не буду по-настоящему счастлива.

– Заткнись, Рустер, – предупредила Ли. Мужчина каждый день звал ее по радио в течение недели. В одном из разговоров она услышала, что видели ее грузовик, но не были уверены, так как голое тело мамы больше не украшало бок грузовика.

– Давай, Ли. Я знаю, что ты где-то есть. Христа ради, ответь.

Ли сердито смотрела на радио. Она пыталась выключить его, но поняла, что оглушающую тишину невозможно выносить.

– Кот Том, я…

Ли схватила трубку. – Ты – задница, Рустер. Я говорила, чтобы ты никогда меня так не называл. – Ее раздражение было ясным.

– Э… Я знал, что ты еще жива.

– Конечно, я жива. Почему же нет? – Она устало протерла глаза, не думая о темных кругах под глазами, которые теперь были постоянным украшением на лице.

– Я слышал, что ты выбрала другой маршрут, такой же невозможный, как и прежний.

Ли ничего не ответила.

– Кроме того, я уже целую вечность не видел тебя у Розы.

– И?

Пауза теперь была длиннее.

– Поэтому, мы с парнями о тебе беспокоимся. – Сказал, наконец, Рустер.

– Чушь. Парни даже не знают меня. И тебя тоже.

– Ли…

– Веди свой грузовик и оставь меня в покое, Рустер.

Рустер вздохнул, и Ли могла услышать, как он ерзает на сиденье. Безразличный тон ее голоса беспокоил его, но он больше не хотел, чтобы его посылали. Она когда-нибудь объявится. – Если ты этого хочешь.

– Это то, чего я хочу.

– Хорошо, но если…

Ли резко положила трубку на место и выключила радио. Маленький плюшевый медведь, что висел на самодельной петле у зеркала дальнего вида, попался ей на глаза. Она несколько раз смотрела на него с каменным выражением лица. Потом ударила и с удовольствием наблюдала, как он несколько раз ударялся то о лобовое стекло, то об крышу. – Ты мне не нужна. – Без всякого предупреждения слезы побежали из глаз впервые за неделю. Она бы поклялась, что зарыдала. – Мне никто не нужен, – резко прошептала она и нажала на газ.

Через три часа дорога уже расплывалась, что ее было почти не видно. Сердитая на неустанные требования тела, она рванула руль налево и съехала на обочину. Полностью одетая, Ли повалилась на маленькую кровать. После короткой борьбы с собой, она вытянула руку и порылась в куче полотенец, которых она напокупала, чтобы не стирать. И быстро нашла то, что искала – потертого маленького черного плюшевого мишку, последнего, что у нее остался, кроме висящего у зеркала.

Угольные глазки медведя смотрели на нее, и она пригладила черный мех, торчащий во всех направлениях. Арджи прицепила значок летчика, который дала Люси, на грудь мягкой игрушки. В ярости и с разбитым сердцем, она все же не смогла сорвать его. Ли прижала медведя и свернулась калачиком в позе эмбриона, стараясь не чувствовать боль в груди и ни о чем не думать, позволяя редкому ночному трафику убаюкивать ее прерывистый сон.

Арджи небрежно бросила бутылку на землю, когда подъехала к кафе. Она стерла пот с лица, интересуясь, почему так чертовски жарко. Зрение было расфокусировано, а голова немного кружилась.

Боль становилась только сильнее с тех пор, как она рассталась с Ли. Она просто не находила себе места. Арджи продолжала быть гидом в Глори и мастером на все руки в кафе, даже оставаясь совершенно трезвой приличную часть дня. «Что они еще хотят от нее? Они не имеют права просить больше. Почему они просто не могут оставить меня в покое?»

Заехав за гараж, она выключила двигатель, открыла дверь и, выползая из грузовика, споткнулась, и чуть не упала лицом в грязь. В последний момент ей удалось восстановить равновесие и подтянуть себя на ручке двери. Она уставилась на грузовик с разбитыми окнами, затем закрыла дверь и пошла в гараж.

Когда она, пьяная, навалилась на дверь гаража, дверь открылась, и Арджи растянулась на полу, прямо у ног удивленного Тони.

– Арджи, ты в порядке? – Он опустился рядом со своим другом.

Она потрясла головой. – Н-н… нет. – И захохотала. – Я даже близко не в порядке.

Запах застарелого пива был очень сильным. И хотя Тони любил как пах напиток изо рта, но этот запах был просто гнилым. Подавляя желание вставить кляп, он подложил руки под нее и помог подняться.

– Думаю, тебе нужно кофе. Давай пойдем в кафе.

– Не хочу идти в кафе. Пришла чинить крышу.

– Ни за что, женщина. Ни за что. Я не позволю тебе лезть на крышу в таком виде. Ты убьешь себя.

Арджи так сильно засмеялась, что закашлялась. – Не ты понимаешь, да, мальчик? Мы уже мертвы. Я уже шлепнулась. И с гораздо большей высоты, чем эта крыша. Поверь мне, я не умру снова. Если бы я знала как, я бы уже это сделала.

Тони побледнел. – Хватит говорить об этом. – Он поднял ее, обхватил за талию. – Пошли трезветь.

– Ты знаешь как?

Паренек кивнул, мрачно думая про свое собственное детство.

Арджи хлопнула его по спине. – Хорошо, парень.

Он повел ее в кафе. Как только они подошли к задней двери, то повернулись на грохот. Пикап Арджи катился по небольшому наклону, вырывая небольшие деревца и кусты. В воцарившейся тишине, они смотрели, как грузовик несется прямо в пруд.

Арджи вырвалась из рук Тони, закачалась и рассмеялась, когда грузовик медленно тонул в темной воде. – Похоже, я забыла поставить на ручник, – пробормотала она перед тем, как глаза закатились и она потеряла сознание, упав лицом на землю.

Ли выключила зажигание и уставилась на кафешку. Она знала, что приехать сюда было плохой идеей. Но ей некуда было больше ехать.

Она оторвала медведя от зеркала и вышла из грузовика. Закат освещал долину оранжевыми и красными лучами, окрашивая в насыщенные тона. Ли сняла очки и глубоко вдохнула ароматный воздух конца лета. Потом Ли подождала, зная, что она скоро появится. И нервно сглотнула, когда женщина появилась в дверях закусочной и закурила. Ли закрыла глаза и решилась. Небрежно бросила медведя в канаву вдоль парковки. Пора было что-то делать, и Ли уверенно пошла к двери.

– Ли? – Бровь выгнулась. – Не думала, что увижу тебя здесь.

Ли наклонила голову набок. – Здравствуй, Джудит, – сказала она тихо.

Джудит шагнула ближе к своей старой любовнице, заметно съеживаясь от присутствия Ли.

– Иисус Христос. Что ты с собой сделала? – Она положила руку Ли на плечо. – Ты высыпаешься, кушаешь нормально? – Пальцы прикоснулись к руке Ли. – У тебя одна кожа и кости.

Ли вздохнула и закрыла глаза от приятного прикосновения. – Я в порядке, – уверила ее тихо.

– Я вижу. – Но в сарказме Джудит не было никакой злобы.

Ли покачала головой. – Прошло столько времени.

– Три месяца. – Джудит сделала паузу. – У тебя в самом деле все в порядке?

Ли подняла болезненно честные глаза. – Нет, – призналась она. – Наверное, нет.

– Иди сюда, милая. – Джудит распахнула объятие для своего друга, и Ли с благодарностью шагнула в ее сторону.