Хозяйка дома воздушных шаров

Глава 39

– Жена, – произнес он задумчиво.

Я не знала, куда себя деть от неловкости. Конечно, наши отношения должны измениться после всего, что произошло, но…

– Он любил жену, – продолжал Демиан, водя пальцем по моему телу. – После ее убийства у него поехала крыша. Если он куда-то скрылся, то это место может быть как-то связано с его женой. Мы искали не там.

Мне захотелось спрятаться от глупостей, которые влезли в мою голову. Он просто думает о работе, только и всего.

– Кхм-м-м, – в горле стало ужасно сухо, – ты прав. Надо найти помещения, которые принадлежали его жене. Вероятно, Винсент прячется там.

Синие глаза мужчины заблестели.

– Идем.

Он решительно поднялся, накинул рубашку, брюки. Чмокнул меня в висок и подал руку.

– Ты со мной?

Хотелось спрятаться куда-нибудь под одеяло.

– Я.. что-то неважно себя чувствую, – соврала, придумав отговорку на ходу.

Мужчина тронул мой лоб, нахмурился.

– Жарковато.

– Да… Странное чувство. Сегодня, пожалуй, дома посижу.

– Поправляйся.

Не моргнув глазом, Демиан убежал ловить злодея, а я всё не могла унять бешено колотящееся сердце. Одно слово – и смятение поселилось в душе на всё утро.

С горем пополам я оделась, спустилась на кухню, поставила греться чайник. Плита почему-то не слушалась, посуда падала из рук. Я всё думала о том, что сказал Демиан. И что мне хотелось услышать на самом деле.

Пригубив чай, поняла, что забыла положить сахар. А и ладно… Скорее взбодрюсь.

Бах!

Чайная ложка упала на звонкую плитку пола.

На звон посуды прибежала Лиза.

– Что случилось? Ты заболела?

Я неопределенно мотнула головой. Разве можно назвать болезнью душевное замешательство.

– Давай помогу. Что надо делать?

Вообще, я планировала пожарить оладьи. И даже воинственно взялась за венчик, но что-то у меня сегодня руки дрожат.

Лиза оказалась хорошей помощницей. Под моим руководством смешала ингредиенты. Переняла венчик и, задержав дыхание, начала месить. Серьезная и внимательная, она всё делала качественно. Хоть и боялась отвлечься на разговоры.

Мне оставалось только сидеть в кресле и иногда подавать признаки жизни.

– Правильно? – Лиза глянула на меня, смахнув выпавший локон и измазавшись в тесте. – Я первый раз готовлю.. а что это?

– Оладьи, – сдержанно улыбнулась.

– Из этой жижи?

Девочка недоверчиво помешала тесто, но мою просьбу выполнила. Лизу плита слушалась хорошо – и скоро по кухне расплылся запах оладий.

Позже на запах сбежались демонята, которых визуально стало на одного больше. Хм… Ну-ка, рассчитайсь!

Правда же, четверо! Не знаю, как Демиан их плодил, но за эту ночь одним демоненком стало больше.

Взмахом руки я позвала их к столу, наложила целую тарелку оладушек со сметаной.

Лиза ела скромно, может, ещё не привыкла к странным соседям. А может, думала о брате. О том, где он, всё ли с ним в порядке, здоров ли он, есть ли у него еда и ночлег.

Мысли о похищенных детях взбодрили лучше крепкого чая. Мы должны найти их, обязательно. Им страшно, они скучают по маме, по семье. Их похитил психопат, и не известно как он с ними обращается. Я видела, как Винсент готовил целую гору еды. Хочется верить, что он хотя бы кормит детей, а не съедает всё в одиночку.

В дверь неожиданно постучали. Это был почтальон со срочной посылкой от Демиана.

"Без меня не вскрывайте", – передал он листок с посланием.

А сразу за ним – маленький конверт в прозрачном пакете.

Письмо из редакции!

Доротея Глоу написала ещё одно стихотворение. Про Севу.

Я чувствовала себя надсмотрщиком за самыми отчаянными преступниками. Лиза с такой надеждой смотрела на меня, на письмо, что я несколько раз порывалась нарушить запрет. Но… Нельзя. Вскрывать.

– Я придумала.

Девочка умчалась к себе, а вернулась уже с книгой, которую я ей подарила. О великих женщинах мира.

– Будем снимать отпечатки пальцев! Хоть один должен принадлежать Винсенту или Доротее Глоу.

В создании порошка для снятия отпечатков Лиза была намного увереннее, чем стоя за плитой. Смешала сажу, крахмал для выпечки, поднесла конверт к лампе и восторженно выдала.

– Попался!

Ей удалось выделить сразу три отпечатка, по-видимому, Доротеи, Винсента и почтальона. Хотя эту версию пока что ничего не подкрепляло. Мы все еще не знали, что находится внутри.

Темной тучей на кухню ввалился Демиан. Прислонился к дверному косяку и сжал губы.

– Я же просил не вскрывать без меня.

– Мы и не вскрывали, – нашлась Лиза. – Я подумала, что старушка Глоу не смогла бы сама дойти до почтового ящика. И если письмо она запечатала сама и внутри ее отпечатки, то снаружи могут быть отпечатки Винсента. Потом, когда вы его поймаете, мы сравним пальчики. Если они совпадут, письма и стихи можно будет приобщить к делу.

Брови Демиана взлетели вверх.

– Это она от тебя понабралась? – посмотрел в сторону моего кресла.

– Не-ет.

– Я сама по себе умная! – воскликнула Лиза. – А еще очень хочу найти брата. И на всю жизнь посадить того, кто его похитил.

– Ладно, Лиза. Я не виню тебя за рвение и желание помочь. Давайте к делу.

Ловким движение руки он вскрыл письмо. Мы столпились вокруг.

Серенький мышонок жалобно пищит.

Глазками большими сквозь окно глядит.

Ждёт мышонок маму, смотрит на луну.

Малыш не пугливый, не даст слабину.

Мышонок – это, выходит, Сева? На лице Лизы выступили слезы.

– Это про него! Это про Севу. Он только кажется маленьким и слабым, но на самом деле он очень стойкий.

– Луна, окно… – перечитывал строки Демиан. – Это можно сказать о любом доме. Ничего полезного, хоть бы одна зацепка.

– У нас есть отпечатки!

– К сожалению, они сейчас бесполезны. Их всё равно пока не с чем сравнить. Мне надо работать. Сворачивайте тут всё.

Мужчина в ожидании уставился на меня, мол, идешь?

– Я.. – снова струсила, – помогу Лизе.

Он пожал плечами.

– Буду у себя.

Топот на лестнице стих, и я судорожно выдохнула.

– Почему не пошла с ним? – в лоб спросила Лиза. – У вас же вроде любовь-морковь и розовые пони.

– Всё сложно…

Девочка многозначительно подняла брови.

– Он сказал, свет и тень не могут быть вместе. Наши отношения ничего для него не значат.

Слова давались с трудом. Но только высказав их, я поняла, что меня больше всего тревожило. Демиан вел себя как обычно и ни разу не заговорил о том, что будет дальше. Кто мы друг другу? Может, для него ничего не изменилось. Но для меня изменилось всё.

– Ой, сестренка, – вздохнула Лиза, глядя на мои страдания. – Тебя только могила исправит.

Меня как ледяной водой окатило.

– Жена… Могила… Луна… Место, где связь с женой чрезвычайно крепка!

– Ничего не поняла.

– Лиза! Я знаю, где прячется Винсент! Знаю, где дети!