Женись на мне, незнакомец

ГЛАВА 5

— Вероника, куда ты подевала мой портфель?

Изабелла отвела трубку от уха, едва нетерпеливый мужской голос ворвался в ее переговоры с клиенткой.

— Прошу прощения. Вы бы не могли подождать минутку?

Женщина на другом конце провода говорила резким начальственным тоном и не дожидалась ответа, который, впрочем, был ей известен.

Изабелла, вцепившись в телефонную трубку, сидела в своем маленьком офисе, занимавшем спальню в снятой ею квартирке, и не сводила глаз с телефона, как будто он мог взорваться в любую минуту.

Свободной рукой она вытерла пот со лба.

Она бы узнала этот мужской голос в любое время и в любой стране, хотя не слышала его уже пять лет. Этот звучный баритон навсегда запечатлелся в ее сердце, как та страстная ночь, которую она провела с его обладателем.

Однако не так она представляла себе встречу.

Едва она справилась со слезами, как вновь услыхала крики мужчины. В любое мгновение Вероника могла вернуться к прерванному разговору.

Вероника. Интересно, кто она ему? Подружка? Возлюбленная? Служащая? И зачем она звонит в «Деловые обеды»? Изабелла накрутила на палец прядку волос.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать. Это фирма «Деловые обеды»? — вновь зазвучал в трубке голос Вероники.

Наконец-то.

— Да, — ответила Изабелла, удивляясь собственному спокойствию. — Говорит владелица фирмы Изабелла Санчес. Чем могу помочь, мисс?..

— Дюбуа. Вероника Дюбуа. Я работаю в «Авиалиниях Райдера» мистера Райдера, и он поручил мне найти кого-нибудь, кто мог бы устроить предновогодний обед в его доме…

— На сколько человек? — перебила ее Изабелла.

Она сама не могла поверить, что это она разговаривает по-деловому, как всегда, и что ее родной испанский почти не заметен, разве что придает определенный шарм ее английскому языку.

— На двадцать, насколько мне известно. Для кое-кого из деловых партнеров и их жен. Миссис Санчес, вы уверены, что справитесь? У вас отличные рекомендации, но мне известно, что ваше дело существует совсем недолго…

— Год в Эдмонтоне. Четыре месяца в Ванкувере.

— Да?

Вероника Дюбуа молчала, и Изабелла поняла, что она все еще ждет ответа на свой вопрос. Справится ли она? Не так она представляла минуту, когда Бранд узнает, что она опять в Ванкувере, но… может быть, на сей раз судьба будет к ней милостива. Или ей надо благодарить своих патронов в Эдмонтоне? Впрочем, какое это имеет значение? Еще секунда, и она соберется с мыслями…

Открылась дверь, и в комнату, волоча за собой бегемота с розовыми глазами, вошла маленькая девочка.

Изабелла затаила дыхание. Никогда в жизни она не страдала от недостатка решимости и не собиралась страдать сейчас только потому, что она услышала голос Брандона Райдера. Ради Конни нельзя упускать эту возможность.

— Уверена, что справлюсь, — проговорила она. — Хотите обсудить меню, мисс Дюбуа?

Вот. И ничего страшного. В душе она знала, хотя не сказала об этом Веронике, что даже если бы ей ничего не заплатили, она бы все равно ухватилась за ее предложение. У нее нет выбора. Пока она не разберется со своим прошлым, она не сможет с уверенностью смотреть в будущее.

Ради Конни и ради себя ей необходимо прекратить метания. Пусть случится то, что должно случиться.

Дом Бранда находился в Ричмонде, всего в нескольких милях от аэропорта, однако его не было видно с дороги из-за деревьев. Правда, Изабелле не составило труда его найти, потому что дорога нигде не сворачивала. Но она не смогла справиться с изумлением, когда подъехала к заднему крыльцу. Дом был большой, в южном стиле, и окружен садом, каким он должен быть в представлении северян. Чистые белые линии особняка и плоская крыша напомнили Изабелле дом, в котором она выросла под жарким солнцем своей далекой Южной Америки. Однако он был больше и внушительнее, чем дома ее родственников.

Изабелла покачала головой. Кто бы мог подумать, что мужчина, с которым она жила в отвратительном подвале в восточной части города, всего через пять лет станет владельцем поместья?

Впрочем, Бранд всегда был уверен в успехе своего дела.

Он заслужил свой успех. И она лучше кого бы то ни было знала, каким адским трудом он ему достался.

Все еще не совсем придя в себя, она открыла багажник, когда услыхала скрип открываемой двери. Изабелла замерла. Кто-то ждал, когда она повернется и войдет в дом. А Изабелла словно заледенела, как будто на дворе был декабрь.

— Миссис Санчес?

Голос был женский, и Изабелла понемногу пришла в себя. К чему Бранду самому открывать заднюю дверь? Теперь это не его забота.

— Да, — отозвалась она, беря в руки пакет с продуктами и оборачиваясь. — Я — Изабелла Санчес. Надеюсь, я подъехала, куда надо.

— Все правильно. — На мгновение прелестная женщина лет сорока с короткой мальчишеской стрижкой показалась ей взволнованной не меньше ее самой. Но она тотчас наклонила рыжую головку, приглашая Изабеллу войти. — Прошу прощения. Никак не представляла, что вы такая… такая юная. Я — Вероника Дюбуа, домоправительница мистера Райдера. Добро пожаловать в наши «Болота», миссис Санчес.

Домоправительница? Изабелла обдумывала это, распаковывая продукты. Отличное шелковое платье. На домоправительницу никак не похожа. Тем не менее она заставила себя вежливо улыбнуться, не переставая думать о том, каким, собственно, правлением занимается Вероника Дюбуа. Пять лет. В конце концов, Бранд мужчина, правда мужчина с потрясающей выдержкой, и не похоже…

Изабелла напряглась. За свои почти двадцать три года она помнила только одну ситуацию, которую не смогла изменить по своей воле. Такое не должно повториться.

Первые полчаса своего пребывания в доме мужа Изабелла бродила по большой светлой кухне с современным оборудованием и ежесекундно поглядывала на дверь. Однако ее открывала только Вероника, которая, увидев, что дело движется как надо, оставила Изабеллу в покое.

В восемь часов явились две молоденькие официанточки, которые должны были разносить еду. Изабелла немного расслабилась. Похоже, она не увидит человека, который уже много лет не дает ей спокойно спать по ночам, врываясь в ее сны. Она усмехнулась. Неужели все ее старания напрасны?

Ей было жарко, хотелось пить, да и чувствовала она себя не в своей тарелке. Изабелла уселась за длинный белый стол, выпила целый стакан воды и только тогда ощутила, что напряжение стало понемногу отпускать ее.

Эта кухня была совсем не похожа на ту, другую, с зеленым линолеумом и выщербленными стенами, где ей все-таки удалось познать счастье, о котором она не могла забыть все пять лет.

— Прошу прощения.

Изабелла подскочила на стуле.

Интересно, сколько она уже сидит так, погрузившись в мечты и воспоминания?

Официантка стояла в дверях, теребя уголок фартучка.

— Миссис Санчес, меня послала к вам мисс Дюбуа. Она просила сказать вам, что обед замечательный. И еще она просила вас подняться в столовую, чтобы она могла вас поблагодарить.

Изабелла вся сжалась.

— Да, конечно.

Она отхлебнула еще воды, встала и оправила черную юбку, которую всегда надевала на работу.

— Вы меня проводите?

Она последовала за девушкой в большой холл со старомодной елкой с игрушками и подарками, потом по бесконечным коридорам со сверкающими полами, через несколько стеклянных дверей в тяжелых дубовых рамах и наконец добралась до столовой, но от волнения не могла разглядеть ни одного лица, даже лица человека, который привез ее на север и, в сущности, определил ее судьбу.

— Миссис Санчес, — объявила девушка, и все тотчас умолкли.

Как во сне, Изабелла увидела кого-то, кто поднялся со стула и направился к ней. Ну, конечно же, Вероника Дюбуа.

— Мистер Бранд, вот миссис Санчес, которая приготовила вкусные блюда для нашего обеда и которой мы все очень благодарны. Миссис Санчес, мистер Бранд хотел лично поблагодарить вас.

Вероника взяла ее под руку и повела к туманной фигуре, стоявшей во главе стола.

— Брандон Райдер. Президент компании «Авиалинии Райдера», — объявила домоправительница, словно она представляла коронованную особу.

Воцарилась оглушительная тишина. Потом она услышала незабытый голос, который произнес холодно и ясно:

— Да. Мы с миссис Санчес знакомы. Здравствуй, Изабелла. Ты совсем не изменилась.

Неожиданно туман исчез, и Изабелла увидела широкие плечи мужчины, ради которого она возвратилась в Ванкувер. Она подняла взгляд на полные губы, приоткрывавшие тонкую белую полоску зубов, на морщины от краев губ к носу, потом откинула голову, чтобы заглянуть в черные сердитые глаза.

Бранд переменился. Он выглядел старше, однако стал еще привлекательнее, чем прежде. И отрастил волосы, которые кудрявились у него на шее и прикрывали странные уши. Однако, судя по ярости, которую он изо всех сил старался сдержать, президент компании «Авиалинии Райдера» вовсе не собирался очаровывать ее.

Так было всегда, с болью вспомнила Изабелла.

— Я изменилась, Бранд, — спокойно заметила она.

— Сомневаюсь.

Он совсем тихо произнес это слово, однако сидевшие рядом гости наверняка услышали его.

Вероника учуяла близящийся скандал, поэтому вновь взяла Изабеллу под руку.

— Все было прекрасно. Спасибо, миссис Санчес. Мы все в восторге от ваших талантов. Правда?

Сияя, она повернулась к гостям, которые сидели в ожидании возможной послеобеденной драмы. Пришлось им пробормотать вежливые слова, после чего миссис Санчес вежливо выпроводили из комнаты.

— Я правильно поняла, что вы и Бранд были… друзьями? — спросила Вероника, стараясь соблюсти приличия. — Я не знала, когда заказывала прием.

— Ну, конечно же. Вы не знали, — сказала Изабелла, не сводя глаз с тонкого рта женщины.

Домоправительница медлила в дверях кухни.

— Вы должны были мне сказать. Потому что я очень сомневаюсь, что у Бранда найдется сегодня время поговорить с вами…

— О, у Бранда найдется время, — раздался голос за их спинами. — Да он ни за какие блага не упустит такой возможности. Пойдите и приглядите за моими гостями, Вероника. Миссис Санчес и я должны обсудить одно незаконченное дело.

Вероника глянула из-под ресниц на своего хозяина, потом подозрительно посмотрела на Изабеллу, гордо подняла голову и послушно покинула кухню. Бранд не очень ласково схватил Изабеллу за руку, втолкнул ее в кухню и закрыл дверь.

— Ну, говори, какого черта ты тут делаешь? Зачем тебе надо было устраивать потеху моим гостям?

Изабелла потерла руку и села за чистый стол. У нее подгибались колени.

— Я ничего не делала особенного, — сказала она, не глядя на него, потому что боялась увидеть осуждение в его глазах. — И у меня не было намерения устраивать потеху.

— Рассказывай! Да ты всегда манипулируешь людьми и обстоятельствами. И теперь вы, мисс, манипулируете мною.

— Я не мисс, — возразила Изабелла. — Я все еще миссис Райдер. — Она подняла голову и поняла, как странно это прозвучало теперь, когда Бранд навис над ней как скала. — Бранд, — повторила она. — Пожалуйста, не стой надо мной. Если хочешь поговорить, сядь и изобрази цивилизованного человека. Тогда, может быть, у нас получится цивилизованный разговор.

— То, что я хочу тебе сказать, не отнимет у тебя много времени, — заявил Бранд, упираясь кулаками в стол. — Если ты потрудишься вспомнить, то я все время старался быть цивилизованным, но это не принесло мне счастья. А что ты хочешь мне сказать? Если ничего, то я отправляюсь к гостям.

Изабелла облизала губы, чувствуя, что сердце у нее убегает в пятки. Но о такой встрече она мечтала. Бранд смотрел на нее с отвращением, как на насекомое, которое ему очень хотелось раздавить ногой, и она поняла, что теперь не время и не место вести серьезный разговор. Надо было довериться своим чувствам и позвонить ему сначала. Однако ей очень хотелось явиться перед ним независимой деловой женщиной, и вот результат.

— Мне надо тебе кое-что сказать, — проговорила она, заставляя себя держаться как ни в чем не бывало. — Но не сейчас. Ты прав, мне не следовало приходить. Прошу прощения. Пожалуйста, когда ты будешь готов к разговору, позвони мне. У мисс Дюбуа есть номер моего телефона.

Она поглядела на Бранда, и ей захотелось спрятаться под столом. Но когда-то она бежала от человека, который пугал ее гораздо сильнее, чем Бранд, и она дала себе клятву не позволять страху управлять ею. Теперь стоило кому-то попугать ее, и она давала сдачи.

Однако на сей раз драться было не с кем. Бранд долго смотрел на нее.

— Тебе, Изабелла, нужно…

Он замолчал, потом пробормотал что-то насчет наказания за убийство, повернулся к ней спиной и вышел из кухни.

Глядя ему в спину, Изабелла чувствовала, как на глазах у нее закипают слезы, и, рассердившись на себя, безжалостно подавила жалость к самой себе. Пять лет она не плакала, и у нее нет причин плакать сейчас. Слезами делу не поможешь. Теперь ей нужна холодная голова.

Она выпрямилась и, постояв немного, принялась складывать свои вещи. Самое лучшее сейчас — закончить с делами и ехать домой. Если Бранд все еще такой, каким она его помнит, он позвонит.

Он будет думать, что должен позвонить.

На улице было холодно и сыро. Изабелла дрожала, загружая свой фургончик, но никто не вышел помочь ей. В конце концов у нее онемели пальцы и покраснел нос. Захлопнув дверцу, она завела мотор и подождала немного.

Зная, что машине нужно дать время, она подняла воротник.

Здесь было хуже, чем в Эдмонтоне.

Из-за вечной сырости…

Примерно в такую же ночь они с Брандом поссорились в последний раз.

Изабелла помнила, как мороз ударил ей в лицо, когда она закрыла за собой дверь. Она помешкала на пороге, возможно, ища предлог, чтобы остаться. Загудела рядом машина и вывела ее из нерешительности. Со смелостью девицы, не представляющей, какие опасности поджидают ее на улицах Ванкувера ночью, Изабелла прошла два квартала до остановки автобуса.

Бродяга спал у входа. Она переступила через него, но он даже не пошевелился.

Положив руки на руль, Изабелла смотрела на огромный дом нависавший над ней в темноте.

Дом Бранда.

Как давно это было. Кажется прошла целая жизнь…

Мотор заработал ровно, и в машине стало тепло. Изабелла не хотела терзать себя воспоминаниями, но их уже нельзя было остановить. Вот ей опять семнадцать, и она как слепая рвет все узы, связывавшие ее с Брандом.

Все случилось совершенно неожиданно. Всего тремя неделями раньше она дала себе клятву терпеливо ждать, когда Бранд окончательно придет в себя после потери жены и полюбит ее.

Судьба и немножко Гари Роузбой все изменили.

Как всегда, Бранд работал допоздна в тот злополучный день. Раздался стук в дверь, и Изабелла уже в ночной рубашке и халатике пошла открывать, ожидая увидеть на пороге мужа. Иногда он тоже стучал, правда, как правило, ботинком, если нес что-то в руках и не мог достать ключ.

Однако на пороге стоял ухмылявшийся Гари.

— Привет! Не одолжишь сахару?

— Да. Конечно.

Изабелла прекрасно понимала, что ему не нужен сахар, но решила тем не менее впустить его, уверенная в том, что может за себя постоять. Они уже не раз коротали вечера вдвоем, а в этот предновогодний вечер Изабелла чувствовала себя особенно одинокой и заброшенной. Приятно все-таки, когда тебя замечают, тем более обожают.

Она сыпала сахар в чашку, когда услыхала, как Бранд поворачивает ключ в замке. Гари ничего не слышал. Он был слишком занят ею. Изабелла быстро обдумала ситуацию и, отбросив чашку, обвила шею Гари руками. Гари, естественно, запечатлел на ее губах страстный поцелуй.

Бранд застыл на месте. С первого взгляда она поняла, что у него был не очень удачный день. Он выглядел усталым, под глазами чернели синяки. Но стоило ему увидеть жену и соседа, усталость сменилась холодной яростью.

Изабелла пришла в ужас. Она видела, как губы Бранда складываются в презрительную усмешку. Однако к тому времени, когда он повернулся к Гари, он уже взял себя в руки.

— Не хотелось бы быть негостеприимным, — рявкнул он, — но в будущем, Гари, я буду всегда рад угостить тебя молоком, сахаром или джемом. А вот мою жену оставь в покое.

Изабелла отступила на шаг. Казалось, в его тоне и словах не было ничего страшного, но она поняла, какой огонь бушует под ледяной маской. Бранд сжал пальцы в кулаки и барабанил ими по бокам.

Гари тоже обратил на это внимание. Изабелла видела, как он судорожно сглотнул.

— Прошу прощения… Я не хотел… Так получилось, сам знаешь…

И он стал продвигаться к двери. Бранд держал ее открытой, и, когда молодой человек приблизился к нему, он схватил его за воротник и дал хорошего пинка в зад, так что тот ударился о стену напротив. Они оба смотрели, как он встал и сделал несколько шагов по направлению к своей комнате.

Тогда Бранд закрыл дверь и повернулся к Изабелле.

— Это было совсем не то, что ты думаешь, — торопливо проговорила она. — Я не знала, что он хочет… хочет… ну… поцеловать меня…

Она умолкла, а Бранд смерил ее взглядом с головы до ног, словно она была кобылой непонятных кровей.

— Неужели, дорогая? Ну, прямо как в кино.

Бранд ушел в спальню и захлопнул за собой дверь.

Изабелла стояла, прижав руки к груди, и гадала, выдержит рама или не выдержит.

Выдержала.

— Бранд! — крикнула она. — Выслушай меня, пожалуйста, Бранд!..

Никакого ответа. Она посмотрела на маленькую елочку на столе и прошептала:

— Веселого Рождества!

Потом направилась к двери. Бранд лежал на своей кровати и смотрел в потолок.

— Уйди, — сказал он.

— Бранд…

— Я сказал, уйди.

— Нет. Не уйду. Я твоя жена.

— Правда? — Он с такой быстротой спустил ноги с кровати и подскочил к ней, что она опомнилась только, когда его руки сжали ей плечи. — А я-то решил, что ты забыла о такой малости. — Он отступил на шаг и внимательно осмотрел ее белый халат и старомодную закрытую ночную рубашку. — Сама невинность, — прошептал он. — Неудивительно, что я ошибся.

Изабелла решила не отступать.

— Ты не ошибся, — сказала она. — Мне Гари не нравится. И я не… — Она помедлила. — И я не собиралась с ним целоваться.

— Целоваться? Ты хочешь сказать, что больше ничего не было?

— Бранд! Как ты можешь?

Она вся кипела от негодования. Но не потому, что Бранд увидел больше, чем было на самом деле. За это она его не винила. А потому что вообще ничего не было бы, если бы он дал себе труд показать, что она ему не безразлична.

— Больше ничего не было, — крикнула она. — Но это больше, чем ты позволил себе за одиннадцать месяцев. Мы женаты, Бранд. Ты не забыл об этой маленькой скучной подробности?

— Нет. Не забыл. — Бранд был холоден как лед. — Я помню. Но я видел, как ты строишь глазки нашему соседу, которому гормоны в голову ударили. И еще, если не ошибаюсь, я говорил тебе, что не сплю с подростками, которые то ходят голыми, то надевают не-трожь-меня ночные рубашки. — Он махнул рукой на высокий воротничок ее рубашки. — Если ты думаешь…

Изабелла не думала. В эту минуту она знала только одно. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы этот красивый мужчина не отвергал ее с такой холодностью. Хоть бы он подавился своими жестокими словами.

Она облизала губы, с улыбкой, приоткрывшей маленькие белые зубки, развернулась и со всего маху залепила бы ему пощечину, если бы он не отступил.

Она разозлилась и замахнулась еще раз. Он перехватил ее руку и, чтобы удержать, прижал к себе. И тут произошло неожиданное. С замиранием сердца она почувствовала, что он отнюдь не равнодушен к ее чарам.

Глядя на него в упор, Изабелла принялась медленно двигать бедрами и по его раздувшимся ноздрям поняла, что наконец-то пробила брешь в его броне.

— Перестань, Изабелла, — хрипло проговорил он.

Она только рассмеялась в ответ и принялась расстегивать на нем рубашку. И вдруг она испугалась, потому что уже не она играла первую роль. Бранд, у которого глаза горели скорее гневом, чем страстью, обнял ее и прорычал:

— Что ж, Изабелла. Если ты этого хочешь…

В мгновение ока он приподнял ее, все еще прижимая к своей груди, и бросил поперек своей кровати.

Потом он взял ее. Другого слова не придумаешь. Взял так, как она давно того хотела. Она отдавала ему всю себя, и их яростное соединение достигло такого ослепительного накала, что несколько прекрасных секунд они находились словно в огне.

Бранд лежал тихо. Слишком тихо. Сказал, что виноват. Изабелла же не считала ни его, ни себя виноватыми и попыталась его утешить.

— Все равно мне не надо было… — проговорил он, как будто он один занимался этим. — Ты можешь забеременеть.

— Но это же… Ой!

Она поняла, что он имел в виду. Если она забеременеет, он не будет знать, чьего ребенка она носит. Изабелла почувствовала, что сердце у нее трепещет, как последний лист на осеннем ветру.

— У меня с Гари ничего не было, — сказала она, подавляя желание поколотить Бранда. — Ничего. Бранд, ты должен мне верить.

Он кивнул и похлопал ее по плечу.

— Не имеет значения, верю я тебе или нет. Ты еще ребенок, Изабелла. Очаровательный ребенок. О тебе всегда заботились, тебя баловали, и, думаю, ты всегда найдешь себе какого-нибудь дурака… как я… который будет носить тебя на руках. Поскольку я твой муж, значит, я этот дурак и есть.

Стоп! Как он только может? Неужели он говорит правду и она всего-навсего ребенок в его представлении? Ребенок. После того, что только что произошло?

— Нет, — глухо произнесла она, не в силах смотреть на него. — Не бойся, Бранд. Тебе не придется заботиться обо мне.

— Ерунда. Что бы ни случилось, я несу ответственность.

Она не ответила, боясь выдать себя голосом, и через несколько минут Бранд отвернулся от нее. Сначала Изабелла думала, что он только притворяется, будто спит, но постепенно дыхание его сделалось ровным, и она встала.

Он не проснулся, пока она укладывала свои вещи.

Приехав в Эдмонтон, она написала ему, не указав обратный адрес, чтобы он не беспокоился. Еще она написала, что нашла работу, которая ей очень нравится. Вежливо поблагодарив его за то, что он женился на ней, она пожелала ему счастья и уверила, что ребенка не будет.

Через месяц, когда она поняла, что ребенок все-таки будет, менять что-либо было уже поздно.