Драгоценный враг

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

ШЕРИДАН

— Ты помнишь ту няню, которая была у нас тогда? Кару какую-то? — спрашиваю я папу за ужином на следующий день.

Он не вздрагивает. Не моргает. Не реагирует.

— Ах, да. Кара Тиндалл, — говорит мама. Она выпрямляется на своем стуле. — Я хорошо ее помню. Очень милая девушка. Немного непутевая. Но очень добрая.

— Интересно, чем она занимается сейчас? — спрашиваю я.

Папа делает глоток воды со льдом, прежде чем наколоть вилкой кусок тушеного мяса.

— Последнее, что я слышал, она занималась юридической практикой в центре города.

— О, ты шутишь, — мама звучит слишком восторженно, что разбивает мне сердце. — Рада за нее. Знаешь, я беспокоилась о ней какое-то время. Кара всегда казалась такой потерянной. Так хотела стать частью нашей семьи. Ее жизнь дома была не самой лучшей.

Мой отец кивает.

— Шансы определенно были против нее.

— Мы должны связаться с ней, — говорю я. — Может, пригласить ее как-нибудь на ужин? Пообщаться немного?

Папа бросает на меня любопытный взгляд.

— С чего это ты, малыш? Ты не упоминала ее имя в течение десяти лет, а теперь хочешь пригласить ее на ужин?

Он хихикает, качая головой, как будто находит это забавным.

Я пожимаю плечом.

— Думаю, я просто… случайно подумала о ней на днях.

Я лгу лжецу. Какая ирония. По крайней мере, на этот раз я не чувствую себя виноватой.

Напряжение между нами зреет.

Мама не замечает.

— Неужели? — он прикидывается дурачком.

— Может, я видела ее лицо на рекламном щите или что-то в этом роде, — я сосредотачиваю свое внимание на нем, выискивая нюансы в выражении его лица или подергивании бровей, что-то, что показало бы, что ему неловко.

Но я ничего не получаю.

Неужели отец оттачивал этот навык годами? Неужели это не первый раз, когда он живет какой-то двойной жизнью?

Я гоняю еду по тарелке, пытаясь откусить хоть кусочек. Но не могу. Мой желудок тверд, как камень, и аппетит пропал.

— Спасибо за ужин, мама.

Я поднимаюсь и целую ее в лоб, прежде чем отнести свою тарелку в раковину. Мама не часто готовит. Обычно это замороженная пицца или что-то достаточно простое, что можно приготовить без особых усилий, но раз в неделю она набирает достаточно сил, чтобы приготовить еду в кастрюле. Я ненавижу, что не смогла доесть.

Я прячусь в своей комнате и проверяю телефон, чтобы найти несколько сообщений от Адрианы… и одно от Августа.

Прошло уже несколько дней, с тех пор как мы занимались сексом. И хотя я оставила тот клочок бумаги у его подушки, у меня не хватило смелости связаться с ним первой, чтобы продолжить. Мне нужно было оставить пространство между нами. Мне нужно было время, чтобы отдышаться, переварить случившееся.

Все было так… идеально.

А потом, по какой-то непонятной причине, он стал холодным.

Затаив дыхание, я нажимаю на его сообщение.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Мона Гиллеспи — ваша домашняя медсестра. Я перешлю тебе ее контактную информацию. Она начинает работать с понедельника.

Я протираю глаза и перечитываю еще раз.

Он сделал это.

После того как я не получила от него ответа сразу, часть меня не верила, что он выполнит свое обещание… часть была уверена, что меня разыграли.

Я: Спасибо.

Далее Август присылает скриншот с номером телефона Моны, и я еще немного смотрю на экран, ожидая, что он напишет что-то еще.

Что-то большее.

Но опять же, что тут можно сказать?

Я откладываю телефон в сторону и беру ближайший журнал из стопки, которую мне дала Адриана. Ее отец работает в отделе продаж в каком-то издательстве, поэтому она получает практически все журналы, которые только может пожелать, бесплатно.

Листая неоново-розовый номер Cosmo трехмесячной давности, пропускаю статьи «Как получить свой самый большой О» и «Как подарить ему ночь, которую он никогда не забудет» и сразу же приступаю к тесту в конце под названием «Увлечен ли он тобой?».

«Пишет ли он вам неожиданно?»

«Называет ли он вас какими-нибудь прозвищами?»

«Пытался ли он сделать шаг?»

«Он расспрашивает о вас ваших друзей?»

«Пытался ли он оставить вас наедине?»

«Флиртует ли он с вами?»

После десяти вопросов «да» или «нет» я набираю твердую восьмерку (потому что он никогда не присылал мне цветов и не писал стихов). А это, по мнению автора теста, означает: «Ты ему определенно нравишься, так что действуй, подруга. Чего ты ждешь?»

Я фыркаю и отбрасываю журнал в сторону.

Это пустая трата времени.

Я не хочу и не нуждаюсь в том, чтобы нравиться ему.

Это не должно иметь значения.

И мне должно быть все равно.

Я достаю из тумбочки наушники, подключаю их к телефону и включаю свой любимый меланхоличный плейлист, потому что, очевидно, я в настроении. На середине третьей песни раздается звук нового сообщения.

ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Хочешь зайти?