Жидкий пепел

Эпилог

Год спустя…

Брендон

Нажав кнопку своей электронной сигареты, я вдохнул ароматизированный пар в легкие, затем повертел ее в руке и нахмурился, выпуская густое облако. Мне ее купил мой агент Роджер, чтобы помочь бросить курить, но после такого сумасшедшего дня мне хотелось, чтобы здесь было больше никотина.

— Ты отлично справился сегодня, Брендон. Видел, как те женщины набросились на тебя? Говорю тебе, мужик, это твое время, — сказал Роджер.

Я приподнял бровь и посмотрел на него. Я до сих пор не был уверен, что мне нравился этот парень, но он заработал для меня кучу денег, поэтому мне было нечему жаловаться.

Я только что провел целый день в Лос-Анджелесе, раздавая автографы моим поклонникам на плакатах и журналах.

Около восьми месяцев назад я подписал контракт с модельным агентством и с тех пор был завален работой. Я снимался для международных рекламных компаний, ходил по подиуму на показах в Японии, Франции и Италии, обо мне даже написали статью в журнале GQ. Очевидно, мои татуировки, ожоги и шрамы сделали меня интереснее среднестатистических моделей.

Меня окружали красивые женщины, и на моем банковском счете было больше денег, чем я мог потратить, но мне постоянно чего-то не хватало.

Я до сих пор чувствовал себя одиноким.

— Так, мне нужно сделать еще парочку звонков. Машина ждет снаружи, выходи, как только будешь готов. Тебе от меня еще что-нибудь нужно?

Я моргнул, когда Роджер заговорил, и понял, что он все еще стоит здесь.

— Не-а, я в порядке.

Он улыбнулся своей фальшивой медийной улыбкой и похлопал меня по плечу.

— Тогда ладно. Хорошо поработали сегодня. Не забудь, что твой рейс вылетает завтра вечером.

Я кивнул, снова затянувшись паром. Мне нужна гребаная сигарета или косяк.

Я не курил травку несколько месяцев. Так получилось. Мне она просто была не нужна.

Проснувшись в одиночестве на больничной койке с запиской Пенелопы в руках, я понял, что нужно что-то менять. Я не мог прожить остаток жизни, отталкивая всех, кого любил.

В Уилмингтоне я нашел хорошего психотерапевта и с ее помощью добился значительного прогресса. Я наконец-то почувствовал, как отстраняюсь от своих демонов, от демонов, которых, думал, никогда не смогу победить.

Если бы я только мог избавиться от призрака Пенелопы…

Даже спустя целый год ее образ все еще преследовал меня. В моем сердце навсегда останется пустота, которую сможет заполнить лишь она. Вопреки всему, что я пережил, первые месяцы без нее были самыми тяжелыми в моей жизни.

Глубоко вдохнув и выдохнув, я толкнул заднюю дверь и обнаружил на обочине ждущий меня черный автомобиль. За мной захлопнулась дверь, и я откинул назад голову, посмотрев вверх, на звезды — привычка, которую я перенял.

Когда я подошел к машине, водитель открыл замок прямо пред тем, как я потянулся к ручке дверцы и открыл ее. Я уже начал садиться, когда чей-то голос остановил меня.

— Уже слишком поздно для автографа?

Мое тело застыло. Я узнал этот голос.

Не может быть.

Выпрямившись, я оглянулся и почувствовал, как воздух покинул мои легкие. Это была она. Я смотрел в прекрасные зеленые глаза, которые украли мое сердце, и пытался заставить мозг заработать, но он был в шоке.

На ее ярко-красных губах сияла широкая улыбка, отражая мою. Я никогда не видел, чтобы на ее лице так легко появлялось счастье. Захватывающее зрелище.

— Пенелопа? — спросил я, все еще сомневаясь, что она правда здесь.

Она кивнула, и ее улыбка слегка дрогнула.

— Привет, Брендон.

— Боже мой, Пенни, — сказал я и обнял ее.

Она от удивления взвизгнула и рассмеялась, когда я приподнял ее от земли и закружил. От нее изумительно пахло, я чувствовал себя с ней как дома.

Наконец, отпустив ее, я спросил:

— Что ты здесь делаешь?

Она одарила меня дьявольской ухмылкой, от которой мой член дернулся в штанах.

— Ну, я слышала, что ты будешь в Лос-Анджелесе на раздаче автографов, и решила подзаработать немного деньжат от продажи твоих плакатов в интернете.

Я приподнял бровь.

— Вот как?

Пенелопа кивнула, пытаясь скрыть улыбку, играющую на губах.

— Ну, знаешь, ты ведь знаменитость.

Я усмехнулся, а она изучала глазами мое лицо, приподняв уголки губ в задумчивой улыбке.

— Я скучала по тебе, — сказала она.

Она подняла руку и погладила мою бороду пальцами.

В ней что-то изменилось. Что-то отсутствовало в ее взгляде, в ее прикосновениях. Но я не мог понять, что именно.

— Я тоже по тебе скучал.

Мы стояли на темной улице возле открытой двери моего автомобиля и смотрели друг на друга так, словно любой из нас мог исчезнуть в любую секунду.

— Так как ты…

Пенелопа остановила меня посреди фразы, прижавшись губами к моим губам. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, что она меня целует, но когда я это понял, то сразу отреагировал всем телом. Я обхватил ее лицо ладонями, углубляя поцелуй. Я застонал, когда наши языки сплелись, словно не желая провести ни секунды порознь. Я наслаждался ее знакомым вкусом и ощущением ее восхитительного тела рядом с собой.

Но она отстранилась слишком быстро. Она посмотрела на меня, ее губы были влажными и припухшими. Казалось, она так же поразилась поцелую, как и я.

Вот тогда я и понял, что изменилось — страх. В ней больше не было страха.

— Господи, ты такая красивая, — прошептал я, лаская ее нижнюю губу большим пальцем.

Она застенчиво улыбнулась, посмотрев себе под ноги.

— Прости, я не должна была этого делать.

— Почему?

Пенелопа засмеялась и встретила мой взгляд.

— Ну, с тех пор, как я тебя видела, прошел год. Уверена, что ты, скорее всего, встречаешься с кем-то.

Я покачал головой.

— Вовсе нет.

Она приподняла брови.

— Трахаешься с какой-нибудь суперсекси?

Я рассмеялся и снова покачал головой, прежде чем отступить на шаг и внимательно осмотреть ее с головы до ног.

— Нет, пока нет.

Пенни ухмыльнулась, и озорство заплясало в ее глазах.

— Ты голодна? — я кивнул на ожидающую рядом машину.

Она посмотрела на нее, и ее зеленые глаза засияли.

— Конечно.

Пенелопа

Было так странно сидеть рядом с Брендоном в его «Мерседесе». Словно между нами и не было всего этого времени, хотя я и чувствовала, будто была знакома с ним в прошлой жизни. Так много всего произошло с тех пор, как я в последний раз видела Брендона. Так много изменилось.

Я не могла перестать смотреть на него — скользила взглядом по каждому сантиметру его тела. Словно каждая его частичка возвращала меня к воспоминаниям о нашем времени вместе. Я чувствовала, что он тоже рассматривает меня, словно мы оба заново знакомились с человеком, который однажды был нам знаком.

— Так как у тебя дела? — спросил он.

Я посмотрела в его великолепные голубые глаза и почувствовала, как мои губы вновь растягиваются в улыбке. Брендон стал еще прекраснее, чем раньше. В нем что-то изменилось. Словно тяжесть исчезла с его плеч.

— У меня все великолепно. Я сейчас живу в Сан-Бернардино. (Примеч. город на юго-западе США в штате Калифорния, к востоку от Лос-Анджелеса). Я получила свою сестринскую степень около двух месяцев назад и с тех пор работаю там.

Брендон одобрительно кивнул и улыбнулся мне.

— Это потрясно. Какой была Гана?

— Невероятной.

Я посмотрела на свои колени и завозилась с сумкой.

Я не разговаривала с Брендоном с тех пор как покинула его спящего на той больничной койке, и провела весь прошедший год, спрашивая себя, приняла ли я верное решение, все время задаваясь вопросом, сердится ли он на меня за то, что я оставила его.

— Я рад, что ты ушла, — сказал он мне.

Встретив его взгляд, я сказала:

— Я тоже. Мне просто жаль, что я оставила тебя в такой момент. Мне…

— Не извиняйся, — сказал он, останавливая меня. — Ты правильно поступила.

Я кивнула, и он потянулся к моим коленям, чтобы взять меня за руку. Он переплел свои пальцы с моими, и на секунду я прикрыла глаза из-за нахлынувших воспоминаний. Мне так сильно хотелось большего.

— Как дела у Медди?

— У нее все прекрасно. Она переехала к своей тете в Уилмингтон, и мне кажется, так лучше для нее. Я бываю у нее время от времени, и она кажется счастливой. Ее мама потихоньку исправляется.

— О, отлично. Я так рада это слышать.

— Медди спрашивала о тебе.

— Правда?

Он усмехнулся.

— Ага. Она уверена, что я что-то натворил и все испортил между нами.

Взглянув на его руки, я заметила, что слово «ЛЮБОВЬ» все еще было на его пальцах, но надпись «СТРАХ» исчезла под ожогами на его коже.

— Я пообещал ей, что когда-нибудь заглажу перед тобой вину.

— Пообещал? — спросила я, приподняв бровь.

— Именно, — подняв руку, он поцеловал мои пальцы.

Я улыбнулась, и мое тело наполнилось знакомым жаром.

— Так… чего же ты ждешь?