Жених для няни

Глава 12

Вылазка в лес проходила шумно и на позитивной ноте, как и все подобные мероприятия. За классы отвечали классные руководители, а те несколько учителей, кто классное руководство не вёл (и я в том числе), поехали для поддержания коллективного духа.

Поскольку я была фактически свободна, могла прикомандироваться в помощники к любому классу из тех, в которых вела. Разумеется, выбрала Димкин 11 — А как минимум для того, чтобы быть подальше от Артёма Сергеевича, отвечавшего за 10-А, и как максимум чтобы в случае чего оказаться поближе к бывшему воспитаннику.

Я не тешила себя иллюзиями и прекрасно понимала, что этот поход замечательная возможность для Кудряшова затащить меня в какой-нибудь укромный уголок и по меньшей мере облобызать ручку, ножку и всё, что попадётся под его ищущие губы. Хорошо, что подкараулить меня возле дома он пока не решился. Всю дорогу от школы ощущала его взгляд, сверливший мне спину. От одной мысли о его близости меня передёргивало, и я была намерена сделать даже невозможное, чтобы только избежать потенциального тет-а-тета любой ценой.

В лес мы заходили по возрасту, то есть глубже всего разрешили забраться старшим классам, а младшеклассники расположились не слишком далеко от опушки. Они же первыми и вернутся домой, а взрослые ребята смогут посидеть подольше, до самых сумерек.

Тамара Олеговна Старожилова, классрук 11-А, с которой мы следили за учениками, чтобы те раньше времени не разбрелись по окрестностям, преподавала биологию и была женщиной с огоньком. Она много шутила, отличалась ироничностью и без труда ставила на место зарвавшихся школьников, если те переходили границы дозволенного.

Я как-то проходила мимо кабинета, где Тамара Олеговна давала девятиклассникам самую любимую многими учениками тему о строении половой системы человека, и её звучный голос был слышен даже в коридоре, когда женщина сказала: «Итак, дети, называем вещи своими именами! Никаких пеналов, пестиков и тычинок!» Хохот в классе поднялся на пол-этажа, а я вспомнила, что наша биологичка эту тему тоже давала с юмором, чтобы и мы не так смущались, и ей было комфортно проводить урок.

Отыскав удобную полянку и разложив вещи, мы с коллегой откомандировали мальчиков собирать хворост для костра, а девочки в это время разбирали вещи и нарезали продукты. Где-то тут неподалёку должен был быть ручей, и я собиралась отправиться на его поиски, когда разберусь со своими вещами. Однако отправиться пришлось немедленно, чтобы слинять с поляны как можно скорее, потому что на горизонте появился ОБЖД-шник собственной персоной и стал оглядывать окрестности.

Мне безумно повезло, что я увидела его первым и получила шанс сбежать. Скоро вернутся наши мальчики, а он потопает обратно к своему классу и будет следить за костром, но пока мне нужно где-то спрятаться и переждать бурю. Если сегодня Кудряшов снова ко мне полезет, я точно не сдержусь и чем-нибудь его огрею (хотя бы попытаюсь)…

В общем, я, подхватив канистру, стала пятиться и отступать, прячась за деревьями и стремясь оказаться как можно дальше от поляны. Хорошо, что девочки из класса были слишком заняты своими делами и не обратили на мой уход внимания, а биологичка как раз копалась в смартфоне, отвечая кому-то на сообщение. Так, дальше, ещё дальше. Когда я поняла, что с поляны меня уже не видно, стала идти более спокойно, запоминая дорогу и пытаясь вспомнить ориентировки, чтобы найти родник.

Господи, как же тут хорошо! Как легко дышится! Я шла не торопясь, наслаждаясь пробуждающейся после зимней спячки природой. Зелёная травка уже повсюду, местами довольно высокая, мелкие цветочки разбросаны то тут, то там, молодые листочки шелестят на ветру. Неожиданно рано в этом году пришла весна. Конец апреля, а ландыши и тюльпаны уже вовсю цветут. В прошлом году было холоднее, ландыши даже к пятнадцатому мая ещё не расцвели.

Подняла голову вверх, глядя на голубое небо в просветах между деревьями. Зелёный на голубом, как здорово! Вокруг переливы птичьих голосов, рядом мелодичное журчание. Ах, как же это всё… Я с шелестом резко просела вниз, едва не полетев носом вперёд, в кроссовки хлынула ледяная вода. Отвратное ощущение, гадкое. Вот и поглазела по сторонам!

Эта маленькая заводь у ручья была мне почти по колено и подло пряталась в высокой траве. Ноги стали уходить в мокрый песок. Мамочки, кажется, меня засасывает!

Но я даже не успела сообразить, что делать и как выбираться. Хрустнула ветка, меня приподняли и вытащили из воды, обхватив предплечьями за талию и прижав к груди. Так некоторые папы носят дочек. или парни любимых девушек.

— Хорошо, что решил догнать! — вздохнул Зарецкий, будто разговаривая с ребёнком, который опять влез в неприятности.

Нет, ну что за. Снова этот покровительственный тон! Кто угодно может случайно угодить в лужу, нечего делать из этого трагедию века! И всё же. как здорово, что это оказался именно Димка! Как подумаю, что «спасать» меня мог бы прийти Артём Сергеевич, так вздрогну.

— Дима, как ты.

— А я далеко не отходил, — сообщил бывший подопечный, продолжая меня удерживать, будто я ничего не весила. — Видел, как Кудряшов вас искал, а вы сбежали, потом пошёл следом.

Ну да, никакого совпадения и случайного стечения обстоятельств, Зарецкий просто караулит меня, как курица-наседка яйцо.

— С-спасибо тебе, но, может, уже отпустишь меня? — попросила нервно. Прижиматься к нему вот так было ужасно неловко.

Он без возражений поставил меня на землю, а я тут же пожалела о своей просьбе, потому что в обуви чавкнуло и хлюпнуло, стало ещё холоднее, чем было. Бр-р-р, до чего же неприятно! От мысли, что мне придётся вот так хлюпать до самой поляны, стало нехорошо. Я крутила в руке канистру и думала, что делать. То ли сразу возвращаться к стоянке, то ли всё-таки сначала набрать воды.

Димка повернулся ко мне спиной и немного наклонился:

— Залезайте, я понесу. Сейчас нужно будет разуться, а обувь вашу у костра потом просушим.

Ну я и залезла, в такой ситуации не время проявлять излишнюю гордость. А ещё вспомнила корейские и японские дорамы, где герои вот так же на спине девушек с перепою тягают. и сама не заметила как заулыбалась, но и смутилась порядком, не без того.

Чувствовать грудью и животом крепкую мужскую спину было… волнительно, даже очень. Зарецкий поддерживал «наездницу» предплечьями под бёдра и нёс к поваленному дереву, которое виднелось невдалеке. Там он осторожно сгрузил меня вниз и помог оседлать ствол.

— У вас запасные носки или обувь есть? — поинтересовался Дима, присев на корточки у моих ног и по-хозяйски расшнуровывая мокрые кроссовки.

— Дим, я могу сделать это сама! — сказала чуть резче, чем собиралась.

Что это за отношение такое? Будто я ему младшая сестрёнка, а он умудрённый опытом старший братец!

— Знаю, что можете, — откликнулся он, не прекращая своего занятия. — Так есть что-то сухое?

Ладно, пусть проявит заботу, с меня не убудет.

— Носки взяла на всякий случай, а обувь, конечно же, не брала.

— Ничего, носки тоже сойдут, — он стянул с меня один кроссовок, потом другой, за ними мокрые носки, отложил вещи в сторону и достал телефон. — Алло, Рустам, мы тут около родника, ноги промочили. Принеси, пожалуйста, рюкзак Ангелины Павловны, серенький такой.

Я до сих пор держала в руках канистру и чувствовала себя при этом очень глупо. Меня тут, можно сказать, раздевают, а я сижу и в ус не дую! Отложила бутыль, отжала и закатала холодные штанины, пошевелила замёрзшими пальцами ног и ойкнула, когда Димка вдруг заграбастал мою ступню и стал растирать.

— Надо согреть, а то вы можете заболеть. Мне мама так делала, когда я в детстве зимой ноги промочил, — он сосредоточенно мял и растирал сначала одну мою многострадальную конечность, потом другую.

Вот честно, я не на шутку растерялась, не была готова к таким прикосновениям. Кто — то когда-то говорил, что массаж стопы — очень интимная штука. Я на это только посмеивалась, пока не ощутила Димкины ладони на своей ноге.

Боже, ну что творит этот парень?! Мои ледяные ступни под его гибкими пальцами горят огнём, да и вся я тоже горю. Приложи к моим щекам спичку — она наверняка вспыхнет, мурашки бегают по телу целым скопом. А он массирует мне ноги, аккуратно надавливает в разных местах, растирает и не отрывает глаз от моего лица.

Мне бы отстранить подростка и продолжить растирание самой, но я не нашла сил пошевелиться, он этим взглядом будто к месту меня пригвоздил. Так-с, и что это у нас происходит сейчас? У кое-кого ещё молоко на губах не обсохло, а этот кто-то, кажется, пытается доминировать, норовит показать, что он тут главный, что старше, чем есть на самом деле, и уже взрослый, а потому может справиться с любой ситуацией.

Амбициозность, конечно, дело хорошее, но это не отменяет того факта, что я сейчас сижу рядом с учеником, которому ещё нет и семнадцати (исполнится только через две недели). И если нас в таком положении кто-то обнаружит, то проблем не оберёшься, а меня вообще могут не только с работы уволить, но и за решётку упечь за растление несовершеннолетних. Спасибо, не надо такой радости!

И нечего пытаться показать мне, что без его помощи я не смогу справиться даже с простейшими вещами и вообще мне опасно жить дальше, если юного Зарецкого не будет рядом. Потому что ясно как божий день: он хочет, чтобы я в нём нуждалась. Но это не повод выставлять меня каким-то беспомощным существом, которое не может позаботиться о себе! Жила же я как-то до знакомства с ним? Жила. Справлялась с жизненными трудностями? Справлялась.

Да, если бы в тот день, когда у меня украли телефон, Дима был рядом, вполне возможно, он бы заметил воришку и хорошо ему накостылял, а я не лишилась бы девайса. Но ведь нельзя разбросать соломку по всей своей жизни, чтобы не падать и не ошибаться. Ошибки были, есть и будут у каждого, это закон жизни. Не могу же я пристегнуть Димку к себе наручником и ходить с ним всегда и везде. Ну смешно же, право слово!

В общем, благодарность во мне боролась с раздражением. Хотя, быть может, этим самым раздражением я просто обманывала саму себя и хотела скрыть, что Димкины предусмотрительность и забота мне безумно нравятся. И что если бы я выбирала себе мужа, то выбрала бы кого-то похожего на него, с кем хорошо, спокойно и можно чувствовать себя в безопасности.

— Дим, спасибо, я уже согрелась, — я попыталась отнять ногу, и он меня выпустил, а со спины послышались чьи-то шаги и похрустывание веточек. Хоть бы это был Рустам, а не кто-то другой!

К счастью, новоприбывшим оказался именно он. Ибрагимов передал мне рюкзак, и я поспешила достать не только носочки, но и бриджи, которые захватила просто на всякий случай.

— Так, ребятки, а теперь отворачиваемся! — скомандовала не терпящим возражений тоном.

— Можете пока водички в канистру набрать.

Димка одной рукой подхватил канистру, другой мои испачканные песком и илом кроссовки и потопал к роднику, друг последовал за ним. Надо же, послушные какие.

Я с наслаждением сняла спортивки (влажные штанины, холодящие икры, не самая приятная штука на свете) и быстро переоделась. В сухих носках было тепло и хорошо, а мокрые я хорошенько отжала и положила в кулёк, чтобы, как и обувь, просушить у огня.

Пока ребята возились у родника, позвонила Тамаре Олеговне, которая уже начала волноваться, куда это я запропастилась, и рассказала о досадной неприятности, чтобы она, разыскивая меня, не подняла на уши весь лес.

— Сейчас всё организуем, — заверила коллега. — Игорь Витальеви-ич, Артём Сергееви-ич, — услышала я в трубке её зычный голос. — Наша временная учительница ноги у родника промочила, надо бы помочь до поляны добраться.

О господи, только не Кудряшов! Неужели он всё ещё пасётся у стоянки нашего класса?! И что там делает физкультурник, если отвечает за 11 — Б?