Этот папа нам подходит!

Глава 28

Вероника

Где он сейчас? Да вот стоит рядом со мной и выворачивает мне душу наизнанку своими вопросами.

— Он… он не знает ничего о Тимке, — пытаюсь уйти я от прямого ответа.

— В смысле не знает? Но почему?!

— Мы ему были не нужны.

— Ник, погоди! Как ты можешь так говорить, если даже не спрашивала человека?! — возмущенно восклицает Макс, пытаясь меня аккуратно развернуть к себе за плечи. А я хоть и поворачиваюсь, но всё равно упорно избегаю его взгляда.

Потому что мне кажется, что стоит мне посмотреть Максу в глаза, как он тут же всё поймет. И будет взрыв…

— А что я должна была думать, если человек меня даже не вспомнил после близости? — не выдержала я. — Если я подошла ему сказать о своей беременности, а он в этот момент обжимался и целовался с другой?!

Закрываю лицо руками и захожусь в слезах. Ну вот зачем он спросил…

— Ник, — Макс притягивает меня к себе и крепко сжимает в объятиях, — Я понимаю, что тебе было неприятно это всё видеть. Но ты должна была ему сказать! Мужчина должен нести ответственность за свои поступки! А он живёт и даже понятия не имеет, что у него где-то там растёт сын!

— Макс, я не могу изменить прошлого, — всхлипываю я у него на груди. — Что сделано, то сделано.

— Но ты можешь рассказать ему всё сейчас! — гладит меня по голове Семёнов, ласково перебирая непослушные прядки. — Я бы вот хотел знать, что у меня есть сын.

Одной фразой пробивает мне сердце навылет.

Замираю в его руках и боюсь даже сделать вздох.

— Ник, ты хоть знаешь, где он?

— Ну… примерно, — глухо отзываюсь я.

— Так может всё-таки найдёшь его и расскажешь? Если хочешь, я сам могу с ним встретиться и поговорить по-мужски, — предлагает Максим.

Не могу сдержать нервного смешка, представив картину, как Семёнов разговаривает по-мужски со своим отражением в зеркале.

— Спасибо, но… не надо. Когда я буду готова, я обязательно всё ему расскажу, — отстраняясь от Макса и вновь подхожу к окну. Этот день меня точно доконает. Сначала увольнение, потом истерика Тимки по поводу ёлки, разговор про папу. Слишком много эмоциональных потрясений за двадцать четыре часа! — Поверь, мне сейчас совсем не до выяснения отношений.

— А что случилось?

Обхватываю себя руками, чувствуя, как по щекам вновь начинают катиться слезы. Да сколько можно уже?! Как перекрыть этот кран?

— Меня уволили, — решаюсь ответить я. — За опоздание. И я не представляю, как мне теперь жить…

Максим

— Ты точно не Дед Мороз под прикрытием? — с улыбкой спрашивает Ника, в очередной раз убирая с лица вьющуюся прядку волос.

Нервничает перед собеседованием. Очень. И это видно невооруженным глазом — постоянно поправляет шарф, теребит в руках сумочку и прикусывает нижнюю губу.

— Точно, — усмехнулся Семёнов, заворачивая на парковку перед телеканалом. — Как говорится, я не волшебник, я только учусь.

— Макс, ты за эти недели сделал для меня и для Тимки столько, что… Никто и никогда так обо мне не заботился, — смущённо говорит Вероника, опуская свой взгляд на сцепленные на коленях руки.

А у Макса тут же защемило в груди после таких слов. Бедная девочка, которая осталась один на один с жестоким миром!.. Семёнов видел, насколько Нике нелегко было принимать от него подарки и помощь. Слишком долго она решала все свои проблемы одна. Но ничего, пускай привыкает! Его женщина не должна ни в чём нуждаться и точка!

Его женщина.

Семёнов не смог сдержать довольной улыбки, произнося про себя эту фразу. Она так приятно отзывалась внутри, что тут же захотелось остановить машину, сжать Нику в объятиях и всю зацеловать. Чтобы в очередной раз убедиться — да это его женщина и только его. И он готов сделать всё, чтобы её глаза светились от счастья.

Макс понимал, что Ника была не из тех девушек, которые могут просто жить за счёт мужчины, поэтому развернул активную деятельность, чтобы помочь ей за несколько дней устроиться на новое место работы.

Хотя, по факту особо ему ничего делать и не пришлось. Бухгалтер, которая работала на их телеканале, собиралась уходить в декрет в следующем году. А поскольку она была беременна двойней и постоянно не вылезала с больничных, то человек на замену мог потребоваться в любой момент. Леонов недавно закидывал удочку в Отдел кадров, чтобы они разместили вакансию и начинали подыскивать человека. Но Семёнов вовремя подсуетился.

— Максим, я даже не знаю, как мне тебя отблагодарить!

— Принимаю благодарность в виде поцелуев, — подмигнул Макс, заглушая мотор. И не дав Нике опомниться, накрыл её губы своими. — Если будешь целовать по нескольку раз в день, то мы будем с тобой в расчёте. Но это не точно… Есть у меня парочка интересных вариантов, как ты ещё можешь выразить свою благодарность…

— Макс! — залилась краской девушка, пытаясь вывернуться из кольца его рук.

Семёнов с очень большой неохотой, но всё-таки её отпустил. Несмотря на то, что собеседование было чистой формальностью, и он уже договорился с руководством, чтобы Ника приступила к работе, всё равно ей не стоило опаздывать на первую встречу. Веронике ещё предстояло осваиваться и налаживать отношения в новом коллективе. А это будет не так-то просто, учитывая, что в этих же стенах трудилась Альбина.

Макс, конечно, заверил Нику, что никаких проблем с Альбиной не будет, но сто процентной уверенности у него не было. Хотя он и поговорил вчера с бывшей пассией, и попросил её вести себя прилично в отношении Ники. Казакова предсказуемо осталась не в восторге от новости о Никиной работе, но сквозь зубы пообещала не нарываться и не вступать в конфликт.

Сама Вероника тоже не испытывала никакой радости, что ей придётся время от времени пересекаться с Альбиной, но с учётом её финансовой ситуации, ей было грех отказываться от такого предложения. Белая зарплата, удобный плавающий график, страховка и куча корпоративных «плюшек». Девушка даже не сразу поверила, когда Семёнов озвучил ей все условия.

Во всём этом был еще один плюс, который радовал в первую очередь самого Макса — теперь они могут больше времени проводить вместе. Как минимум, утром он планировал довозить Нику до работы. А в те дни, когда у них совпадали графики, они могли вместе уезжать домой и забирать Тимку из садика.

Да и вообще здорово, что теперь он был знаком с мальчиком и им необязательно было видеться только в те дни, когда Женька могла посидеть с Тимкой.

Недавно Максу пришла в голову одна безумная идея, кто им ещё может помочь, немного времени проводить наедине. Но об этом нужно было сначала поговорить с Никой…

— Всё будет хорошо, — шепнул он Нике перед тем, как отправить в кабинет к генеральному директору телеканала.

А потом не удержался и все-таки легонько чмокнул её в губы.

— На удачу, — подмигнул он.

К работе Семёнов приступал как никогда в приподнятом настроении. Если так пойдет и дальше, они перевыполнят все планы по съёмкам и смогут уйти на заслуженный отдых на несколько дней раньше.

— Значит, всё-таки решил устроить тут гарем, — оскалился Борзов, заглянув к Максу в гримёрку.

— Михалыч, завязывай, а?

— Ну ты, конечно, рисковый парень, — проигнорировал его просьбу Василий Михайлович и вместо этого приземлился на один и стульев и окинул Макса хитрым взглядом. — Не боишься бабских разборок на рабочем месте?

— Не будет никаких разборок. Нике это не надо, а с Альбиной я поговорил.

— Ну-да, ну-да. И наша Махидевран тут же распахнула приветственные объятия, — заржал Борзов.

— Кто?! — опешил Макс.

— Эх, молодежь, — осуждающе наигранно поцокал языком Василий Михайлович.

— Я смотрю кого-то обошла стороной любовь к турецким сериалам, — улыбнулась Оксана, один из костюмеров, которая трудилась у них на телеканале. — Вероника, конечно, внешне больше на Махидевран похожа, но всё-таки она, скорее, Хюррем — появилась и всё перевернула с ног на голову в жизни нашего Семёнова.

Максим лишь растерянно переводил взгляд с веселящегося Борзова на Оксанку и обратно. Какая ещё к чёрту Хюррем или как её там? При чём тут его Ника?!

— Это точно, — согласился Михалыч, — Вот только боюсь, как бы не сожрала её наша великая Махидевран.

— Вы мне сейчас мозг взорвете! — простонал Макс.

— Привыкай, — утешил его Борзов. — Тут скоро такое веселье начнётся… Турецкие сериалы будут нервно дымить в сторонке. М-м, надо будет завтра попкорн принести на работу.

— Так, Михалыч, уймись, — пробурчал Максим, натягивая на себя верхнюю часть костюма от самосвала Сёмы. — Нормально всё будет!

По крайней мере, Максу очень хотелось в это верить.

— Здорова, бать! — поприветствовал отца Семёнов, заходя в родительскую квартиру.

— Какие люди в Голливуде! — коротко приобнял его отец, похлопывая по плечу. — Ленок, нет ну ты представляешь — сработало! Учуял твои пирожки с другого конца города и прискакал.

Густой низкий смех Николая Андреевича заполнил собой всю прихожую. Макс не мог не улыбнулся в ответ. Он обожал пирожки, которые пекла мать, и мог их лопать в неимоверных количествах, так что потом приходилось выкатываться из стола как колобок.

— Надо было раньше тесто поставить, — выглянула из кухни к ним Елена Аркадьевна, — Иди мой руки и проходи к столу. Первая партия уже готова. Только недавно достала из духовки.

Какое счастье, что есть такое место, где ничего не меняется. Место, куда всегда можно прийти и тебя встретят с улыбкой и вкусными пирожками. Садясь за стол вместе с родными, Макс ощущал себя в этот момент настоящим счастливцем. Потому что теперь в его жизни было аж два таких места — в родительском доме и в маленькой, но невероятно уютной квартирке Ники. Девушка тоже любила испечь что-нибудь вкусненькое и по мнению Семёнова готовила Ника ничуть не хуже его матери.

Ну что ж, значит, у двух главных женщин в его жизни будет, как минимум, одна общая тема для разговора, и это хорошо.

— Какие планы на Новый год? — поинтересовался отец после того, как они обсудили все последние новости. — С ребятами, как обычно, соберётесь?

— Нет, в этом году у меня другие планы, — улыбнулся Макс, ощущая лёгкое волнение от того, что они добрались до самой важной темы, которую он хотел обсудить с родителями.

— Только не говори, что будешь отмечать сэтой, — стрельнула глазами в его сторону мать, недовольно поджав губы.

Максим едва удержался, чтобы не рассмеяться в ответ. «Этой» мама величала Альбину, с которой один раз случайно пересеклась в его квартире. И которую Елена Аркадьевна невзлюбила с первого взгляда.

— У неё вместо сердца банкомат, отсчитывающий купюры, — безапелляционным тоном заявила ему мать после знакомства с Альбиной. — Ничего человеческого! Когда ты ей перестанешь приносить прибыль, она переступит через тебя и пойдёт дальше.

— Мам, ты так говоришь, как будто я на ней собираюсь жениться...

— Да упаси боже! — схватилась за сердце Елена Аркадьевна.

— А я не собираюсь. Это... — Макс немного замялся, потому что несмотря на довольно близкие и доверительные отношения с матерью, подробностями своей личной жизни он делиться не привык. Да и откровенно говоря, стрёмно как-то заявлять матери, что его вполне устраивают отношения, основой которых был секс и ничего больше. Всё-таки родители — это другое поколение, и взгляды на жизнь у них были другие. — Это... В общем, с Альбиной у нас нет ничего серьёзного. Можешь не переживать, с разбитым сердцем я не останусь.

— А вот, что с пустыми карманами не останешься — далеко не факт! — фыркнула мама, — Я бы тебе советовала ещё парочки юристов показать свой договор по мультсериалу...

— Мам!

— И вообще, Максюш, не понимаю я ваших этих «ничего серьёзного», — Семёнов тяжело вздохнул и подпёр щеку рукой, мысленно готовясь к очередной порции нравоучений, которые начинались всегда примерно одинаково «А вот сын тети Кати, Маши, Гали в твоём возрасте уже...». — Только тратите время друг друга зазря вместо того, чтобы своего человека найти и строить с ним своё будущее.

Макса дико раздражало сравнение его с сыновьями маминых подруг. Хотя, в целом, он был согласен со всем, что говорила ему мать. Но такая уж пошла сейчас жизнь — людей вокруг было много. Общения, что в сети, что офлайн тоже хоть было отбавляй, а вот чего-то стоящего, что по-настоящему зацепит, ради чего захочется изменить свою жизнь — вот такого Макс пока у себя не наблюдал.

Фраза про «своего человека» его тогда зацепила. Правда до недавних пор Макс искренне считал, что такие понятия уже давно канули в прошлое. И сейчас максимум на что можно надеяться это на схожесть интересов и взаимное влечение. А вот чтобы был прям «свой человек» — это что-то из области научной фантастики или литературных клише... Так Семёнов думал ровно до тех пор, пока в его жизнь вновь не ворвалась Ника.

Ну что ж, значит пришла пора обрадовать мать, что её молитвы были услышаны, и своего человека он всё-таки нашёл.

— Нет, не сэтой, — усмехнулся Семёнов. Забавно, что мама назвала «этой» Альбину, а та в свою очередь пренебрежительно величала «этой» Нику. Ну просто круговорот «этих» в природе! — И вот как раз об этом… Точнее о той девушке, с кем я хочу отмечать, я и хотел с вами поговорить...

— Ленок, отставить чай! Чую, тут надо будет хряпнуть что-нибудь покрепче, — довольно протянул отец, — Таки дождались мы с тобой, что женится наш касатик!