Этот папа нам подходит!

Глава 25

— Мальчик, водо... кофе нам принеси! — щёлкает в воздухе пальцами Огонькова, едва мы отказываемся с ней за столиком в небольшой кофейне, что располагалась недалеко от её работы.

— А вам какой? — ошарашенно уточняет бариста.

— Вкусный и побольше! А если добавишь туда пару капель живительного ирландского напитка, получишь щедрые чаевые!

— Жень, ты с ума сошла?! Середина рабочего дня... - качаю головой, рассыпая по щекам горькие слёзы. Но тут же вспоминаю, что мне в отличие от подруги ни на какую работу больше не надо. И от этого я начинаю ещё сильнее обливаться слезами.

— Ой, да что там от пары капель будет! — отмахивается Огонькова, вновь поворачиваясь ко мне и тут же замечая Ниагарский водопад, который хлынул из моих глаз. — А ну не реви!

— Жень, ну как же мне не плакать...

— «…была у меня избушка лубяная, а у лисы ледяная», — протягивает Женька тонюсеньким голоском, вспоминая народную сказку. — Ник, ты не бедный зайчик, чтобы просто сидеть и наматывать сопли на кулак! Этого козла и засудить можно за неправомерное увольнение!

— Но ведь он прав, — с грустью вздыхаю я. — Я сама во всем виновата...

А началось всё с костюма зайчика. Только не того, который сокрушался из-за лесной недвижимости, что отобрала у него хитрая лиса, а новогоднего костюма для Тимки. Потому что накануне утренника на генеральной репетиции один из мальчиков умудрился порвать Тимохе и жилетик, и штаны. Мама виновника происшествия категорически отказалась восстанавливать костюм своими силами. Потому что «у неё вообще-то дома ещё двое детей, за которыми надо следить». И муж, которому надо наготавливать тонну еды перед сменой. И вообще у неё руки растут не из того места, чтобы нормально заштопать одежду. А Веронике Сергеевне следить за оравой детей не надо, и мужа с непомерным аппетитом у неё в наличии нет, зато есть швейная машинка. Тут мне как раз припомнили, как я вызывалась в родительском комитете шить детям костюмы для праздника осени.

— Ну вам же несложно? — скорее утвердительно, чем вопросительно заявила эта мать-героиня.

Конечно, мне было несложно. Не могла же я позволить своему сыну идти в порванном и изрядно испачканном костюме! А судя по пятнам на жилетике с меховой опушкой и бывшей когда-то белоснежной рубашке, Тимка с тем хулиганом сцепились на репетиции будь здоров.

Пришлось ночью, уложив Тимоху, подшивать костюм, а потом спешно застирывать его и сушить феном. Что за зверь такой сушильная машина я знала только понаслышке, и наличие дома такого агрегата было мне совсем не по карману.

Вот зачем я поддержала идею закупить мальчикам костюмы зайчат! Надели бы, как обычно, белые рубашки, шортики и ушки! Но нет же, вечно мне хочется, как лучше. А расплачиваться за это «как лучше» в итоге пришлось своим собственным сном!

Утренник, по традиции, немного задержали, но я не особо переживала по этому поводу. Начальника я предупредила накануне, что из-за ёлки в детском саду, приду на работу позже. Я специально отпрашивалась у Ильи Глебовича заранее — аж за две недели, когда тот был в благосклонном настроение, ходил, напевая неприличные песенки, и подмигивал нашим девочкам-продажникам.

Ничего не предвещало беды. Тимка выступил хорошо, маршрутку долго ждать не пришлось. Внутри даже оказалось несколько свободных мест, хотя обычно, отведя Тимку в садик, я с огромным трудом залазила в маршрутку, и до самой работы ехала словно селёдка в бочке. Это и сыграло со мной злую шутку: едва я уселась на сиденье и прислонила голову к окну, как меня тут же сморил сон.

Очнулась я на конечной остановке от недовольного возгласа водителя, и даже не сразу поняла, что произошло. А когда осознала, что нахожусь на другом конце города, то чуть не поседела. На телефоне, на котором я забыла убрать беззвучный режим, был с десяток пропущенных вызовов от коллег. Нужно было срочно мчать на работу! На карте оставались последние деньги, которые я, как могла, растягивала до заветного аванса, но без такси в данной ситуации просто нельзя было обойтись. Если ехать обратно на маршрутке, то я окажусь на работе только после обеда. А за это от шефа точно прилетит нагоняй, даже если он сегодня пребывает в особенно хорошем настроении.

Но человек, который встретил меня в офисе, точно не пребывал в хорошем настроении.

— Явилась?! — Илья Глебович зыркнул на меня потемневшим от гнева взглядом.

Ярко-красные пятна, которые украшали его гладко выбритую физиономию, очень недвусмысленно намекали, что ещё недавно стены офиса сотрясались от его грозного рыка.

— Илья Глебович, простите, пожалуйста, я...

— Заявление мне на стол, Орлова! — процедил директор, не дав мне возможности ничего объяснять.

— Объяснительную? — дрожащим голосом переспросила я.

— Подписанное заявление об увольнение. Маша распечатала, положила тебе не стол образец.

— Из-за одного опоздания?! — невольно повышаю голос, чувствуя, как к глазам подступают слёзы.

— Одного опоздания?! А тебе напомнить, что ты каждый день уходишь на полчаса раньше, недоделав свою работу?

— Но...

— Или про то, что ты приходишь в притык к началу рабочего дня, хотя у нас в организации уже в восемь ноль-ноль все должны находиться на своих местах с включенными компьютерами! Ты что думаешь ты тут на каких-то особых условиях, Орлова?!

— Но мы же договаривались с вами... У меня же ребёнок...

— Здесь у каждого второго ребёнок! А некоторых по два или три! И не надо мне тут реветь и давить на жалость своим статусом матери одиночки! Думать надо было головой, прежде чем рожать, как ты жить собираешься и работать, если помощи никакой нет!

— Илья Глебович…

— Где обещанная тобой няня, которая должна была разгрузить тебя вечерами и забирать ребёнка из садика, а? Я тебя спрашиваю, Орлова?

— Я... я ещё не занималась этим вопросом, — опускаю голову вниз, не в силах выдержать тяжёлого взгляда директора и коллег, которые с любопытством посматривали на нас со своих мест.

Да, я упоминала на собеседовании, что хочу найти себе помощницу, которая пару раз в неделю будет забирать Тимку из садика. Но о какой няне может идти речь, если мы сейчас с сыном живём от зарплаты до зарплаты, и денег у нас хватает впритык на еду и оплату коммуналки!

— Не занималась она! На утренники время мотаться есть, а няню ребенку найти, чтобы нормально выполнять свои рабочие обязанности, у неё времени нет! — проорал в ответ Илья Глебович. — Мое терпение лопнуло, Орлова! Мне такие сотрудники не нужны! Ты не соответствуешь занимаемой должности! Испытательный срок не пройден! Подписывай заявление, и чтобы духу твоего сегодня тут не было!

Господи, он что правда меня увольняет?!

— Илья Глебович! — уже не сдерживаю я потока своих слёз и отваживаюсь сделать шаг на встречу к начальнику, готовая рухнуть перед ним на колени и умолять, чтобы мне дали ещё один шанс. К чёрту гордость! Мне нужно думать о Тимке и о том, что мы будем делать, если меня уволят!

Но начальник, так и не дав мне ничего сказать, раздражённо махнул рукой и стремительными шагами направился в свой кабинет.

— За расчёткой потом придёшь к своим бывшим коллегам. Надо ещё проверить, что ты там себе насчитала по зарплате и не добавила ли где-нибудь нолик, — буркнул напоследок Илья Глебович, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Главный бухгалтер Алевтина Викторовна, с которой мы трудились бок о бок несколько месяцев, долго потом отпаивала меня водой и пыталась успокоить.

— Ника, Ника, — вздохнула женщина, подливая мне в кружку ещё несколько капель пустырника. — Не вовремя у тебя этот утренник случился, ох не вовремя...

— Я должна была раньше приехать, просто уснула в дороге...

— Да тебе бы и это не помогло, — покачала головой бухгалтер и добавила, понизив голос: — Глебович сегодня с самого утра пришел злой как чёрт. У него же с женой начались ругачки. Который день уже ходит, на всех срывается. Не так, конечно, как сегодня, но крови на этой неделе прилично так выпил всем из-за своего недоё... Ну ты поняла, в общем — неудовлетворенности качеством личной жизни, — усмехнулась бухгалтер.

А увидев моё искреннее недоумение, добавила:

— Ты просто сидела, уткнувшись в свои отчёты и ничего не замечала.

Не замечала, это точно. Потому что постоянно думала о Максе и то и дело, отвлекалась на нашу с ним переписку. Да я в таком мечтательном состоянии даже Армагеддон бы прошляпила не то, что бурчание Глебовича!

— А делать-то что Алевтина Викторовна?! Может он завтра отойдёт?.. — с надеждой спрашиваю я, отпивая воды.

— Нет, Никуль. На моем веку, он ещё ни разу никого не возвращал. Если Глебович упёрся рогом, то ничего уже не поделаешь. Решений он своих не меняет. Мне очень жаль, девочка...

Больше всего я сейчас переживала не о том, что меня уволили, а зарплате. На испытательном сроке зарплату платили намного ниже заявленного оклада, а в нашей фирме она к тому же ещё была «серой»... Огонькова по этому поводу не раз возмущалась и говорила, что не стоило мне соглашаться на такие условия. Но я в ответ только пожимала плечами. Не так много компаний готовы были принять на работу маму-одиночку с небольшим опытом работы. Илья Глебович вот меня принял, и даже согласился на особые условия по графику, а потом ими же меня и попрекнул...

И от этого было вдвойне обидно! Я же не какая-нибудь наглая бездельница, которая уходила на полчаса раньше, чтобы успеть на маникюр! Я ведь потом сидела за ноутбуком ночами, чтобы всё доделать. И зачастую, мои ночные посиделки не ограничивались получасом работы. И вот после всех моих стараний услышать в ответ такие несправедливые обвинения в свой адрес?!

— Ник, давай обратимся за помощью к юристу. Сейчас можно даже бесплатно получить консультацию, я узнавала...

— Жень, я не буду с ним воевать.

— Даже если он тебя ничего нормально не выплатит?!

— Даже в этом случае, — киваю я, упрямо поджав дрожащие губы. — Я не хочу тратить время на заранее провальную затею. Я лучше поскорее начну искать новую работу.

— Ни-и-ик!

— Хоть сколько-то, но Глебыч мне точно заплатит. Плюс скоро должны прийти выплаты по пособию... Поэтому с голоду мы с Тимкой не умрём. На крайний случай, можно будет заложить в ломбард мамины золотые украшения…

— Да? А к Максу ты не хочешь обратиться за помощью?!

— Жень, я не буду вешать на него свои проблемы.

— Это не только твои проблемы, Ник! Это забота о вашем общем ребенке! Он тебе почти пять лет алименты не платил, вот пускай теперь помогает! — гремел на всю кофейню голос Огоньковой.

— Жень... - лишь качаю в ответ головой. Если подруга разошлась, как сейчас, что-то ей говорить или спорить было бесполезно.

— Ну да, как же я забыла. Орёл у нас птица гордая! Лучше отнести украшения в ломбард вместо того, чтобы обратиться за помощью к своему мужику!

— Жень, если будет совсем все плохо, то, конечно, я попрошу Макса о помощи. Но пока... пока я буду справляться сама.

Уверенность в собственных силах была скорее напускной, и в этом я убедилась в тот же вечер, когда мы шли с Тимкой из садика. Наш путь проходил мимо ёлочного базара, рядом с которым завис Тимоха и никак не желал уходить без огромной ёлки.

Мысленно прикидваю сколько у меня осталось денег. На карте после поездки на такси красовался гордый ноль, а в кармане несколько сотен налички — хватит лишь на проезд и купить завтра молока Тимохе. В общем, не густо… Откладывать на чёрный день с зарплаты у меня не получалось. Хорошо, если завтра мне дадут расчёт. Но существенную часть этой суммы нужно будет пустить на оплату коммунальных услуг и закупить продукты.

А впереди были новогодние праздники, которые несли за собой вереницу расходов. Потому что нельзя просто так просидеть все каникулы дома. Тимка обязательно захочет в парк или детский центр. А это всё деньги, деньги... Плюс нужно будет оплатить его новогодний подарок, который лежал в пункте выдачи... От всего этого у меня голова начала идти кругом. Но я всё-таки рискнула спросить у продавца стоимость хвойной красавицы, от которой не желал отходить Тимка. А когда услышала сумму, то чуть не свалилась в обморок.

— Почему так дорого? — изумлённо воскликнула я, вспоминая, что в прошлом году подобные ёлки стоили на порядок дешевле.

— Инфляция, затраты на логистику, — равнодушно пожал плечами продавец, — Ну не мне вам рассказывать в какие времена мы с вами живём.

— Затраты на логистику? Вы их что из Великого Устюга везете?! — никак не могла понять я. — Или Дед Мороз сам собственными руками вместе со Снегурочкой выращивал их в своей резиденции?! У нас же в области куча лесов...

— Девушка, побойтесь бога! У нас в области национальный заповедник, там нельзя ничего срубать! Не нравится, не берите!

— Мам, ну Новый год ведь совсем скоро, — заныл Тимка. — Ты ведь обещала, что мы купим большую ёлку! Большущую прибольшущую!

— Да, Тим, обязательно купим, но не сегодня...

Я правда обещала ему ёлку с аванса. Но я и представить тогда не могла, что мой аванс по итогу окажется итоговым расчётом.

— Ну мам! У всех же уже украшено и ёлки стоят — и в садике, и в торговом центре, и в банке, только мы одни без ёлки, — попытался загнуть пальчики на своей ладошке сынуля, но сделать это было проблематично из-за толстых варежек. — Дедушка Мороз же не сможет положить мне подарок под ёлку, если у нас ёлки нет!

— Тимуль, дедушка положит тебе подарок под ёлку только тридцать первого декабря, — присаживаюсь рядом с сыном и сжимаю его ладошки в своих руках. — У нас ещё есть время.

— Но мам! Я не хочу так долго ждать! Я хочу сейчас! — упрямо вздёрнул вверх подборок Тимоха и поджал губы. А его ярко-голубые глаза тут же наполнились слезами.

— Тимуль, — вздыхаю я, обнимая сына.

Тимка прижимается ко мне, но, вместо того чтобы успокоиться, начинает реветь уже во всю силу.

Какая я ужасная и никчёмная мать...

— Что случилось? — раздался рядом обеспокоенный голос Макса.