Инструкция для дракона

Глава 35

Морвид держала перед собой новейшее красное платье и размышляла, не слишком ли это смело? Во всяком случае, для неё? Она начала ненавидеть эти импровизированные семейные праздники. Но это первый раз, когда она пойдёт на такое событие, и ей не придётся ни от кого скрывать свои чувства к Брастиасу. Даже от матери и отца. Эта мысль ужаснула, но Морвид была полна решимости не отступать. Он любил её, а она его; всё остальное не имело значения. И она будет повторять себе это до тех пор, пока весь кошмар не закончится!

— Мне нужна твоя помощь, — сказала Дагмар, войдя в комнату без стука.

— Что случилось?

— Кроме того, что я влюблена в твоего идиота-брата? Сыпь от собачьих слюней.

— Собачьих слюней?.. — Нет. Наверное, лучше не спрашивать. — Дай посмотреть.

Дагмар встала перед ней, и Морвид поняла, что северянка говорила правду. Она действительно любила Гвенваель — она видела это в её холодных серых глазах. Морвид могла бы даже посочувствовать, если бы Дагмар не была такой коварной. Они идеально подходили друг другу. И что ещё лучше, Дагмар идеально подходила Аннуил. Человеческой королеве нужен хороший политик.

Морвид отложила платье и наклонилась ближе, чтобы рассмотреть сыпь Дагмар. После нескольких минут пристального разглядывания она отступила.

— Откуда она у тебя? — И не смогла сдержать резкости в своём голосе.

— От собаки…

— Не морочь мне голову, — огрызнулась Морвид. — Это дело рук моей матери? — О, лучше бы ей этого не делать!

— У твоей матери была сыпь? — сухо спросила Дагмар. — Ну что ж… Мы никогда не были так близки.

— Это не сыпь, и мы обе это знаем.

Дагмар мгновение изучала её.

— Правда?

— Это Цепочка Бетага.

— И это… что значит?

Морвид отступила.

— Ты не знаешь? — Дагмар покачала головой. — И это не от моей матери? — Она вновь мотнула головой. — О… о, боги.

— Насколько всё плохо? — спокойно спросила Дагмар. — Я умираю?

— Что?

— Если в этом замешана твоя мать, предполагаю, что я умираю.

— Ты не умираешь. — Она схватила Дагмар за руку и потащила к зеркалу. — Это не сыпь. Красные отметины от того, что ты расчесала место, но коричневые — похожи на Цепочку Бетага. Дар великой силы от богов-драконов. Он продлевает естественную жизнь владельца на пятьсот или шестьсот лет.

— О. — Дагмар уставилась на свою грудь. — Это очень мило с его стороны.

— С чьей?

— Наннульф.

Морвид моргнула.

— Бог войны? Об этой собаке ты говорила? — Дагмар пожала плечами и кивнула. — Когда ты его видела?

— Сегодня утром. Он и Эйр пришли навестить меня.

— Эйр? Ты имеешь в виду Эйрианвен? — Варвар звала богиню войны Эйр? Разве это справедливо? — Ты даже не поклоняешься богам.

— Да. Но он собака, а я хорошо разбираюсь в собаках.

Дагмар говорила обо всём этом так прозаично. Разговаривает с богами, прибавляет к своей жизни сотни лет, влюбляется… Что-то может взволновать этого человека? Что-то… беспокоило её?

— Ты краснеешь, — заметила Дагмар.

— Да.

— Что-то не так?

— Не так? — Она всплеснула руками. — Ну… в ближайшие десять или двадцать минут мне нужно будет спуститься вниз и поклониться моей сучьей матери в надежде, что она отдаст Брастиасу Цепочку Бетага, чтобы мы могли счастливо жить вместе несколько столетий. А ты, не поклоняешься никому, кроме себя, получаешь её, потому что понравилась собаке-богу!

— Он больше волк, чем собака.

— Заткнись! — Морвид прикрыла рот рукой, ужаснувшись самой себе. — О, Дагмар. Прости. Это было невежливо. И неуместно. Не знаю, что на меня нашло.

— Я знаю. Это называется родители. — Она улыбнулась и подмигнула, отчего Морвид стало хуже, потому что она была так мила. — Ты действительно не думаешь, что Риннон даст Брастиасу…

— Цепочка Бетага. И она даст, — призналась Морвид. — Я знаю, что так и будет. Но она заставит меня умолять.

— Морвид, после встречи с твоей матерью и знакомства с ней я вынуждена согласиться с тобой. — Морвид рассмеялась. — Как бы то ни было, я бы не стала беспокоиться о гордости. Мы все терпим то, что делаем любимых. И уверена, что твой Брастиас того стоит.

— Да.

— Тогда ты вытерпишь. Ибо мы все терпим, когда влюблены. — Теперь она говорила о себе. Как ей придётся «терпеть» Гвенваеля. И она выдержит, Морвид была в этом уверена. Бедняжка. — Но, — продолжала Дагмар, — прежде чем убежишь, чтобы сделать что-нибудь из этого, возможно, сможешь дать мне что-нибудь от боли.

— Боль? Или сыпь?

— Нет. Это просто зуд. Мне нужно что-то от этой боли…

Глаза Морвид расширились при виде того, что показала Дагмар. Северянка встала к ней спиной и задрала платье выше талии, чтобы Морвид увидела… всё.

— Э… о… Дагмар. — Потребовалось всё — абсолютно все! — чтобы не рассмеяться. — Эм… поздравляю?

— Вместо того чтобы кормить меня дерьмом и заверять, что это хлеб, почему бы не взять немного мази, прежде чем я начну кричать.

— Безусловно. Уверена, что у меня есть… — Она прикрыла рот рукой, с трудом сдерживая смех. — Кое-что.

Гвенваель уставилась на плащ, который надел поверх кольчуги, в очередной раз, пытаясь вспомнить, кого он сотрёт за это с лица земли. Потом понял, что сегодня будет в основном семья, так будет ли это действительно важно? Он подумал, что нет, и застегнул пояс на талии. Короткий стук в дверь, и он поднял глаза.

— Войдите.

Аннуил и Морвид вошли в комнату и уставились на него. Обе выглядели прекрасно в своих нарядах; Аннуил в тёмно-зелёном, а Морвид в ярко-красном платье. Они стояли и смотрели на него. Возможно, это взгляд ослеплённых его красотой.

— Что? — спросил он, когда они слишком долго ничего не говорили.

Аннуил упёрла руки в бока.

— Ты пометил её задницу?

Дагмар снова увернулась от рук Фэл и пробралась сквозь толпу в Главном зале. И всё же она не могла слишком сердиться на дракона. Она никогда раньше не испытывала такого мужского интереса, и это было довольно опьяняюще.

Как и вино Берселака.

Это её отец счёл бы настоящим вином. Никакого слабого вина южан, а крепкое, богатое, снимающее ржавчину с твоего щита вино. Благодаря ему и мази Морвид, Дагмар почти не чувствовала боли.

Остановившись, она уставилась на королеву Аннуил. С отчаянием на лице королева одними губами произнесла:

— Помоги.

Закатив глаза, Дагмар подошла и похлопала Эйбхира по плечу.

— Ты должен опустить её, — объяснила она.

— Я не хочу. — Он крепче обнял Аннуил, заставив королеву ахнуть. Мы почти потеряли её, и я разозлился. Мне было грустно, что я ненавижу!

— Знаю-знаю. Но ты её сломаешь. — Она указала на землю. — Опусти её.

Очаровательно надув губы, голубоволосый дракон покачал головой.

— Нет.

— Всё хорошо. Но у меня одна проблема. Это насчёт Иззи.

— Я уже сказал братьям, а теперь говорю тебе… Мне плевать на Иззи, она мне только племянница. Очень избалованная, надоедливая племянница.

— Я абсолютно понимаю это и сказала то же самое Гвенваелю. Но, как знаешь, у меня двенадцать братьев. И когда я вижу, как один из них тащит одну из служанок за конюшни, я волнуюсь. И когда я увидела, что Селин делает то же самое…

— Что? — Он немедленно отпустил Аннуил, и, к счастью, королева восстановила равновесие и не упала на задницу. — Куда?

— Я видела, как они направились в ту сторону. — Она указала на другой конец зала. — Иззи казалась немного неуверенной.

— Чёрт бы его побрал! — Эйбхир бросился вслед за Иззи, а Дагмар жестом попросила одного из слуг принести ещё одну чашу вина.

— Спасибо. — Аннуил поправила платье, схватив себя за груди и двигая ими, затем взяла чашу, которую протянул ей слуга. — Я действительно люблю его, но как только он завладевает твоим вниманием, становится похожим на дикую обезьяну.

— Я уже заметила.

Королева сделала большой глоток вина и спросила:

— А если Иззи действительно за конюшнями?..

— Она где-то там. — Дагмар махнула в сторону группы хихикающих молодых женщин. — Я скажу, что Селин пытался, но Иззи отшила его.

Смеясь, женщины отсалютовали друг другу чашами и сделали ещё несколько глотков.

Морвид подбежала к ним через несколько мгновений.

— У нас проблема. И перестань пить вино. — Она выхватила чашу у Аннуил. — Ты ещё кормишь грудью!

— И что? Целитель сказал, что я могу.

— Этот целитель — человек, а люди — идиоты. Без обид, Дагмар.

Дагмар пожала плечами и отпила ещё вина.

— Я не позволю тебе рисковать моими племянниками, пока они не отлучатся от этого вымени.

— Всем нужно перестать их так называть!

— Что важнее, похоже, ходят слухи, что ты нежить и нечестивая. Лорд Крэддок пытался расшевелить других человеческих баронов.

— Не говоря такое, — Аннуил начала уходить, а Морвид схватил её сзади за платье, дёрнув в сторону. — Не смей идти туда и говорить этому человеку, что ты нежить!

— Пожалуйста, позвольте мне пойти туда и сказать это! Пожалуйста!

— Нет. Скажи ей, Дагмар. Скажи, что это ужасная идея.

— Ну…

— Ну? Что ты имеешь в виду под «ну»?

— Что я могу предложить. — Она кивком головы подозвала двух женщин поближе. — Не говори, что ты нежить. Это слишком очевидно и может быть использовано против тебя другими баронами. Но если он боится, что ты нежить, это определённо может сработать в твою пользу.

— Блестяще.

— Знаю.

— Ага, — согласилась Аннуил. — Но я понятия не имею, как это сделать.

— Предоставь это мне. — Дагмар допила остатки вина, расправила плечи и откинула волосы назад. — К моменту, когда я закончу, он будет слишком напуган, чтобы что-то с кем-то обсуждать.

Гвенваель поджал губы и подумал о том, чтобы немного ослабить давление, но подошедший Фергюс отвлёк его.

— Почему Дагмар убедила идиота Крэддока, что Аннуил может быть или не быть нежитью? — спросил Фергюс, протягивая Гвенваелю пинту пива.

Поразмыслив мгновение, Гвенваель ответил:

— Понятия не имею. Но абсолютно уверен, что это сделано по уважительной причине.

— Это я знаю. Мне просто любопытно. — Фергюс выдохнул и продолжил. — У меня не было возможности, но… когда всё происходило с Аннуил и малышами, ты был рядом со мной. Я хотел поблагодарить тебя за это.

— Был ли когда-нибудь момент, когда ты думал, что я не поддержу тебя?

— На самом деле… нет. Что удивило меня ещё больше. — Они усмехнулись, и Фергюс добавил: — Но всё равно спасибо, брат.

— Не нужно благодарности. — Когда из-под его ноги раздался стон, Гвенваель надавила сильнее.

— Ты планируешь отпустить Фэла на некоторое время? — спросил Фергюс.

Гвенваель уставился на своего кузена, раздражённый тем, что Фэл испачкал кровью любимую пару ботинок. — Он снова схватил руки моей Дагмар. — Гвенваель наклонился и зарычал на дракона у него под ногой. — Я говорил ему, что это не очень хорошая идея.

— Очевидно, он не слушает.

— Он послушает, если я сверну ему шею.

— Но тогда мама от нас не отстанет.

Бриёг нашёл Талит снаружи, за воротами Дикого острова. Она сидела на валуне и уставилась в небо. Луна ещё не была полной, но её свет окружал её мягким сиянием.

— Вот ты где. Я искал тебя.

— Всё хорошо? — спросила она, глядя в небо.

— Что ж, давай посмотрим… Моя блестящая и прекрасная сестра внезапно влюбилась в какого-то ничтожного человека. Кеита ни с кем не разговаривает. Аннуил убеждена, что её дочь ненавидит её, в то время как Фергюс убеждён, что его сын замышляет убить его во сне. Я обнаружил, что мои мать и отец вели себя как животные… в очередной раз. Но это бледнеет по сравнению с тем, как мой отец-дракон, считающийся одним из величайших воинов нашего времени, говорит своим внукам: Гу, гу, га, га, когда думал, что никто не смотрит. И в довершение всего, Гвенваель заявил, что Дагмар принадлежит ему навечно, пометив её задницу, которую он периодически шлёпает по ночам.

Талит опустила голову вперёд и истерически рассмеялась.

— Она просто в ярости, если я так говорю. И если бы я был на его месте, боялся бы ложиться спать, — продолжил Бриёг.

— У тебя потрясающая семья.

— Можно и так сказать.

Бриёг сел позади неё, притянув к себе между ног, пока она не прислонилась спиной к его груди, и обнял, наслаждаясь тем, что здесь было достаточно места для них обоих.

— Разве ты не хочешь зайти внутрь и немного потанцевать со мной?

— Я так и сделаю. Скоро.

Наклонившись ближе, он прижался губами к её шее. Как часто делала, Талит склонила голову набок, давая ему лучший доступ. Он нежно прикусил её кожу, спускаясь к плечу, в то время как руками скользил вниз по её предплечьям. Его жестокая страсть к ней всегда удивляла. Бриёг думал, что со временем это пройдёт, но она неуклонно росла и менялась день ото дня, становясь всё более уверенной и комфортной в своей новой жизни.

Он опустил руки ей на бёдра. У неё были такие восхитительно сильные бёдра, что ему всегда нравилось пробегать по ним руками, просовывая пальцы ей под платье, чтобы прикоснуться к гладкой коже. Он провёл ладонью по кожаным завязкам, удерживающим кинжал в ножнах, его член затвердел ещё больше, зная, что лезвие там, зная, что, когда он возьмёт её снова сегодня вечером — как делал большую часть дня — оно всё ещё будет там, в лёгкой досягаемости, делая её восхитительно опаснее.

Бриёг продолжал двигаться вверх по бёдрам Талит, но когда она схватили его, позволил ей контролировать себя, желая посмотреть, что она будет делать.

Талит поднял руки ещё выше, ближе к лону. Но не остановилась на этом, а продолжала двигаться, пока не добралась до своего живота и прижала его ладони к нему, удовлетворённо вздохнув, когда он провёл по нему пальцами. Он обожал, какой мягкой была её кожа. Как её тело реагировало на его малейшее прикосновение. Как… как… Боги.

Бриёг оторвался от шеи Талит и посмотрел на неё. Её улыбка была нежной и довольной, а взгляд мечтательным.

Прошли годы с тех пор, как Бриёг изучал пути Драконьего Мага, но у него ещё оставались некоторые навыки. И вот почему она так сказала ему, зная, что он поймёт и без слов.

Эмоции, которых он никогда раньше не испытывал, пронзили насквозь, заставляя чувствовать себя слегка пьяным и крайне паническим. Он знал, что в такое время дракон сказал бы драконихе всё, что угодно, но Талит не дракониха. И это его беспокоило.

— Я не могу потерять тебя, — просто сказал он.

Она повернула к нему удивлённый взгляд карих глаз.

— О чём ты говоришь?-

— О том, через что прошла Аннуил. Если бы Эйрианвен не вмешалась и не вернула её, Фергюс потерял бы её. Я не могу потерять тебя. Не стану. Ты всё для меня, Талит.

— Ш-ш-ш. — Она повернулась в его объятиях, поднялась на колени и обхватила его лицо ладонями. — Всё будет хорошо.

— Ты этого не знаешь.

— Знаю. Не Риддерх Хаеле использует моё тело для своих экспериментов, как сделал с Аннуил, а совсем другое. Я другая. У меня есть сила, которой нет у Аннуил. Силы, которые защитят меня, и уже начинают действовать, чтобы защитить ребёнка. Нашего ребёнка.

— Ты уверена? Потому что я не позволю себе горевать, леди Трудная.

— Потому что ты — лорд Высокомерие. — Она широко и ярко улыбалась, потому что хотела этого ребёнка. — Поверь. Я не скажу, что не буду так счастлива или несчастна, как любая другая женщина, беременная, но то, что случилось с Аннуил, не случится со мной. Самое трудное теперь позади. Стены разрушены, боги всех типов и пантеонов свободно бродят по мирам, и то, что когда-то было немыслимым… однажды станет вполне обычным явлением.

— Меня не волнует это «однажды». Ты мне дорога.

— Я в курсе. — Она поцеловала его. — Твоя любовь и вера в меня дают уверенность, что со мной всё будет хорошо. Что у нас всё будет хорошо.

— А что с Иззи?

— Мы ничего ей не скажем.

Он испуганно отстранился.

— Талит.

— Ты знаешь, что она сделает, если мы скажем. — Да, Бриёг знал. Он знал, что его дочь изменит планы уйти с Восемнадцатым легионом, потому что будет бояться оставить свою мать. Она хотела бы быть здесь ради Талит, даже бы это означало отказаться от того, чего хотела. — Я не потерплю, чтобы это нависло у меня над головой, Бриёг, или чтобы она обижалась на меня из-за этого. Она узнает обо всём достаточно скоро, просто не сейчас.

— Если ты уверена.

Она разочарованно вздохнула и откинулась назад.

— Тебе обязательно меня допрашивать? — внезапно рявкнула она, иррационально раздражённая, по его мнению.

— Я буду допрашивать тебя, если захочу! И так теперь будет, пока ты будешь благословлена моим потомством? Один капризный момент за другим?

— О, хорошо, лорд Высокомерный, я планирую превратить твою жизнь в сущий ад.

— Кто сказал, что ты уже этого не сделала?

— Я ещё даже не начала!

— Равнодушная шлюха!

— Упрямый мудак!

Затем они целовались, их губы и языки дразнили и гладили, пока они срывали друг с друга одежду. И вот тогда Бриёг понял, что Талит говорит правду — всё будет просто прекрасно.

Дагмар швырнула маленькую баночку с мазью на стол и склонилась над ним, предоставив Гвенваелю доступ к заднице.

— Приступай к работе, — приказала она.

— Мне понадобится таз и тряпка. Не забудь мою лекцию по гигиене.

— Я не об этом, отвратительный ублюдок. Мне ещё больно.

— Извини.

— Ты неискренен.

— Точно. Особенно когда увидел, как Фэл снова обнюхивает тебя.

— Фэл — мальчик. Он бы меня никогда не заинтересовал.

— Значит, мне, Бриёгу и Фергюсу не нужно было сбрасывать его с крыши здания?

Дагмар выпрямилась.

— Что ты сделал?

— Он не осознаёт границ. И не смотри на меня так. Он ещё жив.

Отмахнувшись от всего этого, она подошла к кровати и сняла платье и сорочку. Она лежала поперёк кровати лицом вниз. И, как королевская особа, которой и была, Дагмар ждала, что он сделает, как она велит. Взяв её за ногу, Гвенваель медленно перевернул Дагмар на спину. Она вздрогнула и сверкнула глазами.

— Что ты делаешь?

Он осторожно согнул её ноги, пока они не коснулись её груди.

— Держу пари, если не будешь двигаться, Больно не будет.

— Что?

Гвенваель раздвинул согнутые ноги Дагмар и устроился между ними, опустив лицо к сердцевине.

— Думаю, тебе лучше не двигаться.

Тяжело дыша, она покачала головой.

— Не надо.

— Слишком поздно. Я должен заполучить тебя. Должен попробовать тебя на вкус. Но ты должна лежать смирно. Не извивайся, не ёрзай и не делай ничего другого. — Он облизнул губы. — Что бы я ни делал с этой милой маленькой плотью — не двигайся.

Она вцепилась пальцами в постель.

— Ты козёл.

— И ты любишь меня за это.

— Во имя всего разумного, да.

Гвенваель улыбнулся, счастливее, чем когда-либо прежде.

— И я люблю тебя, Зверь. А теперь запомни, — поддразнил он, наслаждаясь тем, как она извивается, не двигайся.

Колючая Кеита прошла мимо рядов сражающихся, тренирующихся драконов и вошла в сердце горы Анубайл, подземной крепости драконов-воинов. Именно здесь родились величайшие Воины-Драконы Южных Земель. Королевского или низкого происхождения, это не имело значения, как только ты переступал порог и осмеливался войти.

Когда она проходила мимо, все останавливались, чтобы посмотреть на неё. Она узнала нескольких мужчин, но ни один не оставил неизгладимого следа в её жизни. Ни дин из них не был незабываемым.

Она вошла в главную пещеру. Дракон, которого она пришла увидеть, стояла в середине покрытого рунами круга из изысканной стали и усердно тренировалась с длинным посохом. Не обращая внимания на тех, кто пялился на неё, Кеита вошла в тренировочный круг и опустилась на одно колено, склонив голову. Посох пролетел над её головой, промахнувшись менее чем на дюйм. Даже когда она почувствовала его, не шевельнулась и не съёжилась, а просто ждала.

Посох ударился об пол, и один длинный коготь терпеливо постучал. И всё же Кеита не двинулся с места.

— Так, так, так. Не её ли это могущественная светлость. Сама принцесса Кеита. И что ты здесь делаешь, маленькая принцесса?

Кеита села на корточки, передними когтями крепко упираясь в пол.

— Мне нужна твоя помощь, Элестрен.

— Моя помощь? — спросила женщина — В чём?

— Научить меня драться и убивать.

— Мы все знаем, как убивать, маленькая принцесса. Это у нас в крови.

— Я хочу научиться драться, как ты. Чтобы иметь возможность сразиться с любым драконом, который бросит мне вызов, будь я в этом облике или в человеческом.

Элестрен начала смеяться.

— Ты? — Смех стал громче. — Хорошенькая маленькая принцесса хочет научиться драться, как я? — Она подошла ближе. — Ты тоже хочешь шрамы, как у меня? Они не уходят, понимаешь? Как только порезы минуют чешую, становятся постоянными. Даже в человеческом облике. Уверена, что хочешь их? Ты со своими питомцами-мужиками и в красивых платьях? Уверена, что этого хочешь?

Чего она хотела, так это никогда не чувствовать себя такой слабой и беспомощной, как с этим варваром, Рагнаром. Он использовал её в своих играх, и она никогда этого не простит. И теперь никогда не позволит, чтобы это повторилось с ним или с кем-то ещё. Она не просто приз, который можно выиграть или потерять, не разменная монета, которую можно использовать против её суки-матери. Она Кеита Колючая, и сделает всё необходимое, чтобы убедиться, что действительно заслуживает этого имени.

Кеита посмотрел воину в глаза.

— Да.

Элестрен внимательно посмотрела на неё и кивнула.

— Я верю, что ты этого хочешь. — Тёмно-зелёная дракониха подошла к алтарю у дальней стены. — Когда мы летим в бой, призываем богиню войны Эйрианвен. Хочешь остаться здесь и тренироваться со мной, сражаешься ли ты с нашими армиями или нет, ты посвятишь ей свою жизнь, как это сделал я.

Кеита без колебаний подошла к алтарю и взяла протянутый кинжал. Проведя когтём по толстому мрамору, она полоснула лезвием по ладони. Её кровь смешалась с тысячами каплями крови Воинов-Драконов, которые пришли до неё, включая отца.

— Я посвящаю свою жизнь и жизни тех, кого убиваю, могущественной Эйрианвен, — торжественно произнесла она.

Элестрен забрала кинжал.

— Я покажу, где ты будешь спать — одна, если у тебя есть хоть капля здравого смысла, и завтра мы начнём.

Кеита повернулся к драконихе.

— Спасибо, кузина.

— Пока не благодари меня. — Элестрен холодно посмотрела на неё. — Я собираюсь насладиться тем, что заставлю тебя истекать кровью, маленькая принцесса.

Наблюдая, как кузина уходит, Кеита спросила:

— Это из-за того, что я назвала тебя толстозадой? Не пора ли уже забыть об этом?

И когда Кеита увернулась от длинного посоха, который летел ей в голову, поняла, что, по крайней мере, доказала, насколько быстрые у неё рефлексы.