Искушение

19

Валя пришла в спортзал рано утром. Как мало здесь изменений... Все тот же цирковой шатер, все та же раздевалка, даже вахтер, кажется, тот же самый, только поседевший и сморщившийся забытой лимонной коркой...

- Вы к кому? - спросил он.

- К Леониду Иванычу, - сказала Валя, стараясь еще лучше скрыть волосами слуховой аппарат.

Вахтер осмотрел ее с большим сомнением.

- Ну... проходите... он в зале.

Валя поднялась по ступенькам. И лестница такая же, и в зале точно так же поскрипывают тренажеры... Сентиментальное путешествие в прошлое.

Леня отжимал штангу. Валя засмеялась. Все в точности, как много лет назад... Леня... Он по-прежнему хранил улыбку всегда наготове. Запах металлических "блинов"... Огромные окна с пола до потолка... И лучи солнца, холодно ударяющие в зеркала, распластавшиеся по всей широкой стене...

Леня аккуратно опустил штангу и выпрямился. Сделал шаг вперед...

- Валька... Неужели это ты?

Валентина снова засмеялась.

- Не веришь глазам своим?

- Верю с трудом... Тренироваться будешь?

Валя махнула рукой.

- Не издевайся. У тебя все в порядке?

- Работаем без меня! Минут десять! - распорядился Леня, подхватил Валентину под руку и вывел в коридор. Усадил в кресло. - Валька, да какой порядок?! Весь злобой изошел! Нормальные люди в спортзалы не ходят - у них на то денег нет. Вот так когда-то и вы все ушли потихоньку... А ходят нынче одни распальцовочники. Тут у меня сын записался на занятия в Школу скорочтения. Там им по методике показывали упражнения по гимнастике рук - как тренировать кисти, чтобы быстрее записывать лекцию. А у новых русских - тоже гимнастика рук, да?

- В смысле - что они воруют?

- Нет, я имел в виду - делают распальцовку. Но и твоя мысль очень верная, - улыбнулся Леня. - Я тогда предлагал Катерине: ходи ко мне просто так, бесплатно. Я тебя буду сам по утрам проводить, раздевалку тебе открывать... Талантливая она была в гимнастике, твоя спортивная подруга. Катерина-веревка... Поколебалась она и отказалась. Честность не позволила. Хотя в зал мечтала ходить и ходить еще много лет.

- Она не только спортивная... - прошептала Валя.

- Что? - не понял Леня. - Валька, да ты-то как живешь? Виноват, даже не спросил...

- Живу плохо, на раз вообще пока живу - это уже хорошо, - торжественно сказала Валя. - Леонид, Катя - не только моя спортивная подруга, она, как говорят теперь дети на своем мерзком жаргоне, моя подруга по жизни. И ей нужно помочь. Беда у нее...

На углу возле метро Кате вдруг столкнулась нос к носу с Добровым. Изумилась.

- Максим Петрович... это вы?..

Бывший директор недобро ухмыльнулся.

- Что, непохож на прежнего? Как же, как же... сильно изменился, знаю... Долго болел, лежал в больнице...

Катя поразилась еще больше.

- В больнице?..

- Ну да, ну да... Помните, мне один докторишка это обещал? Напророчил, паразит! Как он и говорил, я сам в больницу приполз, на карачках... Два месяца отвалялся, как один день. Подлечили вроде...

- А... - начала Катя и запнулась, смутившись.

Ей было мучительно видеть худого, без улыбки, потерявшего всю свою резвость бывшего директора. Добров махнул рукой.

- Сужусь... Уже не первый месяц. Суд - дело долгое... "Холодный дом" в любой стране и в любые времена. Но я хочу не власти, а справедливости. Катя вспомнила Пушкина - не правосудия прошу...

- Справедливости? О чем вы говорите? Вы ведь умный человек... Ее не бывает на свете.

Максим Петрович прищурился и тотчас стал прежним - хитрым и язвительным.

- А это мы еще посмотрим, чего бывает и чего нет! Не рассказывала вам ничего ваша подруга Верочка? Ух, и мерзкая баба! Лихая, скрытная, себе на уме. Она мне всегда напоминала сладковатую по весне картошку с этаким мерзким паточным привкусом... Человек-гнилушка. Если дать ей другую характеристику, то за пивом ее еще послать можно, а за водкой - уже никак. Не принесет. А впрочем, преклоняюсь! И признаю ее прекрасную женскую волю, силу и изворотливость. Я всегда считал, что женщины обладают такой твердостью и выносливостью, какие мужчинам и не снились, хотя с детства мне упорно внушали, что женщины - хрупкие, нежные, чувствительные создания. Гвозди бы из них делать! А ни на что другое они и не годятся. Хотя чтобы создать что-нибудь, нужно не так уж много сил. Вот чтобы решить, что именно надо создать, нужна действительно огромная сила. Разлюбезная ваша подружка... Памятник ей при жизни ставить надо, вашей закадычной! Настоящая каменная баба. Хотя каменный век закончился вовсе не потому, что кончились камни. Отличница капиталистического труда. Вот она - человек, который мне бы пригодился. Твердый, как кремень, и скользкий, как змея. Она, а не вы, Екатерина Кирилловна, уж извините... И как вам работается в ее школе?

Катя пожала плечами. Работается довольно тоскливо... Рассказать об этом Доброву? Вместе посмеяться, посетовать, погоревать... Да нет, зачем... не стоит...

Так получилось в тот день, что у Кати сразу в нескольких классах подряд шли сочинения и контрольные, поэтому она не выходила на перемены и никак не могла получить зарплату. Наконец, попросив детей тихо и спокойно продолжать работать, решила все-таки выскочить на пять минут за деньгами. Получила и вернулась - тишина, одиннадцатиклассники склонились над тетрадями. Но когда она тихонько, стараясь не шуметь, убирала деньги в кошелек, Алла Минералова не утерпела и подняла любопытный взгляд от стола. И в замешательстве протянула:

- Это вам так мало платят?

И как только смогла заметить...

- Разве? - искренне удивилась Катя.

Знали бы дети, сколько она получала в государственной школе у Доброва...

- Это за месяц?.. - изумленно прошептала Алла. - Обиралово...

Теперь уже весь класс в недоумении смотрел на Екатерину Кирилловну.

- Нет, нет, - поспешила она успокоить детей. - Это за полмесяца.

- Все равно очень мало, - растерянно сказала Алла. - Может быть, у вас немного часов в неделю?..

У Кати - двадцать два, больше ставки. А зарплата... Просто эти дети из привилегированных семей, видимо, остались не в курсе проблемы, и их удивление оказалось искренним: почему так мало получает учитель?.. Но интерпретировали они полученную информацию чересчур неожиданно. И через два дня Алла вдруг сделала четкое и прекрасное, по мнению класса, предложение.

- Екатерина Кирилловна, вам очень мало платят, - решительно констатировала она. - Давайте договоримся: вы нам хорошие оценки, а мы вам - деньги! Можно в валюте. У наших родителей есть.

Класс смотрел на учительницу в спокойном ожидании. Похоже, что Аллино предложение устраивало всех. И Катя растерялась... Конечно, не впервые в своей не слишком короткой жизни, но все же в подобный тупик попадать приходилось не часто. Так и подмывало спросить:

- И сколько каждый из вас будет платить мне за одну пятерку?

С трудом удержалась, лихорадочно раздумывая, что лучше сказать, как аргументировать свой отказ. Класс терпеливо ждал, но всех - это очевидность - устраивало лишь согласие учительницы. Остальное - заботы и трудности родителей, которые, безусловно, в состоянии оплатить школьные успехи своих детей. Хотя мамы и папы пока не подозревали о возможной сделке. Вспомнилась предыдущая школа... Там у некоторых выпускников не находилось денег на выпускной бал. А потому они обходились без оного.

Алла сама несколько смутилась от своей, вероятно, неожиданной дерзости, а потому была готова ко всему, даже к самому худшему. И обижать Екатерину Кирилловну ей совсем не хотелось.

Катя уже не раз замечала, насколько своеобразно, порой до нелепости странно воспринимают дети такие понятия, как правда и ложь. Кажется, что здесь двусмысленного и неоднозначного? Все просто и понятно. Но это для взрослых. Дети часто абстрагируются от подлинного смысла слова "неправда", вкладывая в него свое собственное, необычное представление о природе лжи. И Катин вопрос искренне удивил их.

- Мы хотим обмануть сами себя? - недоуменно повторили они вслед за ней. - Ну почему... вовсе нет... Ведь мы не делаем ничего плохого, мы хотим, как лучше...

Верно, как лучше... Они очень хотели выглядеть хорошими, казаться умнее и начитаннее, грамотнее и образованнее, чем есть на самом деле. В сущности, они стремились к совершенству, но каким путем? По их мнению, цель вполне оправдывала средства. И Катя начала обсуждать с детьми истинность этого широко известного постулата, махнув рукой на тему урока. Внезапно родившаяся тема намного важнее. Кто-то полностью согласился с учительницей, кто-то - частично, но кто-то все отрицал... Значит...

Ничего это пока не значило. Катя все еще имела реальные шансы обогатиться за счет родительских денег ее учеников. Но не давая частные уроки, а просто выставляя в журналы липовые оценки. А она не хотела никогда в жизни иметь подобного шанса. Ни за что. Ни при каких обстоятельствах.

Рассказать об этом Доброву?..

- А как ваши малыши?

Максим Петрович махнул рукой.

- Растут... Но школу я у вас отберу, Екатерина Кирилловна, так и передайте Веруше. Всех сманила, всех с собой увела! Даже Ариадна поддалась на уговоры... Старая клюква! Хотя она всегда сама по себе... живет в одиночку, на особицу... Прямолинейный человек - явление противоестественное. Тоже преклоняюсь!

- Что-то вы теперь перед всеми преклоняетесь? - не выдержала Катя. - Раньше ничего подобного за вами не наблюдалось...

- Как же, как же... - хмыкнул бывший директор. - Прошлое - всего-навсего прошлое... Не стоит говорить о пролитом молоке и смотреть надо не туда, откуда идешь, а туда, куда направляешься. Пусть прошедшее похоронит себя само. Нужно уметь и проигрывать, иначе жить станет совершенно невозможно. И честнее всех на Земле время. Кстати, передайте от меня Верочке, что нужно остерегаться больше всего того, кто сразу не ответил на твой удар. И никогда не надо рыть другому яму - пускай он сам себе ее роет! Иногда лавры запускают корни слишком глубоко в голову. - Добров увлекся привычной болтовней с философским акцентом. - Месть... Какое сладкое слово... Но кто сражается с чудовищами, тот рискует сам стать таким же. Если ты долго смотришь в бездну, то она тоже смотрит в тебя. Нам бы успеть побольше хороших слов сказать друг другу, пока живы, а мы... И кто осуждает мир, будет осужден миром. Серафим Саровский говорил, что человек человеку - радость. Но до этой истины нам расти и расти... Мы вообще не от Адама и Евы произошли - мы от Авеля и Каина. А вот давайте разберемся, Екатерина Кирилловна, что было сутью тени отца Гамлета? В самом деле его отец с того света? Почему сей господин пропадал с криком петуха и боялся солнца? Это два характерных "симптома". На огонь и запах серы намеки тоже прямые. А чему он научил сына? Призвал к мести. В конце концов, после естественного - ведь душа по природе христианка -длительного душевного сопротивления принц устраивает резню. Ладно бы только короля уложил, но даже "шестерок" Розенкранца и Гильденстерна на тот свет отправил, насладился... А в результате губит и мать, и любимую, и друга, и самого себя. Если не принимать всерьез идиотические советские комментарии, что Гамлет - прообраз революционера и бросил вызов королевскому клану, то тема самой знаменитой пьесы Шекспира - гибельность мести и духовная смерть после отмщения. Так кто же это - тень отца? Якобы спровоцировавшая героя на все эти ужасы? По логике - для того и спровоцировал, чтобы "пожрать" посеянную смерть... Ну да, ну да... А тот из нас, кто упорно не желает, чтобы справедливость торжествовала по закону, обязательно столкнется с ее беззаконным торжеством. И пенять ему останется на самого себя. Я не каркаю, я просто помню. И каждому человеку обычно достаются такие друзья, каких он заслуживает.

- Вовсе нет, - возразила Катя. - Это серьезное заблуждение - судить о человеке по его друзьям. У Иуды они были безупречны.

Максим Петрович расхохотался.

- А вы зря времени не теряли! Но друг, достигший власти, все равно потерянный друг. И вообще служба и дружба - две параллельные линии: они никогда не сходятся. Эх, Катя, Катя... Да вы себя всегда найдете, вы талантливый педагог и настоящая пахесса... будете себе пахать с утра до ночи, а эти ваши верки-вальки...

- Они несчастные люди! - отчеканила Катя.

Бывший директор снова хитро прищурился.

- А вы счастливая? Ладно, не врите, представляю, что вы сейчас скажете... И кто счастлив и велик по-настоящему? Тот, кому не нужно ни подчиняться, ни приказывать для того, чтобы представлять собой что-то. Хотя порой прикрикнуть и увидеть, что тебя боятся, даже приятно. Слишком много в вас, Катя. благородства, чтобы вы могли поверить в отсутствие порядочности у тех, кого любите. А верить никому нельзя, уж вы мне поверьте. Только честные люди все равно верят любому мошеннику. А вы знаете, что такое счастье?

- Не знаю, но догадываюсь, - пробурчала Катя.

Добров опять засмеялся.

- Быть счастливым - значит быть умным. А быть умным - значит не задавать безответные вопросы. Отсюда вывод: счастье - не желать того, чего нельзя получить. А что такое настоящее горе? Это когда ты год был закодирован, до раскодировки остался всего один день и в этот день тебя укусила бесхозная собака! - Он снова весело расхохотался - все такой же! - Вы невысокого мнения о моих моральных качествах. Но, как известно, пороки входят в состав добродетелей, как ядовитые снадобья в состав лекарств. Разве вам мало встречалось истинных, отъявленных негодяев? А может, жулики всегда привлекают людей порядочных, а грешники - чистых душой, все равно как блондинки - брюнетов? А себялюбие... Отказаться от него совсем - это слишком большая гордыня и самонадеянность. Ладно, еще увидимся! - он снова засмеялся и быстро, как раньше, ушел.

Катя печально смотрела ему вслед. Увидимся... Обязательно...

По настоянию Кати и требованию Ариадны Константиновны Акрама Добров в десятый класс взял. А летом директора сняли. И Таишев оказался в полном тупике. Он заметался - ошеломленный, уничтоженный, сломанный. Уход Кати в гимназию был для Акрама почти крахом, концом жизни.. Да и сама она переходила к Вере какая-то неуверенная, даже часто плакала. Хотя она вообще нередко плакала, и здесь ничего нового не наметилось.

Но школа Доброва была разорена, сам он после снятия исчез, в старое здание пришел новый директор - молодая женщина, тоже очень растерянная в непростой ситуации. Да и возглавить школу после Доброва... Пусть даже одну, а не две... После этого сложного, вороватого, но своеобразного эрудита, знатока, мыслителя, по-своему влюбленного в школу, ее отлично знающего, владеющего всеми ее нюансами... И после скандала, катастрофы, уничтожения начатого...

Катя бросилась к директору своей старой школы, уговорила, умолила... Акрама взяли туда в десятый. С трудом, нехотя. И отношение к нему было соответствующее: бывший коррекционщик, мольбами какой-то полоумной училки допущенный... Да и учился он плохо - сказывались неначитанность, большие пробелы по всем предметам...

Акрам стал часто заглядывать в гимназию к Кате после уроков. Она радовалась его приходам, вела к себе в кабинет, усаживала, расспрашивала, поила чаем со своими любимыми сушками... Помогала по литературе и русскому. Акрам мрачно, исподлобья посматривал на своих остальных бывших учителей. Даже Ариадну Константиновну - и ту стал избегать. Географичка все понимала и почти не спрашивала Катю об Акраме. Теперь все они жили обособленно, замкнуто.

Зато Вера взялась за дело активно и пришла в новое здание гимназии настоящей хозяйкой, словно ею и родилась. Катя даже удивилась: не подозревала она за подругой таких способностей, хотя знала столько лет. Человек все равно часто открывается своей неожиданной и новой стороной, сколько бы ни был нам знаком. И в каждом обязательно найдется неизвестная деталь и подробность. Как это нередко бывает, столь внезапно полученная власть развязала все дремавшие в Вере дурные инстинкты. Она неожиданно стала чересчур властной, резкой, позволяла себе даже одергивать подруг, зато лебезила перед детьми и уж тем более - перед их родителями. И начались все те же подарки и подношения, как было у Доброва. Ничего нового, кроме директора.

"Характер человека часто определяет просто кресло, которое он занимает", - думала Катя.

Она и Валентина сразу отдалились от Веры, все реже и реже теперь собирались в ее кабинете, только если позовет сама директриса, ничем с ней не делились. Вера этого словно не заметила.