Индустриальная магия

ПРОВАЛИВШИЕСЯ

Запаниковать я не успела – болото исчезло, и я рухнула на холодную твердую поверхность. Назад в каменистую долину? Я огляделась, но меня окружал туман. В отличие от холодного тумана перехода этот был теплым и почти ощутимо мягким. Ребенком я часто лежала на траве, смотрела на облака и думала, какие они на ощупь. Туман вокруг меня был почти таким, как я тогда воображала. Внезапно на ум пришли образы облаков, арф и ангелов с трубами. Я умерла – снова – и отправилась на небо?

– А, дерьмо, – пробормотала Ева где-то рядом со мной. – Провалились!

Понятно, не небеса. Это хорошо. Никогда не мечтала о вечном блаженстве такого рода.

Туман начал отступать и сжиматься, становясь плотнее. На долю секунды в нем проступило нечто, напоминающее лицо. Затем он вытянулся в бледную ленту и закружился, направляясь вверх, где исчез.

– Проклятые Искатели, – пробормотала Ева. – Должен найтись способ их перехитрить. Должен! – Она взглянула на меня. – Не беспокойся. Все будет в порядке. Просто сиди тихо. Говорить буду я.

Теперь, когда туман рассеялся, я огляделась. Увиденное было таково, что мгновение я могла только неотрывно смотреть, не понимая. Мы оказались в комнате… Нет, не в комнате, не бывает комнат такого размера. Стены из голубовато-белого мрамора уходили в бесконечность, черный мраморный пол тянулся к горизонту. Сводчатый белый потолок, и огромные колонны наводили на мысль о храме, мозаику и картины, украшавшие стены, собрали как будто из сокровищниц всех культур, какие только можно представить. На каждом фрагменте фриза[24] изображалась сцена из жизни – казалось, не было пропущено ни одно событие, ни один праздник и ни одна трагедия. Мой взгляд упал на кровавую батальную сцену, и я увидела, как шевельнулась передняя нога вставшей на дыбы лошади. Я моргнула. Открылся рот всадника – так медленно, что если не смотреть неотрывно, этого не заметишь.

Я уже собиралась что-то сказать Еве, но тут начал поворачиваться пол.

– Нас удостоили аудиенции, – пробормотала Ева. – Давно пора.

Пол остановился, когда мы очутились на открытом пространстве, настолько же непостижимо огромном, как-то, которое покинули. Здесь с потолка свисали вьющиеся растения, тысячи, десятки тысяч с каждого дюйма площади. Вид был настолько несообразным, что я моргнула и протерла глаза. Когда я снова посмотрела вокруг, то увидела, что это совсем не растения, а куски нитей всех цветов радуги и совершенно одинаковой длины.

– А что… – начала я.

– Тихо! – прошипела Ева. – Говорить буду я, помнишь?

И в это мгновение я увидела женщину. Она стояла на возвышении за старинной прялкой. Не молодая и не старая, не красивая и не уродливая, не полная и не худая, не низкая и не высокая – матрона средних лет с кожей цвета меда и длинными, уже седеющими темными волосами – идеальная обычная женщина.

Опустив голову, она пряла. Нить достигла положенной длины, произошел переход – я глазом не успела моргнуть, – и женщина постарела на пятьдесят лет, превратившись в старуху с согбенной спиной, длинные волосы поседели и стали жесткими, как проволока, простое розовато-лиловое платье выцвело. Темные блестящие глаза чем-то напоминали вороньи. Сморщенные пальцы уже сучили новую нить, В другой руке оказались ножницы, которыми старуха в должное время отрезала ее. Из джунглей свисающих нитей появился мужчина – такой бледный, что казался альбиносом, – взял только что отрезанный кусок и снова исчез в темной чаще.

Я снова посмотрела на старуху – но на ее месте уже стоял ребенок, девочка не старше пяти-шести лет с длинными и блестящими золотисто-каштановыми волосами, васильковыми глазами и в ярко-пурпурном платье. Поднимаясь на цыпочки, она тянула из кудели нить, скручивала ее – нить достигла положенной длины – переход – и я увидела женщину средних лет, которая являлась нам первой.

Рядом громко вздохнула Ева.

– Видишь? Даже Богини Судьбы опускаются до мелкого садизма, заставляя нас коптиться здесь.

Старуха пронзила Еву взглядом запавших глаз.

– Мелкого? Никогда. Мы наслаждаемся редким моментом спокойствия.

Она щелкнула ножницами. Альбинос пришел и ушел, унося отрезанное. Появилась девочка. Не принимаясь за работу, замерла на месте, склонив голову набок, нахмурив симпатичное личико. Появился альбинос с куском пряжи. Девочка серьезно кивнула, преобразилась в женщину средних лет, взяла пряжу и пропустила ее сквозь пальцы, закрыв глаза. И вот старуха смотрит на крошечный кусочек, оставшийся у нее в руке.

– Такая молодая, – пробормотала она, отрезала короткий фрагмент и вручила альбиносу, который взял его и унес. Старуха превратилась в девочку.

– Итак, все мы наслышаны о случившемся, – тоненько и мелодично произнесла девочка. – И ты замешана, Ева?

– Я не…

Девочка улыбнулась.

– Ничего не делала? И не виновата в том, что произошло? Что ж, мы согласны со вторым утверждением. А вот с первым – нет. Сколько правил ты сегодня нарушила, Ева? Не уверена, что я сумею сосчитать.

– Саркастические божества, – пробормотала Ева. – Как раз то, что нужно в жизни после смерти.

Девочка превратилась в женщину.

– Твои проступки мы обсудим позже. А сейчас… – Ее взгляд переместился на меня, голос смягчился. – Нам нужно разобраться с весьма печальной ситуацией. Ты ни в чем не виновата, дитя. Конечно, мы отправим тебя назад. И ты не забудешь про путешествие сюда. В данном случае мы не видим в этом необходимости. – Она улыбнулась. – Ты не из тех, кто готов превратить такой опыт в расхожую книжонку. А теперь нам требуется…

– Лукас, – закончила я.

Ева толкнула меня локтем. Я не обратила внимания.

– Лукас. Мы оставили его…

Женщина покачала головой.

– Он не может уйти, дитя. Он умер. Он должен остаться здесь.

– Нет, он не…

– Мы знаем, что ты не хочешь в это верить, но…

– Подождите, – перебила я. – Я оспариваю факт, не интерпретацию. В Лукаса попала пуля, и он упал в дыру.

– Мы знаем, что произошло.

– Значит, вы знаете, что после выстрела в грудь умирают не за доли секунды. Проваливаясь в потусторонний мир, он был жив.

Женщина покачала головой и улыбнулась.

– У тебя всегда работает логика, не правда ли? Боюсь, это формальный вопрос, дитя. Выстрел убил бы его. Мы это знаем.

У меня сжалось сердце, но я продолжала гнуть свою линию.

– Хорошо, вы знаете это, потому что пришло его время, но…

– Его время? – переспросила старуха и широким жестом показала на джунгли нитей за своей спиной. – Мы ничего не решаем, девочка. Происходит то, что происходит. А произошло то, что Лукас Кортес умер…

– Что, конечно, трагедия, – вставила средняя сестра. – Но здесь он продолжит свою работу. В этом мире тоже есть добро и зло. А когда ты умрешь, то присоединишься к нему. Вы будете вместе. Это уже определено. Именно поэтому вы попали в одно измерение. Тебе просто нужно подождать.

– Я не стану ждать. Если он останется, останусь и я.

Женщина сочувственно улыбнулась.

– Ведь ты не хочешь делать такой выбор. Это будет не то, на что ты надеялась.

– Я ни на что не надеюсь. Я констатирую факт. Если остается Лукас, остаюсь и я.

– Не делай этого, – прошипела Ева мне в ухо. – Здесь ты хитростью ничего не добьешься.

– Я говорю серьезно.

Появилась старуха.

– Не тебе выбирать, девочка, уйдешь ты или останешься.

– Но если вы отправите меня назад, я вновь смогу выбирать. Вы сказали, что предопределения нет, значит, я могу умереть, когда захочу.

– Даже если ты наложишь на себя руки, неизвестно, встретитесь ли вы снова.

– Конечно, известно. Вы сами это сказали. Уже решено – мы должны быть вместе. Полагаю, вы можете изменить положение вещей, но это будет мелочно. А вы же говорили, что никогда не опускаетесь до мелочности.

Со вздохом появилась женщина средних лет.

– Я предпочитаю призраков, которые в нашем присутствии съеживаются и дрожат.

– О, она ужасна, не правда ли? – подала голос Ева. – И была такой с самого детства. Всегда обо всем расспрашивала, все оспаривала и со всеми спорила. Никакого уважения к авторитетам. Отправьте их с Лукасом назад и избавьте себя от шестидесяти-семидесяти лет преждевременной печали.

– Спасибо, Ева, что беспокоишься о наших чувствах. Однако ты в этом деле не беспристрастна. Ты хочешь, чтобы Пейдж растила твою дочь.

– А об этом ты подумала, Пейдж? – спросила старуха, пронзая меня взглядом. – Если ты останешься здесь, то бросишь Саванну…

– Нет, это несправедливо, – вступила в разговор средняя сестра. – Мы не станем заставлять тебя выбирать, дитя. Мы сами должны принять решение. Это единственное по-настоящему беспристрастное… – Она замолчала. – Да, сестра. В этом и заключается идея.

Женщина исчезла, появилась девочка, потом старуха, потом все три менялись так быстро, что я не могла определить, кто передо мной. Долетали обрывки разговора, из которых тоже ничего нельзя было понять. Наконец появилась женщина средних лет.

– Ева, ты хочешь, чтобы Пейдж и Лукас были опекунами Саванны. Ты готова пойти на сделку ради этого?

Ева вздернула подбородок, встречая ее взгляд.

– Да. Вы хотите, чтобы я подчинялась правилам, так? Отправьте их назад – обоих – и я обещаю подчиняться.

Женщина улыбнулась и покачала головой.

– Механическое подчинение ничего не стоит. Когда ты поймешь правила, то будешь им подчиняться. А до тех пор… – Она покачала головой и махнула на нити, висевшие за ними. – Ты делаешь свои ошибки, определяешь собственную судьбу. Мы этого за тебя не делаем.

– Так чего вы хотите? – нахмурилась Ева.

– Ты будешь должна нам услугу. Оплатишь счет, когда мы его выставим.

– Я сделаю все.

– Ты уверена?

– Нет, но в любом случае соглашаюсь. Сделайте это для меня, и я буду вам должна. Мы оставили Лукаса…

Женщина махнула рукой, останавливая Еву.

– Мы знаем. – Она закрыла глаза, три Богини Судьбы какое-то время мелькали так быстро, что производили впечатление единого целого, затем опять появилась средняя сестра. – Так. Лукас вернулся в мир живых. Пейдж, когда-нибудь мы снова встретимся, надеюсь, что не скоро…

– Подождите! – крикнула Ева. – Я могу попрощаться?

– Да, после меня. А теперь, Пейдж, повернись.

Я повернулась. В двадцати футах воздух переливался, напоминая пар над горячим асфальтом.

– Это ворота. Когда попрощаешься с Евой, просто иди сквозь них. Я отправила Лукаса туда, откуда он к нам попал, и, вероятно, он будет дезориентирован. Минуту назад там не было никаких опасностей, но… Поторопись.

Я обернулась к Богиням Судьбы.

– Спасибо.

– Пожалуйста, – кивнула головой женщина. – Только помни главное правило ухода из жизни после смерти. – Она превратилась в улыбающуюся девочку. – Не оглядывайся.

Я улыбнулась в ответ и направилась к воротам. Ева шла рядом. Ни одна из нас не произнесла ни звука, пока мы до них не добрались. Затем я повернулась к ней.

– Спасибо, – сказала я. – За все.

– Ты же воспитываешь моего ребенка. Это я тебе должна. Передай Саванне… Нет, я не стану тратить на это нашу последнюю минуту. Ты знаешь, что ей сказать. И я не собираюсь говорить тебе, чтобы ты о ней хорошо заботилась, потому что и так знаю: будешь. Поэтому я ограничусь тем, что скажу тебе: береги себя. Ты выросла доброй, Пейдж. Может, более доброй, чем мне бы хотелось, но я все равно тобой горжусь. – Она склонилась, поцеловала меня в лоб и прошептала. – Пусть у тебя будет хорошая жизнь, Пейдж. Ты заслужила.

– Я…

Она взяла меня за плечи, развернула и толкнула в ворота.