Герцогиня Облачного Города

ГЛАВА 11

Проснувшись, Эжен первым делом поднял голову с подушек и увидел, что Калли сидит за письменным столом и один за другим вычитывает свитки, лежащие перед ней. После прочтения каждый свиток перекочёвывал в одну из трёх кучек: в самой крайней лежали те, на которых Калли ставила подпись, во второй – те, которые отправлялись на доработку, в третьей – те, которые она категорически отказывалась принимать.

За месяц без малого их пребывания в Облачном городе только это Эжену и удалось узнать о местных делах. Бумаги, лежавшие на столе, все до одной были написаны на незнакомом языке. Калли по просьбе Эжена без возражений переводила те места, которые тот просил перевести.

– Когда травы взойдут в седьмой раз, и Звёздная Пыль поднимется над ранами гор, пусть каждый шестой, кто держал в руках стальное острие, взойдёт на гору и примет руно.

– Ага! – только и мог торжествующе воскликнуть Эжен. – Это про Звёздную пыль!

– Не совсем так… – честно уточняла Калли, – Звёздная пыль – это обобщение. Речь может идти и о простой работе в полях.

– А почему каждый шестой? – мрачно спрашивал Эжен.

Калли задумчиво смотрела перед собой.

– Каждый шестой – это тот, кто управляет каждым седьмым. Я, наверное, плохо перевожу, – вздыхала она.

– Мне, как всегда, трудно с тобой спорить, – с подобными словами Эжен возвращался в кровать или отправлялся искать развлечений за дверьми спальни.

Не то чтобы он так уж хотел знать, чем различаются каждый шестой и седьмой… но праздность начинала его тяготить. К тому же Клод подливал масла в огонь. Они виделись довольно часто, потому что первое время Калли оказалась полностью погружена в дела, и Клод время от времени замечал что-то наподобие:

– Такое чувство, Эжен, что это она глава семьи, а не ты.

Эжен скрипел зубами. Такое чувство всё чаще появлялось и у него.

– Мне не интересно разбираться в текущих делах, – говорил он вслух. Пожимал плечами и делал глоток вина. – Главное, что объем груза для отправки в Остеррайх стабильно растёт. Разве я плохо выполняю свой долг?

– Твоя жена так и будет знать о провинции больше тебя, – фыркал Клод, – и, если она начнёт водить тебя за нос, ты этого даже не поймёшь.

Эжен подбирал слова для достойного ответа почти всегда, но зерно сомнения в груди, тем не менее, росло.

Впрочем, как ни старался, придраться к супруге и обвинить её в несоблюдении каких-либо обязательств он не мог.

С одной стороны, Калли стабильно готовила оброк.

С другой – стоило Эжену хоть малейшим образом выразить недовольство, как тут же откладывала перо, прогоняла советников или просителей и полностью посвящала себя ему.

– Что мне сделать для тебя? – спрашивала она.

Иногда Эжен задумывался о том, насколько наиграны эти слова – но, говоря откровенно, он видел, каким светом в эти мгновения загораются глаза Калли, и не мог поверить, что та настолько хорошая актриса.

– Ты обещала показать мне горячие источники, – сказал он как-то в один из первых дней.

Калли мгновенно кивнула и, кликнув слуг, приказала приготовить всё для «Ритуала Обмена Огнём».

– Ритуал Обмена Огнём? – уточнил Эжен и поёжился. – Сказать честно, я не очень люблю огонь.

Рука его невольно легла на то место, где красовался ожог, который Калли назвала «Знаком Звезды».

– Этот огонь горит внутри нас, – Калли опустила руку рядом с рукой Эжена – там, где стучало сердце, и сама приникла к нему, подставляясь под поцелуй. Эжен тут же коснулся её губ и свободной рукой прижал Калли к груди.

– Мне остаётся только довериться тебе, – Эжен едва заметно улыбнулся.

Калли кивнула.

– И я очень ценю твоё доверие, поверь.

Через некоторое время в спальне показалась процессия, состоящая из шести слуг. Четверо обступили Эжена и принялись раздевать.

– Положись на них, – сказала Калли и, отойдя в сторону, доверила себя в руки оставшихся двух. От взгляда Эжена, правда, не укрылось, что она старательно избегает необходимости поворачиваться к ним спиной.

Вся шестёрка неторопливо облачила герцогиню и её супруга в просторные шёлковые одежды: Эжену достались синие, а Калли – тёмно-лиловые. Одежды эти были скроены куда проще, чем всё, к чему привык Эжен, но в то же время поражали лёгкостью и мягкостью.

Калли вскинула руку, высвобождая из-под воротника копну волос, и Эжен на мгновение залюбовался.

Калли замешкалась, закусив губу и глядя на него.

– На самом деле приказы должен отдавать муж, – сказала она, – но ты не знаешь нужных слов. И потому ритуал сегодня поведу я. Ты разрешаешь?

Эжен кивнул. Время от времени Калли задавала ему подобные вопросы, и если поначалу они несколько удивляли Эжена, то в конце концов он привык. В то же время за все дни его пребывания в замке ни разу не случалось, чтобы Калли допустила ситуацию, в которой Эжен отдавал бы приказы напрямую. Если даже она отлучалась, чтобы дать аудиенцию, то всегда оставляла слугам, окружавшим Эжена, настолько исчерпывающий список распоряжений, что на любое своё желание Эжен получал ответ: «Герцогиня уже приказала подготовить это для вас».

Иногда Эжену казалось, что под этой услужливостью скрывается какой-то секрет – но забота жены быстро заставляла его забыть про этот вопрос.

Калли его боготворила. В этом сомнений быть не могло. Но Калли к тому же явно что-то скрывала.

Они спустились по извилистой лестнице на несколько этажей – высоту дворца Эжену было бы трудно обозначить в словах, потому что он стоял на неровной земле, и там, где один этаж казался первым наземным, он мог довольно глубоко уходить в землю с другой стороны. Однако все покои, где он бывал, окнами, выходили на море, на город или на скалистые ущелья, окружавшие крепость.

Этаж, куда они спустились, окон был лишён. Вдоль стен длинного коридора висели факелы, тускло отблёскивавшие зеленоватым светом от незнакомых Эжену горных пород.

Четверо слуг остановились в начале коридора, ещё двое прошли вперёд и, повернув большую круглую пластину, отворили массивную дверь.

– Муж заходит первым, – тихо сказала Калли. – Я следую за ним и помогаю… – Калли на мгновение закусила губу. – Если быть точной – прислуживаю ему.

Эжен кивнул, не разглядев в её словах подвоха. Для него это был ещё один красивый ритуал – несколько подобных Калли ему уже показывала.

Эжен вошёл в помещение, расположенное в конце коридора, и огляделся по сторонам. Слуги остались стоять у двери.

В центре небольшой залы располагался естественного происхождения бассейн. Он имел круглую форму, а края его обрамляли небольшие овальные камни – видимо, чтобы острые сколы не мешали облокачиваться. Сбоку стояло две скамьи, на одной из которых расположился поднос с набором предметов, назначения которых Эжен пока не понимал до конца.

Калли обошла его полукругом и, взяв с подноса красное полотно, встряхнула в воздухе, застилая вторую скамью.

– Иди сюда, – тихо сказала она, стараясь, чтобы в голосе звучала просьба, а не приказ.

Эжен кивнул и сел на скамью – туда, куда она указала.

Калли опустилась перед ним на колени. От взгляда Эжена не укрылась небольшая заминка, когда Калли сглотнула и, только потом, взявшись за шёлковый пояс, распустила полы его одеяния. Затем взяла с подноса хрустальный флакон и открыла. Густой запах горных цветов разлетелся по пещере. Калли плеснула немного содержимого себе на ладони и растёрла.

Затем взяла одну ногу Эжена за щиколотку и, поставив себе на плечо, принялась растирать.

Эжен зачарованно следил за движениями её рук. Он не был уверен, что именно поднимается внутри – обещанный «Огонь» или «Энергия Гор», но это «что-то» определённо заставляло в предвкушении подрагивать живот.

Закончив с одной ступнёй, Калли мимолётно коснулась её губами и взялась за другую.

Затем руки её стали подниматься к бёдрам Эжена, тщательно растирая каждый кусочек кожи и каждую мышцу, и каждое действие завершал лёгкий поцелуй.

Так Калли поднялась к паху и животу и на мгновение замерла.

– Эжен… – тихо сказала она. – Можно, я пропущу? Я пока не готова.

Эжен не удержался – притянул её к себе и втянул в долгий поцелуй.

– Делай, что считаешь нужным, – сказал он, щекоча горячим дыханием губы супруги. – Ты ведёшь ритуал.

Калли закусила губу и кивнула. А затем приступила к животу и дальше – к груди и плечам.

Помогла супругу встать и проводила к небольшой лесенке, сбегавшей в пруд.

Вода оказалась тёплой, почти горячей, и десятки пузырьков поднимались, щекоча разгорячённое загадочными травами тело.

Калли помогла Эжену устроиться в воде и, присев на край бассейна, принялась разминать плечи. Прошлась кончиками пальцев по шее, а затем стала массировать по очереди затылок и виски.

Эжен довольно быстро разомлел. Он таял в руках, ласкавших его, напрочь забывал обо всём. А когда голова Калли случайно оказалась у него над плечом, потянул жену на себя и поцеловал. Только потом он спросил:

– Я могу тебя целовать?

Калли на мгновение опустила взгляд и закусила губу.

– Ты всегда можешь меня целовать, – сказала она. – Тебе не нужно спрашивать.

– Даже во время ритуалов?

– Да, если таково твоё желание.

– И во время публичных церемоний?

– Да.

Калли помолчала и добавила, осторожно заглядывая ему в глаза.

– Я немного нарушаю правила, – сказала она. – Я должна спрашивать разрешения, прежде чем тебя поцеловать. Но ты сказал, что я могу немного их нарушать – тогда, у тебя во дворце. Когда я обещала тебе подчиняться.

Эжен снова коснулся её губ и слегка облизнул.

– Я хочу, чтобы ты и дальше их нарушала, – прошептал он, – для меня.

И Калли мгновенно отозвалась, свободно и легко проникая меж его губ. Руки её скользнули на шею Эжена и принялись ласкать, иногда спускаясь к плечам.

– Я люблю тебя, Эжен, – прошептала она, улучив момент.

– Я тоже тебя люблю, – Эжен быстро поцеловал её ещё раз.

– Позволь, я продолжу ритуал.

Эжен кивнул.

Калли поднялась и, перейдя на другую сторону бассейна – туда, где стояли скамьи, скинула одеяние на пол. Она стояла к Эжену спиной и потому чуточку замешкалась, но тут же восстановила над собой контроль. Опустившись на колени, взялась за флакон и смочила пальцы. Оперлась о пол одной рукой и принялась втирать масло в кожу, скользя рукой по плечам, груди, животу и дальше вниз.

Эжен закусил губу. Ему стало трудно дышать. Он скользнул вперёд и осторожно провёл руками по щиколотке супруги и дальше, к коленям. Но стоило его руке подобраться к бедру, как Кали отступила.

– Пожалуйста, – попросила она, – нельзя.

– Почему? – выдохнул Эжен.

– Правила. Вернись и просто наблюдай.

Эжен разочарованно оттолкнулся от берега и вернулся на своё место в воде. Отсюда обзор был хуже, и ему мучительно хотелось не только смотреть, но и касаться, пробовать на вкус.

Закончив, Калли нырнула в бассейн и подплыла к супругу. Обняла и легко поцеловала.

– Мне хотелось бы видеть твоё лицо, – сказала она, – но ритуал требует, чтобы соприкасались наши сердца. Будь добр, придержи меня.

Эжен зачарованно кивнул – только этого приглашения он и ждал.

Калли перевернулась в его руках, прижалась спиной к его груди и, ловко нащупав направление, насадилась на него.

Она тяжело дышала – проникновение вышло быстрым, а вход, оказавшись в воде, уже начал сжиматься.

Эжен прижал её плотнее к себе, одной рукой накрыл грудь и принялся ласкать, а другой стал гладить живот, медленно спускаясь вниз.

Он несильно толкнулся бёдрами вперёд, и Калли издала вздох, похожий на стон, а затем сама двинулась навстречу. Плавно покачивая бёдрами, она всё наращивал темп – а потом снова замедляла.

Эжен целовал её плечи, гладил по животу и ласково стискивал грудь.

В этот раз тоже всё длилось долго – Калли никак не позволяла ему подойти к концу. Вход в её тело вместо того, чтобы расслабиться, становился всё более тугим, и стенки давили на Эжена всё сильнее, пока наконец не запульсировали в бешеном ритме. Калли изогнулась в наслаждении, и Эжен, под напором её тела, кончил вместе с ней.

Он обмяк, крепко прижимая Калли к себе и тяжело дыша. Калли замерла в его руках, откинувшись назад.

– Чувствуешь? – спросила она. Поймала руку Эжена на своей груди и накрыв ладонью прижала плотней. Сердце Эжена билось с такой силой, что стук отдавался в её груди, создавая с её сердцем изощрённый ритм. – Твой огонь проникает в меня, а мой огонь становится твоим огнём.

– Да, – согласился Эжен и, опустив подбородок ей на плечо, закрыл глаза.

***

«Правила…» – думал Эжен, откидываясь на подушки и продолжая наблюдать, как работает супруга. Калли была прекрасна, но положение дел всё равно сводило его с ума.

Полежав так немного, он решил не отрывать Калли от работы и, поднявшись, позвонил в колокольчик, вызывая Амандин.

Калли приподняла взгляд от бумаг и, прищурившись, проследила за ним.

– Подготовь всё для выхода, – приказал Эжен, когда служанка появилась с тазиком воды и принялась обтирать господина. Затем побрызгал себе в лицо водой и добавил: – и прикажи заложить лошадей.

– Могу я спросить моего любимого супруга, куда он намеревается направить свои стопы? – поинтересовалась Калли, как только за Амандин закрылась дверь.

– Не знаю, – Эжен подошёл к жене, приобнял со спины и несколько раз поцеловал: в основание затылка, зарываясь носом в ароматные пряди волос, затем в висок и в плечо. – Просто прогуляюсь. Надеюсь, вечер ты проведёшь со мной.

Калли улыбнулась и, обернувшись, легко его поцеловала, но Эжен видел, что супруга заметно повеселела.

– Если таков твой приказ.

На самом деле Эжен прекрасно знал, куда он собирается идти.

За прошедшее со времени их приезда время он успел обойти город целиком. Побывал и у Хрустальных озёр – цепочки водоёмов, образовавшихся там, где бегущая с горных склонов река водопадом слетала с крутых утёсов, и в Академии Искусств – одном из центральных сооружений города, где всегда кипела жизнь. Множество горожан самого разного происхождения собиралось здесь, чтобы рассмотреть картины, вывешенные прямо на стенах, и послушать музыку, звучавшую в специальных залах по вечерам. Там он узнал любопытнейший факт – Калли, как оказалось, не только обучалась у нынешнего председателя Академии – Инге Оге, – но и очень любила рисовать. Несколько её картин висели у входа в председательский кабинет, и, хотя их пронизывала печаль, были они, на взгляд Эжена, весьма хороши. Вернувшись домой в тот вечер, Эжен спросил, почему Калли никогда не рассказывала ему об этих вещах.

Калли привычно закусила губу, прежде чем ответить. Прошлась по комнате и остановилась перед окном, глядя на горы.

– Я рисовала до шестнадцати лет, до того, как вступила в брак.

– А потом? – спросил Эжен, подходя к ней со спины. Он хотел обнять супругу, но увидел, как напряглись плечи Калли при его приближении, и не стал.

– Потом… Рудольф запретил.

– Но Рудольфа больше нет.

Калли покачала головой и опустила её.

– Правило не так-то легко отменить.

– Но ты хотела бы? – продолжал допытываться Эжен.

Калли наконец посмотрела на него.

– Очень, – призналась она, – когда я рисую, все страхи меня покидают. И хотя с тобой мне нечего бояться, я мечтаю взяться за кисть уже так давно…

– Почему правило нельзя отменить?

– Таков закон. Правила для жены пишет муж. Но есть ещё общий свод. Книга правил… – Калли запнулась, поняв, что сказала лишнего.

– Книга правил, – повторил Эжен с нажимом.

– Эжен, я уже говорила… Учителя постараются сделать для тебя перевод, – Калли обернулась к нему и попыталась обнять, но в этих объятьях чувствовался холодок, и Эжен отодвинул её от себя.

– Прошёл уже месяц. Но этого так и не произошло.

– Я их потороплю.

– Надеюсь, что ты это сделаешь, и что твой приказ будет выполнен в ближайшие дни. Иначе я подумаю, что городом управляешь не ты.

Калли стиснула зубы и выдавила:

– Хорошо.

Никакого свода Эжен, однако, так и не получил.

Он побывал ещё и в Академии Наук. О том, что и её председатель входит в число учителей Калли, Эжен к тому времени уже знал. Дага Юнаса он видел довольно часто – тот почти всегда сам приносил Калли документы на подпись, и он же их забирал. Порой советник также надолго задерживался в их покоях, растолковывая Калли какой-то спорный вопрос.

Эжен побывал и в менее респектабельных местах – прежде всего его заинтересовали таверны. Он посетил около десятка и с удивлением обнаружил, что практически во всех менестрели поют песни во славу Дочери Звезды, Хранительницы Небес, молодой Калли Брекке. Такой повсеместной любви к правителю он не наблюдал до сих пор нигде.

Эжен съездил в горы на охоту, которую по приказу Калли Керве организовал специально для него и Клода.

Обошёл весь дворцовый комплекс, тянувшийся на несколько миль – чем он скромнее Виенских дворцов, Эжен так и не нашёл.

Иными словами, Эжен побывал везде. Неисследованным оставалось только одно место, которое он до последнего оставлял на потом – библиотека. Рыться в пыльных бумажках в сумраке полуподземных залов Эжен абсолютно не хотел, и потому всячески откладывал этот день.

Однако, чем дальше, тем становилось ясней, что так просто он не получит обещанный перевод.

Потому Эжен решительно направил стопы к комплексу зданий, выходившему фасадами на центральную площадь – как и дворец.

Без особого труда отыскав молодого библиотекаря, встречавшего гостей, он обратился к нему с просьбой показать «Книгу Правил». К удивлению Эжена, ни тени протеста он не услышал.

– Пройдёмте со мной, – вежливо предложил библиотекарь, не спрашивая ни имени гостя, ни кто он такой.

Они миновали несколько лестниц и, как и ожидал Эжен, спустились в подземный зал.

– Это здесь, – сказал библиотекарь и обвёл зал рукой.

Стройные ряды полок со свитками и книгами различной толщины тянулись во всех направлениях.

– Где именно? – уточнил Эжен.

– Везде, – в голосе библиотекаря послышалось удивление. – Какой вас интересует раздел?

Эжен замешкался, а потом ответил:

– Все.

– Вот там располагается раздел о семье, – библиотекарь указал на скопление полок с левой стороны. Их было шесть или семь. – Вот там раздел о земледелии, но мне кажется, он не для вас, – библиотекарь окинул Эжена насмешливым взглядом, – раздел о войне занимает с двадцатой по двадцать шестую полки. Что именно вы хотели бы здесь узнать?

– Спасибо, – сухо сказал Эжен и надолго замолк. Библиотекарь, которому не хотелось стоять и ждать до вечера, пока гость сформулирует вопрос, продолжил сам:

– Каждый достойный муж в течение жизни должен внести в Книгу Правил сто Правил, не противоречащих тем, что уже есть. И каждое из них обосновать. Правила каждого мужа действуют в пределах его семьи…

– Я вас понял, – перебил его Эжен. – Я осмотрюсь, и, если что – вас позову.

Он открыл наугад одну из книг и едва не швырнул о стену – она была написана на вполне читаемом Остеррайхском языке. Калли абсолютно определённо врала.